***
Работы было очень много, и, если бы не занятия с портретами и родителями ещё до Хога, я бы уже скатилась по оценкам. Но ничего пока, держалась среди отличников моего курса. Уже не на первом месте правда, но в первой тройке. Мне было не страшно уступить двум умникам-воронам. Да и догоню я их. Точнее, сдам экзамен на максимальный балл… А, блин… Точно, в каноне же Дамблдор их и вовсе отменил. Тогда зачем стараться? Мне пока достаточно того, что я набираю авторитет на собственном факультете и на Рейвенкло. Им нравилась пища для размышлений, что я давала. А ещё то, что я не чуралась знаний. Любых. Удивительно, но чуть меньше чем змеи, Министерство не любили вороны. Змеи могли шипеть и плеваться ядом, но у них поголовно дома были прекрасные библиотеки, и они запросто ходили в хранилище знаний в Отделе Тайн, а вот вороны… Я теперь понимаю, почему до третьего курса они такие заторможенные. Как оказалось, это связано не только с накоплением хоть каких-то знаний, а с тем, что нет этих знаний в свободном доступе. Только когда открывается Хогсмид, они спокойно могут переместиться в атриум Министерства и пойти в библиотеку самого загадочного отдела. До этого же большинство довольствуется тем, что в школе. Поскольку вороны — одиночки, у многих ребят возникают трудности, с получением книг или их копий через старших. Но это особенность факультета и людей на нём. Так что себе подобных они не винят. А вот запреты на многие разделы магии ещё в Хоге их угнетают. Плюс, школьная библиотека должна быть открыта, как завещала Ровена, и тут такая подстава. А книжки из отдела ещё и денег стоят. Причём, некоторые вороны считают, что виновато не только Министерство, но и директор, который идёт на попятную. Особенно это бросается в глаза тем, кто хоть сколько-то разбирается в праве и устройстве Хогвартса. Выходило, что школа во многом автономна…была. Сейчас же она под каблуком Совета Попечителей и Министерства. Хотя, последнее вообще никак не должно вмешиваться в учебный процесс, а первые, по сути, — благотворители и родители. Хотя сейчас в попечителях очень много пожилых людей без семьи, а из родителей нынешних учеников только Люциус Малфой и Августа Лонгботтом. И то последнюю в Хогвартсе не видели, а метлы как были никакушные, так и остались. Насчёт первого, то есть Малфоя, всё не просто. То ли ему палки в колеса вставляют все кому не лень, то ли он не собирается ничего делать для неблагодарных. И это я не про учеников. Для детей, особенно своего сына, лорду Малфою денег не жалко, но вот Совет Попечителей. Тц! Не удивлюсь, если пару раз они присваивали чисто его заслуги себе. А так дела не делаются. Но может, это только мои мысли, а на деле Малфой по другим каким-то причинам не помогает школе. Хотя… Что-то не помню, чтобы кроме него кто-то возмущался, когда василиск ползал по Хогу. Всех устраивала ситуация с застывшими учениками. И это плюс в копилку Малфоя и вычет из директорской и остальных членов Совета. А Министерство в моих глазах просто упало куда-то в Тартар, так как они должны были отреагировать самыми первыми, если так сильно пекутся о школе. Хотя, о чём это я? Они пекутся не о школе, а о собственной безопасности и спокойствии. В этом плане государственный аппарат магической Великобритании напоминает дряхлого старика с маразмом. Не понимаю я и Дамблдора, и пока испытываю к нему не самые положительные чувства. Да и судьба Марволо меня волнует не в последнюю очередь, а директор как-то странно реагирует на всё, что связано с Тёмным Лордом — много громких фраз и мало дела. Может, Орден Феникса и был какой-то супер организацией во время войны — в чём я сомневаюсь — но сейчас он состоит из старой гвардии, а то, что могло быть новой — в могиле. Это я о Поттерах, МакКиннонах, Прюэтах, Боунсах и ещё нескольких семьях. Положение Лонгоботтов оставляет желать лучшего, а про Сириуса вообще молчу — в тюрьме ни за что. Ну, это ладно. Орден Феникса создавался с целью противостояния диктатуре Воландеморта, а сейчас директор его не собирает, разыгрывая непонятную партию в тихую. Хотя, мог бы поднять авторитет организации, если бы начал искать того, кто отправляет студентов