Cope with that dumbass

Эдди пришел домой зверски уставшим и от того хмурым, и вместо того, чтобы по своему обыкновению аккуратно повесить ключи на держатель, досадливо бросил их на тумбочку у входа. Однако паршивое настроение слегка подправилось, когда в гостиной его ожидаемо встретил Ричи, который лежал на диване только лишь в растянутой домашней футболке и боксерах. Взгляд Эдди сам собой скользнул по открытым бедрам и выглядывающему из-под футболки животу, заставляя почувствовать легкий импульс желания. Из-за этого небольшого отвлечения Эдди не сразу зарегистрировал факт того, что Ричи водрузил работающий ноутбук прямо себе на грудь. Только он хотел заявить о вреде излучения, которому так опрометчиво подвергал себя Ричи, тот, сам того не подозревая, перебил его: – Представляешь, если осьминог-аргонавт не находит подходящей партнерши для спаривания, от него отделяется щупальце, которое является по сути его членом, и плывет искать самку самостоятельно. Это буквально съемный член, Эдди! Эдди одарил его скептическим взглядом, но Ричи ни капли не смутился, продолжая с нескрываемым весельем смотреть в экран. – И тебе привет, дорогой. Не представляю, на кой черт мне нужна эта информация. Только тогда Ричи оторвал взгляд от компьютера, и его губы растянулись в озорной полуулыбке. – Для общего развития, моя сладкая ягодка, – Ричи довольно усмехнулся, когда лицо Эдди скривилось от этой клички. – Вдруг ты будешь сидеть на каком-нибудь важном собрании, и начальник неожиданно спросит: «Кто-нибудь знает, как размножаются осьминоги?» И Эдвард Спагедвард в своем серьезном костюме с галстуком поднимет руку и невозмутимо ответит... Ричи зажал нос, продолжая гундосым голосом. – «Представители семейства Аргонавтов, отряда Осьминоги, класса Головоногие...» – Это и близко на меня не похоже, придурок, – возмутился Эдди. Ричи поднял брови, всем своим видом демонстрируя сомнение, прежде чем продолжить изучать экран компьютера. – А вот еще одно: для того, чтобы произвести потомство, самец удильщика прирастает к самке! Эдс, мне нравится этот способ. Довольно романтично, не находишь? – Все, заткнись, хватит с меня на сегодня общего развития, – фыркнул Эдди, и вырвав ноутбук у него рук, принялся лапать своего хихикающего мужчину за все попадающиеся под руки части тела. Оставался всего месяц до конца года, и это значило только одно: магазины и кафе постепенно украшались елками и гирляндами, супермаркеты начали наводняться рождественским барахлом, а недооформленные документы и годовые отчеты лавиной свалилась на несчастную голову Эдди. Что, в свою очередь, приводило к тому, что ему все время приходилось задерживаться на работе допоздна, а когда он все же переступал порог их общего с Ричи логова, то был выжатым как лимон. Разумеется, это означало, помимо всего прочего, отсутствие секса для них обоих. Эдди и сам был не в восторге от этой ситуации: отказывать любимому человеку в близости, когда единственное, что он хотел, это дать ее, разбивало ему сердце. Ричи молчал и не подавал виду, что расстроен из-за этого или из-за того, что они проводили вместе мало времени перед праздником. Но Эдди хорошо его знал, а потому прекрасно понимал, что недовольство свое он компенсировал увеличением количества дурацких шуток в адрес Эдди. И все, что он пока мог, это, невербально извиняясь за неудачную неделю, гладить непослушные кудри Ричи, слегка царапая кожу головы, до тех пор, пока тот не начинал тихо посапывать в их кровати. Как упоминалось ранее, он и сам был не рад такому раскладу, но это было одно из многих неприятных жизненных обстоятельств, которое просто нужно было перетерпеть. Однако по натуре своей Ричи был каким угодно, но только не терпеливым. Даже поверхностный взгляд на его поведение давал понять обратное: суетливые движения, громкие возгласы, постоянная потребность донимать кого-нибудь, пока на него не обратят внимание. Все это было противоположностью терпения, и Эдди часто мысленно сравнивал его с маленьким неугомонным ураганчиком. А как известно, стихийные бедствия не ждут подходящего момента, они приходят тогда, когда им заблагорассудится. Даже став взрослым, рассудительным (кто бы что не говорил) человеком, Ричи все еще сохранял в себе отголоски той неукротимой энергии, которой хоть и придавалось более полезное направление (например, его концерты), но которая не могла быть полностью контролируемой. Поэтому то, что он выкинет что-нибудь неприемлемое, было лишь вопросом времени. На рождественские праздники Неудачники по замечательной