Цветы лучше пуль

      У Реборна желтая пустышка и пламя солнца. Он носит с собой настоящее оружие, ходит в строгом костюме со шляпой и является репетитором Тсуны. У него тело пятилетнего и разум взрослого мужчины. Он умен, силен, не дурен собой. Ламбо пытается быть ему соперницей.       У Ламбо Бовино пламя грозы и яркозеленые большие глаза. Она носит в своих невозможно кудрявых волосах всякий мусор и даже оружие. У неё розовые гранаты, которые вредят только ей, и милый коровий комбинезон с рогами и хвостиком. Ей пять лет, она по-детски наивна. Реборн не водится с мелкими рыбешками.       Они оба киллеры. Между ними пропасть. Ламбо пытается его убить, но единственный, кто скоро умрет, если так продолжится, это она. Он её терпеть не может, но из нее вышел неплохой хранитель.       В свои пятнадцать киллер Бовино удостаивается обращения по имени от Реборна. Он все ещё считает её той «тупой коровой», но уже не таким плохим хранителем. На этом и все. Ламбо все ещё носит коровий принт, но уже на рубашке, наполовину расстегнутой. Короткая чёрная юбка, вызывающе сетчатые колготки и лакированные черные туфли. В темных волнах все ещё находятся привычные рога. Кольцо Вонголы аккуратно обрамляет палец.       В свое второе пятнадцатилетие Реборн думает, что Шахматноголовый буквально откинул их тела в развитии. Он все ещё ребёнок. Пустышка ему больше не нужна, но она лежит в кармане брюк, напоминая прошлое. Леон все ещё его верный спутник, Тсуна неродивый ученик, а Нана словно мать.       В один прекрасный день киллер думает, что Ламбо выросла красоткой. Волнистые волосы, зеленые глаза и красивая фигура. На этом все. Она все ещё слаба и глупа. Для него они все остаются детьми. А вот Бьянки выглядит прекрасной зрелой женщиной. Он снова берётся с ней за совместную работу. Гокудера и Тсунаеши облегченно вздыхают, когда они пропадают из города, оставив записку.       К своему двадцатипятилетию Ламбо не смогла убить Реборна, но влюбилась по уши. Для неё в какой-то момент «Убить Реборна» стало означать «Покрасоваться». Правда, сам Реборн на её потуги, хмыкнув, отбивал атаки и на секунду окидывал ледяным взглядом. Бовино для него ничего не значила. Он считал её всего лишь хранителем грозы. Ничего более. Хотя ту же Бьянки он называл своей любовницей и напарницей. Слезы душили, душа выгорала, чувства ломали. Тсуна со своей гипер-интуицией сочувственно поджимал губы и ласково гладил по голове.       Реборн, действительно, считал Ламбо только хранителем. Ни женщины, ни друга он в ней не видел. По другому и не могло быть. Она хранитель, но она все ещё никто. Если бы кличка «никчемный» не принадлежала Тсуне, то Реборн бы с чистой совестью наградил ею Бовино. Она, конечно, сильна, но для хранителей десятого, который несёт в себе волю Примо, это естественно.       Сильнейший аркобалено всего себя отдал Вонголе. Семья в его сердце, там больше нет места для какой-то фантомной любви. Потому, когда Ламбо, набравшись смелости, говорит о своих чувствах объекту обожания, тот, подумав, ответил:  — Лестно.  — И все? А ответ?.. — Зеленые глаза наполнены соленой влагой, хотя их обладательница обещала себе не реветь ещё десять лет назад.  — Очевидно, мой ответ — нет, — хмыкнув, он развернулся и ушел, оставляя грозу в одиночестве.       «Мафия должна быть добра к женщинам» — кажется, что-то такое брюнет заливал Тсуне, когда тому было пятнадцать. А сам он бросил её, не объяснив причину отказа. Бесчувственный.       Похоже, она все ещё никто для него. Они вместе двадцать лет, но за это время лишь единожды она была названа по имени. Два десятилетия прошли слишком быстро. Они даже не стали друзьями за это время. На душе тоскливо, горло саднит, глаза чешутся. Хочется плакать, выть во все горло, только вот ей уже не пять лет. Да и базуки десятилетия у неё больше нет, чтобы выстрелить в себя из нее. Приходится закусить щеку изнутри, крепко зажмурить глаза и шумно потянуть носом воздух.       Он солнце, которое должно освещать, но оно лишь сожгло её.