Ночь почитания Солнца.

Тонкая кисть вычертила на драгоценной бумаге самого высшего сорта последний иероглиф, и тяжёлая печать Верховного Заклинателя легла сверху, возводя всё написанное в ранг принятого и узаконенного. Глава ордена Цишань Вэнь, Вэнь Жохань, удовлетворённо улыбнулся и поднялся из-за стола. - Поздравляю вас, глава Не. На этот раз мы достигли соглашения. Глава ордена Цинхэ Не, Не Минцзюэ, склонил голову в коротком поклоне. Для гордого и непреклонного Чифэн-цзюня даже сесть за стол переговоров с Верховным Заклинателем было серьёзным испытанием. Впрочем сегодня, видимо, звёзды сошлись благоприятным образом, и по вопросу о спорных территориях между кланами удалось довольно быстро достичь договорённости. Конечно, клану Не пришлось поступиться некоторыми высотами. Но и клан Вэнь, на удивление, пошёл на уступки. Границы утвердили, договор заключили. Теперь некоторое время можно надеяться на мир, согласие и безопасность торговых караванов. - ... Приняв и воплотив такое важное решение, мы несомненно заслужили отдых. Говоря это, Вэнь Жохань поднялся из-за стола и заложив руки за спину, медленно прошёлся по комнате. Не Минцзюэ, волей-неволей пришлось следовать за ним. - Позвольте предложить вам, глава Не, насладиться гостеприимством ордена Вэнь. - продолжал свою речь Верховный Заклинатель. - Премного благодарен главе Вэнь за беспокойство... - Не Минцзюэ, следуя этикету и правилам вежливости, сложил руки, слегка поклонившись. - Но я не хочу обременять вас такими хлопотами, и намеревался сегодня же отбыть в Цинхэ Не... Вэнь Жохань поднял руку, останавливая Чифэн-цзюня. Его губы тронула улыбка с едва уловимой ноткой насмешки. - Договор, что мы сегодня с вами заключили, завтра будет обнародован на совете вассальных кланов ордена Вэнь, чьи границы оказались затронуты при перераспределении земель. Ваше присутствие, как второй стороны, обязательно. Так как мероприятие всё равно будет проходить в Знойном Дворце, то к чему вам торопиться с отбытием? Гостевые апартаменты в вашем распоряжении, глава Не. Сегодня у вас свободный вечер, а наш клан славится гостеприимством. Вы сможете посетить лучшие дома для чайных церемоний в Цветочном квартале Безночного города. Или продегустировать лучшие вина в самой прославленной винной лавке. Или присоединиться к празднику... - В Цишань Вэнь сегодня праздник? Вопрос с ноткой озадаченности прозвучал прежде, чем Не Минцзюэ, невольно перебирая в памяти различные торжества, успел себя остановить. - Ночь Почитания Солнца. - кивнул Вэнь Жохань, и улыбка его неожиданно приобрела ностальгический оттенок. - Праздник нашего клана. В других такого нет. В эту ночь, самую короткую в году, ещё со времени основания клана Вэнь принято прославлять Солнце. Всю ночь будут гореть костры, а вокруг них водить хороводы. Будут прыгать через огонь, чтобы получить благословение Солнца, удачу и здоровье на весь год. В эту ночь стираются границы между сословиями, и представители клановой знати могут веселиться вместе с простолюдинами не опасаясь уронить своё достоинство. И только на эту ночь правила морали и нравственности соблюдаются не так строго, как обычно. А дети, зачатые в эту ночь, все без исключения считаются благословлёнными солнцем. По мнению Не Минцзюэ, в Цишань Вэнь и без того нравы были намного свободнее, чем во всей Поднебесной. Что же тогда творилось здесь в этот праздник, когда можно было ещё отпустить поводья? Тем временем, глава Вэнь подошёл к окну, жестом пригласив главу Не присоединиться к нему и указывая вдаль. - Там, за пределами города, на лугу возле реки тоже будут праздновать. Если досточтимый Чифэн-цзюнь пожелает, может присоединиться, отдохнуть от забот. Право же, если бы моя персона не была известна каждому адепту ордена, я бы обязательно отправился к одному из костров. А так, не хочу портить молодёжи праздник... В самом деле, если бы Не Минцзюэ не сидел с этим человеком за одним столом буквально половину палочки благовоний назад, обсуждая границы спорных территорий в горах, то решил бы, что главу Вэнь подменили. Может быть поэтому, вместо категорического отказа он отделался словами благодарности и обещанием подумать. *** Любопытство оказалось сильнее, и глава Не, когда начали опускаться сумерки, отпустил охрану и в простом ханьфу без знаков различия всё-таки направился в ту сторону, где