***
22 ноября 2004 г. нашей эры - Академия Хомурахара
Сакура и Рин сидели на крыше школы механически пережевывая свой обед. Холодный воздух конца ноября не беспокоил их, и обе девушки наслаждались этим кратким моментом тишины и покоя. Как только они пришли в школу, Сакура рассказала членам клуба лучников о болезни семпая и использовала немного магии, чтобы Фуджимура-сенсей не пришла проведать его сегодня вечером - им нужно было больше времени, чтобы разобраться с ситуацией Илии-чан. После этого утро шло медленно, каждый урок тянулся вечность. Прошло немало времени с тех пор, как они в последний раз питались едой из столовой. Обычно семпай лично готовил их обеды. По крайней мере, это помогло оправдать историю о том, что Семпай заболел, подумала Сакура, механически проглатывая очередной кусок хлеба из столовой. Еда действительно настолько плохая? спросила Берсеркер, которая почувствовала её отвращение через их связь. Другим ученикам, вроде, всё нравится. Сакура сделала паузу. Нет, — тихо призналась она своему слуге, — еда нормальная. Я просто избалована готовкой Семпая. А. Понимаю. Она улыбнулась. То, что её Слуга поняла это всего раз попробовав стряпню семпая говорило о многом. Связь со своим Слугой была странным опытом: помимо безмолвного обмена словами, они могли чувствовать эмоции друг друга, хотя Командное заклинание, которое Сакура использовала сразу после вызова Берсеркера, притупило её эмоции. Если бы не тот факт, что это было необходимо для того, чтобы Берсеркер могла функционировать, Сакура чувствовала бы себя ужасно из-за того, что вот так насильно изменила чужую волю. Проснувшись от кошмарных воспоминаний Берсеркер, Сакура первым делом проверила печать на её разуме. Поскольку Семпай был ранен, Сакура спала недолго, но несколько часов её сна преследовали видения Цикла Снов. Рин предупреждала их об этом. К счастью, командное заклинание всё ещё было активно. Возможно, Сакура видела эти воспоминания, потому что печать была призвана не дать Берсеркеру сойти с ума от них, а не скрывать их от её Мастера. — Хорошо, — сказала Рин, когда они закончили есть. Она посмотрела на часы: — У нас есть полчаса до конца обеденного перерыва. Не будем тратить время. Сакура кивнула. Именно поэтому они не были рядом с Широ, даже когда он оправлялся от ран, поэтому они должны были сделать всё правильно. Им нужно было проверить всю школу на наличие следов магии, а также установить собственную защиту, и сделать это нужно было до конца обеденного перерыва. Поскольку Семпай болеет, у Сакуры не было причины оставаться после школы, и сёстрам лучше держаться вместе. В школе они не нашли никаких следов магии, кроме своей собственной. Ограничивающее поле, которое Рин создала почти два года назад, чтобы люди не заметили изменений в её сестре, ослабло, но они не стали его чинить. К тому времени, когда оно полностью исчезло, все знали, что Сакура живет с Широ и влюблена в него, хотя подробности их отношений были предметом многочисленных споров и сплетен. Вокруг школы поставили новые поля, чтобы обнаружить магию и вход большого количества праны. На слуг в духовной форме это не подействует, но Рин была уверена, что ни один маг не сможет взломать их поля не обнаружив себя. Конечно, если бы этим занялся Слуга класса Кастер, тогда даже резиденция Эмия и Тосака может оказаться не в безопасности. Семпай и Рин надеялись, что им удастся мирно разобраться с Кастером и его Мастером, так что до этого дело не дойдет. И всё же, Сакура не могла не задаваться этим вопросом. На их стороне были Берсеркер, Сейбер, Райдер и Лансер - да, даже Лансер, не смотря на то, что Рин не спешила довериться сестре семпая. Она не понимала. Семпай доверял Илии-чан, потому что она была его сестрой, и потому что чувствовал себя виноватым за то, что не знал об обращении с ней Айнцбернов, а Сакура доверяла ей, потому что знала, что та чувствует. Если только Семпай не отвернётся от неё - а Сакура знала, что он никогда этого не сделает, - то Илия-чан будет на его стороне, даже если она сама этого ещё не осознала. Оставались Арчер, Кастер и Ассасин. Один из них каким-то образом уничтожил всю семью Анимусфер, что даже для Героического Духа было бы непросто. Арчер использовал свой Благородный Фантазм на Семпае, - она подавила дрожь при этой мысли, - и хотя он убил бы любого мага, это оружие, вряд ли было способно на разрушения, описанные Лордом Эль-Меллоем II. Таким образом, ответственными за падение Анимусфер оставались Кастер или Ассасин. Ни один из этих двух классов не был бы её первым подозреваемым, но ведь Грааль был испорчен, не так ли? На старые правила, установленные Основателями, теперь нельзя было полагаться. И Кастер, и Ассасин могли бы войти в школу, не отключив мана-детектирующее поле. Поэтому они поместили ещё одно Ограничивающее поле, которое должно было предупредить их, если бы в его пределах произошло насилие. Сигнал тревоги придёт слишком поздно для первой жертвы, если Слуга начнёт буйствовать, но само его присутствие должно отпугнуть нападающих. И поля обнаружения маны, и поля предупреждения о насилии были простыми вещами, которые любой стоящий Маг обнаружил бы сразу, но их простота также означала, что их было очень трудно взломать или обойти. Этим они, по сути, давали понять любому Мастеру, что Академия находится под их защитой, и чтобы он не вмешивался в войну. Сакура надеялась, что они случайно не превратили школу в мишень. Академия Хомурахара занимала большую территорию, и создание Ограничивающего поля, охватывающего её всю, заняло у них