традиции, установившейся в последние четыре года, обычно собирались вместе. В своем групповом чате они давно обсуждали, что было бы неплохо и в этом году снять отдельный домик для своего празднества, но пока не решили где именно. Эдди и Стэн настаивали на прошлогоднем варианте, поскольку он понравился всем без исключения, однако Ричи и Беверли продвигали идею найти что-нибудь новое, потому что два раза в одном и том же месте им было уже не так интересно. Так ничего и не решив заранее, компания друзей решила собраться за две недели до начала праздника, чтобы наконец-то определиться с местом, ну, и, конечно, просто увидеть наконец-то лица дорогих друзей. Поскольку трое из Неудачников жили в Лос-Анджелесе, местом встречи было назначено любимое кафе Ричи: недорогое, светлое, малолюдное местечко в достаточном отдалении от центра. После радостных приветствий они оккупировали столик в углу помещения, принимаясь делиться последними новостями. Эдди заказал большой бокал вина, слушая восторженные рассказы Майка о недавних путешествиях и чувствуя, как накопившийся стресс постепенно покидает его организм. Ровно до того момента, пока Ричи, зажевывая итальянской едой свой пламенный рассказ, не принялся в шуточной манере, высоким голосом плаксивой мадам, жаловаться на отсутствие внимания. Нет, определенно, Эдди был рад тому, что Ричи наконец перестал так сильно напрягаться каждый раз, когда кто-то прилюдно упомянул их отношения, а даже начал рассказывать о них сам. Но изучив поведение Ричи достаточно хорошо, он каждый раз настораживался в такие моменты. Потому что не знал, действительно ли он шутил, либо умело маскировал правду под слоем наигранной беззаботности. – Вот так проснешься один раз, а я уйду от тебя к своему массажисту Томасу, у него всегда есть время на наши маленькие шалости. Ричи поиграл бровями под аккомпанемент смешков от Неудачников. – Не обольщайся, это только потому что ты платишь ему двадцать пять долларов в час. – Хочешь брать с меня двадцать пять долларов за секс, старый развратник? Так и знал, что ты со мной из-за денег. В какой-то момент, вспоминая их детские забавы, Беверли внезапно предложила сыграть в мафию. Одна половина Неудачников с энтузиазмом поддержала ее, а вторая согласилась после недолгих уговоров. И примерно с этого момента Ричи принялся неотступно доводить его до белого каления. Каждый раз, когда кого-то убивали, Ричи придумывал шуточную причину смерти, вроде: «пациент умер в результате того, что его закатали в асфальт», но для Эдди он всегда припасал самую идиотскую причину, которую только мог выдумать. – Пациент умер в результате обширных анальных повреждений, – с до невозможности довольной лыбой в очередной раз выдал он, и Эдди возмущенно нахмурился, пиная его под столом. – Очень смешно, я просто сейчас обоссусь от смеха. – Трупы не могут ни ссать, ни смеяться Эдс, дело трупов – молчать и разлагаться, – Ричи заговорчески подмигнул группе. Несмотря на то, что это была глупая шутка, вся компания почувствовала минутную неловкость, образовавшуюся после слов Ричи. Возможно, еще слишком свежо было в памяти, как этот самый Ричи безутешно рыдал у больничной койки Эдди всего несколько лет назад. Когда пауза неприлично затянулась, на помощь поспешил Билл Денбро. Он громко прочистил горло, отвлекая внимание на себя. – Точно? Мне не послышалась часть про «молчать»? – уточнил он. – Мафиози, вы знаете, что делать. Вымышленный мир вас не забудет. – Пошел ты, Биллиам! По правилам этой игры нельзя убивать ведущего. Беверли громко рассмеялась от того, как после этой фразы скорбно вздохнул Стэн. Как самый спокойной из них он попытался начать эксклюзивное обсуждение с Майком, пока остальные выслушивали нагроможденные деталями и хитросплетениями теории Билла, о том, кто все-таки был мафией. Но затем, услышав о месте, где недавно бывал сам, к ним подключился и Бен. Бен показал фотографию, сделанную во время похода с Беверли, и Ричи, который до этого бесцеремонно и без согласия владельца трепал каштановые волосы и прижимал к себе взбаламученного этими манипуляциями Эдди, ненадолго оставил его в покое, но только для того, чтобы ткнуть пальцем в темную толстовку и длинные шорты Бена. – Вот, смотри, в какой одежде ходят большие мальчики. А вот Эдди до сих пор надеется влезть в свои трусы со второго класса. – Это укороченные спортивные шорты, дубина! Ты вообще в курсе, какая летом жара в городе, в котором ты живешь уже черт знает сколько лет? Если тебе нормально все время ходить с потными яйцами, то это только