Игра для двоих

Аомине недолюбливал покер. Не то чтобы совсем не любил, но временами многочасовые рассиживания за столом с картами в руках действовали на него усыпляюще, а ставки были не слишком высокими, поэтому особого азарта он тоже не испытывал. Но зато покер любил Босс, и это кое-что значило. Босс был старше большинства членов банды всего на какой-нибудь десяток лет, если не меньше, но считался кем-то вроде отца или дяди, Аомине уважал его и подчинялся ему без напряга. Игра в покер давно превратилась в нечто вроде традиции, была не слишком серьезной, сопровождалась приправлеными хорошим алкоголем разговорами, чаще о делах - прошлых и будущих, - и в целом отлично разряжала атмосферу. Сегодняшняя партия почти ничем не отличалась от множества прошлых. Такао травил байки, Снайпер сидел с привычно непроницаемым лицом, Вакамацу горячо и оживленно что-то втолковывал Имаёши, который понимающе ухмылялся, Мурасакибара флегматично грыз леденец. А рядом с Кагами какого-то черта сидел Химуро и действовал Аомине на нервы одним своим присутствием. Вообще-то Химуро был хорошим парнем и качественно справлялся со своими обязанностями, но Аомине считал, что лучше бы ему держаться подальше от Кагами. Чего только стоили одинаковые кольца, висящие у них на груди на цепочках - символы так называемого "братства", зародившегося во времена их детства. Аомине не горел желанием узнавать остальные подробности их общего прошлого. Братство, блядь. Смешно даже. Вся эта псевдосимволическая хренотень казалась ему детским садом, но он испытывал смутный отголосок чувства, похожего на самую обыкновенную ревность, когда бросал взгляд на кольцо, неизменно висящее на груди Кагами, которое напоминало о его тянущейся из прошлого крепкой связи с другим человеком. Аомине ни с кем не желал делиться своим. В действительности Кагами не принадлежал ему всецело. Тем и были хороши их отношения, что ни к чему не обязывали, удовлетворяли их обоих, строясь на взаимном доверии и свободе. Кагами ни с кем не трахался на стороне, Аомине в этом почти не сомневался, но собственническая натура иногда все равно брала верх. Аомине не обращал внимания на оживленную болтовню за столом, всего лишь умело прикидывался включенным в нее, смеялся, когда все смеялись, для виду поддержал разговор о девочке-стриптизерше в клубе, который они крышевали и куда частенько наведывались, и ее верхних и нижних девяносто с небольшим, а сам то и дело возвращался взглядом к Кагами. Он никак не мог отвлечься и расслабиться. Карта не шла, как будто чуяла, что его мысли заняты совсем другим. - Поднимаю ставку. - Босс оглядел сидящих за столом и деловито переместил сигару из одного уголка рта в другой. Аомине всегда считал, что настоящий босс курит только настоящие сигары. Их запах четко выделялся на фоне всей той дряни, которую курили присутствующие. В центр стола приземлился ворох мятых купюр. К нему присоединились еще несколько. Аомине поскреб подбородок и обреченно подбросил в банк свою долю. Денег ему явно не видать, но выходить из игры он пока не собирался - до позорного рано, - и сдаваться вот так сразу тоже не хотелось. Раз уж на то пошло - сегодня ему вообще не стоило садиться за стол. Играть Аомине умел и не раз срывал крупный куш в казино, но присутствие Кагами всякий раз знаменовало его проигрыш и превращало его в одержимого. Он хотел Кагами, и это было нечто самое постоянное и стабильное на данный момент его жизни. Кагами, сидящий напротив, чуть склонил голову набок и медленно, задумчиво почесал шею, сосредоточенно поглядывая на веер карт в руке, словно гипнотизировал их. Аомине проследил за его пальцами, касающимися кожи, мысленно застонал и