***
Вся работа Ориона — собственно, как и почти вся жизнь — сосредотачивалась на мониторинге да сортировке передач, проходящими яркими импульсами по Коммуникационной сети и в конечном счёте стекающимися в Городской Иаконский Архив. Если бы Пакс очень захотел, то мог узнать любую информацию о любом боте, где бы тот не находился, и даже не поднялся бы из своего кресла, но совесть, кажется, всё ещё хотела оставаться чистой, а потому упрямо и настойчиво изгоняла подобные шальные мысли. Но однажды и она не доследила, разрешив открыть более чем на пять кликов то одно-единственное видео, которое ничем не отличалось от других. И по какой-то странной прихоти то ли Юникрона, то ли Праймуса (кто же в итоге их разберёт?) мигом появившиеся на экране гладиаторские арены потрясли не своей жестокостью, безжалостностью и беспощадностью, а главным действующим лицом — гладиатором, гордо поднявшем манипуляторы под ревущие завывания зрителей. Его звали Мегатронусом. Как павшего Прайма, как самого известного предателя и как того, кому ни за что нельзя доверять. Но эта завораживающая, очаровывающая своей простотой и открытостью ухмылка! Ну не может же такой мех оказаться плохим, верно? И Орион почувствовал, что в Искре появилось какое-то слабое, тягучее и мягкое чувство. С чего бы? За спиной послышались торопливые шаги, и архивист судорожно закрыл окно, старательно выбрасывая нерабочие мысли из процессора, которые при сопротивлении полезли туда только активнее. Серьёзно, почему ему так понравилось смотреть на совершенно незнакомого трансформера с другого конца Кибертрона? Это же абсурд! Нет-нет-нет, он подумает об этом вечером. Всё вечером. Но до вечера ещё дожить нужно, правда? Подпрыгнул на стуле, когда рядом, почти у самого аудиосенсора, раздался голос: — Орион, всё в порядке? Фух, просто коллега. Нервно улыбнувшись, Пакс обернулся и кивнул: — Конечно, лучше некуда. — Звучало неубедительно, но мех напротив лишь наклонил шлем и задорно усмехнулся. — Ты решил сегодня снова допоздна засидеться, а? Допоздна? Непонимающе вскинул бровь. Он не сидит обычно до глубокой ночи. Вроде бы не сидит. И, вообще, нет причин делать так сегодня. Никаких. Внезапно в процессор пришла дерзкая, напористая и самая-самая безумная идея. Допоздна? Да. Да! Сегодня Орион сидит допоздна. И даже Альфа Трион, если собственной персоной явится сюда, не выгонит его домой. Дома нет достаточной связи, дома нет шифрованного канала и дома нет номера коммлинка Мегатронуса. А Паксу это нужно. Ну и пусть, что затея заранее обречена: попытаться всегда стоит.***
До глубокого вечера Ориону сверлила процессор эта мысль, выедая изнутри, как скраплет. Он позвонит Мегатронусу. Зачем? Чтобы ошибиться в своих предположениях о гладиаторе и спать спокойно. Это же очевидно! Пакс едва дождался, когда все уйдут, и, проводя последнего задержавшегося бота, с нетерпением бросился к столу. Дрожащими пальцами ввёл пароль, запросил разрешение на поиски в базе данных Архива и наконец повалился в кресло, ожидая ответ. А что, если откажут? Он попробует ещё раз. А если и во второй раз будет «нет»? Он повторит. Орион не успокоится, пока сам не услышит Мегатронуса и не поймёт, что не хочет... не хочет... не хочет чего, собственно? Иметь с ним что-либо общее? Да он и так, к слову, не имеет, но почему-то только такой ответ приходит в голову. Не заморачиваться, Пакс! Лучше подумать, что он собирается говорить, ведь если всё удастся, то придётся хоть два слова, но связа... сказать. «Мастер импровизации» отнюдь не его второе имя, к сожалению, и вообще, единственный «не коллега», с которым он активно общается — это Джаз, а у него по профессии подвешенная глосса полагается. Орион