весь обеденный перерыв. Они вместе замкнули круг, создав поле с помощью энергии, выкачанной из одного из драгоценных камней Рин. Эта драгоценность была наполнена праной самой Рин. Они экспериментировали с сочетанием ювелирного искусства и силы Семпая, и хотя результаты были многообещающими, школа была не местом для таких экспериментов. По крайней мере, если они не хотели, чтобы Церковь послала за ними отряд Экзекуторов. Хотя, учитывая, кто был представителем Церкви в Фуюки… Динь-дон! — Хорошо, — вздохнула Рин, потягиваясь и убирая в сумку различные магические инструменты. — Успели. Давай вернёмся, Сакура. Мы встретимся на улице в обычном месте, как только закончатся уроки, хорошо? — Да. До скорой встречи, Нээ-сан. Сакура вернулась в свой класс, Берсеркер последовала за ней. Спустя ещё несколько бесконечно длинных часов она направилась к воротам школы. Рин и ей пришлось выбираться из школы самостоятельно, даже если их путь был одним и тем же: люди не знали, что Рин живёт с ней и семпаем, и лучше было сохранить это в тайне. Кто-то другой уже ждал её. — Привет, Сакура-чан, — поприветствовала Аяко Мицузури. — Мицузури-семпай, — ответила Сакура. — Ты что-то хотела? Мицузури была одной из растущего круга знакомых Сакуры, они познакомились в клубе стрельбы из лука, когда Сакура вступила в него после поступления в школу. Их дружба могла бы удивить других людей, учитывая тот факт, что Мицузури не так уж хорошо скрывала своё влечение к Семпаю. Но на самом деле Сакуре нравилось поддразнивать старшую девочку, особенно учитывая, насколько Семпай был слеп к этому. Как и тогда, когда её сестра стала любовницей Семпая, Сакура была достаточно уверена в его любви к ней, чтобы знать, что он никогда не бросит и не предаст её. Но это было ещё не всё. Несмотря на все свои усилия по общению, Сакура до сих пор не могла найти в себе силы завести знакомства с мужчинами, не говоря уже о дружбе. Она могла терпеть их, но Семпай оставался единственным мужчиной, рядом с которым она могла по-настоящему расслабиться. Однако в окружении других девушек она постепенно научилась расслабляться и наслаждаться общением. В сочетании с тем фактом, что с тех пор, как её спас Семпай, она также постепенно вышла из оболочки стыда и ненависти к себе, которую она связывала с неестественными желаниями, которые вызывали в ней личинки Зокена, и, ну… она обнаружила, что ей нравится женская форма так, как она не могла себе представить для любого мужчины, кроме Семпая. Она знала, что это не самый здоровый способ справиться со своей травмой, но, честно говоря, пока она и её близкие были счастливы, она была не против. В конце концов, ни один мужчина не мог сравниться с Семпаем. — Ну… это насчёт Эмии. — Старшая девочка замялась. — Я знаю, что не должна тебе этого говорить, но присмотри за ним, ладно? Он не такой уж и крутой, каким притворяется. Сегодня утром ты сказала, что он внезапно заболел, да? Ну, помнишь, в прошлом году, на турнире лучников? Тогда произошло то же самое. В один день он выглядел совершенно здоровым и надирал задницу на стрельбище, а на следующий он выглядел как смерть. Сакура кивнула. — Да, я помню. — В конце концов, она вряд ли сможет забыть страх, который испытала, когда Семпай вернулся в таком состоянии. — Но не волнуйся слишком сильно, Мицузури-семпай: на этот раз всё не так плохо. Я думаю, что завтра он уже вернётся в школу. — Правда? Хорошо если так, — вздохнула Мицузури с облегчением. — В прошлый раз ему потребовалась, наверное, неделя? — Около того, — подтвердила Сакура. Конечно, он поправился гораздо раньше, но из-за необходимости ликвидировать последствия нападения Силовика, ему пришлось немного продлить свой больничный. — Тем не менее, это произошло уже дважды, — нахмурилась Мицузури. — Может быть, ему стоит сходить к врачу и узнать, нет ли у него какого-то… не знаю, серьёзного заболевания? — Мы подумаем об этом, как только Семпай поправится, — спокойно солгала Сакура. Ей не нравилось это делать, но другого выхода не было. — Знаешь, Сакура-чан, тебе действительно стоит называть его Широ. Ты же уже год как его девушка? Никто бы тебя не осудил. Несмотря на невинность фразы, Сакура покраснела. По правде говоря, даже после всего, через что они прошли, даже после того, как он спас её, после того, как они стали любовниками, после двух лет совместной жизни, она всё ещё не могла называть своего любимого семпая по имени. Лишь несколько раз, в порыве страсти, когда радости и удовольствия было достаточно, чтобы забыть обо всём, кроме его присутствия и любви. Но она хотела этого. И однажды она это сделает. Мицузури мягко рассмеялась, и покачала головой. — Ладно, забудь, что я сказала. Хорошего вечера, Сакура-чан. Увидимся завтра! — Пока, Мицузури-семпай, — успела ответить Сакура. От неё приятно пахло, — заметила Берсеркер, когда они прошли через школьные ворота и направились к месту встречи с Рин. Сакура хихикнула, услышав слова своего слуги.***
