Аромат Франции – Chanel.

Гитариста разбудил скулеж Демона. Мальчик хотел на улицу. Кас нехотя встал. Полотенце валялось на краю кровати, свисая. Натянув джинсы, он вышел из комнаты. Насыпал еды псу и закурил. Затягиваясь сигаретным дымом, парень не думал. Ни о чем не думал. Смотрел в окно. Отпустило, что ли? Пока не понятно. Минут сорок гулял с Демоном. Тот бегал, гонялся за какой-то букашкой. Опоздал на репетицию болеро. Черт с ним. Зачем он там вообще. В кармане завибрировал телефон. На экране высветилось: "Лизандр". Красноволосый ответил, но услышал не голос друга, а женский ор: – Немедленно тащи свою задницу сюда! Софи злилась. К работе она подходила очень серьезно. Не терпела такой безалаберности. – Смотрю, ты уже пользуешься телефоном Лиза, – она проглотила это. – Я сказала немедленно, – и отключила звонок. Кастиэль отвел Демона домой. Затем спустился вниз, запрыгнул на байк и поехал в школу. Репетиция шла полным ходом. Парень переоделся в раздевалке. – Здаров, – Кас пожал руку Лизу, уловил недовольный взгляд блондинки. За неделю до рождественского вечера проходила генеральная репетиция. Весь номер под музыку, с освещением. Костюмы были готовы, Роза постаралась на славу. Макияжа нет. На глазах черные маски в виде полоски ткани. Только у Ирис ее нет. И вот он, этот день. Софи почти не волнуется, привыкла выступать перед людьми в зале и большего масштаба. А вот Ирис чуть ли не в истерику впала. – Боже, а если я что-нибудь сделаю не так, вдруг забуду движения, – рыжая нервно дышала. Розалия поправляла ее костюм и заплетала два колоска. – Все хорошо будет, – Софи подала ей бутылку воды, Ирис сделала два глотка. Все было готово. Если что-то пойдет не так, спрятать будет трудно, их окружают глаза зрителей. Занавес отсутствует. Вместо него темнота. Болеро "Клетка". Сцена 1: Они выходят в зал в темноте. В центре Ирис. Синие блики освещают ее. В скукоженной позе она стоит и держится за голову. Музыка. Слышен дождь. Рыжая начинает нервно трясти головой и открывать рот в немом крике. Новый звук – скрип деревьев. Зеленый оттенок. Люди вокруг начинают изгибаться. Их словно ломает. Круг сужается. Они поглотили Ирис. Желтый свет. Поддержка – внизу люди, они держат девушку за ноги, так чтобы она не падала. Руки тянутся в небо, туда, где солнце, такое горячее. Туда, где птицы свободно летают. Но люди поглощают ее снова, она падает в их объятия. Снова мрак. Вспышка света. Музыка. Раскат грома. Поддержка – девушку держат за руки и ноги, подбрасывая вверх, но не отпуская конечности. Словно вырываясь, но не до победного. Сцена 2: Холодный белый свет. Музыка грустная. Ирис мечется между фигурами во тьме. Дотронулась до одной фигуры. Их коснулся свет, Ирис замерла. Фигура начала свои движения. Со второй фигурой так же. С третьей, с четвертой. Ссоры. Людские ссоры. Бой между родителями, друзьями, незнакомыми людьми. Ирис заперта в этом мире. А ей хочется жить без правил. Ей хочется летать. Тусклый свет постепенно становился ярче. Соло. Люди вокруг мертвенно упали. Ирис танцует свои эмоции. Цвета меняются в зависимости от них. Так же, как и музыка. Она падает в бессилии. Люди вокруг поднимаются. Идут и не видят, что человек задыхается, умирает, бьется в агонии. Сцена 3: Девушка так и не познала счастья. Кусочек свободы увидеть, хотя бы одним глазком. Ее задушили окружающие. Родители, друзья и просто люди, которых она не знала. Ссоры, обвинения без причины, насмешки и упреки. Вокруг злые лица. Задушили, растоптали, смешали с грязью. Сломали те задатки крыльев на спине. Оборвали. Хватались грязными лапами, как за глоток воды. Жадность. Зависть. Все хотели крылья. Но решили, что никому они не достанутся. Аплодисменты взорвали зал. Да, кто-то посчитает, что болеро вышло не идеальным. Так и было. Но для людей, которые подобного не видели, это было красиво. Во внутреннем дворе школы все уже было подготовлено для вечера. Столы, принесенные из столовой, были полны закусками и напитками. Деревья украшены гирляндами. Выступающие переоделись и вышли во двор. Зимой в этом городе тепло, снега нет. Главное, чтобы сильного ветра не было. – Ты идешь? – спросил Лизандр у Софи. – Не хочется, – устало протянула девушка. Он обнял ее и поцеловал. – Иди, повеселись. В само Рождество все равно будем вместе, на вечеринке у вас с Леем дома. – Без тебя не хочу. Она поцеловала его в губы. Настойчиво. Проникая языком ему в рот и лаская небо. Он ее все-таки отпустил. Зря, надо было настоять на своем. Девушка вышла из школы. Такси уже ждало у ворот. Через несколько минут она была в паре кварталов от своего дома, но попросила остановить возле магазина. Блондинка купила йогурты, ингредиенты для салата и бутылку газировки. Обычно не пьет, а тут очень захотелось. Увидела в конце дома шайку парней. Остановилась. Решила обойти с другой стороны. Пожалела о своем поступке, когда они ей на встречу выбежали. Один в джинсах рваных, другие двое в спортивках. Хищный огонек промелькнул в глазах трех парней. Неприятные, даже отталкивающие личности. – Дайте