Алкоголь во всем виноват. Чрезмерно много выпитого этим вечером без особого повода развеселило многих. И она была несравненной жертвой массового запоя. Ее голова кружилась, а ноги отказывались слушаться. Медленно ковыляя по коридору к своей комнате, ее заносило то вправо, то влево. Впереди шла такая же жертва попойки как и она, так же медленно и нелепо переваливалась из стороны в сторону на каблуках. Уже пройдя несколько поворотов совершенно в одинаковом направлении, девушка, шедшая впереди, почувствовала, что ее кто-то преследует и, прибавив шагу, постаралась оторваться от грозно топающего человека сзади. Может из-за внезапно нахлынувшего духа озорства, может из-за алкоголя — Фос решила не уступать ей и тоже втопить газу. Ситуация накалялась, тем самым возрастали ее нелепость и глупость. Оставалось всего несколько шагов до того, как преследователь мог бы спокойно схватить свою жертву за плечо и прошептать пару ласковых на ухо, но та юрко скользнула за поворот, за которым Фос ее уже не обнаружила и ей оставалось только проследовать в свою комнату, которая находилась достаточно близко. Дойдя до двери, оказалось то, что та была немного приоткрыта, скорее всего из-за забывчивости и спешки к предстоящей попойке, на которой с каждой секундной количество алкоголя все уменьшалось и уменьшалось. Спотыкаясь, зайдя в комнату и обнаружив там ту самую девушку, которая пару минут назад скрылась от погони, Фос поняла, что за те несколько минут отсутствия ее жертва очень круто преобразилась: вместо длинных темно-русых волос на голове ютились светло-голубые, а симпатичное короткое платье валялось на полу рядом с бывшими волосами. Сейчас она занималась бюстгальтером в весьма неоднозначной позе, от чего было невозможно понять, особенно в полумраке, как ей удается стоять на одном месте. Градус напомнил о себе и тело Фос повело в сторону. Она оперлась на стену и, гневно-хрипловатым голосом заикаясь, проговорила:
— Что ты здесь забыла?
Девушка резко выпрямилась и вылупила на говорящую две десятирублевые монеты непонимания. Глаза Фос привыкли к темноте и теперь она слегка нагнула голову, ведь ей не верилось кто перед ней стоял. От удивления ей спёрло дыхание, и из горла донеслась неясная смесь смеха и шипенья. И в конце концов разразившись нездоровым хохотом, она сделала шаг вперёд.
— Кому расскажу — не поверят. Трансвестит в ком…- ее речь оборвалась — к ее горлу приставили нож. С растрёпанными волосами, с лёгким макияжем и, стоя в ещё неснятом бюстгальтере и чулках, Агеро смотрел на нее глазами полными отвращения, а в его голове крутились мысли о том, что его воля и через секунду больше никто из живых не узнает об этом. Нож дрожал в руке, и все меньше и меньше было расстояние до живой плоти. Холодное лезвие ножа подошло к самой глотке и слегка прикоснулись к ней. Капля пота пробежала по лицу жертвы, по ее шее и упала на рукоять. Ещё секунда и горячая кровь вырвется наружу, придавая предметам, соприкасающимися с ней, приятный насыщенный темно-бордовый оттенок. Двое стояли в полумраке объвеянные прохладой ночного воздуха, ворвавшегося через окно. Но несмотря на холод ночи, их тела были накалены от напряжения. Фос чуть слышно подалась в бок. Её организм больше не мог сдерживаться. Желудок скрутило жгучей болью, и рвотные массы вырвались наружу густой смесью. Она упала на Агеро, который выронил нож и постарался увернуться от девушки, но та уже крепко держалась за него, не переставая изливать из себя густую смесь.
— ААА, ЭТО НОВЫЙ БЮСТГАЛЬТЕР, А ТЫ ЕГО ЗАБЛЕВАЛА, ДРЯНЬ!!! — выругался Агеро.
Девушка отпрянула от него посмотрела сначала на место бомбардировки, затем ему в лицо. Ей заметно стало лучше и цвет лица постепенно приходил в норму.
— Черт, да что ты вообще делаешь в моей комнате?
— А ты кто такая? — ещё на взводе произнес Агеро.
— Вопросом на вопрос не вежливо отвечать.
Девушка схватила Куна за руки и потащила его к выходу.
— Свали уже. Пришел тут, разделся значит, ножиком давай размахивать. Ты вообще берега попутал? Но так и быть я сегодня добрая душа отпущу тебя.
Фос наклонилась к самому уху Агеро и очень тихо произнесла:
— И так и быть никому не скажу, что милая девушка на самом деле парень.