твои проблемы. – А ты дальше следи за моими яйцами, – Ричи поднес кулак ко рту, изображая микрофон. – Добрый день, меня зовут Эдди Каспбрак, и я ваш специальный корреспондент с места событий... – Боже, они регрессировали до уровня средней школы, – наигранно скорбно огласила Беверли. – А они когда-то прогрессировали? – невозмутимо прокомментировал Стэн, помешивая свой коктейль пластиковой соломинкой. Когда Ричи отошел в туалет, напоследок намеренно задев Эдди задницей по лицу, Беверли шустро вскочила из-за стола и заняла его место, объявив, что поведение как у школьников требует соответствующих мер. Вернувшись обратно и обнаружив, что его возмутительным образом рассадили с Эдди, Ричи поправил очки и с видом оскорбленный невинности занял место возле Бена. – Ну и ладно, я сяду с твоим горячим мужчиной. Я бы на твоем месте занервничал, Бев. Ответом ему стал коллективный: «п-ф-ф-ф», но Эдди едва ли был способен вложить в этот звук необходимую долю сарказма. Несмотря на еле сдерживаемый гнев ранее, он не мог не обратить внимание на безумное количество прикосновений от Ричи. По большей части дурашливые, они все же имели в себе что-то наподобие сдерживаемой нежности: то, как мягко и заботливо рука Ричи большую часть времени касалась его поясницы, плеча или бедра заставляло все внутри трепетать от радости. Ну, или, возможно, не только от радости. Если бы Ричи знал о том, что происходило у него в голове, он бы точно пошутил про «рад меня видеть». Так что от того, что теперь он сидел напротив, не прижимаясь своим теплым боком, Эдди испытывал одновременно разочарование и облегчение. Однако теперь взгляд Эдди как магнитом притягивало к движущимся губам Ричи, одновременно лишая возможности понимать, что именно он говорил. Черт, до этого момента он и не подозревал, что его случай настолько безнадежен: одна неделя без секса с Ричи буквально лишала возможности трезво мыслить в его присутствии. – У вас что-то случилось? – А? – отвлекшемуся от разговора Эдди потребовалось чуть больше времени, чтобы обработать вопрос. Когда он глупо моргнул, поворачивая голову к Беверли, которая поинтересовалась положением дел, на лице Ричи мгновенно проступило довольное удивление. И если бы посмотрел, Эдди мог бы легко его заметить и, возможно, догадаться заранее, что тот явно замыслил что-то подозрительное. – Да, Эдс, у нас что-то случилось? – с нескрываемым весельем в голосе повторил Ричи, взволнованно поправляя дужку очков, как он зачастую бессознательно делал, когда был сильно увлечен. – Почему ты сегодня такой нервный, даже хуже, чем обычно? Эдди хотел было наградить его убийственным взглядом и сделать комментарий по поводу поведения самого Ричи, но эти планы были нарушены внезапным прикосновением под столом. Чуть было не дернувшись от неожиданности, он вдруг осознал, что это, очевидно, была нога сидящего напротив него Ричи. Нога Ричи, драпированная в джинсовую ткань с большой бахромистой дыркой на месте коленки. Вторым открытием стало то, что Ричи определенно был без кроссовка, (и когда он только успел его снять?) потому что Эдди явственно чувствовал немного грубую ткань на кончиках его пальцев, которыми тот медленно начал водить у него под брючиной, едва заметными, круговыми и возвратно-поступательными движениями поглаживая его голень. – Твою мать, – обронил Эдди, что, к его радости, вышло больше зло, чем удивленно. При этом засранец абсолютно невозмутимо смотрел на него и улыбался, ничем не выдавая себя перед Неудачниками. – Ничего особенного. Перед праздниками у меня всегда тонна отчетов и... Ступня Ричи вылезла из-под штанины и вместо этого поползла выше, до колена, большим пальцем массируя коленную чашечку. Отчетливо висевшая на кончике языка формулировка вдруг совершенно забылась, а сам Эдди поджал губы, стискивая одной рукой край стола и чувствуя, что его лицо начинает гореть. Какого черта он даже не пытался остановить Ричи! – М? И что с ними? – издевательским тоном подсказал тот. – Да ничего! – рявкнул Эдди, отчаянно не желая казаться своим друзьям рассеянным валенком. – Просто Ричи бесится, потому что я днями и ночами вожусь с таблицами, сверяю данные и делаю другую совершенно бесполезную работу, которую, вот здесь я с ним абсолютно согласен, можно было бы легко поручить кому-нибудь с более низкой должностью и меньшим опытом работы. Он попытался убрать свою ногу, но это ерзание только помогло Ричи сделать свои прикосновения более интенсивным. Эдди втянул в себя воздух через зубы. – То есть, – Ричи намеренно сделал паузу, – ты