С первого взгляда

Она страдала, а он ничем не мог ей помочь... Тоска разлилась по всему дому, отчего в воздухе витало уныние. Даже родители ходили понурыми, сполна прочувствовав атмосферу. Какие-то усилия с их стороны прилагались, но Котоко они не очень помогали, ведь нет того источника позитива, который раньше наполнял сердце до дна и даже больше – какая-то частичка души угасала вместе с потерей своей любви. Ей было уже двадцать, и она училась на медсестру, не совсем успешно, но со всем усердием, какое прилагала для достижения благородной цели, в том числе и сердечной. Оставался год, и звание медработника было бы в кармане, предоставив ей работу, о чём девушка мечтала уже давно. Но последующие события сбили её с толку... Ему исполнилось в этом году пятнадцать, и он досрочно закончил школу, чтобы в следующем месяце подавать документы в университет. Юки не знал, куда пойдёт и что будет делать – он надеялся найти решение из справочников и книг. По правде говоря, мальчик был так же гениален, как и его старший брат, отчего мог пойти куда угодно и достичь изумительных результатов. Но он медлил, потому что не мог бросить единственного человека, приносящего в жизнь семьи Ириэ непредсказуемость и приключения на каждом шагу. Котоко была неумехой и не слишком умной, однако в ней странно сочетались упорство и позитив, добавляя ей шарма, из-за которого люди вокруг начинали улыбаться и смеяться. Потому что с ней хорошо... Юки поэтому не мог понять, отчего его брат внезапно ушёл и что случилось на самом деле. Наоки выглядел очень странным и очень рассерженным, когда выходил из гостиной, откуда доносились рыдания его девушки. С тех пор не было никаких весточек от старшего брата, а Котоко вечерами рыдала в рубашку Юки, не в силах что-либо вымолвить. Жалобные звуки затрагивали струны в душе мальчика. Ему хотелось как-то утешить, как-то подбодрить и встормошить, чтобы жизнь вернулась на круги своя. Но улыбка на лице Котоко только гасла, сменяясь опустошённостью. Родители выпросили университет подождать ещё год, взяв академ заместо их "дочери", а Юки отложил свои планы на ещё какое-то время, проводя всё больше времени с разбитой девушкой. — Юки-кун, ты не должен со мной сидеть, — как-то раз грустно сказала Котоко, сгорбленной фигурой сидя на диване в гостиной. Телевизор горел и издавал звуки, заглушая голос, но мальчик всё прекрасно расслышал. — Это только моё решение, дура, — он придвинулся поближе, почувствовав, как тело девушки задрожало в подступающих слезах. Ему было грустно и неловко. Юки приобнял Котоко за плечи и вынудил её положить голову ему на колени. Пальцы ловко перебирали рыжеватые иссохшиеся кончики волос, нежно их приминая. Затем они заскользили к корням волос, нежно и заботливо массируя кожу головы. И всё это происходило под звук дикторши из телевизора и тихих всхлипываний лежащей. Иногда мальчику становилось стыдно, ведь страдания девушки дарили именно те минуты близости между ними, о которых он не мог и мечтать, прекрасно зная, какие чувства испытывал его брат к той, которая задела сердце Юки ещё прежде. Но потом подступала лёгкая грусть – прежние времена, беззаботные и непредсказуемые, были привычными и настолько увлекательными, что отпускать их совсем не хотелось. Котоко скоро затихла, убаюканная движениями мужских пальцев и звуками телевизора. Она забавно сжалась, скрывая лицо в области живота мальчика, словно ища защиты. И Юки не переставал дарить ей чувство защищённости, зная, что скоро снова между ними возникнет барьер. Он должен был сделать всё, чтобы уменьшить её страдания, и, размышляя над этим, заснул, свесив голову на грудь. Такими их застала мама Ириэ, которая пришла узнать, как обстоят дела. Слёзы умиления и боли застили её глаза, когда дежавю пронзило сознание, вызывая иные картины прошлого... Наоки и Котоко, спят вместе, положив голову на тетради, забавно смотрясь вместе так близко – учёба вымучила их обоих, а ночью думалось плохо... А теперь Юки и Котоко, так похоже выглядя в глазах женщины... Фотография была сделана за секунду, и мама Ириэ тихо прикрыла дверь, оставляя гостиную им двоим, когда сон смежил веки и погрузил разум в иные воспоминания. Позже к отцу Ириэ пришло извещение от больницы, гласившее о том, что Наоки лежит в беспамятстве и со смертельным счётом в груди. Плакала уже вся семья, когда врач подтвердил невозможность выздоровления. Юки вместе со всеми стирал с глаз слёзы, но в какой-то момент ему стало легче при мысли о том, что жизнь идёт вперёд и не стоит забывать о живых. Ожидаемая смерть, траур в доме и спад настроений к следующему году. Когда память стала истлевать, Юки впервые подумал о том, что, возможно, ещё не всё потеряно, что ещё можно вернуть счастье в их семью. Он сделает всё для этого, ведь, в отличие от брата, влюбился в первую минуту, разглядел в первые секунды индивидуальность Котоко, поразившие его. Не важно, насколько трудно ему было преодолеть барьер возраста – важно то, что он уже давно старше девушки и готов защищать гораздо сильнее и крепче Наоки...