Агеро стоял перед самым выходом, держа в руках свою одежду и обувь.
— Открой рот, — требовательно сказала Фос.
Агеро, совершенно не сопротивляясь, приоткрыл рот и в эту минуту ему в зубы всучили нож. Затем его развернули и выпихнули из комнаты. Он стоял посреди одинокого коридора, его просто обругали и вытолкали из своей комнаты.
Спустя несколько секунд из комнаты донёсся крик. Дверь медленно приоткрылась, оттуда показалась женская макушка, затем выплыла остальная часть тела. Шаркающими шагами она подошла к Куну, похлопал его по плечу, тихо и услужливо извинилась. Открыла с помощью ключа соседнюю дверь и зашла туда, а парень по прежнему весь в рвотных массах и в женском белье зашёл к себе в комнату. Все произошедшее за эти несколько минут не укладывалось в его голову.
***
Уже несколько минут Агеро названивал в домофон и стучался в дверь заблевавшей его девушки. Он ждал, когда она наконец покинет свою комнату. И его терпение подходило к концу. Он был готов уже выбить дверь, но это могло привести к лишним вопросам, чего ему точно не нужно было.
Девушка за дверью понимала, что ей так или иначе придется открыть ему дверь. Стук стих. И она медленно подошла к двери и прислонилась к ней ухом. Все тихо. Она приоткрыла дверь. И в это мгновение ее втолкнули обратно в комнату, зашли и закрыли за собой дверь. Человек сел рядом с ней.
— Слушай, это был спор. И я делал это не по своей воле.- он замолчал, но после продолжил: — Надеюсь, ты понимаешь, что я от тебя хочу и знаешь, что я сделаю с тобой в ином случае.
Девушка постаралась отползти от него, но ей в голову пришла гениальная идея. Она приблизилась к нему и, слегка приобняв, произнесла:
— Как я могу кому-то рассказать про тебя, если люблю.
И она обняла его ещё крепче.
— Прости, но ты хоть знаешь как меня зовут?
— Хм, а как меня, знаешь? — спросила Фос.
— Женщины вперёд, — сказал Агеро и, отпихнув от себя девушку, сел на кровать.
Фос ещё некоторое время пораскидывала мозгами, но так ничего хорошего не придумав, она поймала себя на мысли, что тупо пялится на парня, которого несколько часов тому назад заблевала. И нужно было отметить он был не только в ее вкусе, но и жутко горяч.
— А ты горячая штучка, — размеренно произнесла девушка, встала и подсела очень близко к парню.- Не лишай мир такой красоты.
— Кун Агеро Агнис, — сказал парень и встал, собираясь уходить, понимая на кого он нарвался.- Запомни.
Он был уже готов открыть дверь, как его окликнули:
— У меня есть винище. Красное полусладкое. Будешь?
Кун остановился в дверном проёме.
***
Спустя бутылку вина она знала больше чем положено: Агеро преобразился на один день благодаря Андросси, которая взяв его на слабо, повела в магазин, где он лично выбрал себе женское бельё. И напившийся Кун валялся без памяти на кровати, когда Фос допивала вторую бутылку вина. Ей стало скучно и пришло время развлекать себя самой. Она залезла на кровать и стала медленно его раздевать. Сначала была снята футболка, под которой была спрятана крепкая грудь, но при этом кожа была на редкость нежная и светлая, словно сделанная из слоновой кости. Затем она стащила с него спортивки. Черные боксеры контрастировали с его бледной кожей. Он мирно спал, от чего в нём читалось что-то детское. Агеро был удивительно красив. Тонкие черты лица его казались ещё прекрасней — теперь в близи. Длинные мягкие ресницы, лёгкий румянец от выпитого алкоголя и чуть алеющие губы. Она наклонилась над самым его лицом, и сердце от такой близости бешеного застучало. Фос слилась с ним в поцелуе. Ей не удалось удержаться, а ведь она только и всего, что хотела подшутить над ним. Теперь она чувствовала себя полной дурой, ведь сама над собой сыграла злую шутку. Она продалась так просто. И хотев было уже накричать на него, её рассудок помутился и Фос провалилась в сон.
***
Утро. Агеро было тяжело — на нем лежала женская туша. Парень приподнялся, чтобы осознать происходящую ситуацию. Его голову пронзила боль. Выпил он вчера много, но похоже не больше, чем она. Кун спихнул с себя девушку и понял, что ему стало прохладно. И вот причина: на нем не было ничего, кроме трусов. Его обуял страх. Его возможно…