все-таки признаешь свою работу бесполезной. – Отвали, Рич, ты знаешь. – Знаю что? – Знаешь, о чем я, придурок! – О, да, я знаю, – ступня Ричи поднялась выше и слегка коснулась внутренней стороны чужого бедра. – Я знаю, что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой на твоем рабочем столе вместо отчетов. – Боже, Рич! Можно без подробностей? – возмутился, кажется, Бен, но на этом этапе Эдди уже не слышал ничего кроме своего бешеного сердцебиения. Ричи коротко рассмеялся и поднял руки в примирительном жесте, но затем его глаза на одно короткое мгновение встретились с глазами Эдди, и от этого взгляда у последнего обожгло все внутри. Если бы Эдди сейчас был способен к анализу ситуации, он бы задался вполне очевидным вопросом: действительно ли никто из Неудачников не замечал манипуляций Ричи или они просто не вмешивались из чувства такта (или, скорее, ради веселья). Однако единственное, что занимало сейчас его мысли кроме одурелого: «Это нога Ричи», «Ричи меня трогает», «РичиРичиРичи», это опасение получить стояк в общественном месте. Чтобы потом дефилировать вот так из кафе мимо семейной пары с ребенком, сидящей у выхода. Всю дорогу в машине Эдди молчал, стоически игнорируя поддразнивания Ричи и его непрекращающуюся болтовню. Он даже не разу не огрызнулся в ответ, и этот факт, видимо, только к концу поездки вселил в Ричи уверенность, что он серьезно облажался. – Да ладно тебе, Эдс, ты что, проглотил с кусочком лазании и свой язык? – когда тот не удостоил его ответом, Ричи заметно занервничал. – Это из-за того, что я что-то не то сказал? Или из-за того, что я сделал? Так ведь? Ты злишься, да? Ответом ему снова стала тишина. – Слушай, – он попытался схватить его за плечо, но Эдди ловко отскочил в сторону, вылезая из припаркованной машины, и Ричи пришлось кричать ему вслед, пока дверь не захлопнулась. – Если это было слишком, прости, я просто не смог удержаться. Ричи поспешил за ним, нагоняя возле двери дома и вставая за спиной, пока Эдди возился с ключами, даже не поворачиваясь в его сторону. – Эдди, ну мне правда жаль! – его голос звучал искренне огорченно, и, если бы Эдди не был так сильно занят, он бы даже пожалел его. – То есть, мне не жаль, что я это сделал, но жаль, что тебе не понравилось, я больше так не буду, если скажешь. Ключ наконец вошел в замочную скважину, и Эдди яростно прокрутил его, чтобы как можно скорее распахнуть дверь. – Эй, постой, мы так и будем всю жизнь теперь молчать? И после этого в нашей паре именно я ребенок? Вывалившись в дверной пролет следом за ним, Ричи небрежно захлопнул дверь ногой и развернулся, чтобы пойти дальше, чуть было не врезавшись во вставшего у порога Эдди. Тот повесил ключи на держатель и развернулся лицом к другому мужчине, темные глаза впились в обеспокоенные светлые. – Скажи, что ты, черт возьми, хочешь, чтобы я сейчас сде... Ему не суждено было закончить, потому что Эдди резко прижал его к закрытой двери, притягивая чужую голову к себе и затыкая рот безжалостным поцелуем. Ричи тут же ответил на поцелуй с неменьшим пылом, принимая участие в яростной игре языков и обвивая Эдди руками за талию, чтобы прижаться еще ближе. – ...м-м-м, – довольно замычал он, когда Эдди подцепил зубами его нижнюю губу и потянул на себя. А потом отпустил только затем, чтобы прошептать ему в рот: – В душ. Быстро, – и немного погодя добавил. – И Рич, полностью. Ричи не нужно было повторять дважды, поэтому, услышав это, он с неподдельным энтузиазмом бросился снимать кроссовки. – Напомни, я уже говорил, что ты дико сексуальный, когда бесишься? – с озорной усмешкой поинтересовался он, все еще возясь со шнурками, на что Эдди тут же треснул его по выставленной в наклоненной позе заднице. Ричи фыркнул, но при этом не повернулся, пряча свое лицо и поспешно скрываясь в коридоре. Когда Ричи вышел из ванной, к своему удивлению, он обнаружил Эдди не в кровати их спальной, а в гостиной, на диване возле работающего телевизора. – Оу, Эдс, только не говори, что это такая месть и ты отправил меня в душ только для того, чтобы сейчас мы просто сели смотреть телевизор, а потом легли спать, когда я уже весь настроился. Это слишком жестоко даже для тебя. Домашняя футболка и трусы на Ричи контрастировали с полным набором одежды на Эдди, но Ричи не спешил сдаваться, подсаживаясь на диван возле него; влажное после душа бедро прислонилась к ткани брюк. Темный гипнотический взгляд Эдди задержался на слипшихся от влаги волосках на ногах. – Не знал, что ты фанат «Ночного шоу с Джимми Фэллоном». И кто сегодняшний