Мальчик со шрамом

Просто случайно компания друзей позвала с собой на хоккейный матч заядлого футболиста. Он всё отнекивался, даже придумал, что заболел, но товарищам откровенно было насрать — пропадал билет. — Женя, сначала Северсталь, теперь вообще непонятно кто. Я бы просто купил пивка да дома повалялся. — Мы давно не виделись. — Ну не встречаться же здесь. — Заткнись, а, уже начинается. Женя потерялся в игре, а Кирилл просто пытался зацепиться взглядом хоть за что-нибудь интересное. Шумные трибуны, постепенно набирающие градус. Взрослым мужикам было не особо важно, кто играет. Тут приходили за оправданным выпиванием и атмосферой болельщиков. Накал страстей помогал выплеснуть эмоции, принесённые с нелюбимой работы, от доставшей жены, надоедливые детей. Мишенью были болельщики другой команды. Кирилл даже немного проникся. Только не понимал, нормально ли бесщадно купить своего напарника по команде. «Ха, да этот малый совсем кукухой поехал». Женина маска приобретенного за короткое время разлуки приличия рухнула, и он достал бутылочку пивка. — Ты запретил мне покупать, потому что сам в завязке. — Да, — запуская руку в волосы, протягивает Женя, — но я понял, что без этого никак. — Иди нахуй, — ответил, вставая, — я вернусь. Возможно. Последнее слово утонуло в возгласах людей из-за какого-то острого момента. В холле не было людей, буфетчицы тоже не было. «Если я не выпью сейчас, то уйду, нахер, в Пятёрочку и домой, все равно это херня какая-то». Он рассматривал упаковки чипсов, напитки, особо опасные для жизни булочки. Он злился. Его бесила ситуация, Женя, люди. Да всё. Он знал, что куда бы не пошёл, всё будет не то. Это обескураживало. Он видел себя лишь на поле. Но его выгнали на месяц из секции за скандал с новичком. От воспоминаний аж скулы свело. Ситуация была паршивая, но делать нечего. Теперь приходится убивать время всеми способами. На самом деле он рад, что его вытащили из дома, а то это сидение начинало напоминать крепостничество. К нему приближался парень. Видок был грозный, губа разбита, но его это, как будто, даже веселило. — Не хочешь выпить где-нибудь? Пиво тут паршивое, — сходу сказал подбитый. Карие глаза-бусинки с азартом устремились на Кирилла. Они просто шли в темноте. Каждый в своих мыслях обо всем и одновременно ни о чем. Кирилл полностью осмотрел парня сбоку. Тот был невысокого роста, но хорошей комплекции. Джинсы, мартинсы, кожанка. «Бля, примерный хоккеист тут у нас». Как будто прочитав мысли, парень улыбнулся и харкнул кровью. — Ебал я это в рот Кириллу было насрать на высказывание. Он знал, что так просто вытягивают на разговор, как повод вылить на левого человека кучу говна, нахуй надо. Он просто шел выпить, как будто он что-то сможет решить для себя. — Ты глухой, что ли? Или немой? Раз так, повесил бы табличку, а то я нихуя не разбираюсь в инвалидах. — Ага, всё ебало в инвалидских наклейках, чтобы парковаться можно было как уёбок. — Это хорошо, что ты оправдываешь своё слабоумие. Он рассмеялся так заразительно, как будто это его лучшая шутка. Кирилл еще никогда не видел такой улыбки. Но и она быстро исчезла. — Мы пришли. Это был полуподвальный клуб. Около входа стояла куча байков. Обычно Кирилл не вписывается в такие тусовки, ограничиваясь бутылочкой пива из ближайшего магазина и прогулкой до дома. Но тут типа приглашение, так что было даже интересно. Он закатал рукава своей спортивной кофты, мысленно предвкушая какой-нибудь трэш. Клуб был большим. Они пробрались до барной стойки. Бармен поздоровался с парнем рядом и сразу поставил 2 кружки пива. Первый глоток. Ты столько держался, а потом настает первый глоток. Кирилл прикрыл глаза и расслабился. Все будет заебись. Не закончилась и первая кружка, а к хоккеисту подошло уже человек 6 поздороваться. Кстати, из разговоров стало понятно, что его зовут Артём. Он не мог сидеть ровно, постоянно