Чёрная невеста

«Будь тем, кто ты есть, а не тем, кем хотят тебя видеть другие» Он точно затруднился бы с ответом, если бы нашёлся кто-нибудь, чтобы ... Саске, битых пятнадцать минут нервно выхаживающий вдоль скамейки выбранного им сквера, в сотый раз посмотрел на наручные часы. ... Чтобы спросить, почему? Почему он назначил встречу именно здесь? Не в «Рёансидори-эн», или «Этажах». Там, где люди – альфы, омеги и обычные **, как правило, проводили свободное время или, как, например, он, назначали встречи. Но, так уж вышло – для подобного «Райский сад наслаждений Семи драконов» ... это чересчур. Саске, приостановившись, взглянул в сторону мерно раскачивающихся под порывом ветра кустарников. Ирга, или дикий виноград, по слухам, был завезён в город одним из садоводств, и пробно высажен здесь. В этом самом сквере, куда зачастую любили приходить представители «белых воротничков» из расположенных недалеко офисов различных небольших фирм и более крупных компаний. На удивление садоводов, ирга прижилась, и теперь украшала аллею, позволяя ненадолго почувствовать себя частью природы, а не винтиком строго регламентированной деловой жизни. Чтобы успокоиться, Саске снова посмотрел на часы. Конечно, это были не те самые, из его затянутого дымкой забвения, прошлого, золотые «O&O» ***, с бриллиантовым напылением на стрелках. И, хотя синяки, из-за которых он когда-то вынужден был носить их на правой руке, зажили, Саске предпочёл так всё и оставить. Любимая фирма, специализирующаяся на часах для омег. «O&O». Только без бриллиантового блеска. И не на левой руке. Саске на секунду прикрыл глаза, ощутив, как сильно забилось сердце, а потому пропустил момент появления. Как в плохо срежиссированной мелодраме – тень заслонила осеннее солнце, щедро рассылающие на землю свои лучи, в преддверии зимы. И виднеющееся поверх плотной линии кустарника сверкающее здание «Разенгана». Наверное, в глубине души и несмотря ни на что, он, Саске, неистребимый романтик. Если назначил встречу недалеко от холдинга своего альфы. Подсознательно желая почувствовать его незримое присутствие на этой встрече, даже если оно всего-навсего выражено в стекле и бетоне. Как он подумал когда-то? Как сюрикен, летящий в небе. Обласканный ветром, окрылённый поддержкой небес, освещённый днём солнцем, ночью луной … Бесподобная безумная мечта некоего Намикадзе Наруто, ставшая явью. А в настоящем – если у него всё получится, он тоже сможет так сказать про то, что когда-то связало их с Наруто. Не только секс. Приободрившись, Саске чуть выпрямился, словно тот самый сюрикен, летящий к небу, кивнул: – Прекрасно выглядите. Никто иная, как Такахаши Тен-Тен, крепче ухватившись за ремешок кожаной сумки, ничего не сказала, только вздёрнула повыше голову. Явно давая карт-бланш начать разговор ему, и то, поскольку в таком случае у неё будет преимущество обдумать ответ. Но, возможно, весьма сомнительное. Или ... как карта ляжет? Саске ещё раз осмотрел свою невольную визави. Подмечая некоторые перемены в её внешности. Впервые за всё время, что он её знал, омега сменила стиль. Мелированные светло-русые волосы не сплетены небрежно в пучки, придавая сходство с эдакой бесшабашной, задорной девушкой, а уложены в довольно красивую, модельную причёску. Словно специально, под стать строгому офисному брючному костюму фиолетового цвета. Тот же Градо ****, как и светло-оливковая сумочка, как и кремовые туфли на шпильке ... Вот только ... Раскосые, удлинённые, глаза НеУчиха словно поглотила тьма. Норовившая поглотить и карие, слишком подведённые для офисной служащей, глаза омеги-девушки. Он нарочно медленно оглядел Тен-Тен ещё раз. Но так, что, несмотря на выдержку, та невольно вздрогнула и крепче перехватила ремешок. Словно ничего такого и не случилось. Ну, встреча. Ну, комплимент. И тут Саске произнёс. – Градо обслуживает только VIP, а «Muzi» предоставляет эксклюзив им же. Обычно не ниже платиновой