поерзал на жестком стуле. На их месте он представлял свой язык. Ну и какие тут, к черту, карты?! Играть просто невозможно. Ясное дело, Кагами дразнил его не намеренно, у него это выходило неосознанно, и он даже не догадывался, что буквально каждым своим движением, жестом, взглядом подталкивает Аомине к перевозбуждению. Вот только стояка ему сейчас не хватало. Хотелось отрезвляюще похлопать себя по щекам, но со стороны это выглядело бы очень странно, поэтому Аомине просто сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Только от тяжело ползущего по телу напряжения это не спасло. У Кагами были явно какие-то агрессивные феромоны. Они полностью подчиняли себе и превращали Аомине в олицетворение похоти. Его страшно вело от Кагами, даже вот так, на расстоянии. Достаточно было лишь одного взгляда, брошенного на него - слегка встрепанного, бодрого, с огоньком живого интереса и азарта в глазах, то озадаченно прихватывающего зубами - острыми, уж Аомине-то знал, - нижнюю губу, то открыто и заразительно смеющегося над чужой удачной шуткой. Кагами сидел на повернутом задом-наперед стуле, с оголенными плечами - спасибо рубашке-безрукавке, - широкими, сильными и крепкими. Аомине откинулся на спинку стула и украдкой проскользил взглядом по его руке - от округлости плеча до кончиков пальцев, удерживающих карты, по линиям рельефных мышц, - а потом снова поднял глаза на его лицо. В приглушенном свете, окутывающем помещение, за седой табачной дымкой, плывущей по воздуху, Кагами выглядел по-особенному красивым и соблазнительным. Во рту пересохло. Аомине облизнул губы и сглотнул, а потом взялся за свой стакан и отпил немного разбавленного рома. Он не собирался напиваться. Не сегодня. Потому что сегодня у него имелись большие планы на Кагами. Они не виделись всего лишь чуть больше недели - Кагами уезжал из города по личному поручению Босса, - но Аомине все эти дни показались слишком пресными: не с кем поржать над дурацкой комедией, не с кем погонять мяч в свободное от дел время - стритбол стал их совместным развлечением, - нечего жрать, в конце-то концов, потому что Кагами изумительно готовит, к его стряпне привыкаешь как к наркотику, после нее питаться в кафешках совсем не тянет. Если подумать - Кагами очень прочно вплелся в жизнь Аомине, став ее неотделимым элементом. Осознавать это было немного странно. Аомине покусал ноготь на большом пальце. Бегло оглядел сидящих за столом, выждал момент и подмигнул Кагами, когда их глаза встретились. Кагами вскинул брови, метнул в него многозначительный взгляд и, нахмурившись, уставился на карты стеклянными глазами. Аомине не смог сдержать улыбку, которую тут же попытался спрятать, но уголок губ предательски пополз вверх, поэтому на всякий случай пришлось прикрыть рот рукой и кашлянуть. За столом как назло все посерьезнели, и его улыбка выглядела бы идиотской и подозрительной. Но никто ничего не заметил, все продолжали непринужденно переговариваться. *** Аомине не ожидал, что сегодня Кагами так скоро сойдет с дистанции. - Все, я выхожу, - с этими словами тот бросил карты на стол перед собой. Проехался ладонью по волосам, еще сильнее взъерошивая их. Он выглядел немного разочарованным. - Тогда сходи принеси еще выпивки, - быстро отозвался Босс. По части алкоголя он был тем еще гурманом. Кагами почесал бровь и поднялся со стула. - А я найду? - Винный погреб направо от кухни и вниз. Доверюсь твоему выбору, только коллекционку не трогай, она стоит отдельно - сразу поймешь. - Ясно, я понял, - кивнул Кагами и отправился в указанном направлении. Аомине проводил его спину напряженным взглядом. Как только она скрылась, по его телу прокатилось легкое волнение. Смысла