Fortune smiles on you

Эмили поначалу считает Викторию препятствием. Выражает свою ненависть резким неосторожным движением, затягивая Виктора обратно, в мир мертвых, будто бы говоря: «Ты его у меня не отнимешь. Он мой!», задумываясь в этот момент о том, что просто действует согласно неоконченному делу при жизни. Эти мысли, словно навязчивые песенки, преследуют ее, начиная с того самого момента, как она увидела Виктора и Викторию вместе, и приходят будто бы из ниоткуда. Ее разрывают на части соображения о том, что она не нравится ему только по той причине, что давно мертва, хотя если следовать логически, то весомый аргумент. И к ней приходит осознание того, что она просто своими поступками пытается вернуть невозможное, то, что отняли у нее силой, — быть живой. Утешения друзей, конечно, помогают, но какая-то иная уверенность появляется наравне с расстройством от всех произошедших событий — Эмили наконец-то догадывается, что обманывает себя. Она внимательно наблюдает за Виктором и понимает, что уж кому, а ему точно не место в ее мире. Слишком нерешительный юноша, слишком слабый. Услышав новости с поверхности о том, что его живую невесту выдают замуж за другого, он сам подходит к Эмили с предложением пожениться по-настоящему. Мертвая невеста рассматривает его с тоской, вспоминая о том, что брак — прежде всего выражение любви, а не отчаяния. На удивление всех, кто собрался услышать счастливый финал этой истории, она отвечает отказом. Многие чувства играют в ней в эти мгновения: и боль, и разочарование, и ярость, но Эмили мудро замечает жениху, что тому бы лучше подрасти, а не следовать сиюминутным порывам, научиться иногда думать головой. С этими словами она берет его за руку и вновь тянет к старейшине, чтобы окончательно вернуть его домой. Она слышит нотации трупного червя, который словно нарочно говорит ей о том, что она не увидит удачу, даже если та постучится ей в дверь, но не слушает его. Она все решила. Попытки Виктора остановить ее вызывают у нее презрительную усмешку. «И с чего это я вдруг поумнела?» — думает Эмили, не узнавая ни себя, ни своих поступков. Жалостливая мысль о том, что она действительно хочет настоящей любви, служит завершением всего ансамбля мыслей в этот вечер. От нее горько. Но Эмили чувствует себя гораздо лучше. Она мысленно смиряется с тем, что никогда не получит желаемого, обещая когда-нибудь смириться окончательно. С иронией замечает, что у нее теперь целая вечность, чтобы все обдумать. Виктор исчезает — дни в веселой общности все равно текут вяло. Самое странное событие происходит три дня спустя. Появление новенькой! Вот, что празднуют все. У Эмили, если честно, пока нет настроения присоединяться ко всем, но природная доброта и желание дружить со всем, а также искренние просьбы друзей делают свое дело — она поднимается и идет встречать ту, кого им подкинула смерть. У Эмили перехватывает дыхание, когда она видит перед собой никого иного как Викторию Эверглот. Глаза ее расширяются от ужаса, а душу пронзает искренняя жалость. Что же случилось с бедной девушкой? Почему так рано оказалась здесь? Эмили дожидается, когда все слова приветствия стихают, и просто подсаживается за барную стойку к ней, внимательно и сочувственно разглядывая. Виктория недолго не замечает ее, а когда оборачивается, то не отводит от нее взгляд. В нем по-прежнему страх и растерянность, как и в первый раз. Эмили не может противостоять своей отходчивой натуре, она осторожно кладет свои косточки, которые когда-то были пальцами, на ее посиневшую ладонь. — Что случилось, милая? Почему ты здесь? Виктория долго не отвечает, силясь побороть удивление. Потом все же, что-то обдумав, произносит: — Меня в гневе убил мой муж. Он хотел получить мое приданое, а, узнав, что мои родители банкроты, расправился со мной, потому что я для него обуза. У Эмили эти слова вызывают отклик в душе. До чего похожая история. Глаза ее наполняются ненавистью, а душа подозрениями. — Это был Виктор? — Что? — удивляется Виктория. — Нет, конечно же, нет. Это был другой человек… Я познакомилась с ним только в день свадьбы. А Виктора я давно не видела. Даже не могу предположить, где он сейчас. Эмили спокойно выдыхает, прикрывая глаза. Сердце давно уже не бьется, но все равно от него что-то отлегает. Она на миг сжимает ладонь Виктории покрепче. Та тут же удивляется, слегка вздрогнув, и это движение заставляет Эмили раскрыть