«Если друг оказался вдруг И не друг, и не враг, а — так…»
После того дня события разворачивались не столь красочно. День сменялся днём, Мира погрязла в экзаменах, но в итоге старания оказались вознаграждены — она закрыла первую в её жизни сессию. Близились летние каникулы. Казалось бы, только поступаешь, а тут сразу снова отдыхать. К сожалению, сдача экзаменов не освобождала от посещения занятий. Вообще странная у них система, Мира так до конца и не поняла смысла того, что после всего нужно ходить в институт ещё недели так полторы. Её порой напрягало такое спокойствие. Напоминало затишье перед бурей. А что, одногруппники к ней привыкли, так сказать, произошла притирка, девушки, хоть порой бросали хмурые взгляды, открыто на конфликт не лезли, даже те интриганки, казалось, спрятали головы в песок. Акаши, а вот с ним было, пожалуй, непонятнее всего — они практически не виделись. Для того, чтобы выйти на национальный чемпионат, им требовалось одержать победу в ещё одном матче, поэтому сейчас Сейджуро тренировался чуть ли не ежедневно. Мира постоянно отгоняла от себя мысль, что ей грустно. Она то и дело, копошась в памяти, возвращалась в то время, когда он оказался у неё дома. Разобраться в том, что не даёт ей покоя не выходило, но где-то в глубине души девушка отчётливо осознавала, что вовсе не против снова съесть омлет с рожицей. Нет, они виделись, выступления в ресторане никто не отменял, а Сейджуро исправно на них приходил, общались и по телефону, но в какой-то момент этого перестало хватать. Мира успокаивала себя тем, что сейчас просто трудное время. Она вообще не понимала, как Акаши ухитрялся и тренироваться, и учиться, и проводить несколько вечеров в ресторане при этом выглядя, как человек. Ещё из новостей — за работу «На закате» Мирослава получила зачёт автоматом, чему была безумно рада. Картина многим понравилась на импровизированной выставке. Преподаватель даже просил оставить её ему, показывать, как образец для будущих студентов, но Мира мягко отказала. Ей было неловко, но она не хотела оставлять работу, и некоторое время спустя, картина заняла место на стене в её доме. А в настоящий момент девушка сидела под раскидистым деревом во дворе института в ожидании Аи. Казалось, что они не общались целую вечность. Мира ощущала сильную потребность поделиться с кем-то, считая, что это поможет ей избавиться от внутреннего напряжения. «Возможно, если я всё расскажу, то это поможет мне самой разобраться» — думала Мира. — «Слишком уж много всего произошло» Заприметив Аи, Мирослава призывно помахала ей рукой. — Привет! — воскликнула она, садясь рядом, и не успела Мирослава открыть рот, как Аи быстро произнесла: — Я сейчас тебе такое расскажу! Мира кивнула. «В конце концов мои проблемы могут подождать» — успокоила себя она. — В общем, Рёта предложил мне встречаться! — решила не тянуть Аи, наблюдая, как вытягивается от удивления лицо Миры. — Боже, поздравляю! А как? Но самое главное, когда?! — воскликнула Мирослава. Довольная улыбка на лице Аи стала ещё шире. И практически до конца обеденного перерыва она рассказывала, как всё медленно шло к этому с того самого дня, когда именно Мира попросила его помочь Аи с фотографиями. На подробности девушка не скупилась, рассказывая всё так живо, что Мира почувствовала, будто бы она видела всё своими глазами. Она говорила и говорила, и в какой-то момент Мира поняла, что для продолжения рассказа Аи не требуются её участие: даже без наводящих вопросов она рассказывала новые подробности. Мирослава искренне радовалась за подругу и активно поздравляла её, но не могла отделаться от ощущения, что Аи принимает это как должное. Она не спрашивала её мнение, просто констатировала факт. Внезапно в душе Миры стало ворочаться тёмное и липкое чувство, которое непонятно по каким причинам решило показаться именно сейчас — одиночество. Мирослава ощущала его также отчётливо, как видела сейчас активно болтающую девушку со сверкающими глазами, и спешно постаралась отогнать, чтобы не испортить этот важный для Аи момент. «А ведь это я позвала её сюда, сказав, что хочу поделиться» — промелькнула мысль у Миры в голове. — Что-то не так? — остановила свой рассказ Аи, заметив, как Мирослава потрясла головой. — Нет-нет, продолжай, — натянуто улыбнулась она в ответ. Аи пожала плечами и снова пустилась в рассказ. «А Сейджуро бы не поверил в твою улыбку», — заботливо подсказало