Mon cheri Esmeralda

Тишина в мрачной комнате нарушалась лишь тихим сопением темноволосого юноши, раскинувшегося на постели. Несмотря на уже довольно позднее время, солнце в покои даже не заглядывало, не желая беспокоить чуткий сон принца. Однако, нарушить его покой решил некто другой. Тяжелые двери без труда распахнулись, впуская в комнату мужчину, чье лицо выражало нескрываемое раздражение. Он прибыл совсем недавно и никак не ожидал того, что будущий владыка (если до этого когда-нибудь дойдет) еще даже не думал о том, чтобы выбираться из постели. Его отец был бы крайне недоволен, узнав об этом. Он возлагал на сына большие надежды, не сомневался в его силе и тяге к знаниям, но тот последнего пока не оправдывал. Черноволосый мужчина стремительно подошел к кровати, срывая с парня одеяло, пока на пороге комнаты топтались служанки, не знающие, как себя повести. Принц, пробормотавший что-то смутно похожее на «оставьте меня в покое», попытался зацепиться за ускользающий сон, но сильная хватка пришедшего не позволила этого сделать. Юношу бесцеремонно потянули за ногу, сваливая его на пол. Болезненный стон сорвался с чужих губ. — Высочество, ты в курсе, который час? — проговорил откуда-то сверху чуть хрипловатый голос, — Разве у тебя совсем нет дел? — Ах, хен, — парень потер ушибленное место, наконец, посмотрев на своего гостя, — Как там отец? — Вряд ли он будет рад услышать о твоих успехах, — черноволосый сжал губы в тонкую линию, — У тебя ритуал через два дня, ты готов? — Конечно, я готов, — младший с кряхтением поднялся с пола. — И почему я в этом сомневаюсь? — Потому что ты не доверяешь мне, Юнги-хен. — Вам стоит заслужить мое доверие, Ваше Высочество, — Мин снисходительно улыбнулся, делая издевательский поклон. В то время как слуги боятся поднять на принца даже взгляд, Юнги может позволить себе очень многое, в том числе относиться к королевскому отпрыску так, словно он всего лишь ленивый подросток, не больше. Даже правителю свое уважение он показывал, лишь изредка склоняя голову. Все потому, что его отношения с королевской семьей уже давно вышли за рамки. Владыка давно отбросил все формальности по отношению к наиболее приближенным к нему личностям. Он буквально рос под его покровительством, так зачем все усложнять? — Намджун рассказал тебе, — проворчал парень, подзывая к себе служанку. Он прекрасно знал, что его наставник обязательно донесет единственному родителю о провалах, преследующих его в последнее время. Учеба пошла по наклонной, абсолютно никакие знания не хотели усваиваться в голове с темными вихрами, тут же покидая ее, сменяясь совершенно ненужными мыслями. Сокджин и Намджун лишь тяжело вздыхали, сдерживая себя от ругани, не понимая, что произошло с наследником. Конечно, он никогда не горел желанием сидеть за толстыми книгами и учиться, но исправно делал это, стараясь пересилить самого себя. И пусть его успехи были далеки от идеала, он по крайней мере старался. В последнее же время юноша стал слишком ленив. Он сбегал из библиотеки, как только Намджун отвлекался на кого-нибудь другого, прятался от Джина по всем потайным углам, выбираясь из укрытия лишь к вечеру. Он слишком молод для того, чтобы сидеть в четырех стенах и зубрить ненужные ему термины, изучать историю и прочие совершенно неинтересные ему предметы. Включая боевое искусство, как ни странно. Хотя последнее все же привлекало к себе некоторый интерес. Да, он хотел иметь силу, власть и большое влияние, как отец. Да, он хотел, чтобы его боялись, но в то же время уважали. Но он так же хотел иметь больше свободы, проводить время с друзьями и дни напролет на улице. Однако, родившись в правящей семье, он не мог позволить себе таких вольностей. Спустя час юный наследник сидел во главе внушительного стола, а с правой стороны от него восседал все тот же Мин Юнги, покачивающий в руке бокал с красным вином. Слуги толпились за дверьми, готовые в любой момент оказаться в трапезной и выполнить приказ. — Отец недоволен, — проговорил брюнет, отправляя в рот кусочек стейка, — Я уверен в этом. Почему же он сам не явился? — Положился на твое благоразумие, Субин-и, — Юнги хитро прищурился, отставляя бокал в сторону и сцепляя руки в замок, — Не переживай об этом, ты ведь знаешь его. Явится, когда ты не будешь того ожидать. — Хен, почему ты не можешь меня предупредить? — Субин состроил страдальческое выражение лица, — Ты всегда знаешь наперед его планы, за что ты так со мной? — Прежде всего он мой правитель. — Пьезьде всего онь мой плявитель, — младший недовольно отбросил вилку, отворачиваясь от хмыкнувшего на это хена. — Будешь вести себя как ребенок, останешься здесь до конца своих дней. По-твоему, он сослал тебя сюда просто так, забавы ради? Субин, ты должен многому научиться. И ты знаешь, что не сможешь быть рядом с отцом, пока не достигнешь нужного уровня. Почему тебе всегда приходится это повторять? Заставь его поверить в то, что ты достойный наследник. Докажи это, и тогда все изменится. — Как будто тебе нравилось учиться… — Не нравилось, но это необходимость. Как ты собираешься управлять своим народом, ничего не зная, м? Думаешь, им нужен правитель-болван? Тебя сожрут заживо и не подавятся. И без этого ходят не очень приятные слухи, мой дорогой, поэтому займись своей репутацией. Легко сказать «займись репутацией». Через два дня Субин достигнет того возраста, когда он самостоятельно сможет принимать некоторые решения, полнота его власти расширится, но не слишком сильно. Иными словами, он станет ближе к политике, ближе к отцу и возвращению домой. Тогда он станет настоящим демоном, ведь ему будет принесена первая жертва. Юноша ждал этого момента чуть ли не со своего рождения, но теперь, когда осталось так мало времени, ему было немного волнительно и даже страшно. Что, если что-то пойдет не так? Что, если отец разочаруется в нем, и он будет изгнан? Что, если он не сможет справиться со своими обязанностями? По мере взросления Субина росли и его сомнения в самом себе. Он не был уверен в том, что сможет стать достойным правителем, но, несмотря на это, отказываться от своей судьбы не собирался. Все же он был первым претендентом на престол, старшим сыном и большой надеждой. Юнги провозился с принцем весь день, следя за тем, чтобы тот больше не увиливал от занятий, и заодно проверил подготовку к ритуалу. Вечером, когда у Субина наступил заслуженный отдых, Мин сидел возле камина в кабинете, сверля взглядом пламя и вполуха слушая сидящего в соседнем кресле Намджуна. — … он отказался от девушки, потребовал, чтобы ему привели парня, — проговорил Ким, закатывая глаза. — Что? — Мин оторвался от своего увлекательного занятия, выпрямившись и удивленно посмотрев на собеседника, — Мальчишку? — Именно так. Он считает, что девушка подарит ему недостаточно сил. — Наивный, — черноволосый усмехнулся, покачав головой, — Хорошо, будь так. Желание нашего принца - закон, не так ли? При достижении определенного возраста, а именно шестнадцати человеческих лет, рожденный демон должен принять в дар душу невинного существа, чтобы она пробудила силу, спящую в нем до этого момента. Жители городка, находящегося под покровительством демона королевских кровей, сами