торчать за этим столом больше не было. - Схожу помогу ему, у меня все равно карты дерьмовые, я вскрываюсь, - сказал Аомине и не без облегчения избавился от карт. - Неудачники, - добродушно усмехнулся Босс, зажав сигару в зубах. Такао с наигранно-осуждающим выражением лица опустил большой палец руки вниз. Аомине красноречиво провел ребром ладони по шее. Такао деланно испугался, а потом беззвучно заржал - только плечи ходуном заходили, - утыкаясь лбом в плечо Снайпера, который, поправив очки на переносице аккуратным движением, хладнокровно попросил его заткнуться. Аомине хмыкнул и показал Такао средний палец. - Ладно. Не повезло сегодня - повезет в следующий раз, - сказал он и поднялся. На самом деле ему было плевать - и на игру, и на ее исход, и даже на то, что он впустую спустил деньги, пусть сумма и была небольшой. Мыслями он уже был рядом с Кагами. Аомине нагнал его, когда тот уже ступил на лестницу, ведущую в сумрачный винный погреб. Не удержался - на ходу мазнул кончиками пальцев по спине Кагами, коснулся его волос. Ему нравилось прикасаться к этим жестким, непокорным, упрямо топорщившимся прядям. - А ты-то чего за мной поперся? - Не оборачиваясь, спросил Кагами. Тон у него был не слишком миролюбивый. И что на него нашло? - Вдруг тебе станет страшно одному в темном погребе, - ответил Аомине, глядя на его затылок и скользя взглядом ниже - к шее. Хотелось куснуть выглядывающий из-под воротника холмик позвонка. - Очень смешно, - съязвил Кагами. - Мудак, блин. - Почему сразу мудак? - удивился Аомине. Он подцепил пальцем воротник Кагами и потянул его назад, но тот упрямо продолжил спускаться, игнорируя помехи. - Я из-за тебя бабло просрал, - уронил Кагами. - Я-то тут при чем? - Подсказать, кто на меня плотоядно глазел во время игры? Я думал - еще немного, и у тебя слюни потекут. - Нихрена себе самомнение, - пораженно усмехнулся Аомине. - Где здесь выключатель? - проигнорировал его Кагами. - Снаружи я его не нашел. А, вижу, - указал он пальцем на светлеющий в самом низу прямоугольник выключателя на стене. Но Аомине не подпустил Кагами к нему. Когда они спустились вниз, Аомине перехватил его руку, потянувшуюся включить свет, оттеснил к ближайшей стене и плотно прижался к нему, обняв за плечи. Кожа под ладонями была горячей, как будто по венам Кагами текла огненная лава. Он весь был как огонь - пылкий, яркий, в одни моменты - ласковый и согревающий, - в другие - стихийный, разрушительный. - Заебал зажимать меня на каждом углу, - возмущенно прошипел Кагами и несильно, скорее, чисто символически, ткнул Аомине кулаком под ребра, но не оттолкнул, а еще через мгновение обнял его за шею. - Придурок, - выдохнул он. Его теплое дыхание невесомо касалось губ Аомине. - ТайгаТайгаТайга... - скороговоркой прошептал Аомине. Он не мог заставить себя отцепиться от Кагами, словно приклеился к нему намертво. Его еще никогда и ни к кому так сильно не влекло, даже в долбаном подростковом возрасте, который миновал не так уж и давно. С Кагами было не только классно трахаться, вернее, это давно перестало быть главным связующим звеном в их отношениях. Иначе Аомине с некоторых пор не стал бы ловить себя на том, что ему нравится просто смотреть на Кагами, пока тот дрыхнет без задних ног. Спящий Кагами был чертовски милым, беззащитным и даже, мать его, трогательным, как бы абсурдно и по-слюнтяйски это ни звучало, но это было правдой. По утрам Аомине любил сгрести его, растрепанного, сонного и расслабленного, в охапку и, прикрыв глаза, ткнуться носом в теплую ямку на его шее под кромкой волос - в том месте они мягкие, приятно поглаживать их кончиками пальцев, - чувствуя мерное биение его сердца под