пройти, – несмело попросила Софи. – Ну-ка, что тут у нас, – один подошел к ней сзади и выхватил сумочку, – О, да у нас тут принцесса, вон какой телефон дорогой и одета ниче так. Он схватил ее за талию. Пакет с продуктами упал на землю. Блондинка нервно дернулась от прикосновения его липких пальцев. – Руки свои убрал! – крикнула она. – Да не парься, мы пушистые мальчики, – сказал тот, что был в джинсах. Дернул за ворот платья-рубашки. Пара пуговиц отлетела. Парни увидели кружева бюстгальтера. И сперма им в голову ударила. Тот, что был сзади держал ее руки. Второй начал ее раздевать, порвал колготки. На глаза слезы навернулись. – Помог... – она не закончила, мужская рука, от которой воняло табаком и еще каким-то мерзким запахом, закрыла ей рот. – Молчи, сука, а то подрежим твое личико, – проговорил прямо у нее над ухом. – Сука - это твоя мать, – знакомый голос появился внезапно. Софи не видела лица, она стояла спиной. Слезы покатились по щекам. Коленки подкосились. Когда липкие пальцы отпустили девушку, она осела на землю. Шайка направилась к спасителю блондинки. – Че ты там про мою мать ляпнул, гнида?! – Сукин ты сын! Кастиэль впечатал кулак в лицо ублюдка. Косташки заныли. Это еще ничего, это несильно. Парень схватился за нос. А Кас ногой по печени еще добавил. – Блядство! Братан, ты как? – Я его щас порежу нахер! Достал из-за пояса нож, еле встал, держась за бок. Кинулся на гитариста. Тот увернулся, но скулу немного зацепило. Красноволосый ударил его под ребра. Вопль, больше похожий на вой раненого волка. – Пошли вон, шпана, я сейчас полицию вызову! – какая-то женщина закричала, высунулась из окна третьего этажа. – Бля! Уходим. Они убежали. Кас подошел к Софи, присел на корточки. Обхватил ее лицо ладонями и поднял на себя, чтобы посмотрела на него. – Я сказала, пошли вон! – Пойдем, я провожу. Блондинка дернулась, когда он до нее дотронулся, помогая встать. Взял ее пакет и сумочку. Она идет вся сжатая, руками себя обхватила, зуб на зуб не попадает. Смотрит на нее и видит, что маленькая она, слабая, боится как и все. Дошли до ее дома. Она ключом в замочную скважину попасть не может. Кастиэль помог. Зашли в квартиру, он поставил пакет с сумочкой на пол. И она разревелась в голос. Так надрывно и жалко. Кас не любил женские слезы, никогда не понимал, что с ними делать. А тут взял и прижал к себе. Она ему в грудь носом мокрым уткнулась, футболку руками сжала. Откуда он там появился? Следил за ней. Хотел знать, где живет. Сталкер, черт. И хорошо, что проследил. Сначала таксист высадил у магазина. Минут через двадцать вышла на улицу. Да, мать вашу, он засекал время. Издалека наблюдает за ней, сидя на мотоцикле. Остановилась. Пошла в переулок. Потом обратил внимание на трех пацанов с явными признаками спермотоксикоза. Не пожалел, когда пошел за ней. Услышал ее " помог..." и в голову адреналин ударил. Знал, что размажет мразей по стенке, если тронут. Увидел ее рваные колготки, потрепанное платье и дрожь по всему телу. Сейчас плачет у него на груди, а он обнимает, успокоить пытается. – Все, успокойся, – как-то неуверенно сказал Кас, она подняла голову. – У тебя кровь, – дрожащим голосом проговорила Софи. – Царапина. – Надо обработать, мало ли где это побывало, чем тебя ранили. Девушка отвела его в ванную, посадила на бортик ванной. Открыла шкафчик, где была аптечка и достала ватку. Сначала промыла водой. Потом обработала хлоргексидином. Пока она проводила манипуляции с его ранкой, Кас смотрел на нее. Так близко он ее еще не видел. Когда дернулся от неприятного ощущения, девушка подула, чтобы не щипало. От этого только горячее стало. Невольно засмотрелся на бюстгальтер, который был виден из-за порванного ворота. Все-таки телесного цвета и кружевное. – У тебя платье порвано. – Не смотри! – щеки налились краской. – Есть выпить? – Мартини есть, если не ошибаюсь. – Давай, – согласился, хотя считал этот напиток бабским. – Хорошо, только пластырь наклею. Увидев ее бюстгальтер снова, не выдержал. Рванул на себя и впился в ее губы. Мягкие, сочные, слегка соленые от слез и такие желанные. Сначала не отвечала, а потом поддалась искушению. Они кусали и посасывали губы друг друга. Языки сплетались в танго. Софи села не него сверху, обхватывая его за затылок и слегка оттягивая волосы. Руки гитариста опустились на ее бедра, а потом медленно начали подниматься под платье. – Нет! – крикнула и оторвалась от него, встала на пол, – Нет. Оба понимали, что это будет предательство по отношению к Лизандру. Он – его лучший друг, она – его девушка. – Ты права, ‐ Кастиэль опустил голову, – Я пойду. – Да, так будет лучше. За ним закрылась дверь. Софи пошла в душ. Необходимо смыть с себя липкие пальцы тех ублюдков. Стоит под струями воды и трогает свои губы кончиками пальцев. Еще болят и горят. Все парни, которые были в жизни блондинки, никогда ее так не целовали. На поцелуй мало походило. Скорей жажда, жадность и желание дышать воздухом друг друга. Порыв. Именно, минутная слабость, мимолетный порыв. Этого не повторится.