выбирали потенциальную «жертву». Как правило, это была красивая юная девушка, которая определенно пришлась бы принцу по вкусу. Одна душа в обмен на безопасность - ничто. Людей подобный расклад устраивал. Демонам низших сословий приходилось искать себе жертву самим. Обычно ими становились те, кто некогда уже обращался к ним за помощью и становился должником, либо те, кому «повезло» оказаться не в том месте и не в то время. Но чаще всего сие действо происходило во сне. А если нет, то воспоминания бездушных о произошедшем стирались, дабы те не сошли с ума. Душа человека, словно кровь для вампира. Она манит к себе, просит распробовать ее полностью, забрать себе. Тэхен не горел желанием становиться ужином принца, да и встречаться с ним, собственно, тоже. Ему вполне хватало своей тихой спокойной жизни, в которой он знал о происходящем в замке только лишь слухи. И он никогда даже не планировал оказаться к нему ближе, чем на несколько метров. Но кто его вообще спрашивал? Внутри было устрашающе тихо и холодно. Бедного парня буквально впихнули в огромные двери, тут же запирая их, лишая его всякой возможности на побег. Тэхен долго стучал в них, моля выпустить его и вернуть домой. Но никакого результата это не принесло. Смирившись, француз боязно осмотрелся по сторонам, ожидая увидеть насмехающиеся алые глаза, когтистые руки, тянущиеся прямо к нему, или еще чего похуже. Но вокруг не было ни души. Казалось, что это место и вовсе необитаемо. Вероятно, это было связано с тем, что за окном уже давно наступила ночь. Сглотнув, темноволосый, на свой страх и риск, сделал шаг вглубь помещения, но тут же испуганно дернулся, услышав шорох, и пустился бежать оттуда со всех ног. Пушистый абсолютно черный кот лишь недоуменно смотрел убегающему парню вслед. Ким остановился, лишь когда дыхание окончательно сбилось. Он оперся руками об собственные колени, пытаясь отдышаться и за гулом собственного сердца услышать посторонние звуки, но таковых не было. Стоило ему об этом подумать, как в коридоре, в котором он оказался, появилась девушка, бесшумно выплывшая из-за угла. Она резко замерла, уставившись на Тэхена, как на восьмое чудо света, ее лицо выражало полное недоумение, которое внезапно сменилось пониманием и ужасом. — Господин! — испуганно воскликнула она, бросившись к парню, — Вы уже прибыли? Почему так скоро? Мы ждали вас лишь поутру! Тэ не понимал ровным счетом ничего, пока служанка, представившаяся как Мирэ, вела его в неизвестном направлении, причитая себе под нос. Ким с удивлением отметил, что коридоры, по которым он шел, выглядели более обжито, изредка на его глаза попадались картины и даже вазоны с цветами. Мирэ остановилась у массивной двери и коротко постучала, тут же низко опустив голову. Та распахнулась довольно быстро, являя взгляду Тэхена несколько пугающего мужчину. Его глаза вспыхнули секундной заинтересованностью, прежде чем он позволил девушке сообщить о причинах своего визита, хотя и без этого обо всем догадывался. — Ваша Светлость, — Мирэ слегка присела в реверансе, — Прошу прощения, но Его Высочество уже отдыхает. Господин прибыл раньше времени, поэтому… — Все в порядке, подготовь для нашего гостя комнату, мы пока побеседуем, — Юнги отошел в сторону, жестом руки приглашая Тэхена войти. Ким недоверчиво посмотрел сначала на руку, потом на чужое лицо с приветливой (он был уверен, что наигранной) улыбкой. Выбора ему, конечно, не предоставили. В кабинете было тепло, и царила атмосфера некого уюта. Мужчина с угольными волосами почему-то в эту обстановку не очень вписывался, выглядя слишком холодно. Он молча опустился в кресло, кивнув Тэхену на соседнее. — Уверен, ты ничего не понимаешь, — Мин устало потер переносицу, расслабленно откидываясь на спинку. Держать лицо ему не особо хотелось, да и было бы перед кем. — Спасибо, это мне и самому известно, — буркнул француз, — Не хотите ничего объяснить? — Существует традиция. Когда принцу исполняется шестнадцать… — Ему даруют девушку, — нетерпеливо перебил парнишка, руководствуясь откуда-то взявшейся смелостью, — Какое это отношение имеет ко мне? — Дело не в девушке, дорогой друг, — Юнги усмехнулся, внимательно следя за чужой реакцией, — Дело в чистой душе, необходимой для ритуала взросления. Наш принц посчитал, что ему необходима душа юноши. — Постойте. Вы сейчас о моей душе говорите? — Тэхен недоверчиво указал пальцем на самого себя. — Именно так. — Но это ошибка! Почему я? Разве народ не должен сам выбрать жер… то есть дар? — Народ тебя и выбрал, — терпеливо пояснил Мин. Это было правдой, Юнги еще утром отправил в город своих людей, чтобы те нашли ему достойного кандидата на участие в таком важном для королевской семьи событии. Конечно, в этом большую роль сыграли отзывы местных жителей о том или ином юноше. Обычно, народ сам решал, какую девушку «подарить» еще за месяц до назначенной даты, но принц слишком круто изменил планы, а времени практически не оставалось, поэтому Мину пришлось действовать самому. — Что, если я не хочу? — попытка явно не удалась, что легко можно было прочесть по выражению лица демона. — Боюсь, твоего желания не спрашивают. Снова.

***

Комната Тэхена была слишком большой для него одного, он чувствовал себя в ней неуютно и неправильно. Ему хотелось вернуться в свою узкую кровать у окна, вдыхать запах свежей выпечки по утрам, доносящийся из пекарни, находящейся прямиком напротив, но он был уверен, что теперь вряд ли когда-нибудь сможет вновь ощутить его. Из замка никогда не возвращались, никто не знал, что становилось с теми, кто отдавал свою душу. Умирали ли они? Или оставались жить, словно пустой сосуд, без эмоций и чувств? Или их отдавали на съедение каким-нибудь страшным созданиям, так как нужды в этих людях больше не было? Мозг Тэхена рисовал все более изощренные картинки, отчего его время от времени передергивало. Он запер дверь на замок, но не был уверен в том, что это остановит кого бы то ни было. За всю ночь парень не сомкнул глаз, сверля взглядом кровать с тяжелым балдахином, сидя на полу в самом углу комнаты. Он никогда даже подумать не мог о том, что жизнь приведет его к такому повороту событий. Тэ прожил семнадцать лет в полной уверенности в своей безопасности, не интересуясь происходящим в замке, в то время как каждый второй житель их городка из кожи вон лез лишь для того, чтобы узнать хотя бы крупицу. О редких визитах принца и говорить не стоит. В такие дни улицы едва могли вместить в себя весь народ, собравшийся на дорогах для того, чтобы увидеть юношу хотя бы глазком. Тэхену на такие вещи было абсолютно все равно. Он помогал родителям по хозяйству, читал книги, коих в их доме было не так много, как хотелось бы, и изредка выстукивал бубном какой-то только ему известный ритм. Бубен, кстати, висел у него за поясом. И такая жизнь парня вполне устраивала. Размеренная, спокойная. Внезапности Киму не нравились никогда. Наверняка, если бы принцу не взбрело в голову нарушить традицию (пусть и так несущественно), в этой комнате сейчас сидела бы самая красивая юная девушка в их городе и с нетерпением ждала бы скорой встречи. Она восхищалась бы покоями, думая о богатстве наследника и желая заполучить его