***
В ночь на 31-е октября 1986 я очнулась в теле маленькой девочки по имени Полумна Лавгуд. Я не знаю, что случилось с юной мисс, но желаю ей хорошего посмертия. Мне же придется разбираться что к чему. Для начала, я попала в мир Гарри Поттера. Что я знаю о нём? Только то, что первые три фильма ещё можно смотреть, а потом автор как будто сказал «Вы все здесь кровью умоетесь!» и начал убивать всех, до кого руки доходят. Когда умер Седрик - мне было плохо, и смотрела я пятую часть краем глаза, чтобы не портить себе настроение. В итоге, Орден Феникса был ни о чем, и история для меня стала неинтересной. Я хотела приключений, а не гражданской войны. Помню, что моя мама, которая читала книги, говорила, что погиб Снейп, один из близнецов Уизли, Люпин, разноцветная девушка, кажется Тонкс, и ещё немало народу. Возможно, среди потенциальных смертничков есть и моя фамилия. Ну, и за что мне всё это? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления, если вообще будем, потому что легче где-нибудь переждать, а не в ввязываться в войну. Я вообще теплых чувств к Англии не питаю, так что нафига такое. Лучше посмотрю, как живут люди в других странах. Мне, например, родная Россия и Юг Италии больше импонирует, чем вот это вот всё. Кстати говоря, Полумну я вспомнила не сразу, а то, что вспомнила… Короче, больше узнала, когда очнулась. Для начала, день рождения у меня теперь в феврале тринадцатого числа, что меня радует, потому что мое второе сентября - ни разу не праздничное. Родилась я на территории магической Англии 80-х годов. Что я знаю об этом времени? Ничего. Мне маггловская страна эта была до лампады, чего уж говорить о магической. Потом, у меня есть мама и папа. Матушку зовут Пандора, что сильно настораживает, потому что миф я об этой любопытной Варваре помню. У отца же имя такое… Думаю, его не любили родители. Матушка работает в Отделе Тайн. Я так и не поняла, что это за организация, но больше всего подходит на научный центр. Платят там неплохо, но работать приходится много, и маму я вижу редко, а если и выпадет момент, то она уставшая, и ей не до меня. Папа же выпускает журнал «Придира». Работает он иногда на дому, но чаще пропадает в офисе издательства. Вообще, непонятно для чего меня завели столь увлечённые своим делом личности. Они даже не заметили перемены во мне, хотя такие были. При родителях я зажималась и старалась, как можно меньше говорить, если же мне что-то было нужно, то я делала всё сама. В собственной комнате подолгу плакала, потому что скучала по семье, особенно по младшему брату, которого вряд ли увижу теперь. Вообще, настроение было не ахти и поведение вряд ли соответствует предыдущему. Но никто ничего не говорил. Я не помнила, как я умерла, но, надеюсь, что моя смерть была быстрой и безболезненной. Просто… Мне всегда казалось, что не столь страшна смерть, как сам процесс, особенно если он растянут на долгие часы. Такое моё состояние длилось в районе полугода. Мной же занималась домовушка по имени Туни. Честно, меня напрягало это лопоухое, полуголое, несуразное нечто. Хотя сильнее напрягал её не внешний вид, а внутренний. Да, у меня что-то было не так с головой или же глазами, или со всем сразу, потому что я видела то, чего нет. При этом это «нет» было повсюду. Стены дома, мебель, занавески, ковры, посуда, цветы в горшке, котлеты из индейки, овсянка, земля, камни — всё это светилось. Было чувство, что вещи покрасили не самыми яркими, но флуоресцентными красками, а потом выключили свет. Насыщенные цвета доставались некоторым растениям, книгам в библиотеке, зельям в аптечке и тому, к чему магией прикасались мои родители. Да, я видела, как магия раскручивается в ядре, перетекает в руки, затем в палочку и оседает на предмете, меняя его цвет на какое-то время или обволакивая, словно тончайшее покрывало. Это было бы красиво, если бы я могла смотреть на это временами. Меня же постоянно окружали цвета, порой слишком яркие, чтобы ими наслаждаться. Особенно это касалось предметов на первом этаже в гостиной и Туни. Да, я ценила домовичку, но она горела, как новогодняя ёлка, поэтому вызывала я её редко или старалась не смотреть на неё, что очень расстраивало мою нянечку. Из дома я старалась пока не выходить, потому что за его пределом обитали не самые приятные субъекты. Как-то я решила выйти за порог, прошлась метров тридцать, а затем услышала хруст под ногой. Когда я посмотрела вниз, то обнаружила, что у меня к ботинку прилип огромный, мать его, таракан, которому я раздавила панцирь, но он всё ещё шевелился и