подсознание. — …Вот так всё и произошло, — мечтательно закатила глаза Кисеки и воззрилась на собеседницу. — Потрясающе, Аи, я очень за тебя рада! — воскликнула Мира, стараясь не выдать ни лицом, ни голосом своего уныния. — А я-то как! — она, не сдержавшись, обняла Мирославу. Мира неловко обняла её в ответ, силясь себя заставить испытывать те же эмоции, что и Аи. — Ой, ты же хотела о чем-то поговорить, — опомнилась она. Мирослава посмотрела на часы и улыбнулась, покачав головой. — Не бери в голову, там ерунда, пойдём, скоро начнётся занятие. Аи спешно кивнула и поднявшись, направилась ко входу в альма-матер. Мира тоже стала подниматься, но тут раздался пронзительный звон мобильного. На экране высветился неизвестный номер. — Слушаю? — немного удивлённо спросила девушка. — Здравствуйте. Иванова-сан? — раздался мужской голос на другом конце. — Да. — Меня зовут Мацури Иоши, я видел ваше выступление на баскетбольном матче. Я агент по набору участников на конкурс Sing’n’Pray Kobe. Я бы хотел пригласить вас на прослушивание, у вас есть все шансы пройти. Первой промелькнувшей мыслью было, что возможно это развод. Но как-то глупо было бы обманывать такими вещами, выгоду-то никак не получить. Растерявшись, девушка просто застыла на месте. — Иванова-сан? — Да, я тут, простите, просто это очень неожиданно, — придя в себя, быстро проговорила она. — Дело в том, что я давно не выступала на конкурсах, так что скорее всего… Договорить ей Мацури не дал. — Это действительно серьёзное мероприятие и выступление на нём даёт многим шанс продвинуться дальше. Подумайте, вдруг это ваш шанс, — быстро сказал он, снисходительным голосом. — Просто подумайте, Иванова-сан, прослушивание в это воскресенье в 12:00, и я очень надеюсь вас там увидеть. — Хорошо, Мацури-сан, я подумаю. Они попрощались, и Мира с досадой кинула телефон в сумку. «Воскресенье. Почему именно в воскресенье. В это воскресенье финал отборочных. И как мне поступить?» — Кто звонил? — подбежала к ней Аи, видно заметив наконец, что девушка за ней не следует. — Да так, звали на прослушивание в воскресенье, — угрюмо произнесла она. — О, так это же потрясающе, — затараторила Кисеки, упорно не замечая, что настроение Миры упало ниже плинтуса. «А первое впечатление действительно бывает обманчивым» Весь оставшийся учебный день Мирослава была куда рассеянней, чем обычно. Её мысли были далеко не на уроке экономики, о чём девушка скорее всего потом пожалеет. Обычно улыбчивая, неожиданно даже для самой себя она сидела и с бесстрастным выражением смотрела в окно. Выступить на прослушивании, чтобы попасть на конкурс, и, возможно, снискать начальную славу, или же прийти на важный матч и разделить эмоции, а также оказать поддержку друзьям? А так ли нуждаются они в поддержке? А так ли ты нужна кому-то там на сцене? Мира раздиралась на части этими вопросами. «Без пол-литра не разберёшься», — грустно усмехнулась она про себя и посмотрела на телефон. В своих размышлениях девушка то и дело возвращалась к мысли спросить у кого-то совета, но тут же возникала проблема: а у кого спросить? Аи, ещё когда услышала, дала ей понять, что даже думать не надо и стоит идти. Спросить у кого-то из знакомых или может у Хисаны из ресторана — да дольше объяснять придётся. Сейджуро? Мира упорно возвращалась к этому варианту, но почему-то не могла найти в себе сил написать ему. Она даже бралась несколько раз за телефон, но почти сразу же отставляла его назад. В голове крутилась мысль, что она может ему помешать или отвлечь — во всяком случае так оправдывала себя Мира, будучи не до конца честной с собой. На самом деле всё было куда проще: она боялась его расстроить. Вдруг, услышав, что она может не прийти, Акаши расстроится и не захочет больше с ней общаться. Да, женский мозг — бессмысленный и беспощадный. От не очень радужных мыслей её отвлёк звук входящего сообщения. Мира лениво покосилась на экран и чуть не подскочила на месте. Только осознание того, что она всё ещё на занятии, не позволило ей это сделать. 21 июня, 15:16 Здравствуй, Мира. Конкурс Sing’n’Pray Kobe значимое мероприятие. Удачи на прослушивании. — Какого хрена, — прошептала она, опуская голову на парту. «Как у него это выходит?» — рой мыслей беспорядочно вился в её голове. — «Как у него выходит, даже находясь не рядом, знать всё. Как у него выходит одним сообщением смешать все мысли в моей голове.21 июня, 15:22 Откуда ты узнал?