недовольно хмыкнул. Надо надеяться, сегодня охранник не решит хоть в кои-то веки пройтись по коридорам и осмотреть комнаты на наличие преступников. Нетерпеливо поёрзал, потёр антенну и снова уставился в подсвечивающийся голубым экран. Неопределённость, круто перескочив через полагающееся к ней нагнетание, начала надоедать, а не пугать. Раздался короткий, пронзительный писк. На компьютере отобразилось белое окно, и медленно закрутился значок прогрузки. Один клик, второй, седьмой, восьмой. Полный оборот. Пятнадцатый, шестнадцатый. Второй. Двадцать первый, двадцать второй... Сейчас, прямо сейчас!.. — Орион, что ты делаешь тут? Самый большой прокол оказался в том, что, проводив всех архивистов, он забыл о самом главном — Альфа Трионе.***
— Я продам Искру тому, кто наконец-то мне объяснит, почему именно он просто взял и отпустил меня, — вздохнул Орион, лениво стирая конденсат с грани куба. — Ты на хорошем счету, он не захотел разбираться или всё сразу понял, — загибая пальцы, бодро предложил Джаз. — Ну что, Искра моя? — обаятельно, по-шарктиконьи ухмыльнулся. — Ты неисправим, — улыбнулся, чуть повеселев. Как хорошо бывает в баре в два часа ночи с лучшим другом-то, а! Особенно, когда он вовсю пытается тебя растормошить и привести в светлые чувства, попутно незаметно спивая и спиваясь. — Кажись, ты тоже. А каким шлаком тебя в Архиве до двенадцати бросили, м-м-м? — мех игриво подмигнул, что особенно симпатично выглядело сквозь ровный синий визор. Вот почему когда так делает Джаз, у Пакса с процессором хорошо, но если представить на его месте Мегатронуса, то манипуляторы и сервоприводы немеют, вентилировать сложнее, а Искра в буйную пляску впадает? — ...Ау-у! Орион? Орион, ты актив? Я могу вызвать скорую, или случай уже слишком запущен? Это ему? Фраг, это ему! Встрепенулся, вытянулся и отрицательно мотнул шлемом. — Ожил, да? Не, приятель, от вопросов-то так просто не откатишь. — Пододвинул куб ближе к другу. Архивист отодвинул его обратно. — Не будешь? Это высокооктановый, я его лично из Каона привёз. — Каона? Там есть что-то, кроме гладиаторских ям? — Ага. Гладиаторские арены, например. — Усмешка. — Ты ими никогда не интересовался, Орион. — Да я и до сих пор... — «Не интересуюсь»? Увольте! Именно поэтому первое, что приходит тебе на ум — гладиаторы? — Видимо, заметив, как Пакс притих и свернулся, продолжил: — Ну, в этом нет ничего постыдного. Один из самых известных там — Мега-что-то... — Мегатронус, — прошептал и прикусил глоссу. Идиот, ты же ничего не знаешь! Разве можно так глупо раскрываться?! Полностью проигнорировав его реплику, продолжал Джаз: — ...Вполне симпатичный мехлинг. А ты что думаешь? Он издевается, правда? И так мило улыбается затем, чтобы Орион не заметил подвоха. Он ничего ему не скажет. Ни за что! — Нет, — буркнул и сложил манипуляторы на груди. — А мне показалось, что ты думал о «да», — рассмеялся, аккуратно подпихнув в бок. — Оки-доки, теперь пались окончательно: ты из-за своей внезапной страсти остался там на ночь, верно? Видео-свидание решил устроить, а мне не рассказал! — Нет, — буркнул тише и чуть отвернулся. — Естественно, «нет». Но я-то знаю, понимаешь? У тебя всё на лбу читается, если хочешь подробнее. Да, то, что ты всегда копаешь вглубь, я тоже знаю. — Притормозил, потрепал по плечу. Шёпотом спросил: — Ну, хоть номер-то выяснил? — Нет, — буркнул еле-еле слышно и повернулся к Джазу спиной. По звукам, тот хлопнул себя по фейсплейту. — Орион, так дела не делаются. Тебя пустят сейчас на работу? Короче, даже если нет (а ведь ты снова там протарахтишь нет), то завтра ты выясняешь номер коммлинка и идёшь ко мне домой. В конце-то концов, я ж исследователь культуры и могу найти достаточно мощные антенны. — Но там не антенны... — попытался возразить, но его нетерпеливо перебили и снисходительно почесали шлем. — Назовём это «антенны», окей? Эту часть я беру на себя, а на тебе — номер. — Встал из-за стола и довольно ухмыльнулся. — Я платить пошёл, да, за обоих. Не смотри так странно: я и не такие фокусы могу выкинуть. Спокойного оффлайна, Орион. Ну, и как достать коммлинк? Ему ведь не дали доступ!..***