противно пищал. Я сняла ботинок и на деревянных ногах почапала в сторону дома. Когда закрыла дверь, тихо сползла по стенке. — Госпожа? — взволнованно спросила Туни. — Я оставила ботинок за забором, — сипло начала я, уткнувшись в колени. — Очисть от…всего и принеси. — Слушаюсь. Через несколько секунд появилась Туни и поставила передо мной туфельку, на которую я смотрела, как на врага народа. — На ней был таракан? — тихо спросила я — Что? — Я спрашиваю, на ней был таракан?! — повысила я голос, чего до этого не делала ни разу. В этот момент дом показался мне невероятно огромным и пустым, а мой слова, словно кувалда, бились о стены, отражаясь громким эхом со звоном посуды. Домовичка же затряслась от страха и пролепетала, что никаких тараканов не было. Я её слушала вполуха, вспоминая эту огромную тварь на подошве. Действительно, огромную, потому что в Московском зоопарке я видела тараканов, которых привезли из теплых стран. Тогда мне казалось, что на Мадагаскаре живут монстры. Меня чуть не вырвало в том павильоне, хотя я не из брезгливых и к большинству насекомых отношусь нейтрально. Этот же таракан был самым обыкновенным, с продолговатым брюхом, длиннющими усами, рыжими светящимися ножками… Стоп. Светящимися. Получается это был магический таракан, который мог быть супер-пупер ядовитым, живучим и злопамятным. Вот дерьмо. — Туни, — прервала я писки домовика, — если у нас в саду заведутся магические тараканы, прибей их. — А? Да, слушаюсь, — сказало лопоухое создание и исчезло.***
Чем может заняться пятилетка? Дети в этом возрасте играют в игрушки, носятся с первыми друзьями, занимаются всякой чепухой. Я же думала, что умру со скуки в доме, в котором единственным собеседником является домовик, у которого не самый большой словарный запас и который ставит меня выше себя. Мне это не нравилось, потому что отношения хозяин-слуга были непривычными. В итоге, я запиралась в домашней библиотеке и читала всё подряд. Я не стала сразу бросаться на учебники по трансфигурации или зельям. Это всё, конечно, интересно, но мир на этом не заканчивается и даже не начинается. Я читала в первую очередь журналы и газеты. Благодаря им можно понять, чем живёт общество магов. Живёт же оно так себе. Обложки прессы отличаются разве что цветом и содержанием, бумага же шершавая, неприятная, ни о каком глянце речи не идёт. «Ежедневный Пророк» пестрит колдографиями и громкими фразами, у других же изданий фоток поменьше и воды побольше, особенно у «Придиры» и «Волшебник сегодня». На последних страницах обычно пишут рекламу. В шести случаях из десяти о продаже недвижимости, что напрягает. Стало понятно, что производство в магБритании хромает на обе ноги, люди бегут из страны или же пытаются разобраться с долгами. Книги и зелья дорожают, Мастеров своего дела очень мало. На острове нет артефакторов, рунников и трансфигураторов. Зельеваров можно пересчитать по пальцам одной руки, как и чаровников. Это удручает. Теперь я не понимаю, как вообще страна встала с колен, после всей этой эпопеи с Темным Лордом, если дети ушли воевать, а взрослые — кто поумирал, а кто сел. Почему я говорю такое? А как же профессора и деканы? Извините, конечно, но чему они в истории учили? Ладно ещё профессор Спраут, которая является хоть и не Мастером, но неплохо подаёт предмет и знает его на приличном уровне, но другие… Макгонагалл — не Мастер трансфигурации, она, как и Спраут, публикует свои работы в журналах, но с пометкой, что всего лишь Подмастерье. Флитвик — наполовину гоблин и ничему важному за просто так не научит. Да, он неплохой учитель, и характер у него приятный, но тут уж натура и воспитание взыграло. Всё-таки, он жил с гоблинами, а не людьми. Снейп — не умеет работать с детьми. Остальные же преподаватели - кто в лес, кто по дрова. Короче, непонятно, как потом в школу своих детей отправляли Уизли, Грейнджер, Поттер, Малфой и прочие парочки, если учить некому было. Из книжек я узнала, что Мастерство - это очень круто, и с этим званием и магглорожденный в свет пробьётся. Звание же давали Мастера гильдий и ассоциаций. Чем они отличаются? Гильдии располагаются на определенной территории, сдавать там можно несколько раз в год, а также есть возможность подать документы на обучение, которое хоть и дорогое, но того стоит. Ассоциации — объединения, у которых нет определенного места, обычно они его арендуют, чтобы раз в год им сдали свои работы будущие Мастера. Также на подобных мероприятиях можно найти учителя. Ещё у ассоциации свободный вход. Там достаточно Мастерства, чтобы стать