21 июня, 15:24 Рёта рассказал на тренировке. Ну теперь всё встало на свои места. Растерянность сменилась раздражением. Мира не ожидала, что Аи так поспешно выложит всю информацию Кисе.21 июня, 15:26 Понятно. Но я ещё не решила, пойду ли. Я не выступаю на конкурсах.
Мирослава была раздосадована. Если посмотреть их прошлую переписку, она была наполнена шутками и взаимными подкалываниями, сейчас же преобладал сухой диалог без намёка на душевность. 21 июня, 15:29 Что-то произошло? Если когда-то захочешь, ты можешь поделиться со мной. А по поводу конкурса, подумай серьёзно. У тебя талант, зачем упускать возможность. Мира хотела. Она бы очень хотела рассказать. Но поступок Аи пошатнул её. По сути, она не сделала ничего такого — просто рассказала своему молодому человеку. Возможно, будь у Мирославы парень, она поступила бы также, но сейчас ей было очень неприятно. Сейджуро явно клонил к тому, что стоит отправиться на прослушивания. «Интересно, а если бы выбор стоял между его возможной карьерой и вечером в моём ресторане, хотя нет, слишком мелко, тут конечно он бы выбрал карьеру. Может между этим и выступлением его друзей да хотя бы на том же конкурсе. Что бы выбрал Сейджуро?» — думала Мира, а чуть позже сама и ответила на свой вопрос: «Любой бы выбрал карьеру, глупая. Только ты тут стоишь и мнёшься, строя из себя непонятно что»21 июня, 15:35 Прослушивание поставили на это воскресенье.
21 июня, 15:37 Подумай, каких успехов ты могла бы добиться. Как нельзя кстати прозвенел звонок с урока. Мирослава спешно покидала тетради в сумку и чуть ли не бегом выбежала из класса. «На воздух, скорее», — думала она, огибая потоки учащихся. Выбежав на улицу, она смогла вдохнуть полной грудью, успокаиваясь. — Успехов значит, — задумчиво протянула она. — Неужели успех — это самое главное, Сейджуро? Девушка стояла посреди двора. Её не волновало сейчас, что она мешает проходу, и на неё странно поглядывают. Она просто не знала, что делать. Мира окончательно запуталась. «Кажется, что единственное правильное решение я упустила с самого начала», — грустно подумала она, доставая телефон. Похоже, что сейчас действительно была безвыходная ситуация. Все говорили идти на прослушивание, но сама девушка будто бы нутром чувствовала, что она должна быть в другом месте. Как же тяжело решиться, когда все против тебя. Перебирая контакты, и найдя наконец нужный, Мирослава нажала кнопку вызова. Гудок, ещё гудок. Наконец абонент на другом конце линии поднял трубку. — Здравствуй, мама, — произнесла Мира.***
— … и под номером 4 капитан команды Киотского университета — Акаши Сейджуро! — воскликнул диктор, но его комментарий потонул в криках болельщиков. Даже не верится, что простые институтские матчи собирают столько людей. Но оно и понятно — прошлый матч взбудоражил зрителей очень сильно. Многие впервые увидели мастерство игроков Поколения Чудес и были поражены. Интересно, что бы они сказали, если бы узнали, что их восхищение тоже было тщательно продумано капитаном. Наверное, ещё больше бы поразились. В этот раз Акаши был сосредоточен с самого начала. Эту игру он не хотел затягивать, удерживая зрителя в напряжении до самого конца — он хотел сразу показать, кто одержит победу. Но похоже, что у тренера на этот счёт были другие мысли: он не разрешил Сейджуро играть вплоть до финального тайма. Конечно, Акаши мог настоять на своём, но открыто идти против тренера, а по совместительству главы секции на глазах у команды и зрителей, было не хорошо. Внешне его лицо оставалось, как обычно, бесстрастным, но те, кто