Ромашковое поле

- Да где тебя носит, Ли Хекдже? – орал Донхэ в трубку, когда прекращались монотонные гудки, и не очень приятный женский голос говорил: «оставьте свое сообщение после звукового сигнала». – Обещал ведь в четыре вернуться. Я же волнуюсь, чёрт возьми! Хождения парня от двери к окну и обратно длились уже где-то больше часа, а его друг все ещё не приехал. После десятого звонка он, совсем отчаявшись, выронил телефон из руки и рухнул на диван. Но не удалось Донхэ просидеть и минуты, как из распахнутого окна до него донёсся знакомый голос: - Донхэ! Эй, Ли Донхэ! Я точно знаю, что ты меня слышишь, - он неспешно встал с кресла и побрел в сторону окна. Высунувшись по пояс на улицу, он слегка обиженным голосом сказал: - Объявился? Ты хоть знаешь, как я… - Да-да. Я знаю, как ты переживал, - перебил Донхэ обладатель знакомого голоса, - одевайся и спускайся вниз. Мне нужно тебе кое-что показать. - Сам поднимайся и показывай, Хёк, - недовольно проворчал он, - я тебе не мальчик на побегушках, между прочим, вот. - Ну, пожалуйста, Хэ-а, - протянул Ынхёк умоляющим голосом, - обещаю, что это будет в последний раз. - Ладно. Я сейчас, - Донхэ по-детски наивно улыбнулся, закрыл окно и уже спустя мгновение стоял возле машины своего друга. - Садись, - Хекдже открыл дверцу машины. - Мы куда-то едем? – с недоверием спросил Донхэ, но все же сел. Где-то спустя час машина выехала за пределы города и вскоре остановилась на пустой трассе. Поблизости не было ни одного населенного пункта, и лишь изредка проезжала встречная машина. Но только когда Ынхек заглушил мотор, он услышал тихие посапывания Донхэ. «Кажется, он всю дорогу спал» - подумал Хёк, а его губы расплылись в улыбке довольного кота. Ему было очень жалко будить Хэ, потому что тот так сладко спал и, наверное, видел уже не первый сон. Хекдже с нежностью провел рукой по волосам Донхэ, потом ласково прикоснулся к щеке и едва дотронулся губами лба. - Хэ-а, мы приехали, - сказал он, наконец, и слегка потрепал парня по плечу. Донхэ медленно открыл глаза, сладко зевнул и недоуменно посмотрел на разбудившего его человека. - Уже? – Ынхёк кивнул ему в ответ и вышел из машины. Донхэ, провожая его взглядом, только сейчас заметил, что прямо за окном раскинулось бескрайнее ромашковое поле, - почему мы здесь? – спросил он недоуменно того, кто привез его сюда, но рядом никого не оказалось. Пожав плечами, Хэ тоже вышел на улицу и побрел вглубь этого белого ромашкового моря. Он шел медленно, стараясь не задеть и не растоптать ни одного цветочка. От запаха миллиона ромашек и невообразимой белизны кружилась голова, поэтому Донхэ присел на корточки. Подняв голову вверх, он сразу же зажмурился. Но, приставив руку козырьком ко лбу, он увидел, как по голубому бездонному небу безмятежно плыли облака, а за ними, то скрываясь, то снова появляясь играло в прятки солнце. Из-за насыщенного света этого горячего желтого круга казалось, что на ромашки рассыпали яркие блестки, от которых они тоже стали сверкать. Вдруг на одну такую ромашку, долго сомневаясь, села голубая бабочка. Донхэ, боясь спугнуть это маленькое создание, практически не дышал. Но, не выдержав и тридцати секунд, он сделал глубокий вздох. От пыльцы, которая попала ему в нос, он чихнул, а бедная испуганная бабочка улетела от него прочь. - Будь здоров, - послышалось откуда-то из-за спины. Донхэ резко обернулся и увидел сидящего рядом Ынхека с венком из ромашек на голове. - С-с-спасибо, - заикаясь, прошептал он, - но где ты был? – Донхэ поджал губы, как ребенок, который вот-вот расплачется. Он действительно был похож на сонного потерянного ребенка, который только что проснулся и, не обнаружив рядом своей мамы, стал её отчаянно звать; но когда она, наконец, пришла, ребенок бросился в её объятия и заплакал. Донхэ не плакал, но крепко сомкнул руки на шее Хёка и положил голову на его плечо. - Я все время здесь сидел, - обняв Хэ в ответ, ответил Хёкдже. - А до этого? – заглянув ему в глаза, спросил парень. - Я шел за тобой, а ты был так увлечен природой, что даже не заметил меня, - усмехнулся Ынхёк. - Точно? – переспросил Донхэ и, не дождавшись ответа, разорвал объятия и задал ещё один вопрос, - Хёк, почему ты привез меня сюда? - Тебе не нравится? – обижено пролепетал Ынхек и сорвал ромашку. - Нет! Нравится, конечно. Но я не понимаю. Все так внезапно. У тебя что-то случилось? – поинтересовался Донхэ и лёг Ынхёку на колени. Тот, запустив руку ему в волосы, мечтательно посмотрел на только