на больничные койки. Возможно, я чего-то не знаю, так как посмотрела всего пять фильмов, но меня всë же настораживает этот нездоровый интерес к Гарри Поттеру и Марволо/Воландеморту. Особенно к первому. Ну, отбил он Аваду, как заявляет светлейший. Ну, поступил в школу. Дальше то что? Что в нём такого особенного? Неужели Дамблдор позарился на богатства необразованного Буратино? В таком случае, при чём здесь мой друг? И зачем надо было разыгрывать весь этот спектакль с философским камнем? Вопросы, вопросы, вопросы… И спросить некого. Возможно, можно было порасспрашивать ребят со Слизерина, но я пока стремаюсь с ними общаться. Особенно на такие щекотливые темы как политика и деятельность Совета попечителей. Не хочется, чтобы мой интерес вызвал вопросы у Малфоев или у кого-то не менее опасного. Но вернёмся к делу, а точнее телу. Эмбрион рос быстро, но из-за интереса Дамблдора в сторону Джинни и её дневника, нам пришлось ускорить процесс. На Пасху мы провели ритуалы, которые позволили Марволо восстановить силы, а мне их накопить. Вышло достаточно, чтобы сливая всё в колбу с раствором и пока ещё маленьким телом, последнее незамедлительно выросло. Процесс этот был трудный и у меня не было права на ошибку, а потому по окончании я слегла с истощением и перенапряжением сосудов головного мозга. К медиведьме меня оттащила Джинни, но поскольку ей светиться где-нибудь было нельзя, то пришлось Марволо бросить меня на полу перед медкорпусом и задеть оповещающие чары. Мадам Помфри охала и ахала, пытаясь привести меня в нормальный вид. Хаффлпаффцы же были недовольны собой и мной — я смогла незаметно уйти из гостиной, когда все были в состоянии несостояния после магического опьянения. Так что ругались они и на себя в том числе. Возле моей кровати теперь всегда в свободное от учёбы время находился кто-то. Один раз даже близнецы под мантией проскочили, заодно проверили, как она работает с оповещалками. Медиведьма не пришла, когда они пересекли дверной проём медблока. Парни меня подбадривали и всё выспрашивали, чем я таким занималась — в сказочку про то, что мне стало плохо после обычных ритуалов они не поверили. Я же вяло сказала, что помогаю одному важному для меня человеку с очень сложным проектом. Я не врала. Ребята были смурными и пытались понять, кто такой умный решил просить о помощи меня и ещё и не заботиться о моём здоровье. Но не вышло. Марволо — только мой секрет. Выписали меня через неделю. Пока была возможность, а все заняты уроками, я заскочила в лабораторию. Что сказать… Теперь это был не не до конца сформировавшийся младенец, а мальчик четырёх лет. Медицинские показатели были в норме и я ничего не повредила. Это радовало. А подобный скачок поможет быстрее закончить и сформировать взрослое тело к концу мая. Всё-таки основные сложности возникают на эмбриональном этапе, а дальше проще, только и успевай сливать магию и менять раствор. Но я предполагаю, а Магия располагает. Мой факультет не хотел меня отпускать. Гиперопека вызывала умиление и ужас. Наверное, так себя чувствуют любовные интересы дородеры — кажется, так японцы называют людей, которые с виду милашки, но с тесаком за спиной. Нет, меня они не убьют. Но вот наша с Марволо тайна точно уйдёт в могилу, потому что чувствую, что для него это добром не кончится. Бррр. Хаффлпаффцы страшные.***
Через неделю после праздника Великого круга произошёл очередной потоп. Снова залило второй этаж, поломав всю канализацию. В Хоге и без того холодно, а тут ещё и сыро. В больничное крыло попали и наши. Простудились Алиса и Шон. Так что теперь уже не обо мне заботились барсуки. Ребята действительно серьезно заболели, потому как бодроперцовое им слабо помогало. Потом назначили уже другой комплекс зелий. От меня на время отстали, а потому я смогла снова спуститься в лабораторию. Какого же было моё удивление, когда на диване я увидела Марволо. Такого какого помню по фильму. — Привет, — произнёс он вставая с кресла. — А ты довольно высокий, — заметила я. — Но как ты?.. — Дневник, — показал он на черную тетрадку на столе. — Я смог его доделать. Сил хватило на то чтобы создать подделку и отвязаться от Джинни. Не