карточки. Неужели Киба-сан позволил Вам ею распоряжаться? Как своей невесте? О! Как же я забыл! Вы же сказали мне ... Что Вы расстались. Тен-Тен смешалась и даже неуловимо побледнела, но Саске заметил. Несмотря на слой тональника. Значит, задел. И, значит, на верном пути. Шагнув чуть вперёд, так, что преодолел пресловутую «зону комфорта», чуть наклонившись к обомлевшей при этом девушке, прошептал, практически губы в губы: – При всей своей беззаботности и доброте, Инудзука-сан не из тех альф, что как бы забывают о прекращении обязательств перед бывшими девушками. Как я понимаю, Вы, Тен-Тен-сан, именно бывшая. Сами признались ... Не так ли? Ярко накрашенные ресницы задрожали. – Что Вы хотите? Тон омеги был более чем холоден, и краски вернулись на явно ухоженное лицо ... Но Саске понял, что ему не показалось – она что-то знает. Но изо всех сил пытается скрыть. Что тогда, когда он её спрашивал ... Что сейчас. Вот только продолжать делать вид, что ему всё равно, Саске не намерен. И да. Ему не всё равно! – Он её заблокировал, когда мы расстались ... – пробормотала на автомате Тен и вздрогнула. Судорожно сглотнула, спохватываясь и хмурясь. – Вы меня пригласили в Скай-сквер *** специально, чтобы похвастаться, мол, я снова в фаворе, а вот ты ... Брови Саске невольно дрогнули. Он ломал голову, что не так, а всё банально просто? И сам себя предостерёг. Неет. Смутить и сбить себя с намеченного пути – не позволит. Даже такой, как стоящая напротив омега, в последнюю секунду вернувшая себе самоуверенный вид. Он пожал плечами, засовывая руки в карманы кардигана. – Просто решил, что при неофициальной встрече Вы станете более разговорчивы. – Вы о чём? – не выдержала Тен-Тен. Чем только подтвердила его подозрения. С самого первого столкновения – когда он вернулся в холдинг, она, эта Тен-Тен, была, словно не в своей тарелке. Решившись, набрав побольше в грудь воздуха и выдохнув, словно пловец перед прыжком с трамплина, выпалил, быстро, не давая передумать ни себе, не ей: – Когда я спрашивал Вас ... про то, что случилось четыре года назад ... Вы всё отрицали. И я мог бы списать на свою память ... Но теперь я уверен – это были Вы, Госпожа Тен-Тен. Тен-Тен неуловимо – но он это заметил, дрогнула. Несмотря на слова, которыми девушка попыталась замаскировать эту дрожь: – Вы уже не первый раз настаиваете на якобы моей причастности к Вашим проблемам, поэтому я вынуждена повторить. Что Вы хотите услышать? Саске прищурился: – Вам процитировать дословно? О. Хорошо. Он медленно повернулся вокруг своей оси, снова посмотрел в сторону «Намикадзе Холдинг». Трудно сказать, почему он мысленно обращался туда, словно, и в самом деле, там было вроде эфемерное, незримое, но такое весьма ощутимое средоточие некоей духовной силы, подпитывающей его, дарующее уверенность в себе, возможность и решимость идти до конца. Или это была ещё более могучая сила, называемая просто-напросто желание восстановить справедливость? Та самая, плохо контролируемая ярость, уже не раз и не два испытанная им, волнами поднималась вверх, раз за разом омывая часто вздымающуюся грудную клетку. Не время, да?!! В карманах стало влажно – выступившие когти вонзились в нежную плоть, терзая, позволяя крови выйти наружу. Так, что ткань впитала её в себя, но не полностью, а, судя по расширившимся зрачкам Такахаши, она это тоже заметила. Губы Саске скривились в злой ухмылке – о, конечно. Он же выбрал удлинённый твидовый кардиган в пудровом цвете, с золотистой нитью, с бахромой по краям, и едва заметной белой клеткой, поверх узких джинс чёрного цвета. Ветер, словно подслушав его смятённые мысли, усилился, принялся играть с волосами, тщательно убранными в тугую косу, нахально выпуская на свободу длинные пряди. Не обращая внимание на дискомфорт, Саске произнёс, едва ли сдерживая рычание: – Я напомнил Вам, Тен-Тен-сан, некоторые щекотливые обстоятельства. Но Вы почему-то продолжаете всё отрицать. Хотя, и