сердце. Возможно, она мечтала бы о том, чтобы тот влюбился в нее с первого взгляда, как в сказках, которые так любят слушать девочки, и томно вздыхала бы у окна. Тэхен же чувствовал себя как в огромной клетке, словно он одинокая принцесса из тех же сказок, охраняемая драконом. Когда солнце уже взошло, раздался стук в дверь. Ким не сдвинулся с места. Из коридора доносилась какая-то возня и приглушенные голоса. Вероятно, все уже начали готовиться к сегодняшнему вечеру. Стук повторился, становясь уже громче и настойчивее, затем дверь попытались открыть, но безуспешно. — Господин! — служанка стучала ладошкой по деревянной поверхности, — Откройте, вам необходимо собираться! Его Высочество будет ждать за завтраком! «Вот еще» — подумал Тэхен, закатив глаза. Видимо, поняв, что ничего не добьется, девушка прекратила свои действия. Однако, через несколько минут Ким услышал звон ключей, тут же подрываясь на ноги и прячась у стены за дверью, чтобы убежать, как только она откроется. Стоило той распахнуться, как в комнату вошла невысокая дама, держа в руках свежую одежду. — Господин? — она нахмурилась, оглядываясь по сторонам. Тэхен за ее спиной пытался бесшумно ускользнуть прочь, но бубен (будь он неладен!), по-прежнему висящий на поясе Кима, принялся звенеть в такт его движений. Служанка растерянно обернулась, а Ким побежал. Раздражающее звучание бубна делало его слишком шумным, поэтому он на бегу пытался отвязать его, что привело к слегка болезненному падению. Темноволосый тяжело дышал, собираясь уже подняться, когда увидел перед собой носы чужих ботинок. Вот и все, он пойман. Француз сглотнул, медленно поднимая глаза выше и понимая, что он так позорно упал в чьи-то ноги. Мужчина был облачен во все черное, за его спиной тянулась длинная мантия, наверняка выполненная из крайне дорогого материала, спереди ее украшала брошь с большим красным камнем. Он держал руки за своей спиной, не спуская глаз с юноши. Точеная линия подбородка, острые скулы, суровый взгляд янтарных глаз, смотрящих будто прямиком в душу. Хотя почему будто? Тэхен чувствовал опасность, исходящую от этого человека. Он также понимал, что этот кто-то играет далеко не последнюю роль в сегодняшнем событии. — Oh diable*, — неожиданно даже для самого себя выдохнул Ким, распахивая глаза от удивления и прикрывая рот рукой. В глазах напротив внезапно заплясало веселье. Незнакомец склонил голову набок, заметив бубен, и хмыкнул, будто бы что-то поняв. Тэ неловко поднялся на ноги, подбирая свою вещь и не зная, куда деться ему самому. Спрятаться хотелось ужасно, а лучше провалиться сквозь землю. Ким даже забыл о том, что убегал от служанки, жаждущей переодеть юношу, избавляясь от его простой одежды. Мужчина продолжал молча наблюдать за ним, заставляя парня слегка поежиться от пробежавшего по спине липкого страха. Что, если, столкнувшись с этим человеком, от которого так и веяло силой и влиянием, он навлек на себя беду еще большего масштаба, нежели встреча с принцем? — Так скоро сбегаешь от моего сына? Неужели он настолько плох? — глубокий голос прозвучал, словно гром среди ясного неба. — В-вашего сына? — кажется, Тэхен почувствовал, как зашевелились волосы на его затылке. Если принц — его сын, то Он… — Oh diable, — снова непроизвольно сорвалось с губ темноволосого. — Exactement*, — Его Величество окинул парня последним долгим взглядом и двинулся прочь, втягивая носом дурманящий сознание запах лилий. Так пахла его душа. И Чонгуку так хотелось вкусить ее. Долго прятаться Тэ не смог. На самом деле, стоило правителю скрыться с его глаз, как на горизонте появилась все та же служанка, бегущая к нему с белоснежной рубашкой в руках. Она что-то причитала себе под нос, уверяя Кима в том, что все пройдет просто замечательно и ему не стоит никого бояться. Ее слова не вселили в парня абсолютно никакой уверенности, потому что янтарные глаза Тэхен запомнил, кажется, на всю жизнь, и не бояться их не очень-то получалось. Парень чувствовал себя самым настоящим шутом, когда его разодели в дорогие одежды. Конечно, его наряд все равно не сравнился бы с нарядом Его Высочества, хотя он его даже не видел, и в любом случае не помог бы ему чувствовать себя увереннее на фоне принца. Потому что Тэхен на самом деле никто, и в замке ему совершенно точно нет места. Две девушки служанки восхищенно охали и ахали, порхая вокруг него, словно бабочки, пока Ким незаинтересованно смотрел на свое отражение в зеркале. Он видел в нем не себя, а кого-то чужого, незнакомого. Кажется, лишь глаза, выражающие неподдельный испуг, принадлежали ему. Время только приближалось к девяти утра, а в замке царила такая суматоха. Тэхена вновь повели по коридорам по направлению к трапезной, где его уже давно ожидали. Одна из девушек в волнении сжимала подол своего платья, боясь, что принц, а чего еще хуже - владыка, разгневается на них за опоздание. Стоило французу оказаться у дверей в залу, как их остановил высокий красивый мужчина. Он учтиво кивнул служанкам, позволяя им откланяться и оставить их, и доброжелательно посмотрел на Тэхена. — Доброе утро, господин, — проговорил он, слегка улыбаясь, — Мое имя Ким Сокджин, я один из наставников нашего принца. Его Высочество ждет Вас внутри, однако, я должен предупредить, что он не один, дабы Вы слишком не удивлялись. Его Величество посчитал нужным провести этот день с сыном и также познакомиться с Вами. Кажется, Тэхен почувствовал, как его сердце упало куда-то ему в ноги. — Не волнуйтесь, никто Вас не съест, — добродушно заметил Сокджин. Но так ли это было на самом деле? Киму верилось с трудом. Стоило дверям открыться, впуская Тэ в просторное помещение, как он ощутил на себе сразу два тяжелых изучающих взгляда. Одновременно с его появлением из противоположной маленькой дверцы вышла служанка, в руках которой находились чашки с ароматным чаем. Девушка быстро оставила их на столе и скрылась, после чего в зале повисла тишина. Впрочем, она длилась недолго. — Прошу, присаживайся, — как можно более любезно проговорил Чонгук, откладывая в сторону вилку и откидываясь на спинку стула. Интерес к еде внезапно пропал, переползая на вошедшего юношу, не проронившего и слова. Темноволосый на ватных ногах подошел к столу и присел по левую сторону от правителя, прямо напротив принца. Он не поднимал глаз, глядя на собственные ладони, сложенные на коленях, и неосознанно нервно кусая нижнюю губу. Юноша чувствовал то пристальное внимание, которым одаривал его мужчина, но не торопился как-либо отреагировать на это. Внезапно по помещению разнесся громкий чих, из-за которого Тэхен вздрогнул и посмотрел-таки на Его Высочество. Спустя секунду принц чихнул снова, сбито прося прощения. Чонгук отчего-то усмехнулся. — Боюсь тебя расстроить, сын мой, — спокойным голосом заговорил он, — Но этот юноша не подойдет для ритуала. — Отчего же? — Субин вновь чихнул, чувствуя как глаза наполняются непрошенной влагой. Не то чтобы он сильно расстроился, Тэхена принц видел впервые. Но узнать все же было необходимо (да и к тому же, Ким оказался на удивление красив). — У тебя аллергия на лилии, — пояснил Чон, делая глоток вина и игнорируя принесенный до этого чай, — Я сообщу Юнги. Нам придется