— Значит, ты приёмный сын отца госпожи Илиясвиль-сама, — сказала Селла голосом более холодным, чем снежные горы окружающие замок Айнцберн. Илия улыбнулась: её брат, который без страха противостоял Лансер и без колебаний принял удар Благородного фантазма Арчера, заметно вздрогнул от слов служанки. Оба гомункула были одеты в одинаковые униформы горничных. Со стороны казалось, что они сёстры: белые волосы и красные глаза указывали на их айнцбернское происхождение, а единственными различиями между ними были причёски и пропорции тел - по какой-то причине Лизритт была немного более развита, чем Селла. Конечно, внутри они отличались гораздо больше, ведь каждая из них была создана для совершенно разных целей. После того как Тосака и Сакура вернулись из школы, Илия наконец-то связалась со своими служанками. Потратив несколько минут на то, чтобы заверить Селлу, что с ней всё в порядке, они отправились домой на мотоциклах, которые группа Фуджимура привезла днём. Сейбер и Лансер поехали на мотоциклах, Широ ехал позади своего Слуги, а Илия была пристёгнута к коляске, прикреплённой к мотоциклу Лансер. Автомобиль был бы удобнее, но он также был бы более уязвим для снайперской стрельбы Арчера, в то время как Сейбер и Лансер могли легче уклоняться от дальних атак на мотоциклах. Оба аспекта Короля Рыцарей, что неудивительно, были превосходными водителями, несмотря на то, что Лансер никогда раньше не управляла современным транспортным средством. Когда Илия и Лансер ездили вчера в Фуюки, используя одну из машин из замка (которую им, вероятно, придётся в какой-то момент вернуть с места, где Лансер её припарковала), поездка заняла чуть больше часа. В этот раз они добрались менее чем за тридцать минут - и это при том, что Лансер сдерживалась, чтобы её Мастеру было удобно. Илии стало интересно, насколько обрадуется Райдер, когда наконец сядет на один из них. Король Бурь смотрела на мотоциклы с драконьей жадностью, и убедить её не сопровождать их было сложнее, чем убедить её Мастера. Сейбер и Лансер переоделись в байкерские костюмы, предоставленные друзьями из Якудзы, после того, как Илия с помощью магии подогнала их по размеру. Сейбер была немного маловата для этого, но на Лансер оно сидело. Илия не могла не заметить, как её брат старательно не смотрит на Слугу в обтягивающей коже, и она чувствовала смущение Лансер через связь. Часть её не могла не думать, что Лансер выглядела мило, когда волновалась. Они вшестером - Широ, Сейбер, Илия, Лансер, Селла и Лизритт - стояли у входа в поместье Айнцберн, к западу от Фуюки. За оградой простирался тёмный лес, скрывавший замок, который предки Илии построили ещё в начале Прикосновения Небес. Ограничивающее поле простиралось над всей территорией, не позволяя обычным людям проникнуть внутрь. — Да, я брат Илии, Широ Эмия, — с поклоном ответил ее Они-чан. — Я рад познакомиться с вами, Селла-сан, Лизритт-сан, хотя мне хотелось бы, чтобы это произошло при более благоприятных обстоятельствах. Селла даже не подумала смягчить свой взгляд. — И это ты преследовал её, заставляя своих союзников задавать вопросы о семье Айнцберн в Часовой башне, не так ли? — Преследовал? — ответил Широ, ошеломлённый обвинением. Илия была уверена, что её служанка имела в виду не совсем то, что сказала: её знание японского было искусственно вживлено в её разум, и кто знает, насколько старым был язык, который использовали Айнцберны. — Селла, прекрати пытаться угрожать моему Они-чану, — вздохнула Илия, не обращая внимания на шокированную реакцию Селлы. Она жестом указала на роскошный автомобиль рядом с двумя служанками-гомункулами. — Вы сделали всё, о чем я вас просила? Машина отличалась от той, на которой Лансер и Илия ездили вчера. Та машина была обычная, каких тысячи в каждом японском городе. Однако эта машина была той самой, на которой они приехали из аэропорта. Илия не очень разбиралась в машинах, но знала, что эта машина намного больше и комфортнее. — Да, Одзё-сама. Я упаковала одежду и материалы, которые вы просили. Но вы уверены в этом? Этот замок безусловно самое безопасное место для вас. Даже вашим… союзникам здесь будут рады. У нас более чем достаточно места, чтобы разместить их. Предложение было небезосновательным, даже с тактической точки зрения. Ограничивающее поле, удерживающее гражданских лиц на расстоянии, было лишь первым слоем обороны поместья. Было ещё несколько других, объединённых и связанных с Илией, позволяющих ей обнаруживать нарушителей в любой точке территории, отслеживать их и поддерживать её магию. Всё это поддерживалось проходящей под поместьем лейлинией, именно по этой причине Юбштахайт купил землю и приказал разобрать замок на родине семьи и отстроить его здесь. Сегодня она обсуждала эту возможность с Широ, но хотя её брат согласился, что тауматургическая защита, скорее всего, сильнее, чем защита его дома, он отметил кое-что ещё: — Этот замок также был необитаем в течение десяти лет, Селла, — объяснила Илия. — Его защита может быть взломана. Поскольку никто не привязан к Ограничивающим полям, любой Маг мог пробраться сюда. — Мы всё проверили, когда приехали, Одзё-сама, — заметила Селла. — Возможно, вы нашли какие-либо магические предметы, которых там не должно было быть, но как насчёт обычных взрывчатых веществ или технологических устройств? Я знаю, что у тебя нет опыта в этом: в одной комнате дома Они-чана больше техники, чем во всём замке Айнцберн. — Этим она бессовестно воспользовалась во второй половине дня, увлечённо разглядывая мир, который показывал ей телевизор. — В любом случае, я приняла решение. Возможно, мы вернёмся сюда позже, но пока я останусь с Они-чаном и другими нашими союзниками в его доме, а вы поедете со мной. Она не сказала ей истинную причину: замок слишком напоминал ей родовую крепость её семьи в Германии, и поместье Широ уже стало для нее домом. Тем более она не стала говорить Селле, что Широ готовит лучше, чем она. — Тогда одна из нас должна остаться здесь, — рассуждала Селла. — Чтобы присматривать за замком и подготовить его к вашему возвращению. — Нет. Я не буду так рисковать ни одной из вас. Вы идёте с нами, и это окончательно. —… Как