...Или всё-таки дали. У Праймуса странное чувство юмора, но, видимо, это старый плут поставил себе целью устроить встречу Пакса и Мегатронуса. Иначе как объяснить, что прошлой ночью доступ в Архив был разрешён, Альфа Трион закрыл на это оптику, а никто из коллег даже не пытался узнать, с чего бы Орион никак не может усидеть на месте? А ведь если бы спросили, то он и соврать нормально бы не смог: ушедшая в отпуск совесть вернулась и воздавала за пропущенные ею грехи. И, едва дождавшись окончания смены, он бросился в гости к своему другу. — Орион! — прямо перед козырьком шлема пронеслась на всех парах дверь, и счастливый обладатель кварты, куда она закрывала проход, поймал архивиста за манипулятор и потянул внутрь. — Джао-ао-ао-аз! Не спеши ты так! О-ох... — Пакс заплёлся в сервоприводах и упал. Проволочив его до следующего угла и безуспешно попытавшись повернуть, серебристый мех обернулся и, заметив лежащего фейсплейтом вниз приятеля, тяжело провентилировал. — Вставай, красавчик. Ну, и на кого ты сейчас похож? Хоть бы сказал, что упал! А не то молчишь, как турболис. — Я пытался, — протянул он. — Не верю. — Наклонился, взял подмышки и поставил нормально. — Вот так. Всё, поспешим. Джаз увёл его в гостиную и посадил на диван. Пододвинул огромный и наверняка тяжёлый стол с монитором, включил камеру, отряхнул её от пыли и задумчиво потёр визор, вспоминая, что забыл. Обернулся к Ориону и только собрался что-то спросить, как по-кошачьи отскочил и бросился в соседнюю комнату. Менее чем через брийм вернулся с полировочным станком и полиролью. — И не смотри так зашуганно. Да, мы сейчас будем полироваться. И даже не думай!.. Пакс торопливо сполз под стол. Джаз бросился к другой стороне, но тот выполз обратно и, перемахнув через диван, кинулся к выходу. Кому, кроме этого бесшабашного меха, вообще может прийти в голову полировать фейсплейт?! Нет-нет-нет, он успеет. К Юникрону Мегатронуса, Праймуса и Джаза! Последнего можно ещё и шаркам отдать на растерзание. Только бы не поймал, пожалуйста, пожалуйста!.. Сбоку что-то проскочило, и через клик Орион повалился на пол. Джаз немедленно уселся ему на пояс и, достав необходимое из сабспейса, широко улыбнулся. — Не боись! Это вовсе не больно. Включил машинку и попытался поднести к фейсплейту. Орион поморщился и забурчал мотором. — Небольно, я сказал! — громче повторил мех и прислонил напильник к металлу. — И не возмущайся, не то криво получится. А ведь ты во всей красе хочешь быть перед Мегатронусом, а? Оставалось только молча согласиться. Зато через пять с половиной бриймов (Пакс считал) фейсплейт чесался, но блестел не хуже сенаторской брони на торжестве. Джаз слез с него и, абсолютно довольный, любовался своим трудом. Протянул манипулятор и, подтянув, помог подняться. — Вот теперь тебя можно трансформерам показывать. — Ухмыльнулся. — Иди покорять Искры, Орион. Покорять Искры. В этом весь Джаз. Он незаметно для себя радостно улыбнулся. Всё обязательно сложится.***