гость? – Ричи усмехнулся, но эта усмешка быстро сошла с его лица, когда Эдди медленно провел пальцами по тому месту, на которое смотрел, а потом едва заметно облизнул губы. – Тебе все весело? – спросил он. Его рука залезла под кромку трусов, а пальцы поглаживали внутреннюю сторону бедра мучительно близко к паху, но все еще недостаточно. Ричи сглотнул набежавшую слюну и зашевелился на диване, стараясь подставить под прикосновения нужную часть тела, однако Эдди, разумеется, не позволил ему этого сделать. Вместо этого он одарил его долгим, темным взглядом, прозрачно намекая, что все сегодня будет по его правилам. – А вот мне было не очень. Когда ты весь вечер трогал меня, делая вид, что ничего не происходит, как будто ты не знаешь, что делаешь со мной, – в какой-то момент он все-таки позволил своей руке подняться выше и несколько раз обвел выступающий через ткань трусов контур члена большим пальцем, заставляя Ричи резко выдохнуть. – Какого черта, Ричи? Что я по-твоему должен делать, когда мой горячий парень трогает меня ногой под столом при всех наших друзьях? И эта твоя дурацкая шутка про то, что ты трахнешь меня на рабочем столе. Он медленно вырисовывал пальцем круги, и Ричи сам подавался бедрами навстречу, жмурился и без конца облизывал губы, не выдерживая таких дразнящих прикосновений. – Эдс... Это не шутка, я на самом деле хочу этого. Я просто... люблю тебя, и я соскучился. Ничего не могу с этим поделать. Ричи протянул руку и погладил его по щеке, заставляя Эдди задохнуться от накрывшей его привязанности. Он коротко поцеловал его в губы, с нежностью глядя в полузакрытые глаза под большими очками. – Я знаю, котенок. Я тоже. И что бы ты хотел сделать? Расскажи мне. И не дожидаясь ответа, подтолкнул его к краю дивана, требуя лечь на спину. Ричи сразу уловил намек, охотно вытягиваясь во весь рост и позволяя Эдди оседлать его бедра. Тот снова наклонился, чтобы поцеловать его, на этот раз долго и жадно, так, будто собирался проглотить его целиком. Ричи, в целом, любил целовать Эдди больше всего на свете, но в особенности такие поцелуи как этот: беззастенчиво демонстрирующие, что его любят, его хотят, что он будто бы какое-то ценное сокровище, заставляли Ричи абсолютно растаять. Бездумно положив свою большую ладонь на голову Эдди, он массировал его затылок, пока тот касался губами покрытой щетиной щеки, проводил ими по линии подбородка и облизывал чувствительное местечко у него на шее, затем втягивая в рот кожу, оставляя на этом месте очевидный для всех засос. Сам Эдди обычно протестовал против меток на видных местах, поскольку, однажды придя на работу с покрытой засосами шеей, он еще целую неделю выслушивал перешептывания взбудораженных этим событием коллег. А что касалось Ричи, так тот был комиком, поэтому такие вещи только добавляли баллов его имиджу, и он беззастенчиво этим пользовался. И Эдди знал, как сильно это его заводит. Не то чтобы он сам не был в тайном восторге от этого. В то время как Эдди облюбовал себе место для следующей метки – чуть левее выступающего кадыка, и прислонился горячими губами к коже, Ричи наконец-то вспомнил заданный ему вопрос. – М-м... Для начала, ты бы сидел в своем кресле, а я – на коленях перед тобой, под столом. Я бы отсасывал тебе, пока ты общался с подчиненными, твое лицо красное от возбуждения, а зрачки широкие как будто ты под кайфом. Они бы так и подумали, когда ты случайно не смог бы сдержать сдавленного стона... Когда я сделал эту крутую штуку своим языком. Эдди резко выдохнул куда-то в ключицу Ричи, обдавая бледную кожу горячим воздухом, а затем прихватил ее зубами, кусая чуть ли не до крови и заставляя Ричи зашипеть. – Ты бы сам не смог его сдержать, Рич, потому что ты любишь сосать. Ты всегда издаешь такие милые звуки, когда делаешь это, и я люблю случайные вибрации, которые это создает. Так что это ты не смог бы сдержать стон, и мне бы это понравилось. Эдди чуть приподнялся, чтобы пощупать через одежду его грудь и живот, а потом подхватил край футболки, стягивая ее через голову. И почти сразу же принялся водить руками по доступной теперь коже, покрытой жесткими темными волосами. Эдди снова наклонился, чтобы зарыться в них носом, поцеловать чужую грудь и, оставив там смачный засос, обхватить губами твердый сосок. – Черт... Твою мать... Он поиграл с ним языком какое-то время, в основном просто обводя вокруг и облизывая шарик плоти, одновременно с этим сжимая вторую грудь Ричи другой рукой и дразня другой сосок большим пальцем. Затем погладил животик, вызывая кучу мурашек