волнуйся, она не вспомнит это место. Только то, что выбросила тетрадь в туалете. — Так это ваших рук дело? — недовольно произнесла я. — Не совсем. Мы не планировали потоп. Просто хотелось засунуть дневник в один из туалетов, чтобы он намок. А то раковина бы смотрелась слишком странно. Неправдоподобно. И так уж вышло, что Джинни кинула тетрадкой в Мирт. Не знаю, зачем та сидела в туалете, а не у окна, но разозлилась, когда через неё прошелся дневник. Так разозлилась, что и разнесла пол туалета. — Ясно. И что теперь? — Для меня только вселение. Нужно уже потихоньку сливаться с новым телом, — я посмотрела вместе с ним на колбу. — Рановато. Нужно дотянуть хотя бы до десяти лет. Иначе мозги расплющит. — И сколько на это уйдёт? — Ну… Думаю, что уже можно добавлять магию Слизеринов, а с двойной подпиткой… — бубнила я, прикидывая цифры. — Где-то через две-три недели. Не раньше. — Это хорошо. Думаю, я могу тогда войти в состояния сна. — А не забудешь всё, что было? — Магии много. Не должен. — Покажешь как это работает? Он вздохнул при виде моих любопытных глаз, но просьбу выполнил. Это чем-то напоминало погружение в воду. От дневника пошли волны магии. Чем ближе Марволо приближался к вещи, тем тусклее становился силуэт. Когда дошёл до центра и вовсе исчез. Я подошла к тетрадке. Она плавно открылась, а посреди листа появилась надпись. «Довольна?» — Более чем. Спи. Писать не буду. «Это правильно, — а через секунду появилось. — Спасибо.» — Горе ты моё луковое, — погладила я страницу и отправилась к колбе. Надо заканчивать с этим.***
Что-то я втупила с дневником. Нет, я хорошо помнила события фильма, но точно не знала, когда Поттер и Уизли пойдут искать приключения на задницу в Запретном лесу. А потому была наготове, но всё же случилось всё неожиданно. Просто мне повезло увидеть, как из хижины Хагрида выходит лесник, директор, Малфой (даже в темноте узнаю) и какие-то ещё люди. Ага, значит всех арестовывают и просят удалиться. Неплохо-неплохо. Если нет Дамболдора, то мы с Марволо можем ненадолго выдохнуть и закончить работу. Правда, не знаю, где волшебная птичка этого старика. Ещё не видела Фоукса, но не питаю теплых чувств к бессмертному созданию. Такие часто лишены человеческой морали. По Серому миру знаю. Эльфы и то милосерднее с их долголетием. И не столь круты как эта неубиваемая птица-телепорт. Но узнать, где она — нереально, так что понадеюсь, что сидит себе в кабинете и ждёт своего звездного часа, чтобы прилететь и выколоть глаза Барии, а затем поплакать над ранами героя. Ну, и ещё шляпу с мечом принести и вытащить всех из подземелья. Но это так… Нюансы… И в общем-то не обратила бы я внимание на цирк, что развернулся на улице, но вспомнила про пауков. Я ещё в начале года готовилась к походу в запретный лес на разведку, но вот точный момент, когда два гриффиндорца обратят всё внимание леса на себя — не помню. А тут они бац — и появляются на краю леса. Не увидела бы, если не фонарь в руках у Поттера. Как я бежала — это надо было видеть. Меня не пугало, что меня найдёт кто-то из профессоров и напомнит про комендантский час. Я боялась не успеть. Такой шанс выпадет в следующий раз только через год на турнире. Ну, я точно в лес не пойду, когда по нему будут летать дементоры. Так что руки в ноги и вперёд. Из лаборатории я вынесла рюкзак, аптечку и успела переодеться в походную одежду. До леса я бежала сломя голову, а у кромки притормозила и достала палочку и пульверизатор. Всё. Дальше дело техники — вылить на себя пару зелий и отвести паукам глаза. Для тварей ХХХХХ категории опасности были разработаны свои чары. Так что если знаешь на кого идёшь, то не поленись и выучи. Лес был неспокойным. Кодамы наблюдали за мной очень тихо и старались не попадаться на глаза. Недобрый знак. Тоторо и вовсе не было, но это не как в Литтл-Хэнглтоне, когда по близости был здоровенный дух-защитник. Здесь было что-то другое. Что-то враждебное как для меня, так и для леса. Удивительно, что в таком недружелюбном месте водятся единороги. Они ведь чувствительные. Или это что-то к ним близко не подходит? Идти в темноте с моим зрением было просто. Пауков или какой живности