бусидо.

— такие как ты останутся в старости одни с кошками, будут вонять смесью аммиака и сельди из банок, — хенджин многозначительно смотрит в сторону старшего, который сосредоточил свое внимание на очередной уличной кошке. та ластилась в его миниатюрных руках, словно была домашней и ничего другого от хозяина не ждала, только любви и обожания. будь возможность, то минхо приютил бы всех кошек мира, умудряясь отдавать им равную долю любви. да, он завидует. хочет получить хоть часть. — не останусь, — ли с какой-то легкой грустью улыбается и (наконец-то!) переводит свои глаза на хенджина. тот лишь фыркает, подхватывает друга под руку и поднимает на ноги, с ворчанием и любовью отряхивая пятую точку кошатника. тот лишь тихо смеется с немного злого и ревнующего хвана. когда последний злится, то на самом деле похож на большого черного кота, которому он и готов отдавать всю свою любовь. жаль, что сам хенджин этого не всегда понимает. а ведь он на самом деле подобрал его как одинокого уличного кота. по крайней мере, таким он казался минхо. познакомились они еще в глубоком детстве, когда колени постоянно разбиты, а купить что-нибудь можно и за листочки. он — словно одинокий волк, все время на лавочке в компании самого себя и книжек о динозаврах. минхо никогда не понимал, почему никто не зовет его играть. хенджин скорее походил на украшение двора, которое выносили туда в теплые дни, чтобы порадовать глаз местных бабулек. а ведь по правде, они и впрямь были довольны. "вот посмотри, минхо, он сидит, читает, образованным вырастет. а ты балду гоняешь, только за мячом и бегаешь. вот что из тебя вырастет?" ли не особо задевало это. наверное, в силу возраста и отчасти своего характера, он считал, что вряд ли из него вырастет что-то плохое и необразованное, ведь учиться-то он старается, хотя и не все выходит. а хвана ему было по человечески жалко, но подойти всегда боялся. вдруг подумает, что он глупый или еще чего подобного. а ведь он такой красивый, не хочется опозорится. спустя пару месяцев он понял, что хенджин красивый не только снаружи, но и внутри. бледный тихоня оказался красочной энциклопедией, открывая перед минхо каждый раз все более и более интересные страницы. ему не нужны были картинки, чтобы понять, что описывает хван. ему следовало просто закрыть глаза, чтобы представить, что вот он, один из исследователей древнего египта, входит в древнюю гробницу величественных фараонов, история жизни которых до сих пор окутана тайной. внутри пахнет сыростью и стариной, а вокруг лишь желтоватый свет факела и древние идолы, храмы которым когда-то стояли сплошь и рядом. еще секунда, и минхо оказывается где-то среди джунглей, когда папоротники были деревьями, а членистоногие действительно внушали ужас своими размерами. пугающе и невероятно, но оттого и интересно. ли не жалел, что променял игру в компании на "того стремного с лавочки". он находил его самым очаровательным и прекрасным существом, что когда-либо встречал. нет, конечно кошки все еще оставались самыми-самыми, но хенджин заполнил все его мысли, подсознательно менял его. хван наконец-то был счастлив. рядом был тот, кто всегда выслушает, не назовет зубрилой или ботаником. тот, кто всегда подаст свою руку, как бы глубоко он не падал. время, которое они проводили в парке, став чуть постарше, тоже имело свои краски. запах дождя, шелест листьев и раскаты грома где-то вдали. они вдвоем сидели прижавшись к друг другу, чтобы не замерзнуть, да и из-за ливня слышимость явно хуже. с мокрых волос хенджина вода стекает сначала ему на лицо, а потом на плечо минхо, которое в принципе согласилось стать подушкой. — хен, ты думаешь я красивый? — младший косит глаза на ли, ожидая хоть какой-то реакции. — нет, конечно. ты тот еще урод. только поэтому я один тебя и люблю, — минхо с издевкой улыбается краешком губ, ждет ответной реакции. — понятно. ты тоже далеко не гейша, знаешь ли. — ого. то есть ты все таки допускаешь факт, что захочешь выкупить мою девственность? — заткнись, такой момент испортил! — хенджин толкает локтем старшего в бог, от чего тот начинает громко смеяться, а после нежно целует хвана в лоб. они любят, но продолжают издеваться друг над другом на каком-то подсознательном уровне. наверное, именно это сейчас и волнует хенджина. отсутствие шуток и подколов. минхо необычайно спокоен и мил вот уже месяц, принимая любые удары младшего с какой-то странной улыбкой. — тебя точно ничего не беспокоит? — хенджин внимательно смотрит в большие глаза-бусинки минхо, держа того за столь хрупкую руку, словно приложи еще немного силы, и она раскрошится, как песок. в тот день, они сидели дома у минхо, вернувшись после учебы в университете. — нет, все в порядке. а что на счет тебя? обычно я говорю больше всего, — минхо аккуратно отпивает холодную газировку и внимательно, даже с какой-то тревогой, смотрит на приятеля. — с чего ты резко решил спросить? ты же все время рядом, — хенджин тепло улыбается и трепет хена за плечо, после чего утыкается макушкой в сильную грудь. ли сначала ошарашенно смотрит на хвана, удивленный таким актом нежности, но улыбается в ответ и прижимает его к себе. — просто пытаюсь какие тараканы живут в голове у хвана хенджина. — скорее кошки по имени ли минхо. парни сидят напротив настежь раскрытого окна, опираясь на широкий подоконник, уставленный суккулентами, рассаженными в незамысловатые белые горшки. летний вечерний ветер обдувает их лица, заставляя забыть, что сегодня днем изнуряющая жара заставляла их падать ничком на холодный пол в поисках хоть какого-то спасения. минхо находил такие моменты особенно