придерживаться первоначального плана. Горожане ведь должны были подготовить девушку, насколько мне известно? Тэхен понял только то, что его кандидатуру только что отвергли, отчего он захотел облегченно выдохнуть, осознавая, что его в скором времени вернут домой, оставив его несчастную душу в покое, но вовремя взял себя в руки. Он понятия не имел, какое к нему отношение имеет аллергия на лилии, но он готов был молиться всем богам и не только за то, что они наградили наследника таким «даром». — Тебе стоит посетить лекаря, — посоветовал Чонгук, позвав Сокджина, который в мгновение ока оказался рядом с правителем, — Его Высочеству нездоровится, позаботься о том, чтобы к вечеру все было в порядке. Спустя несколько минут за столом остались лишь Чонгук и Тэхен, рассматривающий стены и упорно игнорирующий чужое присутствие. Он бы с радостью поднялся со своего места, бросившись к выходу из дворца, ведь здесь его уже больше ничего не держало, но позволения не было. — Почему ты ничего не ешь? — поинтересовался Чон, заставляя француза вздрогнуть от неожиданности. — Я не голоден, благодарю. — Ты можешь посмотреть на меня, незачем прятать взор. — Когда я могу вернуться домой? — Тэхен перевел загнанный взгляд на правителя, — От меня ведь больше нет никакой пользы. — Домой? — Чонгук в удивлении выгнул бровь, — Еще ни один человек, вошедший в этот дворец, не возвращался в город. — Но… — Поверь мне, я найду тебе хорошее применение, — с этими словами Его Величество резко встал и двинулся прочь, чеканя шаг. За поникшим Тэхеном примчалась Мирэ. Парень был разбит и совсем не вникал в ее причитания. Он так надеялся на благоприятный исход, мечтал о том, чтобы влететь в объятия матери, которая непременно залила бы его рубашку слезами облегчения, но эту надежду вырвали из его рук, растоптав. Кажется, у него не было шансов. Видимо, вынесут Кима из этого места лишь вперед ногами. — Ничего не хочешь мне сказать? — спросил Юнги, как только Чонгук показался на пороге кабинета, — С каких пор у Субина аллергия на лилии? — С этих самых, — Чон усмехнулся, падая в кресло и закидывая ногу на ногу. — Ты добавляешь мне лишней работы. — Брось, я знаю, что ты уже послал за девчонкой. — Как будто у меня был выбор, — Мин фыркнул, отворачиваясь к окну, — Ты солгал сыну об аллергии, чтобы он отвязался от парнишки, но при этом отпускать его не собираешься. Что тобой движет? Ведешь себя как глупый юнец. — Но у Субина действительно аллергия, — возмутился Чон, — Просто не на лилии, а на шалфей. — И это, конечно, не ты попросил добавить его в чай? — В чем ты пытаешься меня упрекнуть? Юноша напуган и противится своей участи. Думал ли он когда-нибудь о том, что окажется здесь? Разве тебе не жаль его? — Жаль? — Юнги обернулся, скептически приподняв бровь, — Я верховный главнокомандующий твоей армии, один из высших демонов, а ты спрашиваешь, жаль ли мне? — Совсем нет? — Чонгук хмуро прикусил губу, — Ну ладно. — Готов поспорить, что и тобой движут совсем другие мотивы, — Мин хмыкнул, — Просто признайся, что ты позарился на его зад. — Как грубо! Безусловно, Тэхен был безумно красив. Юн, высок и статен - это не укрывалось от глаз. Его тонкую талию хотелось обхватить руками и никогда не отпускать, его смуглую кожу хотелось покрывать легкими поцелуями. Разве могло это прекрасное создание быть обычным человеком? Чонгук отказывался в это верить. Но его искренняя невинная душа была гораздо ценнее. До вечера оставалось не так долго. Все приготовления постепенно начали стихать, погружая замок в привычное спокойствие. Служанки, поднимавшие шум и раздражавшие любящего тишину Тэхена, перестали носиться по коридорам. Он отсиживался в комнате до тех пор, пока суматоха не улеглась окончательно. Чонгук обнаружил его сидящим на широком подоконнике не так далеко от библиотеки. Юноша задумчиво глядел в окно, которое как раз открывало вид на городок. В его сгорбленной фигуре отчетливо читалась тоска, отчего Чону даже стало слегка грустно. Парнишка стучал пальцем по поверхности бубна, чтобы развеять напряженную тишину, поэтому не услышал приближающихся неторопливых шагов. — Mon chéri Эсмеральда*, почему ты сидишь здесь один? — Тэ вздрогнул, услышав чужой голос, но так и остался сидеть, позабыв о правилах поведения. Пусть его сочтут невежей, парня это особо не заботило. К тому же, вероятнее всего, так оно и было. Он рос в обычной семье, поэтому от королевского этикета был слишком далек. И вряд ли его можно за это судить. Однако, Чонгук не обратил на это ни малейшего внимания. Конечно, он привык к тому, что люди перед ним сгибались в три погибели и едва не падали на колени, даже если он просил не делать этого. Как можно? Это ведь сам Король, сам Дьявол, которому просто необходимо выказать свое почтение. И пусть по большей степени это происходило из страха, нежели из уважения. — Эсмеральда? — Ким недоверчиво прищурился, — А вы тогда Квазимодо? — А что, похож? — брюнет усмехнулся, опираясь на подоконник и заглядывая в чужие глаза. — Да что-то не очень, — парень поежился, отводя взгляд. Мужчина по-прежнему вызывал неоднозначные ощущения, но теперь Ким боялся его не так сильно, как прежде. — Разве что поведением. Буквально вырвали меня из рук собственного сына, спасая от смерти, но при этом я вынужден сидеть в этих стенах, не имея возможности выйти. И я даже не знаю, что ждет меня дальше. Вдруг вам вздумается мной отобедать? — Что за глупости? — Чонгук вдруг мягко рассмеялся. Совсем не устрашающе, не сумасшедше и не грозно, как подобало бы его статусу, а вполне себе…приятно. — Mon chéri*, никто не собирался тебя убивать. И есть я тебя тоже не собираюсь. А выйти ты можешь, у нас есть очаровательный сад. — Вы прекрасно поняли, что я имел ввиду, — юноша удрученно вздохнул, — И почему вы обращаетесь ко мне таким образом? — Ma fleur de lys*, тебя что-то не устраивает? — Прекратите, — на его сердитое выражение лица Чон лишь улыбнулся, умиляясь. Юнги убил бы его, если бы увидел в этот миг, — Кстати о лилиях, — Тэхен выпрямился, заинтересованно посмотрев на правителя, — Как аллергия вашего сына связана со мной? — Малютка Эсмеральда, — Чон прикрыл глаза, вдыхая чистый приятный запах, — Твоя душа пахнет лилиями. — А я думал, что демоны устойчивы к подобного рода недугам. — Отнюдь, — брюнет оттолкнулся от подоконника, — Я бы поговорил с тобой еще, mon chéri, но на это совсем нет времени. Тебе тоже стоит вернуться и начать подготовку. — К чему? — Тэ удивленно захлопал ресницами. — К ритуалу. Ты должен присутствовать. Поверь мне, тебе нечего бояться, твоя роль состоит лишь в наблюдении. Когда до момента Х оставалось каких-то пару часов, суета в замке возобновилась. По большей степени это было связано с прибытием красавицы для Субина и приближенных Его Величества, которые так же обязаны были присутствовать на обряде посвящения. О Тэхене на некоторое время все позабыли, что его совсем не расстроило. Он надеялся, что никто о нем так и не вспомнит, но его мольбам не суждено было сбыться. Мирэ появилась неожиданно и с ярчайшей улыбкой потащила несопротивляющегося юношу за собой. Она вела Кима по темным коридорам, спускаясь все ниже и ниже, пока они не оказались в подземелье, где