Аляска

Отдавать всегда больно, потому что теряется часть тебя: твоей сущности и души. Но спорить с правителем страна не может. Только возразить, а затем подчиниться. Иван Брагинский – Российская империя – замер около окна, разглядывая незнакомый город. Ему не нравилась Америка с её непонятной политической системой и глупыми амбициями. Сделать все страны демократическими? Этими разговорами С.Ш.А. напоминал Ивану его упёртых крестьян, которые из века в век требовали свободы и помещичьей земли. - Мистер Брагинский? – в комнату буквально ворвался молодой парень в форме, от которой ещё пахло порохом Войны за Независимость. – Альфред Джонс! Герой! Парень указал на себя большим пальцем, расплывшись в наглой улыбке, которая, впрочем, быстро сменилась смущением. Румянец на золотистой от лёгкого загара коже показался России даже милым. - Можно просто Иван, - Брагинский протянул руку и с удивлением отметил, что у молодой страны, ещё недавно бывшей одной из колоний Англии, весьма крепкое рукопожатие. - Мой президент сказал, что вы признаёте мой статус и даже отдаёте нам Аляску. - Продаём, - поправил американца Россия, снова отходя к окну. Ему совершенно не нравился открывающийся оттуда вид, но лицо улыбающегося Джонса не нравилось ещё больше. - Да… Что-то такое мне говорили, - Альфред оглядел комнату и невольно задержал взгляд на большой кровати. – Кхм… прогуляемся? - Лучше закончить с этим как можно скорей, - резко развернувшись, Брагинский подошёл к заворожено наблюдающему за ним Альфреду и, схватив американца за плечо, больно вонзаясь ногтями в кожу даже сквозь толстую ткань военной формы, подтолкнул юношу к постели. –Раздевайся. - Это можно сделать не так. - Только так. Со временем ты поймёшь, - Иван криво усмехнулся, расстегивая пуговицы на кителе. Когда американец попытался помочь ему, Россия ударил его по руке. Спрятав за сияющей улыбкой обиду, Джонс быстро избавился от своей одежды, бесформенным комком бросив её возле кровати. Брагинский же, напротив, аккуратно повесил мундир на спинку кресла. Последним, поборов самого себя, Иван снял шарф, скрывающий след от стального ошейника, который сдавливал его шею практически триста лет. Американец впился взглядом в старый шрам и в глубине ярко-голубых глаз зажёгся непонятный России огонёк. Впрочем, он и не собирался понимать Джонса. Забравшись на кровать, Брагинский встал на колени, прогнувшись в пояснице. Альфред сдавленно прошептал что-то, а затем робко, как будто боясь, что его оттолкнут, коснулся ладонью спины Ивана. Осмелев, поцеловал его между лопаток, неловко ткнувшись носом. - Сударь, я очень надеюсь, что вы знаете что делать, - немного насмешливо протянул Иван, но когда Америка не ответил, Брагинский обернулся, разглядывая смесь страсти и смущения на юном лице. - Как-то не доводилось, - Джонс нервно дёрнул плечом. – Франция, в своё время, пытался мне кое-что объяснить, но Англия прогнал его… Брат… Артур часто был очень консервативен. - Надеюсь, хоть масло у тебя есть. - Я не совсем идиот, - Америка обиженно прищурился. – Я представляю себе сам процесс… Теоретически. Брагинский невольно фыркнул, но затем сразу же стал серьёзным. Зарывшись пальцами в мягкие волосы американца, Иван притянул его к себе и поцеловал, нежно исследуя языком. Взгляд юноши затуманился, а затем он, с силой и быстротой, которых русский никак от него не ожидал, опрокинул Брагинского на спину, перехватив инициативу. Россия подавил инстинктивное желание вернуть контроль и подчинился, ведь сегодня именно ему предстояло отдать часть себя… Аляска – довольно значительная территория, значит, будет больно. Джонс что-то сбивчиво шептал, чередуя поцелуи с лёгкими укусами. Неопытность любовника даже немного умиляла. Поэтому Иван старался направлять его: подставлял шею, для поцелуев, перемещал ладони себе на грудь или бёдра, и сам раздвинул ноги, когда понял, что, ещё немного, и американец кончит. - О, май гат! – Альфред тряхнул головой, явно пытаясь таким образом собраться с мыслями. – Ты прекрасен… Само совершенство. - Мальчишка, - беззлобно усмехнулся Брагинский, наблюдая за тем, как Америка распластался на кровати, силясь дотянуться до флакона с ароматическим маслом, который специально приготовил для сегодняшней встречи. У Джонса была красивая спина, не такая мускулистая как у России, но, в конце концов, он стоял только на пороге своего дальнейшего развития как страны и нации. - Нашёл! Я – герой! – Альфред гордо продемонстрировал Ивану небольшой флакон довольно изящной формы. Открыв зубами пробку, юноша судорожно сглотнул, но при этом в его взгляде уже не было смущения и нерешительности – только