я уверяю Вас, не так много времени, как Вы об этом узнаете, Вас поставят в известность, что есть лицо, могущее подтвердить кое-что. Я ведь намекнул Вам на это, приглашая на нашу приватную беседу, не так ли? Тен-Тен спокойно уточнила: – На что именно? – Что Вы были там же. На служебной стоянке. А не спустились туда, когда я уже уехал. Именно поэтому Вы согласились прийти. Может статься, до Вас непостижимым образом дошло, что упираться бесполезно и – если, опять же, немного подумать, опасно. Кое у кого может закончиться терпение. Тен-Тен помолчала с минуту. Кокетливо провела по губам, намазанным вишнёвым блеском: – Насколько мне известно из не менее верных источников, у Вас были проблемы со здоровьем, Саске-сан. А поэтому мы с Вами не можем продолжать утверждать то, чего и не было. Не так ли? Я сказала «пришла, когда Вы уже уехали», значит, так и было. Невероятная горечь наполнила лёгкие: – Неужели ... он стоит того, чтобы продолжать врать? – Кто, Саске-сан? Внимательно наблюдая за малейшим изменением лица стоящей напротив омеги, Саске произнёс по слогам: – Некий Тсуккури Дейдара. Однажды я имел сча .. несчастье встретить его в холдинге. Потому, что мой альфа ведёт дела открыто и сотрудничает с многими фирмами и компаниями, к нему приходят с деловыми вопросами. Даже такие сволочи, как этот альфа. Он перевёл дыхание, стараясь, чтобы голос не подвёл его, и снова сжал руки, практически онемевшие из-за обильно вытекшей крови. – Вы, Тен-Тен-сан, были омегой Инудзуки-сан. Пусть даже, как Вы мне поведали, Вы и расстались. И Вы также были моим первым сэмпаем на моём трудовом отрезке ... Неважно, что это было четыре года назад, я всё-таки помню это. Тен-Тен язвительно-сладко улыбнулась: – Вот как? – Если у меня и есть проблемы с памятью ... Это не значит, что я вообще ничего не помню! – зло выдохнул Саске, не сдержавшись. Однако Такахаши не дрогнула, напротив, позволив себе явно односложные ответы, по большей части похожие на такие же вопросы, по типу «да-нет», она словно та улитка, снова скрылась в своей раковине, не желая контактировать. И надолго замолчала, уводя взгляд куда-то поверх головы Саске, как делают те, кто стремится подчеркнуть свою отстранённость. Молчание Тен-Тен тревожило и давило на психику. Боясь, что он может окончательно сорваться, Саске предложил: – Вам всего-навсего надо признать, что Вы видели меня на стоянке. Это, наверное, не так уж и трудно? Тен-Тен приподняла брови: – Зачем мне делать это? – Наверное, – прошипел Саске, теряя связь с реальностью, – потому, что Вы не пошевелили и пальцем, когда некое «третье лицо» сделало мне укол, чтобы увезти прочь!! По вздрогнувшей, будто её со всего размаха хлестнули плетью, девушке, Саске понял, что все сомнения, во власти которых он жил и терзался всё это время, рассыпались в прах. И, если он потерпит ещё немножко ... то, что он так пытается разгадать, предстанет перед ним как на ладони, со всей ясностью. А усиливающаяся с каждым вздохом боль, вонзившаяся в сердце и – попутно, всё сильнее и сильнее застучавшая в висках маленькими, безжалостными молоточками, подтвердила ... Да! Ты абсолютно прав! В каждой минуте, в каждой секунде прожитой в неведении жизни, сейчас ты – на вершине! Ты – в своём и неоспоримом праве!! – Я не хотел никуда ехать ... – замирая, прошептал он, не сводя с Такахаши взора: – Я не собирался ни к кому ... никогда ... . И, обретя голос, заорал: – И ты знаешь это!!! И скажешь, что это так!!! Иначе ... Тен-Тен инстинктивно загородилась руками, отшатнулась. – Спокойно, спокойно! Взвизгнув, Такахаши забилась в сильных, отнюдь не омежьих, руках. Как и он тогда. Рвано дыша, Саске, словно сквозь плотный слой нахлынувшего на всех действующих лиц, включая его, тумана, во власти весьма смешанных чувств, напряжённо наблюдал, как никто иной, как Акасуна но Сасори, получивший условный знак, крепко сжимает перепуганную омегу, враз растерявшую