было довольно холодно и пахло сыростью. Тэхен начал сомневаться в том, что его ведут не в темницу для заточения, пока они не оказались в огромной комнате, освещенной несколькими факелами на стенах. Еще несколько служанок разжигали травы, и от дурманящего запаха у Тэ слегка закружилась голова. Он стоял в стороне, наблюдая за Чонгуком, хмуро говорящим с Юнги и вряд ли заметившим его появление. Субин находился рядом с ними, нервно одергивая рукава собственной рубашки и поглядывая в сторону чаши. Парень волновался, и это бросалось в глаза. Топот ног отвлек Тэхена от созерцания, и он обернулся. В широкие двери вбежала совсем юная девушка лет пятнадцати на вид. Ее синие волосы от долгого бега пришли в беспорядок, заставляя девчушку остановиться и поправить их. — Отец! — воскликнула она, и Чонгук перевел на нее взгляд, тут же ужасаясь. — Дьявол, Рюджин! Что с твоими волосами? — мужчина подхватил пальцем один из локонов подошедшей к нему дочери и нахмурился, строго посмотрев на нее. Черные волосы - одна из особенностей демонов, особенно высших, поэтому Тэ невольно подумал о том, что он неплохо вписался бы в эту семейку. Стоило ли удивиться тому, что у Чона была дочь? Вряд ли. Скорее, стоило бы удивиться тому, что детей у него всего двое. За столько-то лет жизни. Следом в залу вошел улыбчивый красноволосый мужчина (тоже демон) в сопровождении еще одного, скучающе рассматривающего помещение. — Дядя Хосок сделал это для меня, — похвасталась девчушка, кивнув в сторону красноволосого, — Правда здорово? — О да, здорово, — Чон бросил на мужчину испепеляющий взгляд, — Чимин, куда ты смотрел? — Эй, не переводите на меня стрелки, Ваше Величество, — возмутился Пак, — Я пытался остановить их, но кто я против милых глаз Вашей дочери? — Действительно, кто ты после того, как не смог отказать девочке? — съязвил Чонгук, — Я удивлен тому, что иногда Юнги тебя побаивается. — Эй! Какая ложь! — возразил Мин. Мужчины принялись шутливо спорить, кажется, позабыв о том, зачем они здесь собрались. Тэхен по-прежнему прятался в тени, не желая, чтобы его заметили, и уже подумывая о том, чтобы незаметно сбежать. Учитывая то, что никто не обращал на него внимания, это казалось пустяковой затеей. Однако, стоило ему сделать шаг в сторону, как в дверях показался Сокджин, который почему-то ему улыбнулся. Он громко известил о том, что «юная леди» готова и они могут начинать, и в этот же миг каждый из присутствующих проникся некоторой серьезностью. Демоны, не принадлежащие к королевской семье отошли от Субина с Чонгуком на необходимое расстояние, образовывая полукруг. Сокджин присоединился к ним, занимая свое место. Рюджин же осталась в стороне, дабы не мешать обряду. Намджун, о котором Тэхен уже слышал, но еще не видел, вел действительно красивую девушку под руку. Она совсем не выглядела напуганной, а вполне наоборот. Она была воодушевлена и едва не дрожала от предвкушения. Ее щеки покрывал легкий румянец, а розовые губы были растянуты в слабой улыбке, ресницы трепетали, пока она смотрела на принца своими большими светлыми глазами. Девушка ровно держала спину, следуя к своей цели, ее изящное платье струилось до самого пола и тянулось за ней шлейфом. Над этим явно поработали служанки, едва ли даже самый богатый житель их города мог позволить себе такой наряд. Намджун остановился прямо напротив правителя, оставляя девушку и присоединяясь к остальным демонам. Чонгук осмотрел ее с ног до головы и хмыкнул, оставаясь довольным. Шатенка присела в реверансе, после чего вновь обратила взгляд на Субина. — Прекрасно, — проговорил Чонгук, отступая на шаг от них. Все это напомнило Тэхену церемонию бракосочетания, не иначе. Если бы он не знал, что будет происходить здесь на самом деле (хотя он до сих пор не имел четкого представления об этом), то действительно подумал бы, что перед ним молодожены. Чонгук дал сигнал начинать, и демоны, стоящие за ним полукругом, прикрыли глаза, принявшись зачитывать заклинание. На секунду Тэ ощутил на себе пронзительный взгляд, после чего голос Чонгука присоединился к остальным. Ким не мог разобрать слов, да и вообще сомневался в том, что знал язык, но ощущения возникли не самые приятные. Ему внезапно стало страшно. Правитель, не прекращая произносить необходимые слова, резанул по собственной ладони кинжалом, наполняя чашу кровью и даже не поморщившись. Субин с готовностью принял ее из рук отца, припадая к краям губами и выпивая абсолютно все до дна. Ким почувствовал подступающую к горлу тошноту. Наследник, не медля, повернулся к девушке, смотрящей на него с вожделением, и приблизился к ее губам для того, чтобы забрать душу. Француз зажмурился, не в силах смотреть на это. Он с ужасом осознал, что, если бы не аллергия, на месте этой несчастной сейчас был бы он. Темноволосый не слышал больше ничего, ни голосов, ни каких-либо других звуков. Лишь противный звон стоял в ушах. Когда он раскрыл глаза, то увидел перед собой потолок. Тэхен удивленно захлопал ресницами, пытаясь понять, как это вышло, но память услужливо молчала. — Mon chéri Эсмеральда, ты пришел в себя? — вдруг послышалось совсем рядом, и в ту же секунду Ким увидел перед собой янтарные глаза. — Qu'est-ce qui s'est passé?* — Видимо, тебе стало нехорошо от благовоний. Как ты чувствуешь себя сейчас? — В порядке, — хрипло ответил Тэ, — Все прошло… успешно? — Не стоит переживать об этом, fleur de lys. Иначе и быть не могло. Этой же ночью Владыка со своей свитой покинул дворец. Тэхен не скучал, совсем нет. Ему просто было…одиноко? Он не знал, чем себя занять и какой смысл в его пребывании (=заточении) во дворце. Юноша скитался по коридорам, сидел в библиотеке и иногда выходил на террасу, но один взгляд на родной городок навевал огромную тоску и заставлял щемить сердце. Единственным его собеседником была Мирэ, но и та появлялась не так часто, ведь у нее были свои обязанности. По большей степени Ким был один. Субин, может, и хотел бы завести с ним беседу, но по понятным причинам не мог находиться рядом с этим парнем. Даже и не пытался, на самом деле. Однажды, заметив подавленное состояние «гостя», Сокджин пригласил его выпить чаю и поговорить. В какой-то степени Джин понимал состояние Тэхена. Не считая Субина, с которым он проводил много времени за счет частых занятий, он тоже был одиночкой. Намджун был слишком ответственным, полностью поглощенным в свою работу, поэтому дружеские посиделки с ним устраивать не удавалось. Все, о чем тот говорил, всегда касалось успехов наследника, планов на его будущее, либо науки. Джину с ним было скучно. Другое дело - Тэхен. Личность новая, еще неизведанная. Три дня подряд, только передав принца в руки Джуна, Сокджин приходил к Тэ и развлекал его разговорами. На четвертый день слуги взволновались, так как правитель почтил их неожиданным визитом. От мужчины пахло кровью и дымом, отчего он выглядел еще более устрашающе. Мирно читающий в своей комнате Тэхен едва не грохнулся в обморок, когда Чонгук показался на пороге. — Mon chéri, — демон довольно оскалился, — Я скучал по тебе, как ты тут? — Все хорошо, Ваше Величество, — пискнул Ким, боясь, что отрицательный ответ придется Чону не по вкусу, что непременно испортит