*
— И все же я добавил бы корицу, — Ричи отказывался признавать, что его голос звучал желчно. И даже похож больше на нытье, чем на возражения. Он просто не выспался, а Гэвин Рид воображал себя шеф-поваром и не допускал Ричи до плиты. И да, если в нормальной ситуации (и нормальном настроении) Ричи и готов был бы признать, что Гэвин готовит неплохо — для любителя, конечно, — то сейчас настроение и ситуация были далеки от нормальности. И да, он положил бы корицу! — Тебя забыл спросить, Росомаха, — отрезал Гэвин, вытаскивая венчик из молока, — никто не достоин готовить для твоего любимого братика? Вышло как-то двусмысленно, по мнению Ричи. Иногда ему трудно было напоминать себе вовремя, что у людей их отношения с Коннором считались инцестом — вряд ли школьное руководство толерантно отнеслось бы к пылким поцелуям возле шкафчиков, а целовать Коннора не пылко Ричи к своим годам так и не научился. Только Гэвина почему-то предполагаемый инцест не смущал — и это было самое странное. Ричи опустил лицо, чтобы скрыть румянец: щекам стало горячо. Рид сейчас готовил для Коннора, и кроме негодования это вызывало у Ричи совсем другие чувства. И вчера, когда Гэвин занимался в душе тем, чем занимался, и Ричи слышал это — и Коннор тоже слышал… Нет, мысли у него уходили куда-то совсем не туда. — Да, — ответил он — и, кажется, невпопад, судя по полному скепсиса взгляду Гэвина. У Рида были красивые глаза. — А мне похрен, это моя кухня, — заявил этот самый Рид с красивыми глазами. Похоже, он специально раздражал Ричи прямо с утра. Тот глотнул колы из стакана, чтобы охладиться. — Не твоя, а шерифа. — Это одно и то же! Или думаешь, что шериф дал бы тебе хозяйничать? — возмутился Гэвин, словно даже сама мысль об этом была кощунством. Честно говоря, то, что он готовил, выглядело и пахло очень хорошо — ладно, Ричи признавал. — Мне нет, а Коннору дал бы, — он тихо вздохнул — ему уже хотелось есть, — но Коннор не любит готовить. Сумо заглянул на кухню, зашел, рассматривая их обоих с флегматичным спокойствием. Может, его тоже привлек запах. Протянув руку, Ричи похлопал собаку по голове, внезапно осознавая, что шериф действительно симпатизировал Коннору — да и Коннор с ним часто общался. Навещал, гулял иногда с собакой, и все наводящие вопросы шерифа про обстановку дома теперь казались до жуткого прозрачными. — Не любит готовить, но любит комиксы, — пробормотал Гэвин, — а еще что? — Что любит Коннор? Гэвин бросил на него быстрый взгляд, краснея, и сам Ричи тоже почему-то покраснел — снова! — гадая, что можно ответить на такой вопрос и стоит ли на него отвечать… К счастью, именно в этот момент в дверях кухни показался Коннор. Мимоходом погладив собаку, он опустился на стул, откидываясь на спинку и разглядывая их обоих инквизиторским взглядом. — Я не помешал? — спросил он непринужденно. Смущение Ричи как рукой сняло — иногда Коннор был совершенно невыносимым, причем нарочно. — Обсуждаем твои увлечения. — У меня есть увлечения? — удивился Коннор, — какие? Доводить Ричи, конечно. Но Гэвин поставил на стол тарелку, и ссориться как-то расхотелось — да, наверное, и не хотелось. Враждебность Коннора задевала, но Ричи даже от большой обиды не смог бы сейчас поставить эту враждебность ему в вину. К тому же, ссоры никуда его не приведут. Дипломатия не была сильной стороной Ричи, но ради дела он готов был постараться. — Я вот все думаю про ту машину, — заявил Гэвин, разваливаясь на стуле, — на которой приехала Миранда. Ричи едва не подавился, а Коннор, который уже увлекся было содержимым тарелки, вперил в Гэвина испепеляющий взгляд. — Приехала и приехала, — сказал он, придвигая к себе стакан Ричи, — все