самоуверенность, со смешком успокаивая ту: – Ну-ну. Я разве такой страшный? И потом. Убивать Вас, милочка, никто не собирается. Если, конечно, Вы откровенно и, назовём это немаловажным пунктом нашего моментального соглашения, честно ответите на вопросы моего ... гм ... друга. – Мне нечего добавить! Я ... всё сказала! – продолжала отбиваться яростно Тен-Тен, принявшись вдруг пинаться и, тем самым, утратив сходство с милой офисной служащей, коротающей обеденный перерыв, да вдобавок крича так, что появившиеся за время беседы несколько бет испуганно замерли, растерянно смотря в их сторону. Бедняги явно не знали, то ли приступить к поеданию упакованных в разноцветные пластиковые коробочки бенто, то ли звать полицию. Наверное, механически отметил Саске, мимолётно оглядываясь вокруг, настал длинный перерыв, и сейчас сюда придёт много народу. Плохо. Он кивнул Сасори, мол, отпусти её, пусть думают, что это обычная ссора. Мало ли ... Всё-таки расклад в нашу с Тен-Тен пользу, может, мы просто-напросто делим альфу. Конечно, спасибо за помощь, гордись и всё такое ... и не мешай. Правильно считав мысленный посыл, Сасори великодушно разжал руки. Тен-Тен, тотчас отскочив на пару шагов, тем не менее, не бросилась сразу же бежать. Только принялась нарочно тщательно поправлять рукава пиджака, подчёркивая понесённый моральный и материальный урон, неважно, что, если уж откровенно, не так её и потрепали. Скорее она едва не врезала схватившего её альфу по детородному половому органу. Выпрямившись, колко заявила: – Не запугаете. Я, повторяю, не имею к Вашей, Саске-сан, проблеме, никакого отношения. Вообще! Мы, напомню Вам, в принципе работаем в разных отделах, какие у нас могут быть точки пересечения? От себя добавлю, что и служебные статусы у нас разные! Так отчего ко мне претензии?! Зачем мне приписываются чужие фантазии?!! В голове Саске почти сразу пронеслось: ... Чем скромная служащая «Отдела IT-технологий» может помочь начальнику «МИТ»? ... Как и обещал, никто ничего не узнает. Но, если так случится, и тебя спросят ... Его уже не было ... ... Я же так и сказала! ... Перед ним едва-едва колыхалась лазурная вода бассейна, кажущаяся нежно-голубой за счёт того, что всё вокруг, стены, ступеньки и пол бассейна, было облицовано белоснежной мозаикой. Проклятый заброшенный спортивный комплекс. Проклятый «С̀ома лагун». Чужие фантазии?!! Саске страшно затошнило от осознания всей мерзости, и, сглотнув поднявшийся по пищеводу комок, чтобы удержаться ... Снова наклонившись вперёд, он прошептал, продолжая наблюдать: – Тогда, может быть, Вы ответите на другой вопрос? Немного успокоившись, Тен-Тен поправила слегка растрепавшиеся во время перипетий волосы. Прохладно уточнила: – Если это касается рабочих вопросов, то да, отвечу. Несмотря на то, что мы в разных отделах, всё-таки работаем на холдинг. Оба. – Ну, хорошо. Саске окинул фигуру девушки с головы до ног. Он, правда, недопонимал, почему она упирается ... мог только догадываться, но догадки на то и догадки. А вот факты ... – Я забрал к себе некоего Чоджуро Кирамию. То, что он Вам знаком ... Это Вы не будете отрицать? – Я знаю, о ком Вы говорите. Сасори переступил с ноги на ногу. Тен-Тен невольно отвлеклась: но альфа, пришедший на встречу в «готском» прикиде, выглядел, и вправду, внушительно. А про щедро подведённые чёрной краской глаза и руки в перстнях с черепами и оборотнями следовало говорить отдельно. Не зря более тщедушные и скромно одетые работники офисов так задёргались. Саске усмехнулся. Знаешь, да? Он кивнул: – Про меня много что говорили в холдинге. И, думаю, Вы это прекрасно знаете. Я не буду утомлять Вас перечислением неистребимых сплетен и предположений, а также обсуждения очевидных вещей. Достаточно того, что с удовольствием повторю самое главное. Я – омега владельца «Намикадзе Холдинг». Его омега-супруг, если уж точнее. Говорят, тогда ... в то самое время, о котором Вы, как выяснилось, не