ладонью. А иногда хотелось просто молча поваляться с ним в обнимку. Аомине захлестывало ворохом смешанных и не совсем понятных чувств, и он смутно понимал - это не только чистая животная страсть. Но слова были лишними, ненужными - зачем все усложнять? - и Аомине знал почти наверняка, что у Кагами на этот счет такое же мнение, поэтому просто прижался лбом к его лбу. Кагами молчал. В тишине стук собственного сердца казался Аомине слишком гулким. А потом Кагами смазанно погладил его по затылку, медленно провел ладонью вверх-вниз. - Придурок, - повторил он. По голосу было ясно - улыбается, причем задорно так, как умеет только он. - От придурка слышу. - Аомине потерся носом о его нос. Потом отстранился немного и самым кончиком языка лизнул ямку между его ключицами. Кагами, выдохнув, вцепился в него крепче и чуть отклонил голову назад - атака на одно из его секретных местечек всегда действовала безотказно. Это как нажать на нужную кнопку - раз, и механизм завелся. - Ты бы хоть поотпирался для приличия, - ухмыльнулся Аомине. На самом деле его заводила готовность Кагами. Они оба возбуждались одинаково быстро. - А ты бы для приличия поухаживал сначала, - в тон ему сказал Кагами. Аомине прижал ладонь к его ширинке. У Кагами стоял. - Но, я чую, ты тоже рад меня видеть. Молния на его собственных джинсах тоже неслабо давила на стояк. Кагами вздохнул. - А если кто спустится? - сказал он. - Сделаем вид, что деремся. Кагами хмыкнул. - Со спущенными штанами? - Да мало ли... - с усмешкой пожал плечами Аомине. - Может, тогда отсосешь мне? - сказал он и посмотрел на губы Кагами. Представил, как они обхватывают головку его члена. Ох, черт... - И что я за это получу? - Тот с очевидным намеком положил ладони на ягодицы Аомине и сжал их. - То, что хочешь. - Это я и без твоих дурацких условий получу, - заявил Кагами. Аомине знал - естественно, получит. Когда это он отказывался быть снизу? Да вроде ни разу. Но вслух сказал: - Морда не треснет от жадности? - Хорошего много не бывает. - Это комплимент, что ли? - интимным тоном поинтересовался Аомине. - Только в твоих фантазиях, детка. - Кагами с озорной улыбкой похлопал его по заднице. - Слушай, нам реально лучше не задерживаться, - сказал он и с чувствующейся неохотой отстранил от себя Аомине. Тому хотелось рыкнуть от досады. - Поверь, им там не до нас. - И словно в подтверждение словам Аомине наверху раздался взрыв хохота. Но Кагами упрямо щелкнул выключателем - погреб осветила тусклая лампа, покрытая пылью. Аомине бегло осмотрелся: вдоль стен стояли винные стеллажи, похожие на пчелиные соты, и ящики - некоторые уже вскрытые, другие - заколоченные. Здесь было прохладно и пахло землей, древесиной и сильнее всего - вином. Кагами вышел на свет, под лампу, и тоже рассеянно оглядел помещение. На его лице лежала тень озадаченности, смешанной с неудовлетворенностью - стояк-то никуда не делся. Аомине медленно окинул его фигуру взглядом - с ног до головы - и уверенно шагнул к нему. Крохотной частицей сознания он понимал - не время и не место, - но возбуждение пересиливало и перекрывало дорогу здравому смыслу. Кагами бросил на него быстрый взгляд-выстрел. Сглотнул. Его дрогнувший кадык подействовал на Аомине как спусковой крючок. Целоваться с Кагами - все равно что бороться. После поцелуев с ним болят губы, ноет язык, а голову наполняет ватная пустота. Кагами никогда ему не уступал. Аомине это безумно нравилось. И сейчас вкус губ Кагами, отдающих недавно выпитым алкоголем, он ни за что не променял бы на мерзопакостный привкус дорогой помады, лежащей на полных губках какой-нибудь красотки, даже если бы она прижималась к нему сиськами четвертого размера. Плоская и