оглядывался на дверь и в один прекрасный миг сорвался с места, оставив на стойке деньги. — Спасибо за вечер, пиво с меня, — сказал, улыбнувшись, и убежал. — Пхаха, ну ок, — вырвалось у Кирилла как-то слишком громко. За вечер они лишь раз раз поговорили тогда по дороге в бар. «Бля, общались бы так все, проблем бы меньше было». Он провел там еще часа два и понял, что тут не особо и веселятся, это как место сбора больше для разговоров, музыка не мешает услышать собеседника, да и ведут себя спокойно. Самое то посидеть, подумать. Мысли о ссаном новичке не давали ему покоя, поэтому было решено выдвигаться в более громкое место. Пивной хмель уже дал в голову и требовал приключений. Кирилл просто брел куда глаза глядят, затягиваясь сигаретой и прислушиваясь к всяким шумным компаниям, которые тусовались во дворах или проезжали на машинах с оглушительно громкой музыкой в салоне. У входа в один клуб лежало тело. Несложно догадаться, что Прохоров узнал эту кожанку. Парень был в отключке. Шароебство по карманам привело к находке разряженного телефона, пачки сигарет, зажигалки и колес. Было довольно поздно, ему надо было найти воды, не хотелось бросать его на улице. Хотя это, безусловно, был хороший вариант, но Кирилл бы ебал себе мозги до конца жизни, ведь тот парень вроде бы был добр недавно, хотя и съебался. Зато как красиво. Плюсов было больше, чем минусов, поэтому тело было водружено на спину и направлялось в сторону дома Кирилла. С каждыми 100 метрами алкоголя в крови становилось меньше, а желания бросить мешок с костями, который еще и бессвязно бормотал, больше. Прохоров поблагодарил людей, которые придумали лифт, и спокойно выдохнул, когда наконец-то очутился дома. Пытаясь уложить торчка, он и сам завалился на диван. Сил было на минимуме. Нужно было передохнуть малёк. — Чувак, я, конечно, благодарен за заботу, но какого хуя требовалось тащить меня к себе? — послышалось с другого конца дивана. — Я бы сказал, что я очень добрый человек и никогда не забываю про долги, но на самом деле мне понравилась твоя куртка, так что было решено прикончить тебя и распихать по пакетам, — серьёзно ответил Кирилл. Он играл мастерски. — Ахахаха, мы можем обойтись и без этой возни с пакетами. Забирай. В лицо прилетела куртка. «Какого хуя я вообще сказал про неё? Она же и не налезет мне, скорее всего» — Только за это придется заплатить, — послышалось уже ближе. Артём сел на Кирилла и жадно поцеловал. Прохоров запаниковал, особенно после того, как почувствовал, что проглотил таблетку, любезно доставленную с языка парня сверху, который уже отстранился и улыбнулся. Кирилл пытался сбросить его. — Тебе осталось немного подождать, не совершай глупых ошибок, — шептал Артём на ухо, сильно придерживая Прохорова за шею. А тот уже не сопротивлялся, почувствовав лёгкую эйфорию. Его глаза сильно распахнулись, Артём знал непонаслышке, что происходит. Поцелуй повторился. Кирилл принял недостаточно, чтобы отрубиться, поэтому плюс минус координировал свои действия. Но как тут можно остановиться, когда парень настолько ахуенно целуется. «Он и в жизни такая кошка или это только под кайфом?» Из мыслей выбил засос на шее. Вниз полетела футболка и штаны. Кирилл еще цеплялся за свои остатки разумности, но когда он почувствовал на своем члене упругие губы, то оставил все попытки разобраться в ситуации. С губ слетел первый стон. Артём орудовал членом как заправская проститука. Пилоты не делали таких петель и поворотов, каких вытворял его язык. Кирилл начал двигаться навстречу, но обломался. За выходку его руки связали над головой. — Ещё движение и ты пожалеешь об этом, — грубо предупредил Артём. Вот уж чего Кирилл точно не ожидал, так это того, что парень начнёт насаживаться на член. Он попытался помочь, но ему прилетела предупреждающая пощечина, что он сделает всё сам. Как же Кириллу хотелось быть сверху, даже