скажите, Одзё-сама. На обратном пути Селла села за руль, Лизритт рядом с ней, Широ и Илия сзади, а Слуги сопровождали машину на мотоциклах, готовые остановить любые атаки и в то же время следящие за дорогой. Сейбер не собиралась рисковать и посоветовала остальным бить на поражение, если они увидят что-то необычное. — Каковы твои намерения в отношении Одзё-сама? — спросила у Широ одна из горничных, когда они отъехали достаточно далеко. — Я намерен спасти ей жизнь и освободить её, — ответил её брат. Илия отчаянно старалась сохранить лицо. Он сказал это так… так буднично, как будто это было также очевидно, как восход солнца. — Громкие слова. Почему мы должны… — Селла, — прервала Илия, — я доверяю Широ. Он защитил меня от Благородного Фантазма, даже когда я пыталась убить его; он дал мне доступ в свою Мастерскую; и он рассказал мне секреты, которые заставили бы половину Ассоциации охотиться за ним. Я доверяю ему. И как же приятно было произносить эти слова. — Он… Мне жаль? Ах, конечно. Селла ещё не была знакома с… уникальностью Широ. — Это долгая история, — вздохнула Илия. — Позволь мне объяснить… К тому времени, как Илия закончила рассказывать обстоятельства их знакомства, поскольку она умолчала большинство деталей при разговоре по телефону (по словам брата, телефонные разговоры можно было подслушивать, даже не прибегая к магии, что было ещё одной причиной, по которой замок нельзя было использовать в качестве базы), они уже подъехали. Они припарковали машину перед домом Эмии и вошли внутрь, Лизритт и Селла несли багаж своей госпожи, не позволяя Широ помогать им. После того, как с формальностями было покончено, Илия смогла принять ванну и наконец-то переодеться в свою собственную одежду, приготовленную для неё Селлой, а не в то, что Широ смог раздобыть для неё утром. Все сели ужинать в немноголюдной главной комнате. Илие пришлось приказать Селле присоединиться к ним, а Лизритт села сразу же, как только почувствовала ароматы, доносящиеся из кухни. Сегодня готовила Сакура, и она оказалась почти такой же вкусной, как и блюда Широ. После того как с едой было покончено - при наличии четырёх Слуг от неё не осталось ни крошки - и стол был убран, разговор перешёл к тактическим вопросам. — В школе всё прошло хорошо, — сказала Тосака. — Мы установили Ограничивающие поля вокруг территории, как мы и обсуждали. Широ, как ты себя чувствуешь? — Намного лучше, — ответил её брат. — Завтра я должен быть в полном порядке. — Мне стоит остаться с тобой и на эту ночь, Мастер, — предложила Сейбер. — Хотя ты можешь активировать Авалон самостоятельно, моё присутствие ускорит твоё исцеление. На мгновение воцарилось молчание, брат Илии и его возлюбленные обменялись взглядами, после чего Широ кивнул. — Хорошо. Каждый Слуга должен оставаться со своим мастером в любом случае, на всякий случай. Давайте обсудим план на завтра. — Тебе нужно вернуться в школу на целый день, семпай, иначе учителя начнут подозревать, что что-то не так, — сказала Сакура. Широ посмотрел на Илию. — Илия, ты справишься завтра без нас? С тобой будет Лансер, а также Селла-сан и Лизритт-сан, но если ты хочешь, чтобы я остался с тобой, мы можем придумать отговорку… Полугомункул хотела сказать «да». Перспектива провести ещё один день, в доме своей семьи со старшим братом, была заманчивой. Но… нет. — Селла принесла из замка некоторые документы, — вздохнула она. — Я хочу просмотреть их, чтобы понять, смогу ли я узнать что-нибудь полезное, связанное с порчей Грааля. Я справлюсь, Они-чан. — Хорошо, — сказала Тосака, — тогда мы все встретимся здесь после школы, а вечером начнём патрулировать город на предмет активности Слуг. Есть ли что-нибудь ещё, что мы можем сделать сегодня вечером? — Да, — сказал Широ. — Мы можем начать лечение Илии. Я, может, и не в полной силе, но, думаю, смогу спроецировать Авалон без проблем. —… Простите, что вы можете?! — воскликнула Селла, широко раскрыв глаза. — Я могу использовать свой вариант Проекции, чтобы дублировать Благородный Фантазм Авалон, ножны короля Артура, которые защищали её от вреда, — объяснил Широ. — Затем я могу растворить эту копию в теле Илии и напитать её праной, чтобы она восстановила нанесённый ей ущерб. Илия не упустила нотку стали, прозвучавшую в голосе брата при этих последних словах. Несмотря на его спокойное поведение и мягкость, она могла сказать, что он всё ещё в ярости из-за того, как с ней обошлись Айнцберны. — Я же говорила тебе, Селла, — объяснила Илия, — у Они-чана есть Авалон, благодаря папе. Каким-то образом его магия позволяет ему создавать его копии, хотя я ещё не видела, чтобы он это делал. Но, — она повернулась к Широ, нахмурившись, — я думала, что копии хватает всего на несколько часов? — Она права, — сказала Тосака. — Мы проверили это, Широ. Проекция держится не больше девяти дней. И Авалон не был активен во время этих тестов, в то время как копия внутри Илиясвиль будет постоянно активна, что приведёт к его разрушению гораздо быстрее. Мы не проверяли, что происходит, когда Авалон исчезает на полпути к исцелению, но явно ничего хорошего. — Мы также обнаружили, что постоянный поток моего ОД может усилить проекцию и замедлить разрушение, — возразил Широ. — И у нас есть способ сделать это - тот, который мы используем уже несколько месяцев. Наступило молчание, затем Тосака и Сакура, казалось, поняли, о чём говорил Широ. — Э-ми-я-кун, — начала Тосака, на её лбу выступила вена, — ты НЕ будешь проводить тантрический ритуал со своей сестрой, ты… ты… извращенец! Ох. Ох. Подождите, месяцы?! Что её