поблизости не было, но вот паутина была. Стелилась по земле тончайшей сеточкой. Не приглядываешься — не заметишь. А вообще магия становилась гуще, чем дальше я проходила. Фон менялся, что вызывало недоумение. Я такое встречала только когда сажала черно-яблочко, но её, скажем так, радиус поражения не был столь большим. А потому было странно наблюдать подобное явление. В какой-то момент я поняла, что кодам всё меньше, а те, что есть, выглядят как-то бледновато. Нет, не их привычный цвет, а какая-то синяя нездоровая бледность. Я подошла к одному из деревьев и осторожно прощупала ствол. Визуально всё в порядке. Каких-то кардинальных изменений в потоках я не вижу. Но это на первый взгляд. Я присела на корточки и достала мой верный и любимый топорик. Осторожно рубанула пару раз по торчащему из земли корню. Запах был какой-то странный, и на всякий случай я намотала на лицо платок, а на руки натянула перчатки из драконьей кожи. Те, которые близнецы подарили на Йоль. Очень своевременно, надо сказать. Голыми руками я бы туда точно не полезла. Пальцы прошлись по срубу и подцепили что-то. Что-то липкое. Я осторожно поднесла руку на уровень глаз и зажгла небольшой люмос, чтобы рассмотреть это нечто. Это оказалась тонкая магическая нить. Она была похожа на сок или смолу, но в магическом спектре тянулась к дереву, а от него шла по земле. А вот сейчас не поняла. Я посветила на землю, в то место, где должна быть паутина. И она была. Но не только паучья. Нити шли рядом и были похожи, но незначительные различия в цвете магии имелись. Это странно. Анализ того, что вижу, не давал точного ответа. В лесу водятся акромантулы — гигантские ядовитые и невероятно опасные пауки, которых столько, что страшно представить. Но в тоже время, они не питаются магией растений, а убивают вполне материальных существ. Следовательно что? Вместе с пауками кто-то живёт. Кто-то похожий, судя по магическому отпечатку, но не акромантул. Нечто иное и не менее опасное. — Луна! — неожиданно раздалось у меня за спиной, а я чуть на голых рефлексах не кинула топор в одного из близнецов. — Вы что здесь делаете? — спросила рассматривая их магическое тело — точно мои оболдуи. — Это ты что здесь делаешь? Грейнджер попала в больничное крыло, — чёрт, Марволо, о таком предупреждать надо! Стоп, но он же со мной был. Неужели отсрочил проклятье? Зачем? Всё же почти готово. Ничего не понимаю. Удивление и растерянность от этой новости было неподдельным. — Учителя сказали всем идти в гостиные. Тебя все ищут. — Все это кто? — Все это мы, — вышли из-за спины близнецов ребята. — Сэм, Колин, Энтони… Эмили… И Луиза? — с сомнением посмотрела я на нашу маленькую трусишку. — Какого Мордреда вы поперлись в Запретный лес ночью? — Это тебя надо спросить, — возмутился Колин. — Что ты здесь делаешь? — Л-Луна, т-ты же в курсе, что сюда нельзя? — пролепетала подруга и спрятал за спину Джорджа. — В курсе. И даже знаю почему. А вы похоже нет. — Ну, и что? — пожал плечами в кой-то веке не беззаботный Сэм. — Знаем, не знаем, а ты сюда пошла. Знаешь, это круто, но не круто. И почему нас не позвала, если нужна помощь? — Да, потому что… — я не успела договорить, так как услышала какой-то подозрительный хруст над головой. — Вы не накидывали на себя чары, да? — немного нервно спросила у собравшихся. Все притихли и стали прислушиваться к звукам. — Бля… — простонал Фред, уловив шум. — Валим! — крикнула и подхватила за локоть Луизу. На то место, где я стояла, свалилась туша паука. Фред и Джордж схватили Эмили и Колина. Сэм и Энтони не отставали. Мы все слышали как стучат ни разу не маленькие ножки пауков по мху, пытаясь догнать нас. По деревьям вниз спускались более мелкие акромантулы, но и они могут убить. Мёртвый пример — Плакса Миртл. Так что перед тем, как они прыгнут, близнецы отбрасывали их каким-то заклинанием. Мы же пытались тупо не отставать от них. В какой-то момент Луиза споткнулась о корень. Твою-то мать! — Я не могу встать! — наши рванули поднимать её, а нас начали окружать. Близнецы швыряли какие-то заклятья, но это слабо помогало. Нужен был выход. Хотя бы небольшой проход. Чëрт. Их слишком много. Мы в ловушке.