несмотря на то, что ему открывался потрясающий вид. Парень был немного меньше в комплекции. Все бока были в синяках. На тонкой талии были видны кубики. Он так разгорячился, что даже подустал. Пришлось остановиться и опереться жилистыми руками назад. Задумчивый взгляд упал на Кирилла, тот даже немного испугался. — Я хочу посмотреть, на что ты способен, красавчик, — руки были освобождены от плена. Кирилл сразу же поменял положение на поле. Артём выглядел так невинно, но черти танцевали в его глазах. Кирилл вошёл на всю длину, внимательно наблюдая за реакцией. Артём выгнулся, подставляя под горячее дыхание шею. Кирилл покрыл поцелуями шею и плечи, но и его черти хотели движа. Он крепко сжал свои руки на талии и начал вколачиваться в поддатливое тело. Это был лучший момент его жизни. Сможет ли он это объяснить себе? Нет. Сможет ли он удержать этого человека? Кирилл знает, что ответ такой же. Именно поэтому надо быть здесь и сейчас. Но хитрые глаза, в которые он смотрит сквозь пелену возбуждения, кажется, вытаскивали из его души всё говно. Он методично вытрахивал как будто все свои проблемы. Чёртов мальчишка заставил посмотреть на свою жизнь по-другому. Стон. Проблемы с друзьями. Ещё стон. Проблемы в клубе. Стон. Новенький. «Этот сраный новенький. Вытрахал весь мозг на тренировках. Я бы его сейчас без растяжки такому бы футболу научил. Но подо мной сейчас такой демон в ангельской оболочке с его переменчивым настроением». Ещё стон. Артём содрогается в руках Кирилла, который делает последние толчки и падает рядом. Утро одарило ярким солнечным светом в глаза и невероятно больной башкой. Кирилл пошароёбил рукой по кровати. Парня уже не было, осталась только кожанка. Он подтащил её к себе, втянул запах и провалился в сон ещё на несколько часов. Было тошно. Из-за отходняка от наркотиков или от отсутствия этого шизика? Сраные наркотики, по-любому, они. Он закинул куртку в портфель в надежде на встречу и погнал по своим делам. Кирилл не хотел переться в клуб, а до открытия бара было еще куча времени. Он дошёл до магазина, купил продуктов. День ушел на готовку и приборку. Эта деятельность избавляла от ненужных мыслей. Дело уже шло к вечеру. На телефоне пару приглашений встретиться, на телевизоре запущенная фифа. Он долго не мог выбрать команду: в красной форме или в чёрной. В итоге он выбрал кожанку. Время открытия бара уже должно было наступить. Кирилл оделся, оглянулся и откинул мысль, что он летал тут со шваброй целый день, потому что ждал кого-то. «Да мне самому уже надоело жить в этом бардаке». Детектор лжи пищал бы как малолетка на концерте битиси. Пару часов в душном заведении не дали плодов. Средние коктейли, знакомый бармен, с которым не хотелось говорить, пару торчков и байкеров за столиками. Сюда не приходят знакомиться или веселиться. Хотя Артём бы поспорил. Это его второй дом. И, как примерный ребёнок, он переодически психует и уходит отсюда со скандалом, чтобы вернуться побитым котёнком. Кириллу повезло попасть сюда в такой день. Артём спускался с лестницы с отборным матом. — Ублюдки, блять, да YG компания надёжнее, чем вы. Мы пришли все вместе, а как только мясо началось, все хвосты поджали. — На Малину напали, мы поехали, — послышалось из глубины. — Это громила могла бы и сама разобраться. А меня забрать не судьба? — Артём всё никак не мог успокоиться. — Ты не обессудь, но в мамки мы тебе не нанимались, да и мелкий ты ещё, вот мы и не заметили, — зал разорвало от смеха. Сегодня был спокойный день. Они не со зла, но кулаки за вчерашний проигрыш чесались, а мелкий все равно бы полез, так хоть повод есть. Он налетел на первого попавшегося и стал колотить по голове. Долго ждать не пришлось, Артём отлетел на пару метров. Подзажившая за день губа опять кровоточила. Кирилл вспомнил, как чувствовал вкус крови при каждом поцелуе. Сентименты, конечно, хорошо, но