повнимательнее, могли бы понять, что капитан не в духе. Они отставали на 6 очков. Стратегию тренера Сейджуро не разделял. Дважды давать понять зрителям, что они могут проиграть, может привести к тому, что их победу станут считать чистым везением. Поэтому с каждой минутой парень становился мрачнее. — Акаши-чи, — неуверенно обратился к нему Кисе. — Рёта, долго ты тут будешь сидеть? — холодно перебил его Акаши. — Но тренер… — замялся он, но увидев взгляд Сейджуро, сглотнул. — Я поговорю с ним. Акаши ничего ответил, снова уставившись на площадку. «Ну что за фарс. Они слабее предыдущих, а тренер позволяет делать такой отрыв. Разумеется, если мы выйдем все снова в последней четверти, то выиграем, но какой смысл. Тогда зрители станут думать, что без игроков Поколения Чудес наша команда ничего не стоит», — думал он, мысленно представляя, как ему обойти тренера, но так, чтобы все остались довольны. Начался третий тайм. Акаши всё-таки подошёл к тренеру и порекомендовал каких игроков заменить, благо в этот раз с ним не стали спорить. Видно, мужчина и сам не сильно оказался довольным раскладом, заметив, что сделал слишком большой разрыв, и зал начал активнее поддерживать соперников. Сейджуро покинул поле, намереваясь пройтись. Ещё одну четверть сидения на скамье он бы не вынес. Парень остановился около запасного выхода, откуда можно было в одиночестве наблюдать за игрой, не ловя на себе взгляды членов команды. Он молча следил, как понемногу сокращается разрыв и думал, стоит ли предпринять что-то еще, но мысли упорно не желали двигаться в этом направлении. То и дело в голове всплывал вопрос, а как дела у Мирославы на прослушивании. Он помнил их диалог и что-то не давало покоя. Почему-то ему казалось, когда Мира писала ему сообщения, она была расстроена или зла. Эти состояния были слишком для неё нехарактерны, но как не силился Сейджуро, представить легко улыбающуюся девушку, пишущую ему скупые ответы, он не смог. Конечно, глупо представлять по сообщениям настроение человека, но это выходит неосознанно. «Если представить, что она была расстроена, то чем?» — мысленно задавал себе вопрос. — «Скорее всего тем, что ей в любом случае придётся потерять что-то — карьеру или просмотр матча. Объективно, первое важнее. А если она была зла, то на кого или что?» Он покривил душой, когда писал, что стоило во чтобы то ни стало идти на прослушивание. В этом тяжело было признаться даже себе — Акаши хотел бы видеть Миру здесь. Но по понятным причинам открыто сказать этого не мог. Сейджуро с детства учили, что надо добиваться успеха и побеждать. Сейчас он не стал бы ставить победу превыше всего, но так просто от прошлого не уйти. Акаши прислонился плечом к стене и глубоко вдохнул. А как бы он поступил на её месте? Раньше ответ не заставил бы его даже на секунду задуматься — карьера. Но сейчас… Сейджуро поймал себя на мысли, что всё, что касается Миры, заставляет его думать и поступать не так, как он привык. — Да уж, — его губы дрогнули в невесёлой улыбке. — Чего вздыхаешь, как пенсионер? — раздался голос сзади, и тут же на глаза Сейджуро легли тёплые ладони. — Ну-ка, расскажи мне, кто сейчас забьёт. Он замер. Она снова смогла его удивить. — Что ты здесь делаешь? — спросил Акаши. — Стою, — раздался смешок. — Почему ты здесь стоишь? — А что мне, лечь? Пол холодный, — смешинки в голосе послышались отчётливее. Сейджуро покачал головой и снова вздохнул. Он стал медленно поворачиваться и почувствовал, как руки девушки соскользнули с его лица. Коридор был покрыт тенью, поскольку единственным источником