come, break me down

— Боже, ну ты видела его лицо? — воскликнула Харли, тут же неистово расхохотавшись.       Забрызганная кровью Квинн ковыляла по тротуару, спотыкаясь чаще, чем шагая, и торжествующе размахивала руками. Айви не сдержала улыбку: смех Харли был самым до раздражения заразительным на свете. — Сложно было проглядеть. — О-о-о, да.       Последние пару смешков смешались с икотой, и Харли затихла. Айви плотнее укуталась в свою куртку. В прохладном ночном воздухе все будто звучало громче. Откуда-то издалека доносился рев мотора машины. Негромко жужжали уличные фонари, которые мерцали так, будто вот-вот погаснут. Было слышно даже их с Харли дыхание — и мерное постукивание ее собственного сердца.       Часть города, в которой они находились, нравилась Айви именно из-за тишины. Все намеки на присутствие людей остались так далеко позади, что даже воздух здесь, как казалось, был иным: более чистым, здоровым, лишенным металлического привкуса большого города. В такой богом забытой дырище, как Готэм, это было невиданной редкостью. — Плющик?       Харли говорила не вполне внятно, но не из-за выпивки: их совместные вылазки всегда туманили ей разум. Порой она вполне могла сойти за просто слегка перебравшую, но Айви не была уверена, был ли у взбудораженности Харли какой-либо предел. — Что такое? — Почему мы до сих пор не живем вместе? — Ну не знаю. Может, это как-то связано с тем, что ты живешь с постоянно манипулирующим тобой психопатом, не дающим тебе делать ничего, что ты хочешь?       Харли развела руки в стороны и перепорхнула через трещину на тротуаре. —  Неправда. — Ты живешь не с ним? — Да нет же, у меня есть выбор, — она слегка подпрыгнула на ходу. — Иногда. — Это теперь так называется? Выбор? — Айви, мы уже обсуждали это. Ты… —…совсем его не знаешь, окей, хорошо, я поняла, — что-то будто надавило ей на грудь, и снять это напряжение ей удалось только закатив глаза. — Его поведение мы тоже уже обсуждали. Как минимум миллион раз.       «Но ты всё не слушаешь. Уж точно не меня».       Харли ничего не ответила. Айви уже было испугалась, что перегнула, но тут же осознала, как абсурдна эта мысль. — Хорошим бойфрендом его назвать сложно, Харли.       Ее тон был настолько сухим, что казалось, будто из её рта вместо слов вот-вот посыпятся куски картона. — Согласись, он в принципе по жизни не особо хороший!       Из груди Айви вырвался приглушенный смешок. — Как и ты, но ты не обращаешься с друзьями, как с дерьмом. — Все просто, ты так говоришь, потому что ты его никогда не видела его в крови, — Харли призадумалась. — Есть что-то романтичное в этом — твой мужик, утопающий в крови твоих врагов.       Она договорила с таким одухотворённым выражением лица, будто в самом деле рассматривала это как причину терпеть выходки Джокера. Удерживать ухмылку стало невозможно. — Ты реально на всю голову ебанутая. — Да кто ж скрывает, детка, я этим горжусь! — тут же заявила Харли. — Уж я-то в курсе, Харлз.       В холодном свете фонарей черты ее лица казались острее — она выглядела старше, чем обычно. Эта зрелость была под стать лицу той женщине, которой Харли, несомненно, все ещё была под многочисленными слоями кричащего джокеровского макияжа. — Мы уже дошли.       Они одновременно остановились. — Дошли, — подтвердила Харли.       Черт знает, почему именно, но к прощаниям с ней было невозможно привыкнуть. — Увидимся?       В горле жгло и царапало от всех тех слов, которые Айви никогда не скажет. Хотелось не только сказать, но и сделать — например, просто кричать на Харли, пока она, наконец, не образумится. В голове не утихала мысль взять и утащить ее с этой улицы, ведущей обратно к нему, и бежать, пока они не пропадут куда-нибудь без вести вместе.       Но она не могла. — Увидимся.       Она наблюдала, как Харли уходит вприпрыжку, что-то мурлыча себе под нос и слегка пританцовывая. Ночной воздух ударами рассекался по лицу.       Айви в очередной раз задалась вопросом: удастся ли ей когда-нибудь выбраться из пучины сожалений?