съебаться было бы лучше. Куча людей пытались успокоить их, но в итоге задевали друг друга и начиналась новая драка. В этом водовороте тел, кулаков, кривых носов был момент. Настолько короткий, что возникает вопрос, был ли он вообще. Кирилл помнит лишь глаза, устремленные на него. Бездонные глаза, чёрные, как душа парня. Глаза и ухмылка на губах. Глаза и кровь на скуле, на которую прилетает кулак и глаза исчезают в этой куче. «Узнал? Помнит? Смеётся?» Это было так смешанно-странно-неожиданно. Как когда краш отвечает на историю специально для него. Кирилл выбрался кое-как на улицу. Сигареты уже вошли в привычку. Надо успокоиться. Зажигалка чиркнула и ядовитый дым наполнил лёгкие. — Я не ёбаный дед Мороз, но нормальную зажигалку тебе куплю, — послышалось сзади. — Если куришь, то делай это красиво. Артём взял запястье Кирилла, прислонил его руку к свои губам и затянулся. Кирилл не стал отодвигать руку. Пальцы жгло от близости к горячему дыму. Или дело вовсе не в нём. Они проверяли друг друга на прочность. Нельзя было показать смущение. Отведи взгляд и ты проиграл. Выигрывает сучий взгляд. Оценивающий. Один оценил кровь, новую кожанку и разбитые костяшки, второй — спортивный костюм, свою куртку в руке и пушистые ресницы. Разница в росте обычно определила бы роли типа альфа, омега. Но мы в реальном мире, да и Артём себя не на помойке нашел. Он прикусил палец Кирилла. Тот смутился и отвел глаза. Бинго, птичка в клетке. — Зачем ты её принёс? , — глядя на куртку, спросил коротышка. — Решил выкинуть, да забыл, — ответил, вернув былую уверенность, Прохоров. — Не хочешь прокатиться? , — с азартом спросил Артём, брякая связкой ключей. Планов на вечер не было и Кирилл бы соврал, если бы сказал, что не хотел по-дольше побыть рядом с этим человеком. Они ехали на байке в полной тишине. Уже который раз он так и не понимал, зачем Артём брал его с собой. Но Кирилл подумает об этом завтра, ведь сегодня урчание байка, ахуенная спина, собственные руки, обвитые вокруг тонкой талии и дорога через лес. Город давно закончился и стало немного ссыково. — Я должен кое-кто проведать. — Без проблем. Район дач освещала одна улица с редкими фонарями. Мотоцикл остановился у неприметного домика. Артём ушёл молча. Кирилл стоял, оперевшись на всё ещё горячий байк. Сигаретный дым подсвечивался фонарём и уносился в кромешную темноту. Кузнечики уже начали свой концерт. Кирилл блаженно прикрыл глаза и вспомнил летние ночи, когда он был действительно счастлив. Тогда всё было просто и понятно. Друзья и ночь. Идти туда, куда понесут ноги. Весь город принадлежал ему. Это была свобода. Сейчас он тоже свободен, но так только кажется. С недавнего времени его переполняют чувства, от которых тяжело. Он решил, что плыть по течению и не думать о том, что прошло — это выход. Но Кирилл не решает проблем, а лишь закрывает глаза, слыша кузнечиков и чувствуя горечь сигарет во рту. Он знает, что скоро ёбнет. И, скорее всего, это будет он сам. А пока он не может даже понять, как относится к Артёму, который, смеясь, тащит к нему, видимо, хозяина дома. Хотя тот больше похож на шкаф. — Да поехали с нами, — уговаривать его Артём. — Тёма, завтра я подлечусь и дам тебе пизды за то, что эти армяне пиздили меня, пока ты где-то шароёбился. — Ха, чувак, нельзя было пропустить такие витаминки, — подмигнул, глядя на Прохорова. Тот отвернулся, типа ему кто-то написал, но с телефона светилась заставка с хлебом. «Ебать я долбоёб». На шорох повернулся шкаф. — А это кто? Я же сказал, не таскайся с торчками, мне в доме одного хватит, — грозно сказал амбал. Артём лишь рассмеялся. — Малина, успокойся, это мой друг. Я ему зажигалку торчу, — сказал и отошёл отлить. — Надеюсь, это плата за каплю адекватности. Меня зовут Антон, но если этот гном назвал тебя другом, то можешь звать меня Малиной. — Приятно. Я… — Кирилл не успел договорить, потому