брат делал с этими девушками?! — Семпай, — сказала Сакура с противоречивым выражением лица. — Я не уверена… — Что ты собираешься сделать с Илией-сама, негодяй?! — закричала Селла, поднимаясь на ноги. Даже Лизрит выглядела немного обеспокоенной. — Эмия… — угрожающе прорычала Лансер, её пальцы сомкнулись на рукоятке Ронгоминиада, Благородный Фантазм материализовался в форме рапиры. — Что?! Нет! — запротестовал Широ. — Нет, я не это имел в виду! Когда мы заключали наш контракт, нам нужно было сделать это быстро, а я был не в том состоянии, чтобы делать что-то сложное. Но ты потом научила меня контрактам, помнишь, Рин? Мы провели ритуал, потому что не было другого выхода. Но я могу заключить правильный контракт с Илией. —… Я полагаю, — проворчала Тосака, садясь обратно после последнего взгляда на Широ. — Стоит попробовать, хотя бы потому, что у неё не так много других вариантов. Но тебе нужно быть осторожным и посылать ей только тот запас, который нужен для поддержания проекции. Я видела, как твоя сила повлияла на Сакуру, а с учётом связи Илиясвиль с Граалем… — Я буду осторожен, — пообещал Широ. — А если это не сработает, мы придумаем, как вытащить настоящий Авалон из моего тела. Я сам могу использовать спроецированную копию… — Ни в коем случае, — перебила Илия, нахмурившись, когда поняла, что они с Тосакой заговорили одновременно. Она взглянула на другую девушку, прежде чем продолжить: — Авалон был внутри тебя более десяти лет, Они-чан. Мы понятия не имеем, как он повлиял на твой рост, или как он взаимодействовал с Тёмным Ангелом. Мы не собираемся вмешиваться в космические совпадения и чудеса, которые привели к тому, что ты стал таким, какой ты есть. — Она права, Широ, — добавила Тосака. — Я знаю, что ты хочешь помочь ей, но если тебя убьют, то всем будет только хуже. Спроецированной копии должно хватить, и ты прав: с контрактом между вами не должно быть проблем. Маги избегают их использовать, потому что это требует большого доверия между вовлечёнными сторонами, а не потому, что они как-то опасны. — Я не против заключить с тобой контракт на обмен праной, Они-чан, — добавила Илия. Часть её души хотела настоять на использовании того же метода, который использовали две другие девушки, чтобы заключить свой собственный контракт, но она могла читать настроение комнаты и знала, что это не в её силах. Даже если бы ей удалось убедить брата, Лансер никогда бы этого не допустила. Ты абсолютно права, Илиясвиль, — проговорила Лансер через их связь, чувствуя её мысли. Старше ты или нет, но это было бы неправильно на слишком многих уровнях, чтобы перечислять, и твой брат знает об этом. Ты поцеловала его, — отозвалась Илия. Как и Сейбер, и Тосака, и Сакура. И только мне нельзя. Это несправедливо. Э-это не имеет к этому никакого отношения! —… Хорошо, — согласился Широ. — Так и поступим. Однако, к сожалению, я сомневаюсь, что Авалон что-то сделает с твоей связью с Граалем, Илия. В отличие от Сакуры, ты была рождена такой, и айнцберновские… доработки были направлены исключительно на повышение твоего потенциала как Мастера. — Как Малый Грааль, моё тело поглощает сущность побеждённых Слуг, — объяснила Илия безразличным тоном. — Как только шесть Слуг будут убиты, моё тело… разрушится, и, в сочетании с Лизритт, как Платье Небес, я превращусь в чашеобразный Мистический Код, соединённый с Великим Граалем и заряженный достаточным количеством энергии, чтобы активировать его функцию исполнения желаний. — Это может стать проблемой, — пробормотал Широ. — Мы всегда собирались максимально ограничить число жертв среди Слуг, чтобы Грааль не активировался и не воссоздал то, что произошло десять лет назад - или даже хуже - но, скорее всего, нам придётся, как минимум убить Слугу Анимусфер. — С одним Слугой я справлюсь без проблем, — заявила Илия с большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле. В конце концов, они говорили о составляющих энергиях аватара псевдодейственной силы природы. — Помните, Айнцберн хотел, чтобы я победила всех остальных Мастеров, прежде чем Лансер вернёт мой… Грааль в Германию. Они позаботились о том, что я могу продолжать направлять Лансер, имея внутри себя до пяти Слуг с запасом маны. — И ты согласилась на это? — Тосака недоверчиво спросила Слугу Копья, Лансер выглядела некомфортно. — Не вини её, — быстро сказала Илия. — Дед заставил меня использовать Командное Заклинание, чтобы у неё не было выбора, ещё до того, как она узнала, что я стану Граалем в конце войны. — Я должна была уничтожить это мерзкое существо в тот момент, когда ты объяснила мне правду, Илиясвиль, — сказала Лансер, опустив глаза. — Может быть, в будущем у тебя будет такая возможность, — сказал Широ. — Авалон сохранит жизнь Илии, но поскольку он будет активен всё время из-за её состояния, он также остановит её старение. Скорее всего, нам понадобится опыт Айнцбернов, чтобы обеспечить Илие полную и счастливую жизнь, и я сомневаюсь, что они поделятся им просто так. — Вы готовы пойти войной на всю семью Айнцберн, чтобы помочь Одзё-сама? — Трудно было сказать, впечатлена ли Селла или потрясена, возможно, потому что она и сама не знала. — Да. — Конечно. — Он сделает это. — Широ, Сакура и Тосака ответили в унисон. — Но с этим придётся подождать, пока мы не разберемся с ситуацией в Фуюки. Давайте пока отправимся в мастерскую.***