на какой-нибудь машине приезжают, а эту, наверное, отдадут ее брату. Ага, и тогда этот самый брат свалит отсюда вместе с машиной, и Ричи ничего не узнает. Что-то ему подсказывало, что полиция не будет так уж тщательно расследовать очевидное на вид ограбление — шериф, конечно, был порядочным человеком, но у него тут и своих проблем хватало без гостей из других городов. — Да, но пока не отдали же, — не уступал Гэвин, — и вряд ли она пробудет там долго. Но пока у нас есть шанс узнать что-нибудь полезное. Ухмылка у него на лице была очень самодовольная, и Ричи согласно кивнул — в этом Гэвин был прав, машина на стоянке долго не пробудет. Коннор, правда, соглашаться с ними не спешил. — Я надеялся, вы отказались от этой идиотской затеи — лезть в дела полиции, — он постучал пальцами по столу якобы рассеянно, но Ричи чувствовал его раздражение, — к тому же, ты вроде как настаивал, чтобы оборотни держались от тебя подальше. С ума сойти, поворот на сто восемьдесят градусов. Энтузиазм Гэвина действительно был внезапный, и Ричи вполне в состоянии был самостоятельно залезть в машину и все там обнюхать, но смотреть дареному коню в зубы он не собирался. — Может, он уже не хочет держаться от нас подальше, — встрял он. Гэвин и Коннор синхронно закатили глаза, и это было бы даже забавно, если бы не серьезность ситуации. — От тебя-то уж точно, — протянул Коннор. Ричи поморщился. — Может, от тебя. — А может, мне просто любопытно, лохматики, — сказал Гэвин, засовывая в рот половинку яблока, — а кое-кто воображает себя неотразимым. Кое-кто — это кто, интересно? Ричи себя неотразимым уж точно не считал. Может, конечно, речь шла о Конноре, но… — И как ты будешь объяснять дяде, что тебе просто было любопытно, когда полиция тебя поймает? — спросил «неотразимый» Коннор. Гэвин только отмахнулся. — Во-первых, не меня, а нас, потому что как минимум вот он, — и он ткнул пальцем в Ричи, — точно пойдет со мной. А во-вторых, с чего бы им вообще меня поймать? Да я ниндзя, если хочешь знать, к тому же у вас вроде как сверхъестественное чутье и все такое… — У нас сверхъестественное чутье, верно, а я в этом участвовать не собираюсь, — заявил Коннор непреклонно и даже сложил руки на груди в знак окончательности своего решения. Будто политик на непростых переговорах. Так странно, — подумал Ричи: позавчера они вообще не знали Гэвина, а сейчас сидят у него на кухне и договариваются, как засунуть нос в полицейские дела. — Я не понимаю, почему ты так возражаешь, — сказал он. — Никакая полиция нас не поймает, просто залезем и посмотрим — вполне может быть, что мы найдем что-то, чего полиция не увидела, — и он пошевелил пальцами. У них были свои методы узнать хоть какую-то правду. — Или ты считаешь, что знать это не нужно, потому что ты и так знаешь, кто убийца, Коннор? Коннор даже отшатнулся. И не то чтобы Ричи так действительно думал — просто исключать эту возможность было нельзя. В конце концов, Коннор знал и убитую, и ее брата, кто знает, с кем еще он был знаком — и не сказал Ричи? — Нет, не знаю, — возмутился Коннор, — и совершенно не хочу знать. И так понятно, что ее убили какие-то проезжие охотники, а я меньше всего на свете хочу привлекать их внимание. Или чтобы ты привлекал. Убили одного оборотня — убьют и другого. В его словах была доля истины, и в любой другой ситуации Ричи с ним согласился бы — на самом деле, он не слишком любил лезть на рожон… вот только знакомство с братом убитой выбивалось из этой стройной картинки. А еще связи со стаей Корс, про которые Ричи не нужно было знать, и единственное логичное объяснение говорило, что есть немаленький шанс, что Миранда приехала сюда встретиться с