что Артём заорал что-то насчёт летучей мыши и шкаф ушёл на помощь. Антон с Тёмой ещё долго говорили о драках: прошлых и будущих. С каждой минутой Кирилл понимал, что ему не место в этой тусовке. Он никогда не дерётся за чужих — это не его дело. Он боится чувака по кличке Малина, который выглядит как машина для убийств. Он не выносит торчков, байкеров и тем более торчков-байкеров. Его держат лишь эти бездонные глаза. Каждый взгляд он пытается найти ответы, а в итоге теряет свои вопросы. — Извини, что заставил ждать. На теле этого засранца слишком много ссадин, которые должны были принадлежать мне. Тоскливо быть в долгу перед ним. — Ты ему сказал, что и мне ты должен. — В долгу перед тобой мне хочется побыть немного больше времени. И ведь не соврал. Артём появлялся очень часто. Кирилл жил своей обыденной жизнью. Ха. Нихуя. Стали не особо важны такие вещи как режим сна, соцсети. Его фильмами были виды того, как Малина выбивает зубы очередному бедолаге. Приёмы пищи сводились к фастфудам или переменно успешной стряпне бармена. Из хобби — залечивать раны Артёма, а потом думать о позах, которые были бы менее болезненными. Тёма с завидной периодичностью пропадал на пару дней. По-началу очко сжималось очень сильно. Кирилл ездил в бар, к Малине, спрашивал у знакомых. Но со временем понял, что затея бесполезна. Если Артём сам не придёт, его не найти. Возможно, он валялся у себя дома после ночи наркоты или алкоголя. Это было бы лучше, нежели где-нибудь в канаве. Возможно, тренировался. Но он не позволял Кириллу приходить на игры. Говорил, что тот всё равно нихуя не понимает, поэтому и не оценит. Кирилл по идее никогда не был инициатором встреч, он просто ждал, когда к нему в квартиру завалится Артём. Прохоров с первого взгляда мог определить под чем-то парень или нет. Первый вариант заканчивался сексом, а второй всегда сулил что-то новое. Вот и сейчас Кирилл стоит, оперевшись на байк, курит уже четвёртую сигарету и смотрит на то, как его любовника нещадно избивают. Он не был частью братства, да и не горел желанием быть в их ряду. Чисто медпомощь. Пока ничего не закончилось, ему было запрещено вмешиваться. Оставалось пару дней до окончания ареста на посещение футбольного клуба. Кирилл так и не разобрался с дерьмом внутри себя. Он знал, что ему придётся столкнуться с тем парнем. А ответить после месяца молчания всё ещё нечего. Да и что ответить, когда он мыслями 24/7 с Артёмом. Да, он выматывается сильно. Никакой стабильности и спокойствия, постоянно сидеть на пороховой бочке, знаешь ли, пердак горит. Но есть что-то в этой лисе, которая не отвечает взаимностью. И вообще хуй пойми, что чувствует. Кирилл лишь знает, что в прошлом Артём потерял девушку и после этого слетел с катушек. Спасибо за информацию пьяному языку Малины. Прохоров не метил на её место, но так разозлился, что тот всё ещё сохнет по ней. В эту ночь садист Артём ахуел от того, насколько жёстким был этот долговязый. Его разложили на всех поверхностях квартиры, раздирали раны, которые с такой заботой ещё недавно были обработаны. Кирилл не давал властвовать над ним, как обычно. Эта шлюха должна была получить, хотя и не виновата. Артёму было интересно, Кириллу было горько от ситуации и от себя. После этого уже Кирилл пропал на пару дней на рыбалку с Женей. Но его не искали. Прошло пару дней, когда он услышал звук знакомого байка под окном. Он хотел бы извиниться или типа того, но Артём даже не поднялся. «Я не принцесса, чтобы ко мне в башню забирались всякие черти». Настроение пошло по пизде. Они доехали до берега. Был закат. Артём достал бутылку яблочного Jim Beam. — Я так-то не пью обычно, просто день дерьмовый. — Я так и понял, если что. Лёгкая ухмылка тронула губы. Пробка улетела в траву. Он хуярил прямо из горла. Капля виски потекла по подбородку, стекая к равномерно поднимающемуся и опускающемуся кадыку. Соблазн