по словам Вэнь Жоханя должно было происходить празднество. Глава Вэнь не обманул. Луг возле реки был полон народу самых разных сословий: от простых горожан в незатейливых одеяниях, до адептов других кланов в нарядах изготовленных из шёлка высшего качества. Все суетились, собирая хворост и ветки для костров, обустраивая места для сидения. Над лугом плыл аромат жареного мяса, овощей и чего-то хмельного. Девушки украшали специально поставленные шесты алыми лентами и плели венки из цветов. Появление Не Минцзюэ не вызвало ни удивлённых взглядов, ни какого-либо чувства стеснённости или неловкости со стороны собравшихся. То ли не узнали главу Не без соответствующего наряда, то ли сегодня действительно был праздник, когда не обращают внимания на ранг и сословие. Не Минцзюэ, не чинясь, помог притащить несколько брёвнышек для костра из ближайшего перелеска и его радушно приняли в компанию, вручив лепёшку с жареным мясом и чашу с ароматным, но некрепким вином. Таким не напьёшься до невменяемости, оно лишь прибавит настроения... Сумерки сгущались. Друг за другом на лугу вспыхивали праздничные костры. Люди постарше рассказывали молодёжи байки о Волшебном Цветке, что цветёт лишь в эту ночь и способен исполнить любую мечту. Стоит его отыскать до полуночи, сорвать и пожелать, и сможешь стать хоть Императором Поднебесной, хоть величайшим из заклинателей... Появились музыканты и вокруг костров закружились хороводы. Веселье набирало обороты. Тут и там начали появляться парочки, что держались за руки или обнимались. Большего в свете костров себе пока не позволяли, но ближе к лесу, где всё уже было погружено в темноту, доносились игривые смешки и звуки поцелуев. Неспешно потягивая веселящий напиток, глава Не наблюдал, как постепенно распадался хоровод. Как девушки дарили юношам венки, или повязывали им на запястье алые ленты. Если молодой человек принимал подарок, они с юной девой становились в пару, явно чего-то ожидая. Чуть позже стало понятно, что они собираются прыгать через костёр, просто ждут, пока немного стихнет высокое пламя. На удивление, всё происходящее не вызывало у главы Не раздражения, а лишь снисходительную усмешку. И, неожиданно пожалуй, нотку сожаления, что это происходит не с ним... Рядом раздались лёгкие шаги, и глубокий волнующий голос произнёс: - Вы позволите, глава Не? Не Минцзюэ поднял взгляд на девушку, что протягивала ему свежесплетённый венок. Она тоже была сегодня не в клановом ханьфу, и очень непривычно смотрелись распущенные по плечам волосы, но эти глаза было невозможно не узнать. - Дева Вэнь. - он склонил голову, одновременно приветствуя знаменитую целительницу и давая разрешение. - Почту за честь... Благоухающее свежей травой и цветами украшение легло на голову, охватывая как обручем, так точно, словно плелось по его мерке. Глава Не глубоко вдохнул пьянящий аромат, почти сразу же оценив целебный эффект. Остатки напряжения ушли, а по тело вдруг наполнилось бодростью пополам с лёгким возбуждением. Может быть это заставило его поймать нежную ладонь, прикоснувшись к ней губами. - Благодарю, дева Вэнь. Синие глаза блеснули лукавым весельем. Девушка чуть склонила голову: - Мне больше по нраву, когда меня называют Цин-эр. Мы уже давно знакомы. Думаю, не случится никакой беды, если сегодня мы будем обращаться друг к другу не так официально. - Тонкие пальцы подхватили тяжёлые пряди его волос, перебирая их. - Поможешь мне прыгнуть через костёр, Минцзюэ-сюн? Волосы всегда были чувствительной зоной главы Не. Ему доставляло удовольствие, когда их расчёсывали, приводили в порядок. Но он стыдился признаваться в такой слабости, и потому всегда занимался своими волосами сам, не позволяя прикасаться к ним посторонним. Но сейчас неспешную ласку пальцев целительницы, что слегка массировали кожу на голове, безошибочно находя чувствительные точки, прерывать не хотелось. - Прыгнем вместе. - сказал он, позволяя себе чуть расслабиться, с удовольствием наблюдая за расцветающей на лице Вэнь Цин улыбкой. Потом отставил чашу, плавным движением оказываясь на ногах. Мягко перехватил девушку за руку, направляясь с ней к костру. - Прыгаем. - сказал утвердительно, блеснув взглядом, одним видом внушая уверенность и задор. Похоже, сегодня они будут первой парой, рискнувшей преодолеть пламя. Глаза целительницы заискрились весельем. Она