Коннором. А значит, якобы «случайные приезжие охотники» могли оказаться не такими уж и случайными. — То есть ты хочешь сказать, на вас кто-то специально охотится? — Гэвин явно пришел в полный восторг от новости — он наклонился вперед, глаза заблестели, — вроде Малдера и Скалли, у какого-нибудь ФБР есть специальный отдел по сверхъестественному? И я могу туда позвонить, если вы будете слишком досаждать, а вот этот придурок, — и он послал Ричи ухмылку, — продолжит мне угрожать? — Ничего не знаю про ФБР, — отрезал Коннор, — хотя, наверное, кто-то там этим занимается. А охотники — никакие не правительственные агенты, а просто бандиты. — Окей, — протянул Гэвин разочарованно, — и почему же ты тогда думаешь, что ее убили именно эти бандиты, а не просто какие-то грабители, которых вы спугнули? Ричи сжал вилку: он, наверное, слишком много времени провел с оборотнями — никогда не думал, как сложно объяснить все это обычному человеку. Правда, Гэвин не казался обычным — скорее… особенным, да. — Потому что простой пулей нельзя убить оборотня, — пояснил Ричи, чтобы отвлечься от всяких там глупых мыслей. — Что, даже в голову? — Даже в голову. Но серебро — что бы ты там себе ни думал — совершенно безопасно, как и всякие там магические ритуалы, — Ричи хмыкнул — он был совсем равнодушен к всяческой магии, — опасны только аконит и рябина. А еще омела. Он не знал, зачем рассказывает все это Гэвину — тот казался человеком, который из принципа ткнет вампира осиновым колом, если вампир будет на него наезжать и строить из себя хозяина положения. — Ну допустим, — Гэвин откинулся на стуле, меряя Ричи скептическим взглядом, — и с каких пор можно делать пули из дерева и травы? Это что, типа детского пистолетика-хлопушки, из которого пуляются деревянные шарики? Коннор издал странный звук — будто едва удерживался от смеха, — но когда Ричи повернулся к нему, он невинно пил из стакана. Ну да, а почему это Ричи должен все объяснять? «Потому что это ты нас сюда притащил, я ни при чем», — ответил воображаемый Коннор, и это было правдой. И все же… — Пули специально начиняют аконитовым порошком, — неохотно сказал он — такую тему всегда было неприятно обсудить, — или смесью с рябиной или омелой… Сортов аконита очень много, а чтобы приготовить противоядие, надо точно знать, что использовалось и где это достать. Впрочем, — он отобрал у Коннора стакан и глотнул, чтобы смыть противный вкус гари на языке, — если выстрелить в голову, никакое противоядие не поможет. Гэвин повел плечами, будто и он на мгновение почувствовал эту вонь. — Звучит жутко. И вы думаете, что эти самые охотники приперлись за ней сюда, убили ее и свалили в неизвестном направлении? Но зачем? — Мало ли кому она насолила, — спокойно сказал Коннор. И это было похоже на правду — правда похоже. Вот только в этой правде зияли заметные такие прорехи. — А Джордж? — спросил Ричи. — Джордж что, приехал с ней, но его охотники почему-то не хотят убить? Даже если это она что-то натворила, что привлекло к себе внимание охотников, с каких пор они делают разницу между оборотнями и так спокойно оставят его в покое, потому что он не виноват? Коннор сжал губы. — Он приехал не с ней, а за ней, и шел по ее следу. Но успел только к моменту убийства. — И не погнался за убийцами? — Да откуда мне знать? — Коннор вскинул руки, словно сдаваясь. — Я при этом не присутствовал и убийц не видел! — Зато ты знаешь их обоих, — встрял Гэвин. — А тебе я вообще не обязан отвечать, Рид, — Коннор отодвинул тарелку, — но да, я их знал. Они были из одной бродячей стаи, проездом на нашей территории несколько раз, когда нам с Ричи было лет двенадцать. Их альфа был прикольный — у