был слишком велик. Кирилл собрал языком эту каплю. — Мм, вкусно, дай и мне, — как ни в чём не бывало сказал Прохоров и отобрал бутылку. Он ожидал чего угодно от этого человека, видел его злым, сумасшедшим, тупые, но сейчас перед ним стоял обессиленный, беззащитный человек. Сильный человек сломался или он всегда был слабым. Среди всех людей слабость Артёма была самой ошеломляющей. Хотя нет, если сломается Малина, можно считать, что наступил конец света. Но этого не произойдет. Чувак без семьи и привязанностей. Просто он это он, сам, один против мира. Таким же казался и Артём. Но сейчас он как подбитый воробей жмётся ближе и требует ласки. Кирилл отпил немного из бутылки и поцеловал. Это был самый невинный поцелуй из тех, что были между ними. Он хотел вложить в него всю заботу, что мог. Прохоров отчасти понимал Артёма, хотя понятия не имел, что произошло. Он сам слишком сильно запутался, что перестал твёрдо стоять на ногах. Всё, что держало его, сейчас нуждались в поддержке. Кирилл хотел помочь всеми силами. Лучше сказать их остатками. Они всё целовались. Слёзы текли по щекам Артёма, но он лишь углублял поцелуй. Он не хотел привязывается к этой шпале, но был безмерно благодарен за то, что тот просто рядом. Он жалел о многом. Но больше всего о том, что так бессовестно пользуется открытостью этого парня. Сегодня он хотел ответить на все полувзгляды, намёки, исходящие от Кирилла. Это точно не было сексуальное или алкогольное возбуждение. Это шло из глубины души, но Артём всегда профессионально игнорировал это. Сегодня хотелось изойти на говно, но подарить этому чуваку ощущение любви. Хотя насколько это будет игра, а насколько реальные чувства, он не позволял себе думать. Он постоянно целовал его, оглаживал плечи, торс. Таких стонов ещё не слышал этот берег. Тут было два влюблённых тела и звёзды над головами. Кирилл удивлялся мягкости Артёма. Он погружался в него как в омут с головой. Сердца двоих бились в унисон. Они отбросили свои проблемы, позволяя окунуться и раствориться друг в друге. Прохоров желал, что бы эта ночь не заканчивалась никогда. Вечность бы целовать эти ключицы, проходиться по каждому синяку, чувствовать в своих руках такую талию, оставлять засосы и слышать такие прекрасные стоны и шепот, который не разобрать. Они не могли насытиться друг другом, но усталость ёбнула и они уснули прямо на траве. Кирилл посмотрел на телефон. Лучезарная улыбка осветила его лицо. Он блаженно прикрыл глаза. Уже 21 июня. Один из лучших дней его жизни. День был супер радостным. Он договорился о встрече с Толей, Денисом, Антоном. Женя был в ауте после рыбалки. А звать других смысла не было. Если захотят, завалятся сами. После пару часов веселья было решено доебаться до тёлок, которые так и не пришли. 30 минут у дома Алёны ничего не дали. Тётя Оксана доходчиво объяснила, что Алёна в Самаре. Парни приняли это за гнилой базар и кинули в неё обидку. В Самару уезжает — пацанов не уважает. Нина же собиралась, но пара бутылок пива и «ещё одну серию яоя успею посмотреть» и Нина уже только делает хитрый вид, что сидит в телефоне. Её удалось растолкать и вот уже к 3 ночи они все уже опять в квартире просто никакие. Кирилл просыпается от звонка. — Алё, привет, чувак, мне так жаль, ты можешь приехать? Это срочно. — Малина, 4 утра, что за нахуй? — Артём в больнице. Я пытался. — Где вы? Антон еще долго что-то объяснял в телефонную трубку, которая уже была брошена в карман. «Всё будет хорошо, всё будет хорошо». Кирилл как мантру повторял эти слова, не допуская плохих мыслей. Обычно ничего серьёзного же не было и Артёма клепали у Малины или у Кирилла. Всё будет хорошо. Он уже едет в такси, срываясь на засыпающего водителя. Всё будет хорошо. Тупая медсестра не может сказать ничего путного. Всё будет хорошо. Шкаф Антон сидит без лица весь в крови. Ничего не будет хорошо. Ничего уже не