Он сидел как будто на иголках, постоянно вертясь, крутясь и никак не находя нужное положение. На экране неторопливо мигала иконка телефона, обозначающая, что звонок дошёл и нужно просто ждать, когда абонент на том конце снимет трубку. Брийм. Всё хорошо. Второй. Может, коммлинк занят. Пятый. Возможно, сейчас самый разгар боя? Из-за двери показалась голова Джаза, но, что-то увидев, медленно уплыла обратно. Седьмой. Мегатронус точно возьмёт трубку! Одиннадцатый. Когда-нибудь. Мегатронус точно когда-нибудь возьмёт трубку. На тринадцатый брийм ожидания Ориону захотелось зевнуть. Прямо очень-очень хорошо, широко зевнуть, да ещё и затекшие от бесплодного ожидания конечности размять. Странное желание, если честно, но чем Праймы не шутят? Мех приподнялся, не вылезая из-за стола, вытянул манипуляторы и чуть согнулся назад, похрустывая всеми позвонками. Как же хорошо-о! О, Праймус, как-же-хо-ро-шо-о-о!.. — Красивые пластины. — Спасибо, — кивнул Орион и застыл. Кто это сказал? Зачем он себя спрашивает-то? Тут есть лишь один-единственный ответ: — М-м-мег-га-трон-нус? — запинаясь, по слогам и к тому же испуганно! Пакс, тебе присуждается звание самого отвратительного влюблённого века! Из-за двери показался кулак с большим пальцем вверх. Джа-а-аз, тебя тут ещё не хватало! — Он самый, — усмехнулся гладиатор. Архивист бессильно упал вниз, напрочь забыв обо всём. Ну, странно Искры покалывает при виде Мегза, да, но, может, это просто надо у врача провериться? Тогда догадки специалиста по кибертронской культуре отбрасываются. Почему тишина? Шлак, нужно что-нибудь спросить! — Мегатронус, Мегатронус, а это правда, что вашем именем сначала было Д-16? Пакс, нашёл, чем поинтересоваться! Это же было Юникрон знает когда, да ещё и в шахтах. Счастливейшие воспоминания, небось. Он едва сдержался от саркастической усмешки и только наклонил шлем, старательно показывая заинтересованность. Гладиатор как-то странно, словно заинтересованно, глянул на меха и, цокнув глоссой, произнёс: — Было такое. Откуда знаешь? Сказать, что ли, что в Архиве есть? Не оценит. Чего-нибудь соврать? Тоже, а вечером и совесть замучает. О, так он может и не врать. Недавно же Мегатронус свою биографию описал, и там это точно было! А Орион читал. По профессии, но какая разница? — Из вашей книги, — улыбнулся, но через клик фейсплейт снова стал безэмоциональным. — Разумеется, — усмехнулся он. Поверил? — И? Запомнилось что-либо ещё? Пакс моргнул. Ещё? Нет — обидится, тем более что-то интересное там было. Мысли какие-то. Осталось лишь вспомнить, какие. Войны? Нет. Болезни? Нет. Сенаторы? Кажется, чуть-чуть и они. Мировой порядок? В точку! — Вы очень... непривычно развили свою идею о несправедливости классовой системы. — Этот хлопок был со стороны двери? Опять Джаз себя по фейсплейту колотит. Если кому и надо его с визором полировать, так это ему после сегодняшнего дня. — Но я всё ещё не понимаю... Какое счастье, что Орион много чего не понимает. То странное чувство у Искры, появившееся после первого взгляда на Мегатронуса, будто разрослось и теперь сладостно окутывало её невидимой пеленой, уплотняющейся с каждым новым словом. Всё-таки Джаз был прав.***
«Завтра в двенадцать у главного входа гладиаторской арены. Позвони, когда придёшь». Он набирал номер раз за разом, но пронзительного писка всё не было. А ведь ему говорили, мол, слушай, я понимаю, ты впервые влюбился, все дела, но не стоит верить Мегатронусу. Он звезда. «А кто ты?» не было сказано, но слышалось достаточно ясно. И если даже самый лучший и самый близкий друг не верит в успех, то что остаётся делать? Верить самому. Да и влюблённость, видимо, не прогонишь центнерами энджекса и весёлой компанией, так что помощь Джаза откладывается. Передёрнулся и оглянулся, выискивая знакомый фейсплейт. Они же виделись столько раз! Ну и пусть, что только виртуально. Это Кибертрон, и половина вещей здесь происходит где-то в компьютерах, поэтому почему бы и отношениями