него был блестящий мотоцикл с наклейками, Шинед пришла в восторг… — он осекся. Шинед была их двоюродной сестрой. — Он погиб, а Миранда с Джорджем присоединились к стае Корс. Вот и все. И если он думал, что такая осведомленность звучит не подозрительно, то очень ошибался: с каким-то параличом Ричи теперь узнавал, что его брат все это время поддерживал отношения с другими оборотнями за границами их территории и молчал об этом. Но почему? Все эти интриги казались пугающими, а ведь у них и так хватало проблем. — Я хочу осмотреть ее машину, — сказал Ричи твердо, — Гэвин прав, там может быть что-то, чего не нашла полиция, — указательным пальцем он постучал себя по носу, — есть шанс узнать, почему брат не стал преследовать убийц и зачем она приехала. Если не хочешь, то не ходи, Коннор. Это не займет много времени. Если только полиция их действительно не поймает, но Ричи готов был рискнуть. На лице Коннора на мгновение отразилась целая гамма чувств, и Ричи внутренне подготовился к спору — он ненавидел ссориться с Коннором и чаще предпочитал ему уступать… просто не сейчас. Не сейчас. Но Коннор медленно выдохнул, словно все это его совсем и не задевало. — Да пожалуйста, если вам нечем заняться, — в его взгляде на Ричи не было ничего определенного, — я пойду с вами. Ричи кивнул, не скрывая облегчения. — Осталось дождаться темноты, — что, если так подумать, было сложной задачей — ведь сейчас утро еще даже не начало переползать в день. Гэвин хлопнул ладонью по столу. — Ну, раз уж вы сами себя пригласили, то можете остаться здесь. Кстати, у меня есть коллекция комиксов. И если на губах Коннора появилась микроскопическая улыбка, то Ричи уже согласен был считать это успехом.*
Порывшись в телефоне, Ричи вздохнул с облегчением: он боялся, что нужных контактов у него не окажется. Но когда-то давно мать заставила его внести в телефонную книжку телефоны всех альф из соседних стай, а также их советников, супругов и просто всех, кого она считала способным помочь. Раньше Ричи казалось, что она немного параноидальная и зря так печется об их безопасности. Теперь ему так не казалось. Но самое главное — теперь благодаря ее паранойе у Ричи были контакты альфы Корс. У него пальцы жгло скорее набрать заветный номер — хотя найти в доме Гэвина место, где Коннор не услышит его из-за особенностей планировки было непросто. Но сейчас Коннор копался в коллекции комиксов Гэвина, а тот с воодушевлением презентовал какие-то древние номера, так что отсутствие Ричи в ближайшие десять минут никого не обеспокоит. По крайней мере, он на это надеялся. — Алло? — спросил он, замирая от волнения, когда гудки с той стороны изменились приветливым «Да?» — это Ричи. Ричард Хейл. Извините, что беспокою. — Да ничего, Ричард, — тут же откликнулся Корс. — Что у тебя? Будто он ждал звонка Ричи. Тот прикусил язык — главное теперь было не сболтнуть лишнего. Он хотел узнать, а не выдать информацию другим. Эх, надо было заранее продумать вопросы! Но теперь ругать себя было поздно. — Это по поводу Коннора, — сказал он осторожно, — просто он звонил вам… Он умолк, словно бы замялся — в надежде, что Корс сам продолжит за него. — С ним же всё в порядке? — голос из приветливого сразу стал обеспокоенным. — Он сообщил мне про Миранду — и что Джордж тоже у вас. Ричи имел в виду «звонил как-то давно», а оказывается, Коннор уже успел поговорить с Корсом после убийства Миранды — не слишком ли они сдружились? Внешность альфы Корс все никак не вспоминалась — хотя, по идее, Ричи должен был видеть его несколько раз, — но голос звучал довольно молодо. И, можно подумать, сейчас было время забивать голову ревностью. — С Коннором все в