света было поле. И даже при таком слабом освещении улыбка Миры ярко выделялась на фоне лица. — А как же твоё прослушивание? — смотря на девушку, спокойно спросил Акаши. Он понимал, что это не тот вопрос, который стоило бы задавать сейчас, да и вообще, но по-другому не мог. Улыбка на лице Миры дрогнула и погасла. — Я думала, ты будешь рад, если я приду, — тихо проговорила она, отводя взгляд. — Я просто не понимаю, ты сейчас тут, когда могла… — он говорил таким бесстрастным голосом, сам не понимая зачем закрывается, стараясь не дать зарождавшемуся внутри чувству радости выйти наружу. Сейджуро видел, как от каждого его слова Мира съёживается всё сильнее, но остановиться не мог. Договорить он не успел, девушка резко вскинула голову, и Акаши замер, такого взгляда он ещё не видел — в изумрудных глазах скопились слёзы. Вопреки всему, когда она заговорила, её голос был твёрд. — Да, я здесь. И я в кой-то веки уверена, что поступила абсолютно верно. Меня отговаривали вы все, и поверь, я сомневалась, — она обхватила себя ладонями, словно чувствуя себя в безопасности под защитой собственных рук, — Я чуть было не поступила так, о чём жалела бы очень долго. — Мира, — осторожно позвал её Сейджуро. — Дай мне закончить, — серьёзно произнесла она, и тут же смягчившись, тихо добавила: — Пожалуйста. Акаши сделал небольшой шаг к ней, мысленно надеясь, что она не отстранится, но Мира даже не шевельнулась, продолжая смотреть на него. — Знаешь, в тот день я поняла кое-что — большинству из моего окружения абсолютно безразлично всё, что касается других. Это не озарение, свалившееся, как снег на голову, просто я никогда ещё не чувствовала себя так одиноко. Скажи мне, когда ты писал, ты действительно хотел, чтобы я пошла туда, не раздумывая? Редко когда Сейджуро попадал в такую ситуацию: он не знал, что ему сказать. Привыкший за долгие годы скрывать свои эмоции, сейчас он оказался в затруднительном положении. «Что ей ответить: правду, в которой сам ещё не до конца разобрался или соврать. Что будет, если он продолжит вести себя отстранённо? Она же может отвернуться» Акаши молчал, и это молчание Мира приняла за ответ. Тщательно сдерживаемые слёзы потекли по щекам. — Я пришла сюда из-за тебя. Мне подсказали выбирать то, что подсказывает душа и сердце, а не мозг, и вот я здесь. Даже если ты знал с самого начала, что победа за вами, даже если такие игры для тебя словно разминка, неужели ты ничего не чувствуешь, когда люди тебя поддерживают и волнуются?! Я пою ради моих зрителей, а ради чего играешь ты? Зачем ты играешь в баскетбол, Сейджуро? «Зачем? Хороший вопрос. За победой? Нет, он уже давно не играет из-за одной лишь победы» Сейджуро стоял и смотрел, как перед ним всегда улыбчивая, такая лёгкая и светлая девушка, пытается судорожно стереть набегающие слёзы. — Почему ты плачешь, — голос, которым он задал вопрос, показался ему чужим. — Потому что мне больно, вот здесь, — она показала на сердце, — Вот здесь болит. Ты должен меня понимать. И больно мне не за себя. Наконец его бесстрастное лицо изменилось. Сейджуро не смог совладать с собой, когда вспомнил, что точно такую же фразу сказал Мире другой, стоя тогда в переулке. Он не знал точно, что чувствовал, это оказалось трудно — разобраться в самом себе, поэтому ведомый наваждением, Акаши подошёл вплотную к девушке и прижал её себе. В этот же момент и без того подрагивающее тело сотрясли сильные рыдания. «Какой же ты слепой. Даже в тех сообщениях, как ты мог не понять, что кажущийся простым выбор для одного, может быть очень тяжелым для