Рыцарь дня

***

— Ненавижу тыкву, — сморщила свой очаровательный носик Эмили. — И тут скорее не во вкусе дело, — посмотрел на рыжий, заваленный всем тыквенным, стол Шон. — Кстати, а почему здесь отмечают Хэллоуин? — Ты меня спрашиваешь? — спросила я, немного наклоняясь, прежде чем летучая мышь сядет мне на голову. Нет, я не заору, но мало приятного, когда кто-то копошится в волосах. — Без понятия. — Глупый праздник, — взяла пустой поднос из-под фруктов Алиса и шарахнула мышку об стол. Звук был громкий, но не перебил общего гула пира. — А мне нравится, — произнес Колин. — Я люблю тыкву. — Ну, хоть у кого-то праздник. Интересно, куда потом это всё эльфы убирают? — осмотрел гору из тыквенных блюд Сэм. Да, про домовиков наши все в курсе. Всё-таки, мы рядом с кухней живём. Многие заходят туда в перерывах между занятиями или после теплиц. Как бы странно не звучало, а самый сплоченный коллектив не может есть в одно время. Завтрак ещё куда не шло, а вот обед или ужин — кто во что горазд. И в итоге, хаффлпаффцам больше всех нужна кухня. Забавно, что среди нас не так уж и много пухлых людей, толстых — вообще нет. Всё от того, что каждый знает, когда ему нужно есть и ест то, что требует организм. Исключение составляет разве что наш декан, которая старается присутствовать на всех трапезах, но её форме это идёт во вред. Я сначала думала, что профессор Спраут такая пухлая из-за откатов или проклятий, но на самом деле она просто ест не так, как хочет, а какое-то слабенькое старое проклятье не даёт пище быстро усваиваться. Вот и всё. В принципе, она могла бы его снять, но никаких очищений не проводит. Может боится, что её лишат работы? А ведь она уже взрослая волшебница, которая несёт полную ответственность за свои поступки. М-да… Систему точно надо менять, потому что я меняться не хочу. И так делаю всё, что можно, для Магии и себя, так что фигушки, а не запрет на ритуалы. Я ещё повоюю с Министерством. Нет, мы повоюем! — Как думаете, будут готовить что-нибудь страшное? — с нетерпением спросила Эмили. Как она вообще к нам попала с таким-то шилом в одном месте? — Типа как в прошлом году? — уточнил Энтони. — Мне рассказали, что был тролль. Правда, его не всем показали. — Тролль? — переспросили парни. — Глупости всё это, — отмахнулась я от этой информации. — Тролли опасные существа, которых держат в специальных вольерах, дабы они никому не навредили. И за их популяцией тщательно следят, ставя на учёт каждую особь. Так что тролля, если бы он «сбежал», как утверждал профессор Квирелл, который вёл ЗоТИ в прошлом году — сразу же поймали. А в школе ему и вовсе делать нечего. Здесь полно детей, которых он может убить или съесть. — Жуть какая, — прошептала Луиза. — Но если это не правда, то зачем всем вместе возвращаться в гостиную? — Тебе кто такое сказал? — Эммет с третьего курса сообщил, — показал Сэм на мальчишку в дальней части стола. — Сказал, чтобы мы не расходились, потому что старосты всех поведут. — Странно это всё, — озвучил общую мысль Колин. — Кто будет кексик? — Ешь, — отмахнулись все от довольного любителя тыквы. И нас и вправду потом повели в сторону спален старосты. Ночью Хогвартс становился ещё более жутким чем днём, так как по стенам ползли длинные тени, а свет от факелов был неравномерным. — Вода? — удивленно спросил староста, когда мы вышли к большой луже. — Опять плакса Миртл за своё, — пробурчала Эмили и закрыла нос платочком. Да, запах из в очередной раз уничтоженной канализации женского туалета был такой себе. Сырость и плесень, а ещё холодный воздух по ногам ходит. — Смотрите! — прокричал кто-то и всё ломанулись вперёд. — Надпись какая-то, — проговорил Колин, настраивая объектив камеры. — Плохо видно, но выглядит как кровь. — Мамочки, — схватила меня за руку Луиза. — Я крови боюсь. Может, пойдём отсюда. — С удовольствием, да только староста сейчас разговаривает с деканами. — Блин, что-то интересное, а нам не видно, — проворчал Сэм. — Зато слышно, — возразил Шон. — Что-то случилось с миссис Норрис, а Малфой в очередной раз про грязнокровок. Только учителя не останавливают, значит по делу. И что-то там про Слизерина. Ну, в общем-то надпись нам потом удалось посмотреть, а Колин даже успел заснять всё, правда, только когда спустили подвешенную кошку Филча. Жалко животинку, какой бы стервой