желаете вспоминать ... Стал очень популярен напиток, который я всегда предпочитал. Ну а сейчас, опять же, говорят, появилась новая, улучшенная линия этого напитка. Да Вы в курсе. Торговая марка «Ichigo Milk» и «Ichigo Milk2». Восхитительное клубничное молоко ... Несмотря на то, что Тен-Тен держалась неплохо для той, кто упорно всё отрицает, она явно была неспокойна. Что только доказывало её непосредственную причастность к интересующей Саске истории. Даже если она просто ничего не сделала! Просто наблюдала! Почему же ... почему же она продолжала отрицать?! Но сейчас ... Та самая мозаика соединилась воедино ... Напоминая ему, как он подумал ... – Итак, «Ichigo Milk». Под таким брэндом выступала родоначальница того самого клубничного молока ... Когда все в холдинге стали заказывать «Ichigo Milk», он стал практически дефицит. И Чоджуро-кун, чтобы я не лишился его, стремясь сделать приятное, да и просто, чтобы успеть купить, сказал, что ... в тот раз он подсуетился и скооперировался ... с особой, что имела знакомства в службе доставки. Договаривая, он наблюдал, как бледнеет и бледнеет Тен-Тен. Сводя его догадки – незначительные, хаотичные, в одну: – Я не только не хотел никуда ехать, кроме дома. Мне плохо ... мне стало ... Прежде, чем он договорил , предъявив омеге Кибы, пусть и бывшей, обвинение, она неожиданно повысила голос. Не зря мудрые люди придумали давным-давно неоспоримую истину про «лучшую защиту». Прежде, чем Саске удалось припереть растерявшуюся собеседницу к стенке, она пошла в атаку, опровергнув промелькнувшую мысль об этом. Тен-Тен шагнула вперёд, теперь уже сама нарушая личное пространство, и, глядя в упор, спросила то, чего он боялся с самого начала этой истории: – Малыш Сю ... Ты уверен в своей правоте?! Теперь отшатнулся он. Всё вокруг неожиданно исказилось, размылось, проваливаясь куда-то запредельно далеко. Как и он сам. Испуганный, дрожащий, беспомощный. Как и был. Словно время повернулось вспять, равнодушно отбирая всё то, что он сумел отвоевать у него, снова возвращая в ту обстановку, когда ни он сам себя, ни его, никто не сумел защитить. Уберечь. Просто. Помочь. «Распахнутая дверь. В проёме – фигура матери-омеги. Возможно, она куда-то шла, по своим важным, взрослым, делам, но остановилась, услышав робкий оклик сына. – Ма? Я ... – В чём дело, малыш Сю? – Можно, я ... Раскрытая дверь захлопывается так, словно взрывается, отрезая мать от сына. Вместо любящей, ласково улыбающейся матери – череда скорбящих соклановцев. Развеваются траурные одежды. Вдали, размытой тенью – очертания гроба. В руках возглавляющего процессию старейшины Клана ... фотография в рамке, украшенная небольшим погребальным венком. Вздохи. Тщательно скрываемый плач. Презрительно брошенное обвинение, в лицо маленькой фигурки: – Это всё из-за твоего вранья!» Малыш Сю. Малыш Сю. Малыш ... Замотав головой, сжимая-разжимая руки, словно в них находится некий, невидимый никому, предмет, Саске попятился. Пятился и пятился, пока Сасори, опомнившись, не перехватил его, хорошенько встряхнув. Сдержанно шипя, словно камышовый, огромный, рассерженный кот, матерясь и озлобляясь. – Малыш Сю! – выкрикнула Тен-Тен, убедившись в победе. – Блять, ты ... – начал Сасори, поспешно подхватывая начавшего оседать Саске и прикидывая, стоит ли, ко всему прочему, схватить и эту: – Омеги!!! Так и разочаровываешься в ... Саске успел посмотреть снизу вверх на невероятно свирепое лицо альфы, усмехнулся его неправдоподобному оскалу, ощущая себя невероятно опустошённым и, вообще ... – ... мы, альфы! ... невероятно тяжёлые веки дрогнули, и он сдался, окончательно отключившись. Последняя мысль, мелькнувшая в угасающем сознании, была почему-то о том, что это всё. Конец. Слишком долго он прятался от кривляющихся призраков, равнодушно взращённых в детстве. Одиноком и заполненном одной тоской и болью. Так, что было непонятно. Так было всегда? Он был таким всегда? Или