членом экзаменационной комиссии. В гильдии нужно для этого ещё дойти. Таких, как Снейп, в Европе хватает, но до чужих экзаменов им ещё далеко. Они могут быть зрителями, но не судьями. На экзамене же ученику предлагают сначала ответить на базовые вопросы, потом профильные, потом что-то сварить и предоставить собственное изобретение. Сложно? Долго? А что поделать? Зато те, кто сдают, в почёте. Правда мне кажется, что Мастерство можно получить ещё как-то. Просто сама концепция гильдий и ассоциаций вызывает вопросы. Например, почему только эти ребята вправе решать, кто достоин, а кто нет? Они же такие же Мастера, и им не чужд человеческий фактор. А если сдающий знает, но нервничает? Это Снейп такой непрошибаемый, а я бы либо начала паниковать, либо напала на агрессора, то есть судью. Короче, вопросы есть, ответов — нет.***
Родители на Рождество решили устроить маленький праздник. Почему они празднуют христианский праздник, хотя эти ребятки сжигали магов и магесс на костре? А хрен его знает. Я не понимаю, что творится в головах этих индивидов. Праздник вышел для меня таким себе. Я далеко не ребёнок, и, хоть и была православным, крещеным человеком, не думала, что стоит праздновать Рождество. Я бы Новый Год отметила, но здесь так не принято, хотя казалось бы, этот-то праздник не несёт никакого религиозного подтекста. Ну, маги странные, а моё семейство ещё и с придурью. Подарили мне синее пальто с пуговицами в виде ракушек. В ткань были вплетены какие-то чары и родители сказали, что благодаря им одежда быстро не износится, и я смогу проходить в нём ещё года два. Я поблагодарила за такой подарок, хотя чувствовала, что такое не дарят пятилетним девочкам. Подарку больше радовались предки, а не я. Потом, матушка совершенно не умеет готовить, но пыталась сварганить какие-то национальные блюда. В итоге я предложила всем вместе слепить пельмени. Семья была в восторге и творила, вместо круглых комочков всякие загогулины, поднимая в воздух муку и иногда фарш. Я чувствовала себя Мишкой из Маши и Медведя, у которого в подчинении два великовозрастных ребенка. В итоге на выходных мы ели пельмешки в виде единорогов, жаб и котиков, пиццу в форме ромашки, луковые колечки, от которых слово «колечки» только в названии осталось, суши, которые плавали по тарелке. Кажется, за всё это время к моему лицу приросла блаженная улыбка, потому что я не знала, что мне делать с этими с двумя детинами, которым только через порку можно донести, что с едой играть не стоит. Они меня не слушали и продолжали выводить меня из себя. Я познала дзен.***
После каникул я решила выйти на улицу. Тараканов в доме нет, жрать им нечего, и они должны были от мороза подохнуть, даже с магией. Я вышла за калитку и начала всматриваться на предмет всякой дичи. Такая нашлась быстро. Нет, не таракан. Просто очень длинная сороконожка, которая парила в воздухе. Она как будто плыла, а не летала. Когда она оказалась в нескольких сантиметрах от меня, то я поняла, что тварюшка светится фиолетовым и на меня внимания не обращает. Дальше я прошла ещё несколько метров, наткнувшись на колонну муравьев. Они переливались красным, но не нападали. Я их перешагнула. За всю свою прогулку я встретила дофига всякой живности, в основном насекомых, растений, от которых отделяются «огоньки», «пузыри» или «медузки», а также непонятные нечто. Нечто представляло сгусток магии, очень плотной, яркой и ленивой. Когда я его касалась, то оно отдавало теплом, силой и эмоцией. Особенно приятными были сгустки зелёного цвета. Что странно, волшебные твари никак на эти штуковины не реагировали, только если проходили сквозь, то меняли цвет на какое-то время. — Туни, — тихо позвола я домовушку. — Ты это видишь? — Что вижу? — Насекомых? И ту огромную бабочку? — тыкнула я в последнюю. — Здесь никого нет, Госпожа, — неуверенно ответила она. — Но они же переливаются. Магией. Ты же чувствуешь магию, Туни? — Да, Госпожа, — кивнула она и прислушалась к чему-то. — Я что-то чувствую, но слабо. Вот вас, Госпожа, хорошо чувствую и тут что-то, — она показала в сторону сине-зеленого сгустка. — Хм… Я подошла к нему и засунула внутрь руку, а затем попыталась ухватить свет. Он скрутился, словно змея, вокруг меня, но не сдавливал или притягивал к себе. — Госпожа, вы…вы… — М? — Ваша магия. Она рассеяна в воздухе. Это…похоже на выброс, но я не вижу последствий. — Интересно, — пробормотала я, а затем отцепилась от этого места. Внутри разливалось тепло, а пальцы покалывало. В голове стелились туманы, и я попросила Туни отвести меня домой.