его и без того скверное настроение, — У вас был…сложный день? — По мне так заметно? — Чонгук удивленно осмотрел самого себя в зеркало. — От вас разит. — Ох, прошу прощения, я еще не был в купальнях. Решил для начала проведать тебя. Тэхен был удивлен. Очень удивлен. Он еще пару минут смотрел на закрытые двери, за которыми скрылся Его Величество, и никак не мог взять в толк, как он смог докатиться до такого. В голове то и дело мелькали картинки того, как Чон рвет на части грешников, упивается чужими душами и умывается горячей кровью. «Он - монстр» — твердил сам себе Ким. Но почему в сердце так потеплело от этого «я скучал по тебе»? Каждую ночь в своих снах юноша видел свою прежнюю жизнь и родителей, но потом чужие сильные руки неизменно забирали его себе и все вокруг тонуло во тьме. Каждое утро Тэ просыпался со слезами на глазах, но не позволял себе дать слабину, поэтому быстро утирал их и брал себя в руки. В конце концов, все могло сложиться иначе. Его до сих пор бросало в дрожь от мысли, что на месте Джихи (так звали ту самую красавицу, которую принесли в жертву) мог быть он. Тем не менее, сама Ю выглядела более чем довольной собственным положением. Тэхен никогда не проводил свое время в ее компании, но иногда им все-таки удавалось пересекаться, также он частенько видел ее издалека. И каждый раз она улыбалась и никак не отличалась от себя прежней. Всю свою жизнь Ким считал, что отсутствие души, если не убивает человека, то хотя бы делает его безобразным. Существовало много легенд, рассказывающих о всевозможных ужасах, которые непременно выпадали на долю тех, кому не посчастливилось встретить на своем пути демона. Конечно, девушки в это не особо верили, но некоторая доля страха все-таки жила и в них. Их обучали так, чтобы каждая была готова к тому, что в будущем она может стать избранницей. Чонгук зачастил с визитами, появляясь в замке чуть ли не каждый вечер и требуя накрыть ему на террасе и позвать «его дорогую Эсмеральду». Тэхен к такому проявлению внимания уже привык, ему хотя бы было не так скучно, поэтому он повадился задавать правителю интересующие его вопросы. Чон отвечал охотно, радуясь чужому блеску в глазах. — Ваше Величество, — Тэ отставил в сторону пустую чашку, замечая в саду прогуливающуюся фигуру Джихи под руку с Субином, — Скажите, что теперь будет с Джихи? — Джихи? — Чонгук перевел взгляд туда же и пожал плечами, — Если мой сын решит, что она достойна того, чтобы быть рядом с ним, стать его супругой и подарить ему наследника, так оно и будет. Если он захочет стать ей верным другом, так оно и будет. Если она решит, что не хочет ни того, ни другого и решит уйти, он ее отпустит, подарит должность, чтобы она ни в чем не нуждалась, и они продолжат жить, как прежде. — А если она захочет домой? — Exclu.* Это невозможно, mon chéri, — Чон перевел взгляд на Тэхена, улавливая скрытую надежду в его глазах, — Оставляя свой дом и переступая ворота во дворец, она автоматически дала клятву никогда туда не возвращаться. Она была слишком близка с моей семьей, могла видеть что-то лишнее, даже если сама того не осознала, и это может использоваться против нас. Враги никогда не дремлют, они есть всегда и везде. К тому же, горожане могут посчитать ее возвращение за то, что дар не пришелся по вкусу Его Высочеству, что девушка недостаточно хороша, поэтому она попадет в их немилость. Это навредит ей, они могут убить и ее, и всю ее семью. Поверь мне, mon chéri, — Чон устало вздохнул, потерев переносицу, — Дело не в том, что я такое чудовище, каковым ты меня считаешь. Такое уже случалось. Люди жестоки, люди грешны. Они склонны к тому, чтобы совершать непоправимые ошибки, и когда-нибудь это обернется катастрофой для них же. Здесь она в безопасности. И ты тоже. — Но… — Тэхену хотелось бы возразить, но он уже даже не знал чем. Смириться с тем, что он больше не увидит свой родной дом, он не мог. — Fleur de lys, ты ведь не знал о том, что происходит с человеком, лишенным души? — Ким кивнул, немного стыдясь своих страшных мыслей, — Они тоже не знают. Каждый из них надеется на лучшее, но несмотря на это считает, что бездушные - самые настоящие твари, что их место подле меня. Они даже не подозревают, сколько таких людей среди них на самом деле. Ведь они совсем не отличаются от обычных, верно? Люди чувствуют угрозу, думают, что они становятся демоноподобными, боятся их. Но бояться стоило бы себя. Забудь о своем доме. Твой дом теперь здесь, Тэхен. Это был первый раз, когда Чонгук обратился к французу по имени, поэтому он даже вздрогнул. От этого разговора лишь грустнее, но теперь Ким хотя бы понимал, что Чон держит здесь его не для того, чтобы в какой-то момент все-таки избавиться от него самым изощренным способом. Он пытается защитить, как бы иронично это не звучало по отношению к самому дьяволу. Безусловно, если все, что он сказал, было правдой. Но юноша в этом почему-то даже не сомневался. Этой ночью парень спал спокойнее, чем прежде. Теперь руки, постоянно утаскивающие его от семьи, не казались ему такими уж пугающими, в них хотелось согреться. Проснулся парень оттого, что что-то слегка раздражающе щекотало его щеку. После щекотание перешло на ключицы, и Тэхен недовольно что-то промычал, пытаясь отмахнуться от назойливого чувства. В ответ на это он услышал тихий смех и резко распахнул глаза, удивленно уставившись на незваного гостя. На второй половине его кровати лежал демон, которого он видел в день ритуала. В его руках находилось небольшое перо, которым он водил по открытым участкам кожи Тэ, а на губах играла немного безумная улыбка, в глазах плясали черти, и это явно не вело ни к чему хорошему. — Доброе утро, сладкий, — протянул мужчина, игриво подмигнув, — И как я не заметил тебя раньше, булочка моя? — Чимин, ты заблудился? — Чонгук выглядел скучающим, проговорив это и сложив руки на груди. Хотя в его голосе все же пробежали стальные нотки. — А-а-а, — понятливо протянул Пак, резво поднимаясь, — Понял. Булочка, оказывается, вовсе не моя, — и под собственный смех демон исчез в облаке черного дыма. — А что, так можно было? — Ким неопределенно указал рукой на место, где еще секунду назад находился Чимин. — Вполне. Не воспринимай его всерьез, хорошо? Чимин ведет себя так постоянно, его это забавляет. Идем завтракать? Чонгук всегда просит не волноваться, не заострять внимание и так просто зовет его с собой. Но разве Тэхен может? Да, он может. Субина присутствие отца, который до этого давал о себе знать максимум раз в два месяца, порядком напрягало. Он не давал себе расслабиться, боясь родительского разочарования, но тот совсем не обращал внимания на его успехи в учебе, как и раньше. А потом во дворец разом заявились все приближенные отца, заняв длинный стол в трапезной и устроив себе богатый ужин. Сам Чонгук сидел во главе. Намджун и Сокджин в этот день отменили вечерние занятия, позволив Субину отдохнуть, чему тот был несказанно рад. Но родительский контроль все-таки не давал забыться окончательно. — Отец, ты стал очень часто наведываться, мне стоит чего-то опасаться? — А он и не к тебе, — хмыкнул Юнги, гаденько усмехнувшись. — Так, может, тогда стоит забрать Тэхена к себе? — предложил