хоть когда-нибудь было иначе? А ещё ... Та омега ... не может быть, чтобы она вела себя так с ним по той же причине. Как они все, отвергавшие его всегда и всегда указывающие ему его место. Тен-Тен ... Тем временем Тен-Тен остановилась, хватая с непривычки воздух. Сначала она просто бежала изо всех сил, так, как будто от этого зависела её жизнь, сбросив для удобства туфли. Те самые, кремовые туфли на шпильке, в последнюю секунду почему-то схватив их в руки, каштановолосая неслась по скверу, абсолютно не заморачиваясь недоумёнными взглядами. Сумка болталась где-то сзади, за спиной, то и дело ударяя девушку по спине. Чёртов Учиха! А нет ... Как же ты мне напомнил?!! Омега владельца «Намикадзе Холдинг». Его омега-супруг, если уж точнее. Чёртов Намикадзе! Мысли бились и крутились в голове, словно те самые предметы, приобретённые ею едва ли не на последние деньги. И непонятно, зачем. Статус? Пафос? Стремление выделиться ... чтобы в холдинге ... когда она будет с достоинством идти по коридору ... ей завидовали, прекрасно зная стоимость как сумочки, так и обуви? Или как компенсация? Тен-Тен стремительно пронеслась по аккуратным дорожкам Скай-сквера ***, нырнула в подземку, увернувшись от потока машин, владельцы которых направлялись по своим важным делам и не ожидали, что в разгар рабочего времени (обеденный перерыв давным-давно окончился) одна сумасшедшая будет бросаться им под колёса. Босые пятки простучали по холодным плитам. А она продолжала бежать ... Убегая подальше от сквера, от холдинга, от всего. Пока, выбившись из сил и решив, что, наверное, теперь между ними достаточно расстояния, да и окончательно потеряв связь с реальностью, остановилась. Рваное дыхание потихоньку восстанавливалось. Всё-таки она, хоть и не была мастером спорта по бегу, однако ещё не вышла в тираж. Несмотря на то, что её бросили. Выпрямившись, Тен-Тен покачала головой. Это перестало помогать. Внезапно – наверное, в её жизни теперь всё внезапно, над головой мелькнула тень и раздался пронзительный, заполошный крик. Тен-Тен огляделась. Ну, конечно. Силы закончились и она остановилась не где-нибудь, а около мусорных баков. И сейчас любуется, как несколько чаек, забывших, наверное, уже и как выглядит море, дрались за еду. Сморщив нос, Тен-Тен, чтобы не упасть духом, отвернулась от не слишком приятной картины. А то невольно возникла ассоциация, что это вполне может быть пародия на её жизнь, спущенную на тормозах туда же. В подобные же мусорные баки. Поспешно выдернув сумку из-за спины, она принялась рыться в её недрах. Следовало привести себя в порядок и ... Она принялась оглядываться и замерла, с досадой сжав отыскавшуюся помаду так, что пластик хрустнул. Её новенькие туфли!!! Сто шестьдесят тысяч йен, черти их дери!!! В закоулках памяти мелькнули задорные вихры. Родной, притягательный запах любимого альфы. Взмах руки, мол, не парься: – Да закажи сама! Застонав, Тен-Тен посмотрела вниз, на изодранные от бега чулки. Это неправильно. И несправедливо. Удерживаясь, чтобы не начать дрожать – разгорячённая после внушительной пробежки кожа потихоньку остыла и даже покрылась мурашками, она отбросила от себя помаду. Да какая разница, как она выглядит ... Стоя около чёртовых мусорных баков! Кто её видит?!! Единственный, ради которого она бы загонялась ... Зажмурившись, Тен-Тен снова полезла в сумочку, перерыла её всю, и нашла-таки сотовый. Долго-долго и терпеливо слушала гудки ... то и дело, порываясь сбросить вызов и уже начиная сомневаться. И, когда омега окончательно определилась, раздался не менее недовольный, чем её душевное состояние, голос. Сбиваясь и путаясь, Тен-Тен принялась объяснять причину неурочного звонка. Пока её не перебили. – Ты какого хуя это сделала? – пророкотала трубка. Растерявшись, Тен выпалила первое, что пришло на ум: – Но я не думала, что нас раскроют! Я вообще считала, что помогаю! Невидимый собеседник помолчал. – Ты что, идиотка, в