на коже, и прислонился к нему лицом, затем губами, целуя и облизывая, покрывая засосами кожу. К тому моменту, когда Эдди слегка укусил его за мясистый бок и снова переместился, проводя носом по местечку, где шея соединяется с плечом, Ричи прерывисто дышал и подрагивал от возбуждения. – Эдс, – жалобно позвал он, и от этой интонации у Эдди приятно свело низ живота. Он несколько раз лизнул языком, а потом укусил за это местечко, переходя на плечо Ричи и покрывая его чередой поцелуев. Затем на внутреннюю сторону руки, где находился бицепс, всасывая кожу, чтобы оставить синяк. Ричи под ним нетерпеливо заерзал; его свободные трусы натянулись палаткой, и Эдди отлично ощущал, как что-то твердое упирается ему в живот. – Боже, Эдди! Пожалуйста! – снова позвал он, а потом попытался вылезти из-под чужого тела, но Эдди уперся руками ему в грудь, ясно давая понять, что так не пойдет. Он медленно провел пальцами по губам Ричи, чувствуя, как тот пытается обхватить их губами, и поддался, слегка проталкивая их в чужой рот и играя с активно встретившим его языком. Вырвавшийся у Ричи стон вошел в него через кончики пальцев и вибрацией докатился прямиком до члена Эдди, вызывая сильное желание потереться о него пахом. Он не выдержал и снова наклонился, чтобы поймать этот горячий язык своим ртом. – Что дальше? – разорвав поцелуй, настойчиво потребовал Эдди, но получив звуковое воплощение, эти слова звучали больше как мольба. – Что бы ты хотел сделать дальше? – Я... Ах... Ричи облегченно выдохнул, когда Эдди перекатился на другой край дивана для того, чтобы получить возможность одним резким движением вызволить его из мучительного плена трусов. Его получивший долгожданную свободу член прижался к животу; красная головка провокационно выделялась на фоне темных лобковых волос, так и маня попробовать ее на вкус. Эдди сразу же обхватил ее губами, принимаясь тщательно облизывать и обводить языком. Выводить им разнообразные узоры, ласкать чувствительное местечко под уже влажной головкой. А затем вобрал в рот до середины длины, начиная ритмично двигать головой. – Я бы... поднял тебя на руки, посадил на стол... – сбивчиво тараторил Ричи, то и дело прерываясь на шумные вздохи. Он непроизвольно двигался навстречу горячему тесному рту, закатывая глаза от наслаждения. – Снял бы с тебя штаны до коленей... Чтобы голой задницей прислонялся к столешнице, мелкий ты чистоплюй. Эдди... Эдди, детка. В какой-то момент Ричи попытался схватить его за волосы и прижать к себе, и Эдди понял, что тот был опасно близок к финишу. Поэтому он предусмотрительно выпустил его изо рта, получая в ответ на это громкий неудовлетворенный стон. Эдди только приподнял голову, тяжело дыша и вытирая с лица пот. Он вообще весь вспотел – мог бы и догадаться, гений, отчитывал он сам себя, что остаться в одежде было не лучшей идеей, но эта деталь должна была стать частью небольшого наказания для Ричи. – Я бы сам подготовил себя, – продолжил он, пристально глядя Ричи в глаза. Так, чтобы он прочувствовал. – Засунул бы в себя пальцы, медленно разрабатывая вход, расставил бы ноги, заставил бы тебя смотреть. На то, как я просовываю их внутрь, двигаю ими. Но тебе нельзя было бы участвовать, ты просто стоял и пускал слюни. Детальная картинка, нарисованная в воображении Ричи, пустила сильнейший импульс возбуждения по всему телу. Ему было так жарко, тело ломило от желания, ему хотелось кончить, но одновременно хотелось продлить это состояние на какое можно долгий промежуток времени. И хотя ему хотелось потрогать Эдди, почувствовать его, он так же хорошо понимал, что это было их небольшой эротической игрой, и не хотел ее портить. Напротив, то, что Эдди так обращался с его телом... Медленно доводил его до безумия. Ричи хотел позволить ему сделать с ним все, что угодно. Потому что он доверял ему. И эта мысль была глубже, чем просто желание, это было абсолютной потребностью. Эдди снова наклонился, неловко сползая ниже, насколько это позволял не очень длинный диван, и поднял ногу Ричи за лодыжку, предлагая согнуть ее в колене. Тот уловил намек и вторую согнул сам и развел колени, позволяя Эдди устроиться между ними и покрыть легкими поцелуями его бедра, начиная от верхней части колен. Медленно опускаясь вниз по чувствительной коже внутренней стороны бедра, поглаживая руками напряженные мышцы. Облизывая и кусая кожу, втягивая ее в рот и зализывая оставленную метку. Одну, другую, следующую, разрисовывая красноватыми следами чужую кожу, как художник крапотливо разрисовывает холст. Мазок за