другого» — Я не знаю, для чего я играю, — осторожно проводя по спине девушки рукой, заговорил он, — Вернее не так, я не могу это сформулировать. Мне нравится играть, это приятно, видеть радость на лицах товарищей по команде. Он замолчал, но Мира не дала ему снова потонуть в размышлениях. Негромко всхлипнув, она доверчиво прижалась к нему. Её больше не трясло, и, несмело подняв голову, она произнесла: — Ну вот, а говоришь не знаешь. Только на тебя смотрят не только товарищи по команде. Я не могла пропустить этот матч, просто не могла. Сейджуро взглянул в её чуть покрасневшие от слёз глаза и понял, что проиграл. Он осторожно коснулся рукой щеки, подхватывая большим пальцем одиноко катящуюся слезинку. — Я очень хотел, чтобы ты пришла, — признание далось так легко, и в этот момент Акаши почувствовал, что это как раз те самые, верные слова. Похоже, что он смог разобраться. — Я хотел, чтобы ты пришла, — повторил Сейджуро, обхватывая лицо девушки двумя руками, — Но я не хотел, чтобы ты жалела. Меня учили иначе, и я не всегда понимаю, почему люди совершают поступки руководствуясь не логикой, а сердцем. Когда тебе с детства твердят, что главное это победа, трудно в одночасье измениться. Я сожалею, что не смог сразу же сказать тебе правильные слова. — А я слишком долго думала, как поступить правильно, хотя ответ всегда был под самым носом, — почти шепотом произнесла Мирослава, и, наконец, на её лице появилась та самая улыбка, которая делала её необыкновенной. — Я не сказал этого в тот раз, но скажу сейчас: ты больше никогда не будешь из-за меня плакать. Акаши осторожно провёл пальцами по её щекам. Двигаясь, как во сне, он немного склонил голову, приближая их лица. Казалось, что прошла вечность, прежде чем их носы соприкоснулись. Сейджуро в нерешительности замер. Он отвёл глаза в сторону, чуть задержав на приоткрытых губах девушки. «Разве я имею право? Как я, заставлявший её столько раз лить слёзы, бояться, могу желать чего-то большего. Почему ты не отталкиваешь меня, Мира?» — Это самое глупое, что ты мог вообразить сейчас, — раздался её голос, и парень почувствовал, как руки, обнимавшие его, сжались чуть сильнее. — Ты читаешь мысли? — ощущая дежавю, спросил Акаши. — Наверно, я тоже внеземной организм, — усмехнулась девушка, — Правда, однажды, один человек, я надеюсь, что человек, сказал мне, что иногда понять, о чём думает человек, не труднее, чем вспомнить таблицу умножения. Смятение разлетелось на маленькие осколки, как только Сейджуро снова взглянул в глаза Миры, и его просто захлестнул водоворот чувств. — Ты поразительная, я не устану это повторять, — прошептал он. Их губы разделяли жалкие пару сантиметров. Акаши чувствовал теплое дыхание девушки, он чувствовал, как сильно бьётся её сердце, отмечая, что его стучит не менее быстро. Ещё совсем немного и… — Акаши-чи? Вот ты где. Сейчас начнётся четвёртый тайм, тебя тренер ищет, — размахивая руками к ним бежал Рёта, но заметив, что он явно помешал, ойкнул и, промямлив что-то вроде: «Перерыв почти закончился», убежал на поле. Момент был упущен. Смущенно улыбаясь, Мирослава отстранилась, и произнесла: — Иди. Сейджуро молча кивнул и развернулся в направлении выхода, но пройдя несколько шагов, остановился. — Я буду играть для дорогих мне людей, я хочу видеть, как они радуются. Сегодня я буду играть для тебя, Мира, — сказал он и направился дальше. — Вот видишь, я просто не могла пропустить эту игру, — в след ему сказала девушка, тепло усмехнувшись. Акаши вышел на площадку. На его обычно бесстрастном лице мелькнула улыбка.