К тому времени, когда они были готовы начать, наступила ночь. В мастерской было многолюдно: Селла настояла на том, чтобы присутствовали она и Лизритт, и, конечно, Сейбер и Лансер тоже должны были быть здесь. С тех пор, как Широ чуть не умер в парке, Слуга Меча не выпускала своего Мастера из виду. Тосака также присутствовала, как наиболее осведомлённая в том, кем был Широ, и Сакура была здесь, чтобы помочь, если с силой Широ что-то случится. И только Райдер с Берсеркер остались снаружи. Ни один маг не потерпел бы стольких людей в своей Мастерской, но Широ был абсолютно спокоен. Брат и сестра сидели внутри ритуального круга в центре сарая с парой деревянных чашек и одним ножом между ними. Тосака заставила их в последний раз повторить слова заклинания контракта, а затем они начали. Широ протянул руку и закрыл глаза. Изолированная от мира за пределами круга, если бы не её связь с Лансер, Илия почувствовала, как он активирует свои каналы, один за другим. Она насчитала двадцать семь - приемлемое число, но похвастаться в Часовой Башне было нечем. Затем Широ обратился к силе Тёмного Ангела, и Илия резко вдохнула. Энергия хлынула в брата из невидимого источника, как и тогда, когда он столкнулся с ней в парке. Его глаза засветились, по коже вновь пошла сеть чёрных вен и, она могла поклясться, тень в углу зашевелилась. Золотые частицы проявились над рукой Широ, сливаясь в прекрасные ножны. Илия услышала, как Лансер вздохнула - одно дело знать, что у Широ внутри Авалон, другое - видеть, как он так легко создаёт копию легендарного артефакта. Честно говоря, Илия тоже была удивлена. Она не сомневалась в словах брата, но ожидала, что создание копии потребует от него больше усилий или копия будет… более неполной. Если бы она не видела, как он проявляется прямо у неё на глазах, она, вероятно, не смогла бы сказать, что Благородный Фантазм перед ней поддельный. — Хорошо, — сказал Широ, его голос оставался нормальным, несмотря на изменившуюся внешность. Он открыл горящие глаза и улыбнулся ей. — Самая лёгкая часть позади. Постарайся расслабиться, Илия. Должно быть не больно. Илия кивнула, и Широ осторожно прижал к её груди спроецированную копию Авалона. Снова ножны превратились в золотые пылинки, которые вонзились в Илию, пройдя прямо сквозь одежду. — Как ты себя чувствуешь? —… странно. Но не плохо. Она не могла придумать другого способа описать это. Тренировки Илия заставили её постоянно следить за состоянием своего тела, а теперь внутри неё было что-то ещё. Как будто у неё выросла вторая печень, хотя, конечно, даже спроецированная копия Благородного Фантазма была в гораздо лучшем состоянии, чем её собственные органы. Широ кивнул. — Хорошо. Мы уже испытывали это с Сакурой и Рин. То, что ты сейчас чувствуешь, это Авалон, оседающий в твоём теле. Обычно он не активируется, пока он не вытянет мою прану через наш контракт, но поскольку ты - Мастер Лансера, и у нас здесь две версии короля Артура, я ожидаю, что он… Илия удивлённо вздрогнула, прервав его. Дрожащей рукой она коснулась своей груди, глаза её расширились от детского удивления. — Думаю, это ответ на этот вопрос, — улыбнулся Широ. Было странно видеть такое нежное выражение на лице с пылающими глазами и чёрными линиями Укрепления. Но эта странность не шла ни в какое сравнение с совершенно чуждым ощущением, которое Илия испытывал сейчас. Ей… ей больше не было больно. Постоянная боль по всему телу, которая была фоном всей её жизни на протяжении многих лет, прекратилась. Она чувствовала, как сила Авалона вливается в неё, наполняя её хрупкое тело теплом. Даже если бы это было всё, на что его хватит, остаток жизни без боли уже стоил того. — Это… это не больно, — сказала она. Улыбка Широ слегка померкла, но он продолжил: — Давай заключим контракт. Потратив несколько мгновений на то, чтобы привыкнуть к присутствию Авалона, Илия активировала свои Магические Каналы. В отличие от большинства Магов, они покрывали всё её тело, и их использование в прошлом всегда вызывало резкую боль - только её обширные «тренировки» притупили чувствительность, чтобы она могла терпеть агонию. Это было ещё одним следствием её изменений, наряду с замедленным ростом и сокращением срока жизни. И всё же… и всё же на этот раз боль была намного слабее, чем обычно. Они поочерёдно порезали ножом ладони, проливая кровь в свои чаши. Когда Илия положила нож, она почувствовала, как артефакт внутри неё медленно реагирует. Широ объяснил ей, что Авалон может исцелять только одну рану за раз, и если и был способ управлять им, то брат его не нашёл. По правде говоря, ладонь была ужасным местом для кровопускания: раны на руках были калечащими, заживали медленно, и было слишком легко повредить что-то важное навсегда. К счастью, маги уже много веков назад придумали исцеляющие заклинания для этих целей, даже если у человека не было легендарных ножен короля Артура. Впрочем, с этим придётся подождать до завершения ритуала: пока же Широ наложил повязку на её руку, а затем ещё одну - на свою. — Моя сила разделена с твоей, — сказали брат и сестра, обменявшись кубками и поднеся их к губам. — Моя сила связана с твоей. Они выпили и одновременно активировали заклинание. Илия почувствовала, как вспыхнули её Каналы, а затем, всё закончилось. Она почувствовала связь с братом, не слишком похожую на ту, что была с Лансер. — Получилось, — сказал Широ, глядя на неё горящими глазами. Она попятилась, чувствуя себя немного неловко от его пристального взгляда. — Авалон стабилизировался, а расход моих резервов стал управляемым. — Со временем должно произойти некоторое ухудшение, поскольку Гайя всё больше осознает дублирование, — сказала Тосака. — Знаешь, сколько времени у нас есть, прежде чем это станет проблемой? — Ну, очевидно, нам нужно