наследник, не понимая, почему отец не сделал этого раньше, — У меня ведь все равно аллергия. — Да нет у тебя аллергии, разве ты не понял? На лилии уж точно, — правитель закатил глаза, подпирая голову рукой. — Как это нет? — Чонгук едва не упал со стула, услышав знакомый голос. Тэхен, стоящий в дверях, резко развернулся и пошел прочь. — Mon chéri! — мужчина бросился за ним следом, пока сидящие за столом провожали его взглядом. — Наш король теряет хватку, — заметил Намджун, — Когда он в последний раз за кем-то бегал? — Никогда, — едва выговорил Чимин, набивая рот вкусностями, — Бегали за ним, но он - впервые. — Чувства сделали его мягким. — Сокджин-хен, вы точно сейчас о моем отце говорите? — Субин-и, ты много о нем не знаешь, — Хосок похлопал принца по плечу, понимающе улыбаясь. Тэ не знал, что ему и думать, когда, убегая в свою комнату и скрываясь в ней, он внезапно оказался в ловушке из чужих рук прижатым к стене. В голове громкой пульсацией отдавало одно лишь «зачем?», и оно относилось не только к возникшей ситуации. Чон смотрел пронзительно, в самую душу, не давая и шанса на побег, на спасение. Он смотрел так, что Ким чувствовал, что себе он уже не принадлежит. Когда все изменилось? — Как только я увидел тебя, — жарким шепотом заговорил Его Величество, — Я понял, что не могу позволить собственному сыну совершить с тобой задуманное. Я понял, что он твоей души не достоин, что мне необходимо тебя защитить, спрятать, закрыть на сто замков, чтобы никто не мог до тебя добраться. Потому что ты мой, mon chéri. И я не готов тебя кому-нибудь отдать. Я хотел разорвать Чимина на куски, когда увидел его рядом с тобой, потому что он не смеет приближаться к тебе даже на метр. Mon Esmeralda, я чувствую себя глупым ребенком рядом с тобой… — Вы спятили, mon monstre*, — так же шепотом ответил Тэхен, ощущая чужое дыхание на собственных губах, — От вас снова пахнет смертью. — Я и есть смерть. Больше демон не медлил, вгрызаясь в манящие губы поцелуем. Он целовал уверенно, держал за талию крепко, все его действия буквально кричали: «Мой!». Ким такого напора не ожидал, но на поцелуй ответил, чувствуя влажный язык в своем собственном рту. Падение на кровать выбило из него воздух, из-за чего им пришлось прерваться, но горячие губы довольно скоро нашли чужие. По телу Тэхена пробежали мурашки, когда слегка грубые ладони коснулись его оголенной кожи на животе. Он и не заметил, как его рубашку бесцеремонно задрали (или она задралась сама?), открывая мужчине больший доступ. Руки скользили по его бокам, изредка задевая пальцами кромку брюк. Поцелуи плавно перешли на шею, заставляя Тэ запрокинуть голову назад. Комната наполнилась рваными вздохами, здравый рассудок, видимо, решил окончательно покинуть Кима. Чонгук шептал какой-то бессвязный бред, не желая отрываться от смуглой кожи юноши. Ему хотелось поцеловать каждый миллиметр этого тела, каждую родинку, каждую царапинку. Но еще больше его дурманил запах лилий. Он сходил с ума и в то же время утопал в наслаждении, его хотелось вдыхать в себя все больше и больше, его хотелось ощущать на протяжении всей своей бесконечно долгой жизни. Раскрасневшийся парнишка, чьи вьющиеся волосы беспорядочно раскидались на подушке, пробуждал в нем нестерпимое желание. Не владеть. Чонгук был готов отдать всего себя, пасть перед ним на колени и склонить голову, провозгласить этого юнца своим собственным властелином, вложить в его изящные руки свою жизнь. Лишь бы он не отвернулся от него. — Mon chéri, твоя душа так манит меня, — хрипло выдавил из себя Чон, жадно смотря на юношу, — Я бы хотел испить ее до дна…испробовать тебя всего. Рубашка брюнета была расстегнута почти полностью, открывая тело для влажных касаний губами. Ким жмурился до черных мушек перед глазами, сгорая от смущения и желания. Мозг отказался функционировать, когда рука с несколькими кольцами на пальцах накрыла его пах. Француз едва сдержал в себе стон. — Так сделайте это, mon monstre… — глаза Тэхена, подернутые легкой дымкой, медленно раскрылись. — Но тогда ты не сможешь чувствовать того же, что и я, — улыбка тронула припухшие от поцелуев губы, — Однако, я могу попробовать лишь немного, это не причинит тебе вреда. «Что вы чувствуете?» — вертелось на языке Кима, но он лишь кивнул. Глаза напротив наполнились густой темнотой, отчего Тэ стало слегка не по себе, но отступать было уже поздно. Лицо Чонгука находилось слишком близко, настолько, что Тэхен, вероятно, мог сосчитать каждую его ресничку. Он не знал, чего ему следовало ожидать, поэтому былое возбуждение отошло на дальний план, уступая место легкому страху. Но демон быстро это исправил, продолжив свои ласки. Ким даже не заметил, что его почти избавили от штанов, находясь в прострации, пока ладонь Чона скользила по его возбужденному члену. Его Величество не торопился. Он медленно наклонился еще ниже, соприкасаясь с тяжело дышащим и всхлипывающим Тэхеном носами и вдохнул. Глаза Кима в тот же момент закатились, и он почувствовал, будто что-то из его груди рвется наружу. В горле встал ком, мешающий свободно дышать, и парень уже мысленно попрощался со своей жизнью (он еще не знал, отчего именно: от нехватки кислорода или от манипуляций Чонгука), как душащее ощущение резко пропало. Его губы раскрылись, выпуская изо рта белый пар, который с огромным удовольствием втянул в себя Чон. Он смаковал сладкий вкус на своем языке, едва не теряя над собой контроль. Он чувствовал себя так, будто лилии цвели внутри него, заполняя собой легкие. В этот же миг Тэхена под ним накрыл оргазм. Остатки сласти чужой души Чонгук собрал с приоткрытых губ поцелуями. На фоне пережитого усталость настигла француза слишком скоро, поэтому он довольно быстро провалился в глубокий сон. Осторожные поглаживания по щеке и внимательный теплый взгляд совсем его не беспокоили. Наутро Тэхен, к его собственному удивлению, чувствовал себя как никогда выспавшимся. Он с удовольствием потянулся в кровати, причмокнув губами, как стойкое ощущение чьего-то присутствия ударило ему в голову. Он распахнул глаза, натыкаясь взглядом на умиротворенное лицо правителя, и осознание случившегося накануне придавило его к кровати, не давая пошевелиться. В его постели на смятых простынях лежал сам дьявол. Дьявол, которому он добровольно отдал часть своей души. Этот факт чуть не заставил Тэ задохнуться или выброситься из окна. Брюнет резко подорвался на ноги, схватившись за волосы и потянув их в стороны. Что это было? Помутнение рассудка? Колдовство? Юноша подлетел к зеркалу, желая убедиться, что он остался прежним. И пусть он ежедневно видел Джихи, страх и собственные убеждения не могли оставить его так быстро. К счастью, ничего не изменилось. За исключением его потрепанного внешнего вида (и отсутствия штанов!!!), что наталкивало мысли на всякие непотребства. Вспоминая все до мельчайших деталей, Тэ уже начал составлять план по избеганию Чона. Его щеки безбожно краснели, а тело реагировало неоднозначно. Черт бы побрал этого демона! Совратил, да еще и часть души забрал! — Куда-то собрался? — донеслось ленивое с кровати. Юноше хотелось поинтересоваться, нет ли в аду для него отдельного котла, в котором он мог бы спокойно