желание. Плеснув масло себе на пальцы, Америка пролил немного на постель, но, кажется, даже ничего не заметил, потому что Брагинский слегка прикрыл глаза серебристо-пепельными ресницами. Как завороженный, Джонс подался вперёд и, оперевшись на не испачканную в масле руку, коснулся губами век России. - Англия всегда сравнивал тебя с чудовищем… Мой брат – идиот. - Я не всегда такой покладистый, - сухо заметил Иван, слегка отстраняясь от Альфреда. Шумно втянув воздух, американец осторожно дотронулся пальцами до рефлекторно сжавшегося отверстия России. Теперь уже выдохнул Иван, чтобы успокоиться. Когда внутрь проник первый палец, Брагинский слегка прикусил губу, разглядывая жадное нетерпение на лице Америки – он явно был ещё слишком порывистым и плохо мог контролировать свои эмоции. - Достаточно. - Может, добавить третий? – уточнил Джонс, при этом уже размазывая новую пригоршню масла по своему возбуждённому члену. Флакончик наконец-то перевернулся и окончательно испортил дорогие простыни, но ни одной из стран не было до этого никакого дела. Прижавшись членом к покрасневшему от подготовки отверстию, Альфред проник в Россию двумя мощными толчками, явно не подумав о том, что причиняет своей поспешностью лишнюю боль партнёру. Впрочем, Иван не позволил этому хоть как-то отразиться на своём лице. Вцепившись пальцами в бёдра Брагинского, Джонс резко вбивался в него, буквально прожигая при этом взглядом. В какой-то момент Россия даже почувствовал возбуждение, но его член встал только наполовину, когда Америка кончил и в тот же момент Иван почувствовал, что теряет Аляску. Всё тело сковало болью, которая несколько мгновений не позволяла даже вздохнуть. - Россия?.. Раша! – Джонс испуганно принялся трясти за плечи, захлёбывающегося криком Брагинского, явно не понимая, что же происходит. «Неужели он даже этого не знает?... Кретин…» - усмехнулся Россия, уже теряя сознание. ********** Очнувшись, Иван первым делом огляделся, убеждаясь, что он находится в комнате, которую ему выделили поприезду в Америку – соседнюю той где он с Джонсом завершил куплю-продажу Аляски. - Раша? – Альфред, до этого читавший в кресле у окна, как вихрь подскочил к Брагинскому. На этот раз Джонс был не в военной форме, а в костюме с галстуком-бабочкой. Россия подавил желание сорвать эту «бабочку» к чертям. - Как ты меня назвал? - На моём языке Россия – это Раша, - Альфред ослепительно улыбнулся. – Только я буду тебя так звать. Я – герой? - Сколько я проспал? – Брагинский проигнорировал вопрос, пытаясь сесть. Американец сразу же пришёл ему на помощь, даже удобно при этом разместив подушки. - Почти неделю, - голос Джонса стал очень тихим, почти неслышным. – Это всегда так? - Отдавать больно. - Я никогда ничего не отдам! – запальчиво пообещал Альфред, а затем более спокойно добавил. – И тебе тоже не придётся больше ничего отдавать. Я смогу защитить. Я же герой! Иван почувствовал, что улыбается, и, по тому как настороженно замер Америка, понял, что эта именно та улыбочка, от которой убегали прочь его враги. - Ты слишком много на себя берёшь, мальчик. Я не нуждаюсь в твоей защите. Я – империя. А то, что произошло, лишь обычный эпизод из жизни стран. Привыкай к большой политике, ведь ты теперь не колония. Америка отпрянул, как будто его ударили, но быстро взял себя в руки. - Простите, мистер Брагинский. Я сделал слишком поспешные выводы. - Не стоит извиняться, - в тон ему ответил Иван. – Вы не возражаете, если я задержусь ещё на пару дней и только потом отправлюсь домой? - Нет. Я рад принимать гостей. Когда Америка вышел, Брагинский закрыл глаза, в зародыше душа проснувшуюся было совесть. - Я всё сделал правильно. Он слишком молод, к тому же я у него первый… Не удивительно, что мальчишка так быстро влюбился. Ничего, зато в следующий раз он будет осторожней. Через два дня Иван покинул Америку, даже не догадываясь, что оставляет за спиной не разбитую влюблённость, а всё сильнее разгорающуюся с каждым годом одержимость. Об этом он узнает потом: когда Альфред сменит свои костюмы на куртку лётчика с числом его штатов на спине, когда Джонс наберёт силу и его наглость станет зашкаливать через край, когда начнётся «Холодная война», когда после распада СССР американец предложит сделку, спасающую страну от разорения, но втаптывающую в грязь гордость, когда… Всё это будет в далёком будущем, а сейчас Брагинский уезжал лишь чувствуя лёгкую боль в сердце из-за Аляски и уверенность, что теперь Джонс будет осмотрительней и не позволит чувствам взять верх над разумом, когда дело зайдёт о политике. Он верил, что помог, ведь Россия всегда помогает, ничего не ожидая взамен. - Конец-