она не была. В гостиной после такого переполоха собралось много народу, и все ждали, когда проявится фотография. — Думаете, это Поттер? — прямо спросил всех Сэм. — Да не Поттер это, — ответила Эмили. — А даже если он, зачем ему тогда Уизли и Грейнджер на прицепе, если хотел кошку заколдовать и стены раскрасить? — Может, в одиночку не справился бы. И вообще, где они были во время праздника? Всем же сказали прийти и отсидеть хоть полчаса. — Вообще-то у Гарри Поттера сегодня траур, — вставила свои пять кнатов Алиса. — Как и у Лонгоботтома. У многих не праздничное настроение, и в общем зале не было человек тридцать точно. — Особенно со старших курсов, — кивнул подтверждая её слова Шон. — Кто-то ещё из Хогсмита не вернулся, а кто-то просто гулял по замку, да и Самайн… — Не буди лихо, пока спит тихо, — сказала уже я. — Самайн в стенах Хогвартса отмечать себе дороже. Слишком много покойников здесь ходят. Как бы на тот свет не утащили. В Самайн-то сил побольше будет. А что до Поттера — не наше это дело. Были же у него причины не рассказывать, где он ходил и что делал. — Ну, не мог же он покалечить кошку, — неуверенно произнес Колин. — Она многим, конечно, не нравилась, но даже близнецы Уизли с ней такого не вытворяли. А тут — за хвост подвесить. Жестоко это. Не по-гриффиндорски. — Согласен, — это был Сэм. — Чем животное виновато? Да и не она отработки назначает. — Зато она всех ищет, — внёс свою лепту Аллан Реншоу с четвертого курса. — Тут, скорее, интерес не в том, чтобы сделать больно кошке, а в том, чтобы припугнуть или наказать старика Филча. — Верно, — добавил слушавший нас Седрик Диггори. — Она — фамильяр Филча, а значит, связана с ним магией. Хотя это не точно… А даже если и не связана, то всё равно это неприятно, когда что-то дорогое для тебя портят. — Но не Гарри же кошке навредил? — спросил старших Колин. Всё- таки он видит в герое — героя, а не мальчика двенадцати лет. Впрочем, такая беда не только с ним. Многие верят в сказку про бесстрашного, сильного и отважного Поттера, который победил Тёмного Лорда будучи неразумным ребёнком. По мне, так звучит это всё нелепо и грустно, но дети росли на книжках о герое, которому столько же, сколько и им. У многих родные помнили военное время, так что дети понимали, что творилось что-то по-настоящему ужасное, и история о Мальчике-который-выжил — не выдумка. Она реальнее, чем все эти гоблинские восстания и легенды об Основателях. И юный герой рядом, учится, как и все в Хогвартсе, на гриффиндоре, является звездой своего факультета, играя на позиции ловца. Короче, не видят люди Поттера, а только то, что снаружи. — Пф, — фыркнула третьекурсница Джессика Осборн. — Да кто его знает. Может и он. Заклинанием там приложил, — покрутила она своей светлой палочкой с красивыми узорами растений. — Или просто выбросом ударил. Какая разница? А вот то, что на стенах написано, странно. Зачем это вообще нужно писать? — Предупреждение, — вспомнила я каракули на стене. — Писал его ребенок, потому что на уровне наших глаз, — ну, не буду же я всем рассказывать, что это сделала одержимая Джинни. Кстати, надо присмотреться. Пока присмотреться, а сейчас надо привести всех наших к логичным мыслям. — Надпись гласит, что открыта одна из тайных комнат Основателей и нужно бояться наследника Слизерина. Можно предположить, что некто нашёл тайную комнату Салазара Слизерина. Наследник ли это Рода Слизерин — ещё вопрос, но себя он оным считает. — Либо не себя, — подключился Шон. — Но знает, кто является наследником и выступает в его защиту. — Тоже вариант, — кивнул старшекурсник Томас Тейт. Ого, и старшие курсы слушают нашу болтовню. Как мило и приятно. — Но тогда не понятно, работают ли они вместе или порознь. — Скорее, второе, — вступил в дискуссию его друг Итан Сибли. — Вряд ли наследник столь одиозного Рода будет выступать в открытую. Это ведь опасно. Но вот его помощник или просто кто-то, кто знает о его титуле, решил, что может высказать вроде как желание Слизерина. — Почему «вроде как»? — это был Колин. — Потому что звучит эта фраза, откровенно говоря, смешно. Врагов у Слизерина было больше, чем блох на бродячей собаке. И маловероятно, что кто-то сможет переубивать половину Британии. — Ага, — согласилась Джессика. — Это только те, кто являются представителями определенного