будет хорошо. Антон хочет подойти, но Кирилл лишь качает головой из стороны в сторону, отказываясь принимать происходящее. Он хочет убить сраную Малину, Артёма, всех на свете. — Что ты, блять, натворил? Я сверну тебе шею, ублюдок. Антон схватил его и влепил смачную пощёчину. — Это не я, уеби свой пыл. Малина бы разозлился и избил бы и его до полусмерти за такую выходку, но сейчас молча склонил голову. Кирилл смиренно сел. — Говори. — Мы, как обычно, завалились в бар. Не стоило вообще туда идти. Он сказал, что отойдет поздороваться с мужиками, потом началась потасовка, я вывел его. Я не знаю причины драки, но он так завёлся. Кирилл, его как переклинило. Он схватил у какого-то парня ключи и погнал. Я за ним. Его хуй догонишь. Он кричал о свободе и зависимости. Сказал, чтобы все катились нахуй. Через пару километров его отпустило. Мы ехали рядом. Артём сказал, что очень хочет её увидеть, улыбнулся мне, ублюдок, втопил газа и въебался в припаркованный на обочине грузовик. Когда его везли, он ещё дышал. Он не любил оставаться в долгу, — Антон протянул зажигалку Артёма и ушёл, оставив Кирилла наедине с хуёвой реальностью. Кирилл смог увидеть его в последний раз. Основной удар пришёлся на спину, поэтому на лице почти ничего и не было. Он был безумно красивым в этот момент. И таким молодым. «Почему этот придурок так крышесносно улыбается сейчас?» Кирилл пригладил взлохмоченные волосы и поцеловал его. Он знал, что этот человек никогда ему не принадлежал, даже когда они были, кхм, счастливы? Он всегда был с ней. И сердцем и душой. Прохоров до боли закусил губу. Несмотря на бушующую злость и обиду, на невероятную боль, которую ещё долго придётся переживать, было одно чувство, которое переполняло его. — Спасибо тебе, хитрая кошка, я люблю тебя. После случившегося Кирилл один раз встречался с Малиной, но встреча получилась невнятная и никому особо не нужная. Он продолжил ненавидеть байки и торчков. У него осталась куртка и зажигалка, с которыми не расставался. Куртка и зажигалка от человека, который как ураган пронёсся по жизни и ушёл так же стремительно. Куртка и зажигалка. До смешного мало, но на самом деле так много. Артём не был частью его жизни, они были знакомы всего месяц. Чувак, который был рядом, но не был рядом. Прохожий, который не лез в душу, не спрашивал про родителей, работу, бывших, нынешних, где родился, вырос, куда дальше. «Блять. Этот уёбок даже имени моего не знал?!». Стало горько. Очень. Кирилл начал смеяться и плакать. Он точно мог сказать, что Артём был в нём заинтересован. Но та девушка была ему очень дорога. Дороже жизни. «Я бы, наверное, не хотел влюбиться в кого-то настолько сильно». В комнату зашёл обеспокоенный Костя. Он сел рядом, вытер слёзы и молча обнял Кирилла. Пришло успокоение. Оно всегда приходило. Костя был прекрасным человеком. Да, из-за него Кириллу пришлось уйти из футбола на месяц, но после похорон он всегда был рядом. Он знал, что случилось и теперь не собирался оставаться в стороне. Кирилл ёжится, но от заботы не отказывается. Вот и сейчас Костя обнимает его, как большой тёплый плед, в котором нет боли и обиды. Именно этого он так и не смог найти в Артёме, поэтому спустя долгих 3 месяца наконец стал открываться этому новичку в ответ. А тот лишь смиренно ждал и безвозмездно помогал. Сегодня тренировки не было, поэтому Костя предложил выбраться из квартиры и прогуляться. Предложение было поддержано. Они ходили до самого вечера и смеялись над всякой чепухой. Как вдруг Кирилл увидел вдали знакомую компанию. Он остановился. Не хотел идти дальше. Не сегодня. Но его руку взяла другая рука. Костя улыбнулся. «Да, я не хотел бы влюбляться как тот парень, но, кажется, начинаю». Они спокойно пошли дальше. Байкеры узнали его, вежливо кивнули, а он в ответ. Уходя, Кирилл слышал, как один из них сказал:"Брат, мы тоже скучаем по мальчику со шрамом».