мазком. Пару раз случайно задевая носом чужой член. Долго и с упоением, вслушиваясь в стоны Ричи, которые со временем больше стали напоминать тихие всхлипы. До тех пор, пока собственное возбуждение не стало слишком интенсивным, чтобы продолжать дразнить другого. Эдди оторвался, чтобы окинуть своего парня оценивающим взглядом. Теперь эти красноватые пятна, следы их любви красовались на бледноватой коже по всему телу Ричи. Черт, Эдди с нетерпением ждал того момента, когда тот увидит себя в зеркало. Он был уверен, что Ричи это понравится. Он будет долго рассматривать их, довольно мурлыкая, а потом с гордостью будет носить их на концерты, возможно, похвастается Неудачникам, глупо поигрывая бровями. – Ричи, милый, говори со мной, – Эдди просунул руки под его ягодицы, сильно сжимая их в своих руках, немного грубо массируя половинки. – Я бы... Я бы подождал столько, сколько нужно, – с трудом произнес он. – А потом... Ах! Ты специально так сильно завел меня, засранец, поэтому не жди пощады. К этому моменту он был бы большим и твердым, как ты любишь. Я бы засунул тебе по самые яйца. Я бы.. боже... трахал тебя так сильно в твою маленькую жадную дырочку, что со стола попадали твои... М-м-м... твои дурацкие коллекционные ручки. – Да, Ричи! Я люблю твой член, – в доказательство он провел языком по болезненно возбужденному органу, вдоль ствола, прослеживая языком пульсирующую венку, и вверх, по мокрой головке. Чувствуя, как он дернулся под прикосновением, умоляя уделить ему внимание. Слыша, как Ричи отреагировал громким стоном. – Я люблю тебя. Ты хорошо помылся, котенок? Ты сделал, как я сказал? – Да, да, – отчаянно закивал тот, – пожалуйста, сделай что-нибудь, я не могу больше, мне нужно кончить, пожалуйста. Отыскав на диване снятое ранее нижнее белье Ричи, Эдди попросил его перевернуться и встать на четвереньки. Опьяненный желанием, тот несколько секунд тупо пялился на своего парня, прежде чем в конце концов выполнить просьбу. Эдди ловким движением подсунул предмет одежды под его бедра, чтобы избежать порчи дивана, потому что с члена Ричи сильно капало прямо на обивку. Он ласково провел рукой по чужой пояснице, второй рукой перекладывая из кармана заранее спрятанный там лубрикант на диван, возле ног Ричи. Затем обе руки снова легли на ягодицы, принимаясь нетерпеливо, но предельно нежно разминать их. После этого Эдди наклонился, чтобы несколько раз поцеловать кожу, позволяя почувствовать свое дыхание возле чувствительного ануса, а потом аккуратно куснул одну половинку. Ричи застонал и попытался уйти от прикосновения, только чтобы через секунду снова нетерпеливо прижаться к его лицу. Это было так горячо, что Эдди поперхнулся воздухом, его хрипловатый проникновенный голос прозвучал прямо возле самого входа, обдавая его горячим воздухом: – Хочешь что-нибудь внутрь? Ответом на это стал неразборчивый стон и движение назад, при помощи которого Ричи снова попытался прижаться к нему. Это чуть было не толкнуло Эдди через край, угрожая перспективой кончить в штаны, поэтому ему пришлось запустить руку в трусы и осторожно сжать основание, чтобы немного успокоить ноющий член. В конце концов, эта игра была приятной пыткой для двоих. – Скажи мне. Словами, дорогой. – М-м-пф... Да. Черт, хочу. Засунь мне что-нибудь, хочу почувствовать тебя внутри, – беззастенчиво отозвался Ричи, дыша открытым ртом. – Тогда будь хорошим мальчиком – раздвинь булки и подержи так. Новый стон, непроизвольно вырвавшийся у Ричи из-за его слов, был немного приглушенным, так как тот уткнулся лицом в диван, чтобы выполнить просьбу. Увидев готовую для него, жаждущую его внимания дырочку своего любовника, Эдди сам несдержанно застонал, и быстро смочив пальцы лубрикантом, растерев его между ними, чтобы согреть, надавил на вход, наблюдая, как тот расслабился для него, охотно пропуская внутрь. Ричи практически заскулил, насаживаясь до второй фаланги, но Эдди не дал ему насладиться ощущением, совсем скоро вытаскивая палец. Вместо этого он наклонился ниже, чтобы лизнуть снаружи, вокруг колечка мышц, и получив бурную реакцию от Ричи, который, видимо, не ожидал такого, продолжил свои манипуляции, время от времени аккуратно проталкивая внутрь самый кончик языка. – Ах! Эдди, Эд... Эдди... Нгх... – повторял Ричи, его стенки сжимались вокруг него, пытаясь затащить горячий язык глубже внутрь. Его ноги слегка дрожали, и Ричи пытался раскачиваться туда сюда, поэтому Эдди поддерживал его за задницу другой рукой, большим пальцем бездумно поглаживая короткие волосы в этой области. Затем он