подождать, чтобы быть уверенными, но по сравнению с нашими предыдущими тестами, я бы сказал, что у нас есть… по крайней мере, пара месяцев, прежде чем мне понадобится заменить Авалон. Пара месяцев. Шестьдесят дней, в течение которых ей не будет больно, в течение которых она не приблизится к смерти. Это было уже больше, чем она рассчитывала прожить, когда покидала замок Айнцберн. И в конце этих двух месяцев, всё, что потребуется, это ещё один сеанс с Широ Осознание того, что она действительно может жить, наконец-то пришло. Конечно, опасность всё ещё существовала. Война Грааля бушевала, и она была Малым Граалем. И если Широ умрёт, то её лечение прекратится, хотя она не была против последовать за ним в смерти (после того, как отомстит, конечно). Но теперь, чудесным образом, у неё появился шанс выжить после Войны Грааля. Она… не знала, как реагировать. Она не знала, что чувствовать. Счастье? Да. Счастье подойдёт. Когда она встала и вышла из круга, Селла и Лизритт поспешили за ней. — Вы хорошо себя чувствуете, Одзё-сама? — спросила Селла. — Да, Селла, я в порядке. Это сработало. Я не знаю, каковы будут долгосрочные последствия этого, но я чувствую себя лучше, чем когда-либо. И тут, к её шоку, Селла повернулась и поклонилась Широ, с блестящими от слёз глазами. — Спасибо, Эмия-сан. Пожалуйста… пожалуйста, продолжайте заботиться об Одзё-сама в будущем. — Конечно, Селла-сан, — ответил Широ. — Она моя сестра.***
Солнце клонилось к закату и Кирей Котомине стоял на кафедре своей церкви с пером в руке, записывая шёпот голоса в своей голове. Влияние Грааля на него усилилось с начала войны, и то, что раньше было неясным присутствием на задворках его сознания, теперь становилось всё более отчетливым. Это было несравненное счастье - слышать слова своего бога, даже если его разум был ещё слишком слаб, чтобы понять большинство из них. Поэтому его священным долгом было записать эти слова, что он с огромной радостью и делал здесь, в доме ложного бога, которого он оставил десять лет назад. Часть написанного им была на японском языке, хотя там были иероглифы, которых он никогда раньше не видел и которые, казалось, двигались и смещались по собственному желанию. Другие части были на латыни, или на русском, или на любом из многих языков, которыми он овладел во время обучения в качестве экзорциста, который должен был уметь ориентироваться в любой обстановке в любой точке планеты. Слова не были его собственными: он был лишь сосудом, через который некая истина пыталась выразить себя, и он мог бы прослезиться от того, насколько недостаточным инструментом он был для этой задачи. Он занимался этим уже два часа, занятие превратилось в своего рода медитацию, когда он позволил словам единого истинного бога течь через него на бумагу. Даже когда он слушал шёпот, часть его сознания размышляла о ходе войны. Все семь Слуг были призваны, это он знал наверняка, причём последние трое были призваны недавно. Накануне вечером в парке Фуюки произошла битва, но ни один Слуга не погиб, что Кирей счёл кощунством, учитывая место, где они сражались. Если он правильно понял следы битвы, когда пришёл туда убирать - к счастью, свидетелей не было, так что ему не пришлось придумывать какое-то нелепое оправдание нанесённому ущербу, - то в столкновении участвовали по меньшей мере трое Слуг. И всё же только один Мастер пришёл представиться ему, назначенному Наблюдателем Войны Святого Грааля. Человек, представившийся Мастером Арчера, был интересен даже для Мага. То, что он решил скрыть от Кирея свою истинную сущность, было забавно, но, опять же, если бы Кирей серьёзно относился к своей роли Наблюдателя, он должен был бы открыть остальным Мастерам, что глава Эйнсворт обладает двумя наборами Командных Заклинаний, а его роль священника требовала бы, чтобы он сразу же изгнал мерзость, укравшую его тело. Но Эйнсворт никак не мог знать об истинной преданности могло бы и сработать. Тем не менее тот факт, что никто из местных магов не пришёл официально представиться в качестве Мастера, настораживал. То, что трое подростков будут выбраны в качестве Мастеров, было неизбежно: их связи с Граалем и тем, что ждало его внутри, были слишком сильны, чтобы допустить иное. Знали ли они, или даже подозревали, кем он стал? Возможно. Широ Эмия многое видел, даже если его глаза ещё не открылись для истины. Сакура Мато пошла бы за наследником Кирицугу Эмия куда угодно, привязанная к нему слепой благодарностью и обожанием. А Рин… не нужно было многого, чтобы убедить её не доверять ему. Ведь она никогда ему не доверяла. В двери церкви постучали, стук был достаточно сильным, чтобы отозваться во всём нефе. Стук оторвал Кирея от размышлений и писания, и он успел отложить перо и закрыть книгу как раз перед тем, как деревянные двери распахнулись. Вошёл человек в бледном пальто поверх серого костюма. Черты его лица были европейскими, хотя косые белые волосы и серые глаза были необычными. Его руки были закрыты парой белых перчаток, а на лице была улыбка, не доходившая до глаз. — Приветствую тебя, Кирей Котомине, — объявил новоприбывший мягким, но властным голосом. — Я - Анимусфер Марисбери, и я пришёл представиться Наблюдателю Войны Святого Грааля как один из Мастеров, выбранных для участия в ней. Это было очень хорошо сделано, размышлял священник. Правильные слова, правильные имена, даже правильная интонация - уважение к его положению, смешанное с гордостью за то, что он был избран Граалем, и лишь нотка честолюбия, которую не смог бы скрыть даже Маг, когда ему представится возможность