порядке, — поспешил сказать Ричи, — не случилось ничего страшного. Пока. Он сам себе казался интриганом — прямиком из шекспировской постановки в пятом классе. — Слава богу. В прошлый раз, когда я с ним разговаривал, он был расстроен. Ричи очень хотел спросить, когда именно был этот последний раз, но вовремя прикусил язык. — Из-за Бейкеров? — спросил он вместо этого. Он рисковал, тыкая пальцем в небо, но что ему оставалось, кроме риска? Корс вздохнул. — В принципе, я понимаю его беспокойство. Если он не доверяет Стерн, то с чего бы доверять им? Я их взял из сочувствия, но — если честно — немного об этом пожалел. Согласись, это странно, когда с альфой происходит несчастный случай, а беты даже не пытаются разобраться? Да еще и этот бета, который сбежал к Стерн… Ричи почувствовал, как бешено застучало сердце, и он надеялся только, что Корс не услышит через телефон. Неужели Коннор не ошибался по крайней мере в своей предвзятости к Аманде? Все это не выглядело как случайное совпадение. — Однако я сказал ему, что вполне смогу тебя защитить, — продолжал меж тем Корс, — и тебе говорю. Не беспокойся, Хейл, если ты не хочешь оставаться со Стерн, то мы с твоим братом обо всём договорились. — Можно подумать, Коннор хочет оставаться со Стерн, — прошептал Ричи. Он чувствовал себя, словно ступает по стеклу, реально, и каждый шаг надо продумывать наперёд. — Ну, это его дело, — ответил Корс дипломатично, — если он не может уйти с территории, то его я тоже могу понять. Всё же он должен быть предан вашему альфе, особенно с учётом истории. Кровь прилила к щекам, но Ричи не мог сказать: это от гнева, что за его спиной Коннор решал политические вопросы, или от обиды, что Коннор считался достаточно взрослым, чтобы быть преданным альфе и территории, а Ричи оставался выпихиваемым из рук в руки багажом… — Какой из историй? — осторожно спросил он, заставляя себя сосредоточиться. Пострадать можно и потом. Корс фыркнул. — Ну как какой? Той самый с несчастным случаем, после которого Бейкеров я взял к себе, а Ходжес ушел к Стерн, хотя непонятная альфа с одной бетой — это подозрительно, если хочешь знать моё мнение. Ходжес — это была фамилия Томаса, одного из двух бет Аманды, с которым Ричи ладил чуть хуже, чем с Билли. — Согласен, — пробормотал он. — У меня было чувство, что они спутались с кем-то не тем, — сказал Корс задумчиво, — я почему-то не удивлён, что Миранда погибла. — Разве это не охотники? Корс хмыкнул. — Все может быть, однако я ни про каких охотников не слышал, а моя территория граничит с вашей. В последнее время все тихо и спокойно. — И вы думаете, дело не в охотниках, а в каких-то личных проблемах Бейкеров? Это звучало убедительно — вот только какую роль в этом всём играл Коннор? Не был ли он теми самыми «личными проблемами»? В который раз Ричи порадовался, что в момент убийства Коннор был с ним — думать и предполагать такое было бы невыносимо. — Всё может быть, — туманно ответил Корс, — на всякий случай приглядывайте за парнем. И имей в виду, Ричард, я обещал тебя взять, и я от своих слов не отказываюсь. Если запахнет жареным и Коннор погибнет — даже вместе с Элайджей. Погибнет… Корс это сказал так спокойно, что Ричи под ногами зашаталась земля. — Спасибо, — выдавил из себя он. Вздрогнул, когда хлопнула день комнаты Гэвина и скрипнула половица — Коннор уже отправился его искать. — Мне нужно идти, спасибо вам большое, я еще позвоню. И он отключился прежде, чем Корс успел ответить — и охнул, когда дверь кладовки, которую почему-то называли «гостевой», распахнулась. Коннор стоял на пороге. И смотрел на него с подозрением. — Что ты делаешь, Ричи? И Ричи с легким сердцем соврал: — Ничего.