сжала ладонь главы Не, для надёжности переплетая пальцы. - Прыгаем, Минцзюэ-сюн! Вдох - тугая пружина внутри; он сжимает ладонь, лёгкий кивок как знак. Мгновение - срывается с места, сразу утягивая девушку в бег. Всё пространство, весь мир схлопывается до детской шалости: костёр, азарт, рука в руке, ощущение силы и лёгкости тела. На короткий миг - всесильный бог. Огонь. Всё ближе. Азарт, толчок, прыжок! Внимание ловит момент апогея, застывает в ощущениях абсолютного полёта над жадным цветком, переполняет душу ликованием, выбивает все слова из груди. Хорошо иногда забываться... Пьянящий лесной воздух. От реки должно тянуть свежестью, но её перебивает жар костра. Пламя радостно и ликующе рвётся вверх. Трещат поленья, рассыпаются во все стороны золотые искры, то уплывая звёздочками к тёмному небу, то оседая светлячками на траву. Азарт горячит кровь и румянит щёки. Сердце колотится в предвкушении и дыхание частит, заставляя натягиваться ткань на груди. Страшно и весело одновременно. Её руку сжимают сильные мужские пальцы. И она знает - не выпустят, удержат... Разбег, лёгкий и стремительный. Они взмывают над костром. Языки пламени тянутся к ним, словно диковинные лианы, норовя схватить, удержать, поймать... Но они пролетают сквозь жаркое струящееся марево, как легендарные птицы и мягко приземляются с другой стороны. Счастье рвётся из груди радостным смехом, заставляя закружиться по поляне, не разнимая рук. Земля, отчего-то стремительно и неожиданно, разбивающаяся фантазия. Впрочем, хорошо и без того. Всё ещё держит девушку за руку, теперь ослабляя хват, будто боялся потерять её во всполохах пламени. Улыбается, сейчас - только для неё и себя самого. Говорить не тянет, на языке пляшут и затихают невысказанные комплименты. Находящие отражение во взгляде. Это приятно, когда на тебя смотрят ТАК. Жарко, призывно, с восхищением. Это заставляет кровь бежать по жилам быстрее. И тепло мягким клубком гнездится где-то в низу живота, истомой растекаясь по телу. Пусть на время, пусть ненадолго, но сейчас - все составляющие этого взгляда и желание только для неё. Смех замирает на губах, когда не отводя глаз она делает шаг, чтобы оказаться в сильных руках... Почти утонувший в одиночестве, привыкший запирать мысли в диалоге внутри себя, слишком честный с жизнью, стал прозрачней водной глади. Бремя ли, награда ли, когда тебя читают без слов? В мире и на войне - некоторые не умеют меняться. Но пока, пока ещё не дрожит рука и трезвит голову живой ум, он мог позволить себе одинаково открыто встречать грудью и врага, и друга. Ярко улыбается, когда веселье сменяется нежностью. Обнимает, когда кажется, что не руками, а душой. Улыбается, гладит целомудренно по спине, делится теплом физически и ментально, не отрывая одного от другого. И до глупостей хочется чего-то нелепого: подхватить на руки, сорваться на бег в никуда и, сорвав голос от смеха, вернуться к рассвету совершенно уставшим, пряча следы минувшей ночи на коже как старинные драгоценности. Хочется. До простоты. Настоящего... Доверие... Что такое доверие? Протянутая ладонь, переплетённые пальцы, прямой взгляд глаза в глаза... Уверенность в том, что тот, кому доверяешься, не причинит вреда. Тёплые касания, такие лёгкие, что даже удивительно, как такие сильные руки могут быть настолько нежными. Очень говорящие взгляды. Жгучие, затягивающие, вызывающие желание разделить любое безумство. Искать волшебный цветок? Непременно! Учиться ходить по воде? Запросто! Бродить рука в руке по речному лугу, пробираясь сквозь шелестящие травы, распугивая светлячков и мелкую живность? Конечно! Но, так же хочется ощутить, как нежность переплавляется в страсть, как тепло сменяется жаром. Видеть своё отражение в глазах напротив. Так близко. И ответный взгляд шальной, зовущий, чуть лукавый. Приоткрытые губы, всё ещё изогнутые в загадочной улыбке. Нынче волшебная ночь, когда можно позволить себе гораздо больше чем обычно... *** ... И они убегают вдвоём от костров, от людей, от шума и общего веселья. Держась за руки несутся, смеясь, по лугу, сбивая с травы вечернюю росу. На другом берегу реки тоже празднуют, и оттуда доносятся музыка и слабые отсветы пламени, разгоняющие темноту. Как они оказались среди деревьев? Пришли вместе или глава Не принёс её на руках? Кто первый потянулся за поцелуем? Он? Она? Оба? Не