Рода, а ведь ещё есть ушедшие в другие Рода. Так что угрожает нам всем кто-то, кто думает, что убьет всех, кроме магглорожденных. — А то, что Малфой сказал? Разве не про магглорожденных? — Не стоит воспринимать всё, что он говорит, всерьёз, — вклинилась я. — Его слова о грязнокровках лишь слова о грязнокровках. И вообще, формально он ничего не говорил о магглорожденных. Грязная кровь — термин, который может относиться как к потомственному волшебнику, так и выходцу из мира простецов. Так что при всех он либо сказал что-то в адрес тех, кто не ценит традиции, либо вообще запутался в том, что хотел сказать и выдал вот это. И в принципе ни то, ни другое не плохо. Просто очень громкая мысль, сказанная второкурсником зеленого факультета. — А если он говорил о магглорожденных? — спросил теперь Энтони. — И ты ведь говорила, что писал надпись кто-то низкого роста. А Малфой не намного выше нас. — Он был в общем зале, — тихо произнесла Луиза. — И шёл с ужина вместе со всеми. — Так и подговорить кого-нибудь можно. Не обязательно же самому писать. Вон у него, как там… Гойл и… Забыл второго, но вы поняли. — Поняли-поняли. Но кто же тогда Малфой? — с интересом посмотрела я на тех, кто всерьёз думал, что этот мелкий замешан во всем этом. — На Слизерина он не тянет как внешне, так и кровно. Его родители хоть и представители древних Родов, но никто из них не несет крови Слизеринов. Малфои так вообще бы такого не допустили. У них из-за какого-то проклятья один ребёнок в семье уже без малого лет двести, и он обязательно должен наследовать Род Малфой, так что нет — Драко не Слизерин. Допустим, что помощник. Но работа слишком…вызывающая. Нет, Малфой так бы не поступил при всём своём гоноре. Всё-таки он не дурак и высказываться любит, играя на чужих нервах. Вон как Золотое трио каждый раз от его замечаний дергается. Так что не стал бы он такое делать. Да и какая ему с этого выгода? Род Слизерин давно уже… существует ли он вообще? Да даже если существует, сейчас он не у дел — на политической арене давно не выступал, связей — нет, денег — тоже, всё родственники растащили — обычное дело. Может, земли где и имеются, но это лишь земля. Да, и наследник, судя по тому, что всё сейчас происходит в школе, ещё ребёнок. Так что предложить ему нечего, не дорос ещё. — А тайная комната Салазара Слизерина? — предположил Колин. — Эх… Да, кто такое предлагает? Что с этой комнатой делать? В аренду сдавать? Каким бы Салазар не был гением, а за столько лет от комнаты одни только стены, небось, остались. Что мог оставить Слизерин? Труды по зельеварению и алхимии, в которых он был спец, и какие-нибудь ингредиенты. Но первое точно разобрали, так как в Хогвартсе учились его потомки, а до нас дошли копии всех его книг, в отличии от трудов той же Ровены, — тут я лукавила. Могло что-то остаться ещё, но подозреваю, что на парселтанге, а для такого нужен переводчик, — второе — просто испортилось за давностью лет. Всё-таки, за пару веков любой сильный стазис спадет. Так что в этой комнате ничего интересного нет. — А если всё же есть? — стал думать Сэм. Судя по мечтательному взгляду, у него перед глазами простирались горы золота. И перед кем я распинаюсь? — Ну, могло же хоть что-то остаться. Можно ведь было зачаровать так, чтобы нельзя было вынести вещь за пределы комнаты. — Ну, разве что книги так зачаровывать. Но ты представь, когда жил Слизерин? На каком языке он читал, писал и говорил? Поймешь ли ты его сейчас? — А если это живой портрет Слизерина? — и Эмили туда же. — Ну, а что? Его никто не видел, но ведь наверняка портреты основателей где-то хранятся. Так почему бы не оставить их в тайной комнате. Ещё и в той, в которую может пройти только представитель его Рода. — Эмили, у тебя есть дома портрет какого-нибудь твоего предка, который жил в веке пятнадцатом или раньше? — Такого старого… Портрет дедушки Льюиса — основателя Рода Хоупс — датируется 1499 годом. Раньше никого нет, но мой Род всё равно древний! — И благородный, — покивала я. — Но вернемся к теме портретов. Ты вот своего дедушку Льюиса понимаешь? Часто с ним говоришь? — Ну, — застеснялась она, видя как за ней наблюдает почти вся гостиная. — Мы не часто говорим. Но это не потому, что я не чту традиции! Просто… Ну, иногда он говорит, а я не понимаю о чём он. А ещё он назвал