что сорванный цветок и сказал: - Знаешь, Хэ-а… Я сегодня понял, что мы знакомы уже больше 10 лет, а ты, наверное, даже и не догадываешься, насколько сильно я тебя люблю, - на лице Донхэ выразилось недоумение, а Хёк продолжал, - вот ты, Хэ-а, каждый день говоришь мне, что любишь, а я в ответ только головой киваю. Но это вовсе не значит, что я люблю меньше, чем ты меня. Просто… просто я боюсь сказать это тебе. Ты помнишь, как в детстве все дети во дворе смеялись с нас, потому что мы не такие как они? Помнишь, как мы, держась за руки, убегали от них? Они обсыпали нас песком, кидали камни и обзывали, а мы залазили на высокое дерево и сидели там до тех пор, пока они не уйдут. Помнишь, как я плакал, потому что со мной никто не дружил, а ты успокаивал меня и говорил, что всегда будешь со мной? Помнишь, как мы одни играли в футбол, потому что у нас не было никого, кроме друг друга? – вопросы Ынхёка не прекращались, а Донхэ продолжал его внимательно слушать, - помнишь, как ты дрался с теми, кто кинул в меня камень и расшиб мне колено? Я тогда целую неделю на улицу не выходил, а ты каждый день приходил к моему дому и ждал до вечера – я это точно знаю. И тогда я перестал говорить тебе о своей любви - боялся, что люди будут осуждать нас и смеяться. Я однажды так увлекся, что забыл про твой день рождения. Я знаю, как ты ждал меня, как плакал из-за того, что я не пришел. А я ничего не мог сделать, потому что не знал, как показать тебе свои чувства. Это и есть та самая причина, по которой ты теперь не любишь свои дни рождения, да? А то, что они не нравятся тебе их из-за того, что становишься взрослее – это ведь просто отмазка, я прав? – Донхэ кивнул, - сегодня я, возвращаясь домой, увидел возле нашего дома двух мальчиков, которые были очень похожи на нас с тобой, Хэ-а. Они так же крепко держались за руки, как и мы с тобой. Они смотрели друг на друга таким же влюбленным взглядом; они так же, как и мы, прятались на дереве; они так же вдвоем играли в футбол. Но, несмотря на все это, они продолжали твердить всем, что любят друг друга. Увидев их, я спросил себя, почему я не могу любить тебя так же? Это все из-за моей трусости и моего эгоизма. Но это ведь не значит, что я не люблю тебя, ты же знаешь? Где бы ты ни был, я всегда думаю о тебе. Я порой так скучаю…, – все ещё рассматривая сорванную ромашку, лепесточки которой уже стали опускаться, Ынхек старался не смотреть на Донхэ, лежащего на его коленях. А Донхэ, удивленный тем, что Хёкдже внезапно замолчал, приподнялся и увидел, как по щекам друга тоненькими дорожками текут слезы. - Почему ты плачешь, Хёк-а? – вытирая его слезы, спросил он. - Потому что я столько раз доводил тебя до слез, а ты все время меня терпел. Мне стыдно, - Ынхёк ещё ниже опустил голову. - Глупости это всё! Не правда! Слышать этого не хочу, - и он для убедительности закрыл ладошками уши, - я же знаю, что ты любишь меня. Я знаю, что ты это не специально. Не специально же, да? - Угу, - Ынхёк поднял красные от слез глаза, - ты же простишь меня, Хэ-а? Я обещаю, что больше не буду доводить тебя до слез. - Конечно. Я никогда и не обижался на тебя, хён. Давай просто будем всегда вместе, хорошо? - Я люблю тебя, - глаза Донхэ, когда он услышал эти слова, широко раскрылись, а по лицу стала медленно расплываться счастливая улыбка, - я же так давно не говорил тебе этого, - добавил Ынхек и переложил свой ромашковый венок на голову Хэ. Солнце, скрываясь за горизонтом, окрашивало землю и небо в золотистый цвет; облака, подгоняемые ветром, плыли всё быстрее и быстрее на запад; ромашки, засыпая, закрывали свои лепестки; становилось прохладнее; а двое парней ехали по пустой дороге домой. *** - Дайте, пожалуйста, четыре пломбира в шоколаде, - протягивая деньги продавцу, сказал Ынхёк. - Зачем тебе так много? – спросил у него Донхэ, когда они вышли из магазина. - Сейчас все сам увидишь, - он отдал одно мороженое Донхэ и ускорил шаг. Хэ, не успевая за своим другом и попутно пытаясь развернуть купленную сладость, тихо возмущался. Но, увидев, как Хёкдже отдает пломбир двум мальчикам, все понял. - Они действительно очень похожи на нас с тобой, Хёк-а, - согласился Донхэ, - ты только посмотри, как они держатся за руки! Как будто боятся потерять друг друга, - в ответ Ынхёк взял его за руку. - Так? - Ынхёк-а, ты так давно не держал меня за руку, - протянул Донхэ. - Я волнуюсь, как бы тебе это слишком быстро не надоело, - ухмыльнулся Хёк, - теперь я буду делать это слишком часто.