***
Колосья пшеницы неприятно колят детские коленки, оставляя мелкие царапинки и приятное ощущение того, что обладатель тела живой. Умеет дышать, ходить, смеяться и радоваться каждому дню. Поправляя соломенную шляпку, ребенок, что так счастливо гулял среди колосьев зерна останавливается, смотря вдаль. Девочка никогда не боялась старых и глупых легенд ее городка, считая это все байками для запугивания маленьких детишек, как ее братец, что сейчас мирно спал у себя в кровати. Солнце красиво заходило за горизонт, окрашивая голубизну небес в розовые, рыжие и желтые оттенки, провожая землю и растения до следующего дня, передавая заботу светить своей сестрице Луне. Девчушка всегда любила закаты, ведь они дарили незабываемые воспоминания красоты природы, заставляя забываться, наслаждаясь моментом. Однако от сия чуда девочку отвлекли шуршащие растения, проминающиеся под чужими ногами. Тяжелые шаги насторожили ребенка, заставляя ту прислушаться и приготовиться, если что, бежать. Присев на корточки, ребенок стал аккуратно красться в противоположную сторону от шагов, испуганно оглядываясь и приседая все ниже и ниже в земле, сдерживая испуганный визг, что был готов вырваться из ее уст. Что и случилось в следующее мгновение. Внезапно что-то хватает ребенка за шкирку и пытается утащить в густые кусты пшеницы. Сердце вмиг уходит в пятки, появляется одышка, а сам ребенок визжит, вырываясь и сбегая с поля, начиная неконтролируемо трястись и плакать. В голове всплывают страшные истории местных ребят о людях-подсолнухах, что крадут детей и убивают их. Вспоминаются предостережения матери и бабушки, не гулять поздно одной по полю и всегда возвращаться домой до заката. Однако та была непослушная и всегда смеялась при таких историях. Сейчас же было не до смеха. Выбегая с поля и забегая в небольшой лесок, девочка прячется за березкой, аккуратной выглядывая из-за ствола на огромный подсолнух, что ярко выделялся среди пшеницы и других зерновых культур. Желтые лепестки подрагивали на ветерке, а сама сердцевина поворачивалась из стороны в сторону, как будто что-то ища. И это «что-то» явно было не солнце, что уже успело скрыться за горизонтом, освещая верхушки близстоящих березок и тополей свои ярко-розовым светом. Следя за цветком, девочка аккуратно пробирается сквозь кустарники, прячась за стволами деревьев и в листве. Соломенная шляпка была вся в колючках репейника, на руках и ногах были ссадины и синяки, из-за малины, через которую девочка шла и ползла, избегая взгляда чужих глаз, что тщательно рассматривали разные кусты, в поисках ребенка. Однако не успела та ничего предпринять и убежать, как некто выхватывает девочку из кустов и вытаскивает за подмышки. Та взвизгивает и смотрит на того, кто выдал ребенка из безопасного гнезда. Бедный ребенок увидел, как на него уставилось несколько пар глаз, находящихся на лепестках подсолнуха, а также огромную клыкастую пасть, что хищно и жутко скалилась.***
Солнце ярко светило высоко в небе, освещая маленькую деревушку, в которой кипела жизнь. Мужчины носили вёдра с водой к грядкам, женщины ухаживали за ними, а дети смотрели на старших и запоминали что как делать. Юная девушка сидела у окна и смотрела на всю работу через занавески, подрагивая. Что же может быть не так? Что же, сейчас вы все сами узнаете. Девушка проснулась совсем недавно и именно поэтому еще не успела поесть. Ей не хотелось, ведь кому понравится ежедневно есть исключительно растительные продукты, а иногда и сутками обходиться без еды? Все верно, ни один здравый в уме человек не станет такое терпеть, а сразу пошлет все на три веселых буквы. Девушка, чье имя было Мария, думала, что же произошло в ее жизни не так. Почему она оказалась здесь, почему она должна терпеть это, почему ее не могу отпустить? Она не помнила или же не знала. Всю свою сознательную жизнь она провела в этой деревушке, каждый день плохо питаясь, каждый день молясь непонятным богам, каясь в чужих грехах, моля богов благодати в урожае, жизни и других вещах. В частности моля тех о помощи в побеге из этого места. С каждым новым днем рассудок покидал разум, а обычные действия, как смеяться, разговаривать и даже просто почувствовать эмоции кроме тоски и апатии, становились всё диковинней и диковинней. Время близилось к 12 часам дня, а именно поэтому Маше стоило поторопиться со сборами на улицу. Взяв небольшой гребешок, девушка запустила его в свои золотистые волосы, проводя сверху вниз, расчесывая каждую прядку, укладывая волосы. Девушка не любила расчёсывать себя и как-либо трогать волосы лишний раз, ведь в последнее время из-за слишком сильного истощения у той начались крупные проблемы с кожей и волосами. Концы секутся, луковицы слабые, отчего волосы той выпадают крупными клоками, оставаясь на гребешке, руках и спине. Кожа в некоторых местах шелушилась и была похожа на чешую. Те места с «чешуей» сильно чесались, болели и ссаднили, принося девушке немало дискомфорта. Однако ничего нельзя было поделать. К сожалению, у жителей не было никаких мазей или же кремов, что могли бы помочь с этой проблемой. Приходилось терпеть. Собрав волосы сзади в хвостик и связав их ленточкой, девушка вышла из дома, прикрывая дверь. В лицо той в тот же момент засветило яркое солнце, что находилось прямо напротив дома, где жила пленница. Сощурившись