меня бесстыжей, когда я показала ему школьную форму. Говорит: «Постыдилась бы, юбка короткая как у хор». Какой-такой «хор»? — Кхем… — кажется так на староанглийском звучало слово «шлюха». Но давайте будем думать, что она просто его с чем-то перепутала. — Ну, в общем и целом, ты сейчас сказала всё верно — вы друг друга не понимаете. И это всего пять веков разницы, а теперь, представь Салазара — основателя, жившего в 9-10-м веке, и какого-нибудь магглорожденного из 20-го. Это только во всяких фантастических романах встреча с предками такая расчудесная, и все друг друга понимают с полуслова, а в реальности основатель просто не поймёт, что мы говорим. И мы его тоже не поймём. И будем как бараны на новые ворота стоять и друг на друга смотреть. — Короче, лажа какая-то, а не тайная комната, — со вздохом произнес Седрик. — Ничего в ней нет, никому она не нужна и непонятно, зачем вообще надо было писать про её грандиозное открытие. — Ну, ладно, может у этой истории будет продолжение, — предположила Джессика. Многие посмотрели на неё с непониманием. — Что? Предупреждению мы, например, не вняли, значит, что-то будет. — Или не будет, — возразил Итан. — Но всё равно какое-то время походим вместе, — добавил Томас. — Если ничего не случится, то можно будет расслабиться. Вот так вот и решили. Обсуждать уже было нечего, потому что всё, что могли, уже сказали, а дальше - это только предположения, не подкрепленные фактами. (Я, правда, спросила, зачем нас всех вместе возвращали в гостиную, на что получила простой ответ — Пивз. Он сильнее и активнее в Самайн, так что лучше держаться друг друга.) А если говорить о настроении на факультете, то после случившегося коллективного обсуждения, которое было не только у мелких, но затем и у старших, решили, что никто в это влезать не будет, но, на всякий пожарный, ближайшую недельку походим дружненько, для успокоения собственных нервов и нервов нашего любимого декана, которая пришла поздно и сообщила, что бояться нечего, кроме как неизвестного, который знает очень мощное заклятие стазиса. Вот его опасаться стоит, и на этот случай и будем передвигаться компаниями. И ещё всем она сказала выучить сигнальные чары, чтобы в случае чего быстро сообщить ей, в какой части замка мы находимся, и что с нами случилось. Старшие взяли нас в оборот, и, пока у всех не получилось наколдовать «Audite me», никого одного куда-либо не отпускали. А через неделю о происшествии и вовсе забыли, так как народ готовился к матчу по квиддичу. Мы, мелкие, пару раз посещали послеобеденные тренировки нашей сборной, но ни разу не были на подобном мероприятии, а оттого нервничали, хотя и играли не наши, а грифы и змеи. Я же ещё ждала фееричного избавления руки от костей в исполнении Локонса. Ну, не люблю я ни его, ни Поттера, а потому хочу посмотреть на то, как они оба сядут в лужу. Ну, точнее, сядет мой литературный соперник, а Поттер загремит к Помфри. Не знаю, с чего я такая злая, но Гарри Поттер мне не нравится. Не только потому, что он похож на чертового обскура или одержимого, но ещё мне честно очень хочется пару раз врезать ему за то, в каком я мире нахожусь. Умом понимаю, что не виноват в этом маленький ребенок — хотя если он одержимый, то сложно сказать, сколько ему лет — но вот поделать ничего не могу. Ну, вот почему Поттер не мог жить мирной жизнью? Или, например, не влезать в приключения, которые не выливаются во вторую гражданскую войну. В общем, портил он мне настроение своим существованием. Хотя, с другой стороны, хотелось познакомиться с ним поближе и узнать, что он блин такое. Но точно не сейчас. Я хоть и лучшая ученица на потоке, но это может не спасти меня, если в голове у этого индивида сидит какой-нибудь древний шаман или инопланетная кракозябра. Хм… Любопытно. А ведь руна у него на лбу появилась аккурат в Самайн, и с тех пор, так он и ходит с ней. Вполне возможно, что Соулу пытается уравнять те две сущности, которые постоянно борются за главенство над телом. Интересно, кто выигрывает и ходит по нашему милому замку. Впрочем, пусть сейчас бегает где-нибудь подальше и не со мной. А остальное не так важно. Ну, вот откуда во мне такие противоречивые чувства, когда хочется и изучить всё, и сбежать куда подальше? Может, это во мне гены исследователей проснулись? Да не, бред какой-то.