самом деле так считаешь?! Тогда ... Всё огребёшь сама!!! Лиловый «Samsung» заплясал в руке. Тен-Тен в растерянности уставилась на погасший экран. Это ... Что это было только что?!! *** Что может вернуть тебя в этот бренный мир? Голос. Посторонний шум. Зов. Да что угодно. Очнувшись, Саске обнаружил, что находится в лежачем положении, что, учитывая, как его скрутило, было хорошо. Лежит, а голова ... Он, собравшись с силами, приподнялся (ну или попробовал это сделать), чтобы обнаружить, к своему неудовольствию, что, оказывается, голова его, буквально секунду назад покоилась на коленях не кого иного, как Акасуна но Сасори. Конечно, это было плохо. Хотя бы потому, что он, Саске, разлёгся на коленях постороннего альфы. Впрочем ... если учитывать, какого альфы ... Да и потом ... разве они не стали столь тесно общаться потому, что он ... ? – Очухался? Сасори преспокойно уложил голову Саске обратно, продолжая одной рукой удерживать омегу, а другой ... В ноздри Саске проник тонкий аромат ... Знакомый ... Ещё одно свидание с прошлым? – Только не говори, что перетащил меня в «Намикадзе Холдинг», и что ... Он снова завозился, нервно оглядываясь по сторонам, каждую минуту ожидая шаги. Его снова настойчиво отправили обратно, а карие глаза чуть сузились, наблюдая, как омега делает первый жадный глоток. Саске сперва едва не подавился, но потом дело пошло на лад, и напиток скользнул вниз по пищеводу, возбуждая рецепторы ... – «Шу-хай» именно то, что мне необходимо***** ... – пробормотал о-Намикадзе, сделав последний глоток и немного повозившись: – Так всё же? Куда ты меня приволок? И ... Где ... Сасори хмыкнул: – Благополучно смылась. Я, конечно, мог оставить тебя валяться на земле, чтобы придержать красотку,но ... При диком стечении обстоятельств выбрал позаботиться о младшем брате ... Саске опустил ресницы. Поднял. – То есть тебя здорово так накрыло. Ты совсем, как ... Говорят, при исключительных случаях, взглядом точно можно грохнуть кого-нибудь. Сасори не хотел бы испытать этот сомнительный факт на своей шкуре, но ... Когда Саске-чан метнул в него не просто короткий, озлобленный, взгляд, а нечто, не поддающееся точному определению ... Мороз по коже пробежал, это точно. И рассуждения про отличия альф и омег не помогли. – Гм ... – пошёл на попятный Акасуна, характерным примирительным жестом поднимая вверх руки, – Я ничего такого и не собирался сказать, тебе померещилось. Если ты догнал, о чём я, и ... Саске послал ему второй, не менее убийственный, взгляд. «Заткнись, заткнись. О, будь добр, заткнись!» – Словом, твоя протеже ушла, – вздохнул Сасори, – уж извини, ты не просил меня её удерживать. Так ... немного припугнуть ... Я прав? Саске немного покусал губы. Ему всё ещё было немного не по себе, скажем так, и он надеялся, что Сасори, несмотря на те, едва не вырвавшиеся, слова ... Не в полной мере понял, что случилось. Хотя ... если рассудить, как это ни печально, одно было связано с другим. Сасори внимательно наблюдал. У него тоже был свой резон в этой истории, поэтому он с такой готовностью взялся помогать, не поставив в известность ни альфу Саске, ни даже Гаару. Он дёрнул плечом, словно готовясь к защитительной речи. Пожалуй, ему бы не хотелось, как ни странно, вернуться к тем дням, когда они с Акасуна но ещё только начали общаться. Причём, учитывая то, что они знали друг друга очень даже давно, это было несколько иное общение. Впервые нормальное? Впервые без предвзятостей? Подумал и сам себе поразился. Не так, чтобы сильно, но ... поразился. – Знаешь ... – тихо попросил он, вдруг поняв, что, перед тем, как всё закончится, ему просто необходима передышка: – Отвези меня ... туда, где я не буду думать. Сасори, ожидавший чего угодно, включая вспышки агрессии, удивлённо посмотрел, ожидая продолжения. Нет, он знал, и не понаслышке, какой это проблемный омега. Но вся штука была в том, что до сих пор он видел Саске сквозь призму любви к Итачи. То есть его глазами.