***
Дюжина часов не проходит, а пролетает. Возвращаются в этот же номер практически в одно время, Кейго потрёпанный — Даби не очень. Оба хотят есть, а есть нечего. Но ни одной едой движется голод, можно начать и с тел. «Дурная привычка?» «Да нет». Даби долго не думает, сбрасывает с себя плащ и так же поспешно снимает с Кейго куртку и брюки. И эти мешающие очки… Ястреб молчит, но улыбка говорит сама за себя. Взгляд плавится от нежных прикосновений, почему его руки такие мягкие, даже несмотря на многочисленные шрамы? Даби же подмечает резкость — Кейго не ведёт себя как мальчишка. Он уверен в своих действиях, но внимательно следит за реакцией любовника. Вдыхает запах коротких черных волос и расстёгивает ширинку джинс. Ястреб опрокидывает Даби спиной на кровать, и тот буквально тает на ней — в собственных пьяных от усталости действиях, с ленивым взглядом из стороны в сторону сквозь полузакрытые глаза. Лежа на матрасе в одной футболке и черных брюках — в ожидание своего партнера. В итоге Даби смотрит на Кейго выжидающе — тот садится к нему на пояс и снимает футболку. Оголяет свой накаченный торс и в одно мгновение встряхивает свои ярко-красные крылья над юношей. Тот уже привык к такому зрелищу, но изо дня в день оно только больше заводит. Ястреб нависает над Даби и скрывает их лица в тени огромных крыльев, плотно смыкающихся друг с другом над их головами. Как броня или как кокон. Кейго ещё ближе склоняется к губам парня и нежно кусает их. Даби не против — обхватывает руками шею блондина и уже сам ведёт поцелуй. Даби меняет позу, сваливая Ястреба на живот. Теперь он сверху. С видом на спину и на эти расправленные огромные крылья. Хватает юношу за бедра и приподнимает на четвереньки. Ему нравится держать парня за крылья, нравится управлять телом блондина, держась за них. Насаживать на свой член Кейго и забывать о том, кем они вообще являются. После секса Даби, в отличии от Ястреба, долго не может уснуть. Думает о случившемся в который раз. И о том, что он портит этого юношу; о том, что спать со злодеем герою, стоящем в рейтинге на втором месте — тот ещё камень в репутацию. И, конечно же, о том, что они по разные баррикады, и рано или поздно им придется пойти против друг друга. В мыслях, идеях, совершенных поступках и тех, что только планируются… «Когда это началось?» Вопрос искренний, потому что Даби не помнит. Не помнит, почему и как они впервые поцеловались и почему завернули в подворотню, почему поехали в отель и почему встречаются снова и снова. Достает из валяющегося на полу рюкзака банку пива. Она заканчивается за несколько минут, потому что он пьёт практически залпом. Во рту непонятный вкус — и сейчас он не к месту. Тем более после губ этого блондина. Поднимается с кровати и ищет пачку. В темноте шарит по тумбочке, но так и не может найти. Только зажигалка. Для начала сойдёт — не от собственного же пламени прикуривать. Случайно наступает ногой на красную пачку крепких — поднимает с пола и достаёт сигарету, остальное небрежно через плечо кидает обратно на пол. Оторвав фильтр — суёт меж зубов и закуривает прямо в номере. Кейго спит крепко. Хоть и не курит, но от запаха сигарет не просыпается. А Даби всё ещё не может уснуть. Шляется между тесными стенами, ложится то на пол, то на кровать, а потом замирает у огромного панорамного окна с видом на город. Яркие огни фонарей тонут в чёрном небе так же быстро, как и заканчивается эта ночь. И утро уже дышит им в спину, намекая на то, что случившееся замрёт в леденящее душу воспоминание. В тревоге. Если бы можно было жить одним днём на повторе. Ничего нельзя исправить, нельзя вернуться назад и поступить иначе. Потому что другого выхода нет. Сколько бы раз Даби не возвращался — он делал бы тот же самый выбор, потому что он согласен с ним. Но если бы можно было зациклить один из дней, например, этот день… Поставить его на бесконечный повтор… То он бы поставил. Но разве есть такая причуда? Плотно сжимает веки и зубы. И в глазах побежали черно-белые точки. Собирает вещи, надевает свой плащ, замечает нахмурившегося во сне сопящего Ястреба. Тот как будто бы знает наперед что случится. И потому спит так беспокойно. Только Даби его реакции не увидит. Пальцы сжимаются в крепкие кулаки. Это все было чертовски неправильно. Неужели запретный плод действительно всегда так сладок? Последний раз смотрит на Кейго, на раскиданные по полу перья, а потом в окно — на режущее глаза солнце. И уходит.***
День проносится быстро, но с тяжестью в груди. С сигаретами, без конца сменяющими друг друга. И с огромным желанием опять собирать на утро перья, разбросанные Ястребом после секса. Исполнять ритуал, зацикленный в голове. Но ноги ведут в разваливающийся на ходу одинокий домик. Обшарпанные обои, матрас на полу и заколоченные досками окна. Не раздевается, не снимает вещи с себя, падает спиной на грязную простынь и практически сразу уносится в сон. Просыпается на следующий день практически в шаг за рассветом. Солнце освещает красное перо на матрасе и мысли о том, что Кейго где-то здесь. Что сейчас Даби обернётся и увидит его. И весь пол в разбросанных красных перьях. И будет их собирать. И ворчать под нос. Отчего? Оттого, что так не может быть всегда. Он знал это в каждом из тех дней. И ровно так же он знает, что сейчас — это всего лишь мимолётное виденье. Его персональная слабость. Жажда по ушедшим ночам. А это — доказательство того, что всё было взаправду. Украденное перо, выпавшее из кармана плаща во сне. Та проклятая синица в руках. Но Ястребу будет немного легче. У него не останется ничего. Телесное воспоминание не затронет его душу. Не поставит перед выбором — выбросить или сохранить.