и прикрыв глаза тенью руки, наконец имея возможность осмотреть кто был рядом. Около дома, где жила Мария были поля с растущими детьми. Росли они на протяжении 5 лет, постепенно из маленького семечка вырастая в полноценные подсолнухи, а затем видоизменяя листочки и стебелек в полноценное тельце. Как только дети-подсолнышки становились похожими на обычных детей, их брали женщины и забирали домой, где уже была подготовлена одежда, похожая на старославянскую, с различными узорами на рукавах, красными поясами, держащими плотно рубаху, и темно-синими штанами или же юбками, по цвету напоминающую алые маки, растущие на ближайших полях, превращающих их в красное море, которое манило своей красотой. Однако, к сожалению, туда ход был запрещен, поэтому приходилось любоваться красотой лишь издалека. Чтобы выполнить ежедневный ритуал молитвы, девушке приходилось отходить от деревни на небольшой холм, что находился прямо напротив небольшой речушки, что шумно протекала мимо деревеньки, пенясь и переливаясь на солнце, маня своей прохладой в жаркие деньки, вынуждая спускаться туда после обеда и мочить ноги в воде, наслаждаясь перепадом температуры. Однако это можно было делать исключительно после обеда. До него единственной вещь, которую разрешалось делать была служба, на которую и направлялась наша юная пленница. Подойдя, наконец, к небольшим камням, с кривыми надписями различных богов, а именно имён и кто чем заправляет, девушка садиться на зеленую травку, склоняя голову и складывая руки у груди в замочек, прикрыв глаза. Сзади послышались чужие шаги, постепенно приближающиеся к Марие. Далее послышалось шуршание и некто сел около девушки, затихнув. Повернув голову в бок, пленница заметила темные волосы, что были заплетены в аккуратные две косички. Улыбнувшись, девушка протягивает руку к чужому плечу и слегка касается до него, привлекая внимание. Говорить в этой деревне было не принято, просто потому что у жителей не было ртов и голосовых связок, из-за чего какие-либо звуки они издавать не могли. Первое время пленники, конечно, разговаривали друг с другом, пытаясь не забывать слова и родную речь. Однако шел год, другой, третий, 5-й и со временем эта тишина стала для них более менее привычна, поэтому разговоры были излишними и просто ненужными. Убеждаясь, что пленник заметил Марию, та продолжила молиться, вновь прикрыв глаза и отрешаясь от мира сего. Девушка любила молиться, ведь это обычно отвлекало ее от обыденности деревни, заставляя ненадолго расслабиться и перестать мыслить критически. Она всегда представляла вместо чуждой деревни и ужасных жителей любимое поле колосьев, соломенную шляпку и приятный ветерок, что, к счастью, никак не изменился с того времени. Обычно такие медитации длились достаточно долго: от 30 минут до двух часов, а то и больше. Дело в том, что заниматься чем-то интересным было невозможно, ведь как только девушка брала в руки уголки или же корзинку — все это благополучно забиралось и пряталось от любопытных пленных. В общем, пленников растили без каких-либо возможностей делать что-либо дельное и хозяйственное. Вставай, ешь, молись и спи. Скучновато, не правда ли? Особенно, если этот режим длится не неделю, две, три, а год, три, или даже все 4. Немного детей выдерживало такие пытки. Некоторые сбегали, другие не находили другого способа лучше, чем банальный, но проверенный способ в виде самоубийства, третьи же просто-напросто не выдерживали столь ужасные условия и умирали с голоду или же из-за каки-либо заболеваний. Другие же решались остаться, однако вместо сладкого приза на усилия и послушание, в виде свободы, получали горькую правду вероисповедания подсолнухов, что была даже хуже всего того, что происходило с пленниками до этого. Время летело с молниеносной скоростью, что было, конечно же, на руку Марии и её знакомой. Обычно за всеми деяниями и молитвами девушек следил один из подсолнухов, смотря за ними, чтобы «божьи создания» не решили сбежать. Один раз подсолнухи уже упустили одного пленного, поэтому потерять оставшихся двух они не хотели. Встав с травы и поклонившись камням, девушки услышали заветный звон колоколов, оповещающих о наступающем приеме пищи. Без лишний слов и замедлений, девушки пустились к своим домам, надеясь, наконец, съесть хоть что-нибудь. После медитаций и раздумий они всегда голодали сильнее. Разбегаясь в разные стороны, Мария приближалась к своему дому достаточно целеустремленно, пока не заметила высокую фигуру среди деревьев небольшого леса за деревушкой. Сощурившись, та, к сожалению, не смогла разобрать кому принадлежала тень. Сгорая от любопытства, та все-таки решила подойти к незнакомцу, дабы понять, кто это. Однако, как только та сделала пару скромных шажков в сторону силуэта, тот в тот же миг обернулся в сторону пленницы, а затем пустился наутек в чащу, скрываясь среди кустарников и ветвей. Девушка уже хотела побежать следом, однако ее остановила чужая рука, что легла на ее плечо. Обернувшись, та заметила высокую фигу подсолнуха, что с любопытством смотрел на пленницу, без слов спрашивая, почему та не шла на обед и что ее задержало. Три полуприкрытых глаза с интересом рассматривали ребенка, слушая ту и заставляя мотать головой, поворачивать к дому, по пути думая, кто это мог быть и почему он неожиданно покинул деревню подсолнухов.