гореть со стыда, но вся решимость пропала после того, как он услышал чужой голос. — Я-я? — Тэхен недоверчиво обернулся, — Наверное… Думаю, мне лучше уйти. — Куда? — Чон усмехнулся, прищурившись, — Это ведь твоя комната, ты не забыл? Конечно, он не забыл. Но находиться настолько близко с Чонгуком ему было как минимум неловко. Внезапно в памяти всплыли слова Его Величества о чувствах. — Ваше Величество… — Уже не mon monstre? — демон встал с постели, поднимая с пола мантию. Тэхен только сейчас обратил внимание на то, что тот спал с голым торсом, и засмущался еще больше, — Жаль. Мне пришлось это по душе, mon chéri. Что ты хотел спросить? — Вчера, когда мы…когда Вы… Я позволил вам, но Вы сказали… — Тш-ш-ш, — палец накрыл губы Кима, прерывая его бессвязную речь, — Соберись с мыслями. Ты позволил мне испить тебя, но я отказался. Тебе нужна причина? — Тэхен робко кивнул, — Если бы я сделал это, ты бы лишился способности на настоящие чувства. Они потеряли бы для тебя свою значимость и свою силу. — Что чувствуете Вы? — прошептал француз, но получил в ответ лишь хитрую улыбку. — А ты, mon Esmeralda? Когда сможешь ответить мне на этот вопрос, я отвечу тебе. Всенепременно. После этого Чонгук исчез на несколько дней, будто давая время подумать. Хотя, скорее всего, так казалось лишь Тэхену, и на самом деле у Чонгука появились срочные дела. Он же все-таки не последний человек. Ну, то есть, демон. Однако, без присмотра он не остался. Не то чтобы Тэ был необходим, но Владыка справлялся о его самочувствии и настроении через посредников. Каждый день кто-либо из королевской свиты нагонял его во время прогулки в саду и заводил непринужденную беседу. И если Сокджин уже давно вошел в круг его общения, отчего и не было дискомфорта, то Юнги, Чимин и Намджун вызывали у Тэхена дрожь по коже. Аура от этих троих исходила пугающая. Хосок же, наоборот, располагал к себе. С ним и Джином Ким разговаривал охотно, но не переусердствовал. Раз уж ему не было хода назад, необходимо было заручиться поддержкой и завести если не друзей, то хотя бы приятелей. В один из таких дней, протекающих как обычно, Ким понял, что действительно тоскует. И уже не по дому, не по матери с отцом, а по одному конкретному демону с янтарными глазами и будто въевшимся запахом смерти. В тот же вечер на привычном месте подле лилий в саду его застал Субин, аллергия которого оказалось ложной. Тогда они разговорились, с удивлением отмечая обилие общих тем для беседы. Главной из них, конечно, был отец наследника. Все это время Тэхен считал, что несмотря на то что Чонгук проводит много времени с ним, еще больше он уделяет собственному ребенку, контролирует его учебу или просто проявляет участие в его жизни. И какого же было его изумление, когда он узнал, что за все дни пребывания правителя во дворце, тот посвятил Субину лишь пару часов. Злость внезапно накатила на юношу и Чона захотелось ударить как можно больнее. Он видел, что Его Высочество старался казаться сильным и самостоятельным, хотел доказать отцу, что он достойный сын, но он также видел, что за всем этим скрывается желание обычной родительской ласки и любви, что Субину не хватает внимания от самого близкого человека, то есть демона. Из-за этого он и бунтовал, периодически отказываясь от учебы. Будь он хоть трижды наследным принцем, по-прежнему оставался ребенком. Ребенком, которого лишили привычного детства. Ким не знал, как чувствовал бы себя на месте младшего, но был уверен, что вряд ли смог бы держаться так стойко. С этой минуты парень заручился стать наследнику другом. Так что же Тэхен чувствовал? Этот вопрос не давал брюнету покоя, а особенно после того, как Субин в шутку пожаловался Киму на то, что тот увел у него отца, но тут же заверил, что он совсем не против, раз Чон действительно его любит (любит ли?). Конечно, Ким злился, но также ему было приятно внимание правителя к его скромной персоне. Однако, в чужих чувствах он сильно сомневался. Никогда бы раньше он не подумал, что будет так яро скучать по нему. Даже в самый первый день их встречи француз был уверен в том, что будет избегать пугающего мужчину, но жизнь решила иначе. Кажется, он в него влюбился (то есть, его заколдовали). Казалось бы, в кого там влюбляться? Чонгук держал в страхе не только людской народ, его явно побаивались и собственные подчиненные, за исключением приближенных. Он никогда не терял лица, выглядел строго, сурово, позволяя себе вольности лишь в кругу самых близких, но один единственный парнишка из маленького городка, не имеющий никакого статуса, завладел его вниманием. Стоило ему оказаться рядом, как образ дьявола во плоти рассыпался прямо на глазах. Но разве Тэхену есть место рядом с ним? Очевидно, что нет. Но хотелось до боли в груди. Без него жизнь во дворце превращалась в серые будни. Днем Киму некогда было скучать, но ему все-таки удавалось выкроить для этого немного времени, но к вечеру он совсем угасал. Парень чувствовал фантомные прикосновения каждую ночь перед сном и так сильно желал ощутить их на самом деле. Ударили первые морозы, когда Чон, наконец, объявился. Тэ кутался в меховую накидку, сидя у окна, от которого веяло ночным холодом. Юноша уже не чувствовал собственных пальцев на ногах, но залезать под теплое одеяло не торопился. Хотелось еще понаблюдать за ночным небом. Вдруг одна из звезд начнет падать, а он не успеет загадать желание. И этим желанием будет уже не свобода. Дверь открылась тихо, правитель ступал почти неслышно, поэтому Ким даже не шелохнулся. Он вздрогнул, лишь когда на его плечо опустилась рука. В этот же момент мерцающая звезда бросилась вниз. — Я скучал, mon chéri, — прозвучало совсем рядом с ухом. Кажется, это скоро превратится в традицию - исчезать, а потом внезапно появляться с этими словами на губах. Брюнет обернулся, накидка упала с его плеч, но это его уже не заботило. Он обнял демона за шею, утыкаясь в его плечо и замирая так на долгие несколько минут. Рука Чонгука поглаживала его по спине, принося долгожданное умиротворение. — Вы проведали сына? — вдруг поинтересовался Тэ, заглянув в чужие глаза. — Я сразу пришел к тебе. — Вы должны были зайти к Субину, — в голосе явно прозвучала укоризна, — Он ваш сын! Ему необходима ваша поддержка, ваша любовь. — Уже переживаешь за семью? — лукаво улыбнулся Чон, — Mon chéri, не стоит беспокоиться, я обещаю, что проведу с Субином весь завтрашний день. — А я? — вырвалось непроизвольно, — Diable! — Тебе тоже необходима моя любовь и поддержка? — Нет, я, — Тэхен замялся, разрывая объятия и зрительный контакт, — Я просто… Вы отсутствовали так долго. — Mon chéri, я пришел за ответом. Скажи это, — янтарные глаза снова заглядывали прямо в душу, будто отыскивая там ответ. Не исключено, что им это удалось, однако, этого было мало. Чонгуку было жизненно необходимо услышать это вслух. Он никогда не признается, что, вдохнув часть чужой души, он открыл в себе возможность чувствовать чужие переживания и эмоции, не в полной мере, конечно, но и этого ему более чем хватало. Он прекрасно знал о сомнениях и метаниях Тэхена, но так же был уверен в том, что... — Toi et Moi…Je ne peux pas sans toi, mon monstre.* — Je suis malade d’amour pour toi.*