запомнилось. Просто это произошло. Касания губами, от нежных и почти невинных постепенно переходящие в глубокие и страстные. Прикосновения ладоней, что становятся всё смелее. Пальцы, путающиеся в завязках одеяний и нетерпеливо совлекающие мешающую ткань. Чтобы ближе друг к другу, чтобы кожа к коже и чувствовать, как стремительно бьётся сердце того, кто рядом, как тяжелеет дыхание. Пока наконец жар, поднимающийся изнутри, не затапливает их с головой. Ветви деревьев надёжно укрывают от всего мира. Спиной она чувствует шершавую кору ствола. Одежды валяются где-то под ногами. По телу блуждают руки Не Минцзюэ. Жадные, страстные, но одновременно нежные и чуткие. То гладят тонкую талию, то сжимают упругие ягодицы, то дразнят сокровенный вход короткими прикосновениями, заставляя её кусать губы и подаваться навстречу пальцам. Его губы скользят по шее Вэнь Цин, покрывают поцелуями плечи и ключицы, обхватывают сборчатые бутоны сосков, ласково обводя их языком. Девушка выгибается, подставляясь под касания, с каждым неровным вздохом издавая тихий стон. Её пальцы, даря ответную ласку, смыкаются на члене Не Минцзюэ. Двигаются по напряжённой плоти вверх-вниз, то прослеживая венки, то сжимая основание и перекатывая в ладони яички, то поглаживают головку, размазывая по ней выступающие капли возбуждения. Каждое касание происходит не просто так, а со стимуляцией акупунктурных точек, заставляя мужчину терять голову от страсти. И кажется, что эта обоюдная сладкая пытка длится бесконечно... Он сдаётся первым, опускаясь на колени среди вороха сброшенных одежд и нетерпеливо притягивает целительницу, усаживая к себе на бёдра. Теперь её очередь дразнить. Вэнь Цин приникает с поцелуями, лаская губы главы Не, сплетая языки в затейливой страстной игре. Ёрзает, прижимаясь вплотную к его естеству, медленно двигаясь, чтобы головка каждый раз задевала клитор, но не доводя до проникновения. До тех пор, пока из горла мужчины не вырывается глухой стон, больше схожий с рычанием, а объятия не начинают напоминать стальной захват. Тогда и она сдаётся, хрипло выдыхая ему на ухо: - Минцзюэ-сюн... возьми меня... пожалуйста... Сильные руки подхватывают девушку под ягодицы, приподнимая, и он сильным слитным толчком входит во влажную жаркую глубину её лона, тут же начиная размеренно двигаться. Она заходится стоном, утыкаясь лбом в твёрдое плечо. Изящные руки обвивают его шею, стройные лодыжки скрещиваются за спиной. Всем телом подаваясь навстречу, она включается в ритм движений, словно исполняя замысловатый танец страсти. Его ладони скользят по влажному от испарины гибкому телу, сжимаются на полусферах грудей. Пальцы перекатывают вишенки сосков, очерчивают их по контуру чуть царапая нежную кожу шершавинками мозолей, что появились от упражнений с оружием. Двигаясь в ней, он явно держит себя под контролем, чтобы не навредить. И это возбуждает её, заставляя просить о большем: - Охххххх, Минцзюэ-сюн, я не хрустальная! Умоляю... Сильнее! Глубже! Короткая хищная усмешка появляется на его лице, и отвечая на мольбу, глава Не опрокидывает девушку на траву и отпускает свою страсть, оставляя метки жёстких поцелуев на светлой коже и вбиваясь в поддатливое тело. Вэнь Цин выгибается навстречу, оплетает его руками и ногами, расчерчивая спину яркими полосами царапин. Раскрывается, принимая его в себе так глубоко, как это возможно. Темнота надёжно укрывает их. Только слышны частое тяжёлое дыхание, влажные шлепки тел друг о друга, стоны вперемешку с поцелуями. И плывёт над ними запах страсти. И сбивчивые мольбы не останавливаться... - Минцзюэ-сюн... я... мммммм... аааааахххх... да! Да! ДААААА! ... В миг оргазма целительница обнимает Не Минцзюэ так сильно, словно желает слиться с ним воедино. Гасит крик, кусая за плечо. Сильно, до медного привкуса во рту. Сжимает его в себе мышцами лона, и ещё раз, и ещё... Словно лаская изнутри. И это становится последней точкой. Три-четыре мощных толчка и он замирает, изливаясь, хрипло выдыхая: - Цин-эр... Они лежат, переплетясь руками и ногами, переводя дыхание и лениво целуясь. Сейчас им не нужно слов. Все слова будут потом. Как и вопросы, сомнения и решения. Завтра они решат, будет ли это лишь единичным порывом страсти или из него вырастет что-то большее. А сейчас, есть только они, друг для друга. Сегодня так можно. Сегодня - волшебная ночь...