глаза. Обе смотрят друг на друга внимательно, Виктория, кажется, только сейчас вспоминает разгневанную мертвую невесту, и в глазах ее отражается тень страха. Беззвучно пошевелив губами, Виктория все же спрашивает: — А разве Виктор не с тобой? — Я его отпустила, — отведя взгляд в сторону, признается Эмили. — Он должен быть дома. Виктория кивает, потом осматривается по сторонам. Взгляд ее на секунду задерживается на танцующих скелетах. Эмили же внимательно изучает Викторию, так как до этого видела ее лишь мельком. Ее вид создает впечатление запуганной и затравленной девочки. — Прости, — вдруг произносит Виктория. — Раз уж я здесь надолго… Ты не могла бы мне все показать? Просто я больше никого тут не знаю. Эмили улыбается. Девушка перед ней достаточно дружелюбная и вежливая. Ну как здесь ответить отказом? … Они вместе прогуливаются по улочкам. Сначала молча, а после вдруг начиная говорить обо всем на свете, часто перебивая друг друга и даже где-то смеясь. Эмили в какой-то момент признает — Виктории Эверглот, как ни странно, идет смерть. Это противоестественно, но смерть ее раскрепостила. Каким-то образом к ней приходит понимание того, что при жизни она мало улыбалась. Возвращаясь обратно в паб, они уже держатся друг с другом как лучше подружки. И Эмили почему-то становится легче. Опарыш и Черная Вдова тем временем задумчиво разглядывают эту парочку, но высказываться не спешат. Их до одури поражает, что они видят рядом с Эмили девушку, и та ведет себя естественно, как не отваживалась ни с одним молодым человеком. Получается так, что Эмили сопровождает Викторию каждый день. Они неразлучны. Эмили, услышав о том, что Виктория всегда любила музыку, но до сих пор не умеет играть, живо откликается на просьбу стать ее учителем. Несколько дней они проводят за пианино, разучивая всякие песенки и прерываясь на смех. Эмили при этом поглощает какое-то странное чувство, она больше не думает о том, что хочет истинной любви или о том, что хочет стать женой. Она просто парит. Виктория же сначала думала о том, что будет скучать по живым, но в мире мертвых оказалось намного веселее. Ей кажется таким смешным страх перед мертвой невестой сейчас, что она не забывает об этом упомянуть вслух, так как начинает доверять Эмили. Та в ответ добродушно усмехается. И как-то сам собой завязывается долгий разговор о том, как Эмили стала мертвой. Мертвая невеста хмурится первые мгновения, долго не решаясь говорить, но потом вдруг что-то словно кольнуло в глаз: без всяких песен, без поддержки других она подробно рассказывает о своем горе. Лишь в финале своей речи она замечает взгляд Виктории — той искренне жаль Эмили, на ее лице нет каких-либо других эмоций. — Я бы подумала, что нас с тобой убил один и тот же человек… Глупость, знаю, — вдруг тихо произносит она. — Может быть, — смущенно улыбается Эмили, чувствуя себя наконец выговорившейся. После этого они молчат какое-то время, каждая погруженная в свои мысли. Эмили не замечает того, как начинает думать о Виктории, все вспоминая те немногие моменты, которые им довелось пережить вместе. На душе так светло, как не бывало еще никогда. И тут, внимательно взглянув на Викторию, она сама не понимает, как начинает говорить: — А я бы сказала, что странно другое. Я уже давно как мертва, но рядом с тобой почему-то даже не думаю об этом. Виктория подходит ближе, тоже признаваясь в том, что у нее на уме. — А я никогда не чувствовала себя живой до того момента, пока не оказалась здесь, спасибо тебе, Эмили. Обе улыбаются друг другу, а потом как-то незаметно сплетают пальцы рук. Опарыш и Черная Вдова, что наблюдают за этим, задерживают дыхание — им вдруг все стало ясно. Виктория и Эмили стоят и мнутся какое-то время, не решаясь ничего сделать, потом вдруг словно вспышка, происходит то самое волшебство, о котором мечтает каждый романтик. Девушки смотрят друг другу в глаза и словно утопают в них. Побороть такое притяжение кажется невозможным. Их лица приближаются друг другу, а потом их губы, будто бы случайно соединяются вместе. Обеим так радостно и так тепло, что на миг им кажется, что их сердца снова бьются. Ни одна не слышит, как на это событие с песнями и танцами собирается половина городка, празднуя развязку, которую ждали так давно. Почему-то ни у кого не возникло мысли говорить о том, что произошедшее было неправильным. Ведь любовь как улыбка фортуны — появляется неожиданно.