твердая грудь Кагами, в которой часто и сильно стучало сердце, - Аомине положил на нее ладонь, - будила в нем куда более сильное желание. Потому что это был Кагами, вот и все. В руках Аомине он был таким горячим, открытым и податливым, и в то же время напористым и берущим, таким разным. И в обладании им было что-то дико опьяняющее. Аомине, не глядя, оттеснил его вперед. Кагами пошатнулся, крепко вцепившись в футболку на его спине. Аомине наклонился за ним, не разрывая поцелуя. Они чуть не своротили ящик. Оттуда раздалось громкое насмешливое звяканье. В затуманенном сознании Аомине отчаянной пулей промчалась мысль: "Только не коллекционка, блядь!" Кагами замер и ощутимо напрягся, даже дышать старался тише, но у него это плохо получалось. Аомине тоже застыл и взглянул ему в глаза, темные, блестящие и ошалелые. - Босс нам яйца поотрывает, - сказал Кагами. И неожиданно засмеялся, уткнувшись в изгиб шеи Аомине. Это выглядело так заразительно, что Аомине тоже фыркнул. - А чего ржешь-то? - спросил он, вздрагивая от распирающего изнутри смеха. - А сам-то. - Кагами поднял голову и пихнул его кулаком в плечо. - Я ржу, потому что ты ржешь. Кагами хмыкнул и почему-то смутился, но не смог спрятать улыбку, притаившуюся в уголке рта. Он отвел глаза, прочистил горло и рассеянно поскреб макушку, при этом все еще твердо удерживая другую руку на пояснице Аомине. Аомине не понял его реакцию, вынул из ящика первую попавшуюся под руку бутылку и взглянул на этикетку. - Не, не поотрывает. В неярком освещении удивленно блеснули глаза Кагами. - Вино не коллекционное, - пояснил Аомине. - Даже если там что-нибудь разбилось - черт с ним. А вот за то, чем они занимались в этом погребе, Босс не то, что яйца мог поотрывать - воткнул бы разделочный нож в задницу и прокрутил несколько раз. Он не любил пидорасов, питал к ним нескрываемую неприязнь, и осуществить все это он действительно мог, ему бы даже мешать никто не стал - подобные связи, в особенности, внутригрупповые, не одобрялись. Впрочем, пусть он и был суровым мужиком с традиционными взглядами на жизнь, но Аомине и Кагами числились у него на особом счету и знали об этом. К тому же, никому и в голову бы не пришло, что они трахаются практически у всех под носом - Аомине не упускал случая со вкусом пообсуждать женские сиськи и задницы, - а Кагами... Кагами оставался Кагами. Наверху снова громко рассмеялись, послышались звуки елозящих по полу ножек стула и пылкие возмущенные возгласы - Вакамацу опять с кем-то препирался. Аомине обменялся с Кагами взглядом, и через мгновение они уже забылись, отчаянно целуясь. Несмотря на оживление, творившееся наверху, риск оказаться застуканными все равно оставался и подстегивал, добавляя остроты ощущениям. Аомине уже трясло. То ли от холодка, гуляющего по помещению, то ли от того, насколько сильно он хотел Кагами, то ли от кипящего в крови адреналина, то ли от всего сразу. Стояк мешал думать и требовал внимания. По низу живота расплывался тяжелый жар. Казалось, еще немного - и из трусов пар повалит. Чужие руки гладили затылок Аомине, касались его лица, опускались на шею, проезжались по плечам, задирали футболку и гуляли по спине. Они были везде, одаривая вниманием. Потом Кагами повлек его в сторону, ни на миг не отпуская его губы. Аомине догадался, что его хотят усадить куда-нибудь, но перехватил инициативу. Оттеснил Кагами к ближайшим заколоченным ящикам, вынуждая сесть, и втиснулся между его разведенных колен. Под воротником рубашки Кагами, где-то под ключицами должен был остаться сочный засос. Оттянув ткань, Аомине не без удовлетворения ухмыльнулся - его метка все еще на месте, пусть и изрядно побледневшая. Иногда они