И, как это бывает в большинстве случаев, ни разу он не задумался о том, что в этой жизни кто-то может поступать и обращаться неправильно. С кем-то. Конечно, выводы было рано делать ... как и переосмысливать приоритеты ... Но Сасори, в своём стремлении «исправить», так увлёкся, что сам не заметил, как стал на многое смотреть иначе. Не только на свою болезненную любовь, но и на того, с кого, собственно, этот поход за справедливостью и начался. Оба – омега и альфа, почти одновременно, пришли к абсолютно простой мысли. Взглянуть на другого без предубеждения. Может, поэтому, как только Саске негромко попросил: – Отвези меня туда, где я не буду думать. Сасори не удивился и не стал возражать, придумывая причину отказа. Только пожал плечами и уточнил: – Ты уж извини ... Как ни странно, у меня никогда не было никаких отношений. В смысле, с омегами. Может, прояснишь? И опять не удивился. Не смутился. Не стал оправдываться. Может быть, ему тоже необходимо было бы съездить в подобное место? Кто знает ... Он посмотрел на необычайно серьёзного Учиха (для него Саске так и остался им, но об этом позже), и добавил: – Так где это волшебное место? Саске фыркнул, неловко поднимаясь на ноги и принимаясь рассматривать руки, особо выделяя засохшую под ногтями кровь. Совсем как Итачи однажды ... Когда он сдуру всё испортил ... Помотав с досадой головой, Сасори нетерпеливо повторил: – Это секрет? – Не будь б̀ольшим глупцом, чем обычно, – вяло огрызнулся Саске, продолжая изучать ногти и даже принявшись вычищать сукровицу: – Если я тебя попросил отвезти меня туда ... Ты думаешь, мы приедем с завязанными глазами? – Нет, конечно, но ... – Вот и не дури! По части прожигающих нутро взглядов, Саске-чан, видимо, решил побить рекорд. Во всяком случае, именно подобная мысль мелькнула в голове ошеломлённого переменами Сасори. – Раньше ты не был таким дерзким, – цокнул альфа, ёжась от мгновенного злобного «ответа». Вздохнув, Саске нетерпеливо попросил: – Поехали. В «Хикари Исо». – «Сияние небес» ... – протянул задумчиво Сасори, машинально подпирая одну руку другой и разглядывая Саске так, словно и в самом деле, увидел впервые: – На смену озлобленному зверёнышу пришёл романтично настроенный омега? Саске ненадолго примолк. Залив ... Вернее, небо, отражённое в его волнах ... И они вдвоём. Он и Наруто. Ещё счастливые. Ещё не разлучённые. Ещё не ... Он сморгнул невольную слезу, поспешно загоняя вспыхнувшую боль куда подальше, улыбнулся. Ведь он открыл очень-очень простую истину! Только от тебя самого зависит твоё счастье. Даже если весь мир против. ... А потом они просто сидели рядом с Сасори, обняв себя за колени, он, омега, храбро сражающийся со своими демонами, и альфа, достаточно грозно и неприступно выглядящий. Хотя и внезапно ставший привлекательным для кое-кого, не менее грозного и неприступного. Сидели и смотрели вперёд, любуясь отражением первых выступивших звёзд, слушая плеск волн и вдыхая свежий вечерний воздух залива. Если в твоей душе осталась хоть одна цветущая ветвь, на неё всегда сядет поющая птица. * Буквально: с итальянского значит «ад, преисподняя», а с латыни «большой огонь». Если разложить по составляющим, интенсивный и неконтролируемый огонь плюс место, наполненное болью и хаосом (где поджаривают грешников). Обобщая: пекло, от которого нет спасения. ** Если кто забыл, люди, не обладающие ни одной из «главенствующих» в обществе сущностей. То есть, просто беты. *** Название сквера вымышлено. Все совпадения случайны. **** Костюм Тен-Тен от известного омежьего дизайнера. Который, естественно, персонаж вымышленный. Все совпадения случайны. Как и прочие «фирменные» брэнды этой главы. ***** Маленькое напоминание: лёгкий фруктовый алкогольный напиток. В данном контексте его подают в равной пропорции с кофе. Конкретно необходим! Замёрз, устал, стресс, опять же ... И да! Название вымышленное. Все совпадения случайны.