душевными, даже шутить над резкой нежностью хенджина не хотелось. — ты же всегда будешь рядом? — за окном зеленеют кроны деревьев, шелестя листьями, а птицы давно уже перестали петь. на небе не видно ни звездочки, только изредка летящие блестящие точки попадают в поле зрения. хенджин — большой ребенок, что хочет быть везде и со всеми, подарить окружающему миру себя всего и без остатка, но если минхо попросит, то вся его натура достанется лишь ему, как бы то для последнего смешно не звучало. и он любил его таким. просто большим ребенком, что так тихо обнимает со спины по утрам своими длинными руками, прижимая к себе так по-свойски, но в тоже время так сердечно любя. ему даже порой становилось стыдно, что он не может дать даже части подобной любви хенджину. минхо - холодный и более отрешенный, возможно именно поэтому его так тянул столь открытый хван, напоминающий открытую книгу. — я хочу быть рядом всегда. тогда и сейчас. улыбка и поведение — все выдавало, что все же что-то было не так, при том уже очень давно. но минхо то ли не хотел нагружать этим хенджина, то ли боялся об этом рассказать. последнего это невероятно бесило, ведь ли должен прекрасно знать, что хван всегда готов его выслушать, примет любую ситуацию — только не молчи. — куда пойдем? — к перрону, я думаю. звук поезда успокаивает. минхо мягко взъерошил волосы на голове хенджина и пошел вперед, держа руки за спиной в замке. о чем он сейчас думает? "молчание убивает". эту мысль в своей голове хенджин носит уже не первый день. она проедает насквозь, заставляет порой просыпаться в холодном поту по ночам, не дает шанса на ошибку. он не понимает, почему сейчас так боится за минхо, словно по какой-то совершенно глупой причине все вокруг рушится, оставляя лишь руины от того прекрасного и светлого, что они выстроили в детстве. местами проржавевшие рельсы, запах дешевой выпечки и людской гул — перрон скорее вызывал головную боль. гул, окружающий данное место, проникал в подкорки мозга, оставляя стойкое ощущение суеты. судя по всему, спокойно здесь было только минхо. они сидели на шаткой лавочке, смотря на приходящие и уходящие поезда, на меняющиеся лица людей, на заходящее за потемневшие облака розовое солнце. этот странный момент был наполнен чем-то душевным и пугающим одновременно. хенджин чувствовал, что что-то должно произойти, но что? минхо в тишине и с глупой улыбкой смотрел куда-то вперед, думая о чем-то своем. словно в его голове на самом деле не тараканы, как гласит народная мудрость, а кошки. они скребутся, мяукают, заглушая окружающий парня мир, заставляя слушать своих внутренних демонов. — ты когда-нибудь слушал про сэппуку? — от неожиданного вопроса, разрушившего тишину, хеджин даже вздрогнул. а минхо даже не сменил точки наблюдение, вот уж точно камень. — ты же говоришь про харакири? это ведь ритуальное самоубийство, с чего бы тебе говорить о нем? — ты когда-нибудь задумывался, почему они совершали его? — а вот сейчас ты меня начинаешь пугать, — минхо наконец-то перевел взгляд на хенджина и пододвинулся к парню, обхватив его широкие ладони своими. — есть только два варианта: самурай предал своего феодала, либо он хочет доказать, что не виновен. — ты не повинен ни в одном, ни в другом, — хван хотел продолжить продуманную за пару секунд тираду, когда его губы накрыл своими хен. не смотря на его состояние целовался он жадно, фактически до крови прокусывая губы, не давая вдохнуть. "словно в последний раз", промелькнуло в голове у младшего, что он постарался сразу же отбросить. в такой-то момент. тут минхо резко оторвался, приложив палец к пухлым губам хенджина. — знаешь, я долго думал над тем, что пообещал тебе некоторое время назад. я не хочу оставлять тебя одного... — так не оставляй, — хвану показалось, что он сказал это даже очень громко, благо на перроне было уже поздно. — идиот, знаешь, где я? вот тут, — старший легонечко стукнул двумя пальцами лбу хенджина, смотря ему прямо в глаза. минхо легко вскочил с лавочки, направляясь в сторону железной дороги. хенджин быстро встал за ним и схватил парня за руку. минхо заметил, что на глазах уже взрослого парня появились слезы. действительно ребенок. — зачем ты так себя ведешь? если что-то не так со мной, то скажи мне, мы сможем все исправить. ты совсем на себя не похож все это время. почему ты не хочешь дать мне шанс все исправить? — почему ты думаешь, что проблема в тебе, солнце? — минхо взял лицо хенджина в свои теплые ладони и наклонил к себе. парень опять почувствовал, как горячие губы коснулись его лба. в этом на первый вид столь незначительном поцелуе было столько любви и боли одновременно, что сердце младшего просто рвало на части. он еще крепче вцепился в минхо, не желая теперь даже на секунду отпускать возлюбленного. — тогда прекрати пугать меня и пошли домой. — глупо думать, что люди способны на стопроцентную верность. мне страшно, что в один день я могу оставить тебя, закрыть как книгу. я боюсь, что то, что происходит в моей голове может ранить тебя, заставит сомневаться в себе. ты прекрасный человек, хван хенджин. самый невероятный, что я встречал за свою жизнь. но и ты пойми меня сейчас. я хочу доказать тебе лишь то, что никогда ни в чем не был повинен перед тобой. и не буду. минхо хватает парня за запястье, резко отбрасывая его от себя. толчок — и ли оказывается под колесами подъезжающего поезда, оставляя ошарашенного хенджина совершенно одного. последнее, что впечатывается в памяти хвана, словно клеймо — лучезарная улыбка хена. такие как он должны остаться в старости одни с кошками, вонять смесью аммиака и сельди из банок.