не назвать происходящее между ним и Мегзом (нужно попытаться не назвать его так. Джаз, конечно, приучил к плохой привычке, но никто, кроме них двоих, не оценит)? Ну и пусть, что они односторонние! Двенадцать с четвертью. На Искре тревожно заскребло. Двенадцать с половиной. Поскрёбывания превратились в настоящие царапанья. Без четверти джоор. А они — в раздирания. Джоор. На Искре останутся шрамы? Это риторический вопрос. Ориону не стоило тогда открывать то видео и тем более досматривать до конца. Не стоило искать информацию, не стоило оставаться допоздна в Архиве и не стоило рассказывать Джазу. Не стоило вообще звонить. Но ему было интересно, кто это такой. Все проблемы от любопытства. Во всяком случае, все его проблемы от любопытства. «Позвони, когда придёшь». Он позвонил. Сделал всё, что просили, но уже второй джоор никого нет. И, как печально подсказывает процессор, не будет, потому что если бы Пакс был бы хоть кому-нибудь нужен со своими чувствами и прочей белибердой, то точно бы не опоздали. А встрепенувшуюся и грязно ругающуюся Искру уже не имеет смысла слушать. Нет, он больше не будет ждать. Орион встал со скамейки и медленно, безудержно шаркая, поплёлся к вокзалу. Он вернётся домой, а сюда больше никогда и ни за что не придёт. Ему хватило одного раза, спасибо. Он слышал, как трансформеры бегом расходятся по домам и закрывают окна. Слышал, как редкие полисботы подгоняли граждан уйти под крыши. Слышал, как где-то в небе протяжно, громко пророкотало. Праймус, спасибо за кислотный дождь. Налетел ветер, и капли, через некоторое время вызывающие зуд и ожоги, а в худшем случае — ржавчину, упрямо потекли по изящным граням корпуса к шарнирам и суставам. Брийма через два Пакс наступил в глубокую лужу, но даже как-то и не отреагировал. Замечательно? Ну, нормально. К врачу всё равно сходит потом, так зачем сейчас волноваться? Вдруг он остановился, почувствовав острое покалывание у Искры. Шлак, да что же это так? Что-то внутри свернулось, и он свернулся вместе с этим, осев прямо на дороге и скрестив манипуляторы на грудном отсеке. Больно, а оно словно драло всё в пух и прах, оставляя лишь тонкие полоски. Вдалеке кто-то бежал. Где? Кто? А главное — куда? Неважно. Ничто неважно. Уже? Уже. Интересно, почему так плохо?.. Соскальзывающего в оффлайн Ориона какой-то мех развернул к себе и, прикрыв всем корпусом от дождя, злобно и в то же время облегчённо прорычал: — Орион, Праймуса ради, где ты был?! Я два с половиной джоора торчал у главного входа, и только не говори, что ты перепутал его с запасным. — Поднял за подбородок и посмотрел в полупритушенную оптику. — Дурак, дурак, дурак, на кой фраг ты поплёлся в Каон в такой тонкой броне? Куда тебе шальная капля попала? Только не говори, что к камере Искры. — Короткая, едва уловимая пауза. — Туда?! Нашёл место, Пакс. Давай, возьми меня за манипулятор и даже не думай отключаться. — Т-ты с-слишк-ком громко кр-ричишь, чтобы я м-мог отключиться, — прошептал Орион, прижимаясь ближе к тёплому и такому близкому Мегатронусу. — Я буду так орать, пока не дотащу тебя до больницы. Не беспокойся, новые аудиосенсоры там тоже прикручивают. — Я т-тебе звон-нил. — Знаю. Но я же не обещал брать трубку, верно? Хотя лучше бы взял: не пришлось бы тебя на манипуляторах таскать. Давай, держись. Всё будет хорошо, обещаю. По итогу Джаз — лучшая сваха Кибертрона, Мегатронус и впрямь не такой, какими были предыдущие владельцы его имени: он добрый, честный и заботливый, а Орион влюблённый идиот, избранный Праймусом как великолепнейший предмет шуток. Все довольны и все счастливы. А пытаться всегда стоит, даже если затея заранее обречена. Кто знает, что из этого выйдет, правда?