играли в игру "Чей засос продержится дольше". Особого смысла в таких пустяковых соревнованиях не было, но в них имелась своя прелесть. Результаты веселили их обоих, а проигравший обычно выполнял простенькие желания победителя. Ответный засос Кагами, прятавшийся на ребрах Аомине, слева, уже почти растаял. Кагами тяжело дышал и облизывал покрасневшие губы, в уголках его рта поигрывал кончик языка, то появляясь, то прячась. Это зрелище основательно подкосило терпение Аомине. И пока он трясущимися пальцами расправлялся с пряжкой ремня на джинсах Кагами и пытался расстегнуть чертову пуговицу, которая, как назло, сидела туго и не желала поддаваться, тот сунул обе ладони ему в трусы и облапил за задницу, притискивая поближе. Страшно хотелось стащить с него джинсы и завалить прямо на ящиках, но инстинкт самосохранения притормаживал этот порыв, не стоило заходить настолько далеко. Вся ночь оставалась впереди - наверстают, а утром повторят. - Шевелись, - поторапливал Кагами. Не теряя времени зря, он потянулся к поясу джинсов Аомине. - Я... ох... - Аомине резко выдохнул и ткнулся лбом грудь Кагами. В паху заклокотало напряжение. Аомине даже не заметил, как быстро Кагами расправился с его ремнем. И теперь горячие сильные пальцы обхватили его член и легонько сжали его у основания. - Я стараюсь, но эта блядская пуговица... - на выдохе проговорил он. Пуговицу хотелось выдрать с корнем к херам собачьим, но, наконец, препятствие поддалось. Аомине добрался до молнии и резко дернул язычок "собачки" вниз. Кагами заерзал, усаживаясь поудобнее и оттянул резинку своих трусов книзу. Нетерпеливый, ждущий и жаждущий. На кончике головки его члена влажно поблескивала смазка. Аомине быстро наклонился и слизнул ее. Кагами вздрогнул и втянул воздух сквозь зубы. На языке остался знакомый солоноватый привкус. Потом Кагами взял Аомине за шиворот и, притянув к себе, ткнулся губами в его губы. Он любил целоваться, хотя и никогда не признавался в этом. Аомине давно просек эту его слабость. Губами он поймал то ли вздох, то ли стон Кагами, когда прикоснулся пальцами к его члену, и сам невольно двинул бедрами, толкнувшись в чужую ладонь. Они быстро приноровились к темпу друг друга. Кагами умело работал рукой. Прикасался, поглаживал, сжимал - так, что у Аомине дыхание перехватывало. А еще Аомине хотелось видеть лицо Кагами, смотреть в его потемневшие глаза, наблюдать, как дрожат его ресницы, когда он прикрывает глаза, как проезжается кончик языка по нижней губе, когда он облизывается, и слышать, как он дышит - неровно, громко и тяжело. Поцелуй пришлось разорвать. Кагами громко выдохнул, отрываясь от его губ, Аомине лизнул их напоследок и прижался лбом к его лбу, а свободной рукой бездумно погладил его по щеке, как будто извиняясь за прерванный поцелуй. Кончали они тоже вместе. Кагами - запрокинув голову и отрывисто выдыхая. Аомине - куснув его за плечо и придерживая его затылок ладонью. *** Босс окинул их спокойным взглядом, который быстро потяжелел. Он умел смотреть так, что инстинктивно хотелось пригнуться, пока не прилетело. - Опять подрались, что ли? - бросил он и снова вернулся глазами к картам в руках. - Распиздяи. Вас вдвоем вообще оставлять нельзя. Если разнесли там что-нибудь - головы пооткручиваю. Аомине с трудом подавил удовлетворенную ухмылку и тихо выдохнул с облегчением. Даже проницательный Босс их не раскусил. Вернее, почти раскусил, но все понял неправильно. - Все путем, Босс, - отозвался Аомине. Принесенные из погреба бутылки присоединились к остальным - пивным, из-под виски и из-под рома. Проходя мимо Кагами, Аомине смазанно коснулся пальцами его руки и направился к своему стулу. Вечер продолжался.