достичь Истока через Прикосновение Небес. Перчатки скрывали места командных заклинаний, но Кирей всё равно мог уловить слабую магическую ауру, исходящую от правой руки Марисбери. Если бы не дары, которые он получил от своего бога, Кирей поверил бы в эту шараду. Ну, и то, что он уже знал о том, что произошло в замке Анимусфер, от своих знакомых в Ассоциации магов. Его собственные знания о Граале позволили ему заполнить некоторые пробелы, хотя теория, которую выдвинул Лорд Эль-Меллой II была весьма близка к истине, если не считать того, что, как подозревал Кирей, было самой важной деталью этого дела. — Для участников Войны Грааля принято представляться Наблюдателю лично, — сказал он, улыбаясь. — Не через фамильяров. Они используются только тогда, когда Наблюдатель призывает Мастеров к себе, чтобы сделать объявления, касающиеся Войны Грааля. Всякое выражение исчезло с лица Мага - или, если быть более точным, с лица того, что управляло его трупом. Призрачное хихиканье эхом прокатилось по двум существам, выдававшим себя за людей, и перед Киреем возникла третья фигура. Его кожа была тёмной, а глаза - светящимися красными кругами, разделёнными вертикальными зрачками внутри чёрных глазниц. Его лицо венчала грива белых волос, расположенных так же, как и у мясной марионетки. Он был одет в замысловатую мантию и накидку белого, чёрного, красного и золотого цветов, которая оставляла его руки открытыми, демонстрируя сложные чёрные татуировки, покрывающие их. Слуга - а Кирей сразу понял, что это он, - захихикал и медленно захлопал в ладоши. На каждом его пальце было по магическому кольцу - обманчиво простые золотые кольца, внутри которых таилась непостижимая сила. А на правой руке, почти неотличимые от чёрных татуировок, были три красные метки, которые Кирей опознал как командные заклинания. — Молодец, — похвалил он Кирея. — Мне показалось, что я почувствовал в тебе что-то особенное, и я рад видеть, что не ошибся. Я - Кастер, а это, — он жестом указал на одержимый труп, который всё ещё неподвижно стоял в церкви, — было моим призывателем, прежде чем он посмел предположить, что может командовать мной, и я сделал из его плоти нечто более полезное. Если бы не тот факт, что он прожил с Гильгамешем десять лет, Кирей мог бы испугаться, оказавшись так близко от Слуги, особенно способного на такие разрушения, которые, по словам его знакомых из Ассоциации магов, произошли в замке Анимусфер. Прежде чем Кирей успел ответить, Кастер щёлкнул пальцами, и книга, в которой писал Кирей, перекочевала с кафедры в его руку. Слуга открыл её, казалось, наугад, и его улыбка стала ещё шире, когда он ознакомился с откровениями, которые Кирей переписал внутрь. — Ах, — выдохнул Кастер. — Прекрасно. — Он благоговейно закрыл книгу и протянул её Кирею. — Ты получил великое благословение, мой друг. Я не видел такого собрания откровений уже много лет. Ты не просто марионетка, нет, ты гораздо больше. Ты истинный слуга богов. Кирей колебался. Он хотел задать много вопросов, но в итоге остановился на самом главном: — Богов. Во множественном числе? Кастер бросил на него заинтересованный взгляд, а затем понимающе улыбнулся. — А, ты почувствовал прикосновение Неделимого. Великое благо, безусловно, но Пантеон бесконечно разнообразен, Кирей. То, что спит и видит сны в Граале, - лишь один из аспектов Истинных Богов. В конце концов, они - истинное лицо Человечества, а разве наш род не обладает безграничным потенциалом? Но для философских дискуссий будет время позже. — Я… я очень надеюсь на это, — ответил Кирей. — Но если мы станем союзниками, то не хочешь ли представиться? — О, конечно, — усмехнулся Кастер. — Как грубо с моей стороны. Внезапно, словно пала невидимая завеса, от Кастера хлынула сила, разрастаясь до тех пор, пока его присутствие, казалось, не заполнило всю церковь. Кирей узнал эту ауру, хотя прошло уже десять лет с тех пор, как он в последний раз ощущал её, в тот краткий, чудесный миг, когда еретик Кирицугу Эмия вмешался в воплощение Чёрного Грааля. Сердце, которое он получил взамен уничтоженного Кирицугу, заколотилось в его груди, учащённо стуча в знак узнавания. — Я - Соломон, — произнёс слуга, его глаза горели багровым огнем. — При жизни я был жрецом и магом, стоящим выше всех остальных. Теперь я стал намного большим, но всё ещё остаюсь слугой божеств. — С того момента, как я явился в этот мир, — продолжал Соломон, — я почувствовал дремлющую под этой землёй силу, ждущую часа своего пробуждения. После долгих веков изгнания истинные боги человечества вернутся в этот мир, и мы возвестим их приход! Закончив свою речь, Соломон опустил взгляд на Кирея и улыбнулся. — Но полно, друг мой. Нам нужно ещё многое обсудить. Найдётся ли у тебя место, где мы сможем поговорить в более комфортной обстановке? Кирей улыбнулся в ответ и жестом пригласил Кастера следовать за ним. Да, им нужно было многое обсудить и многое сделать. Прежде всего, ему нужно было узнать, какие ещё ресурсы Кастер захватил с собой - священник знал, что труп Марисбери был не единственным, пропавшим из замка Анимусфер. Затем он расскажет Кастеру о других союзниках, которые были у них в их стремлении проявить тьму, дремлющую в Граале, - о вольных и невольных. Похоже, ему всё же придется найти Гильгамеша и оторвать его от его развлечений в Фуюки, что само по себе было тем ещё испытанием. Но в конце концов, он знал, со всей ревностной верой, которую отец так долго пытался привить ему по отношению к пустым предписаниям церкви, что у них всё получится. Воля богов будет исполнена.