внезапно сменил технику, делая язык плоским и проводя широкие полосы вдоль отверстия, пока рукой массировал яички и чувствительную зону за ними, немного надавливая, стимулируя простату снаружи. А потом стал проталкивать язык глубже и, по возможности, двигать им, доводя партнера до исступления. Ричи вцепился пальцами в свою собственную кожу, закатывая глаза, безотчетно кусая губы и не зная сколько это продолжалось, возможно, достаточно, чтобы дойти пешком до рая и обратно. Сводящая зубы нежность, которую он испытывал, когда Эдди делал с ним нечто настолько интимное, сливалась с экстазом от ощущения чужих пальцев и языка внутри себя, стимулирующих множество нервных окончаний в безумном коктейле. А накопившееся сексуальное напряжение заставляло чувствовать себя так, будто в его яйцах вот-вот взорвется маленький фейерверк. Иногда Эдди ласкал его языком, иногда вытаскивал, чтобы потрогать его изнутри пальцем и осторожно помассировать комочек нервов, ощущая тесный жар его тела, его внутреннюю дрожь и маленькие беспорядочные движения, которые он совершал, в попытке потереться членом о диван. В тот момент, когда он начал стонать совсем уж громко и часто Эдди вдруг внезапно остановился, отстраняясь. Уже давно перешагнув порог, за которым он был в состоянии сдерживать эмоции, Ричи захныкал от нереализованного напряжения. – Какого хрена, Эдди... как ты мог так со мной поступить? Твою мать... Я был так близко! Он попытался схватить себя за член, но Эдди перехватил его руку в воздухе, убирая в сторону и не обращая внимания на звуки протеста. Разумеется, если бы Ричи действительно хотел, он бы с легкостью вырвал руку. В этом и состояла вся прелесть – такой сильный взрослый мужчина становился таким мягким и податливым в его руках. Потому что любил его. И по той же самой причине, даже злясь на него, Эдди все равно оставался таким заботливым. – Ш-ш-ш... иди сюда, мой хороший, – произнес Эдди интимным полушепотом, а затем помог ему перевернуться, чтобы лечь на бок, лицом к лицу. Он поднял руку, стирая чужие слезы и целуя оставшиеся после них соленые дорожки. Ричи снова всхлипнул, но на этот раз по другой причине, и поцеловал его в щеку, туда, где виднелся шрам. Он хотел было придвинуться еще ближе, но натолкнулся на вторую руку Эдди, притаившуяся между ними. Оказалось, он уже давно трогал себя; его штаны вместе с трусами были спущены, а вышеупомянутая рука аккуратно сжимала член, при взгляде на который Ричи непроизвольно облизнулся. Заметив этот жест и направление взгляда Ричи, Эдди без промедления выдавил лубрикант на ладонь, придвинулся к нему вплотную, обнимая за талию и тихо попросил закинуть одну ногу себе на бедро для того, чтобы обхватить член Ричи и прижать его к своему собственному. От долгожданного прикосновения к изнывающему от возбуждения члену, тот высоко вскрикнул и инстинктивно выгнулся навстречу руке, яростно потираясь о член Эдди и толкаясь бедрами в ласкающую его ладонь. Эдди застонал в ответ, и поплотнее прижав стволы друг к другу, начал сильно и быстро водить по ним скользкой от смазки рукой, наполняя комнату характерными пошлыми звуками. – М-м-м... Черт... да, малыш, еще, еще! Вот так... Вот так! – сдавлено бормотал Ричи прямо возле его лица, с беспорядочным темпом трахая его ладонь. Горячее ощущение его дыхания заставило Эдди раскрыть глаза и посмотреть в чужое покрасневшее лицо, выражение которого было где-то на грани между экстазом и мукой. Под его рукой член Ричи очень сильно напрягся, намекая на то, что тот близок к оргазму, но ведомый темным желанием Эдди снова в последний момент остановился, перехватывая член Ричи у основания. Тот беспомощно взвыл и задергался, инстинктивно ища соприкосновения хоть с чем-нибудь, и Эдди пришлось сделать тоже самое для себя, чтобы не кончить от того, какой сильной волной возбуждения его накрыло от данного зрелища. Но громкий стон ему сдержать не удалось. – А-а-х... ты не представляешь, насколько сексуально выглядишь сейчас. Как... сильно ты хочешь кончить, Рич? Он снова начал дрочить им обоим, но не спешил возвращаться к былому темпу, делая это невыносимо медленно даже для себя самого. Эдди был уверен, что не продержится так и трех минут. – Очень! Н-г-х... Очень сильно, пожалуйста, не могу больше, мне надо... - сказал он, прежде чем не выдержать и накрыть двигающуюся руку своей; большая ладонь плотнее сжала два ствола, увеличивая темп, и они оба вскрикнули от удовольствия. – Хорошо, давай, любимый. Почувствовав нестерпимую пульсацию в собственном члене, Ричи бесконтрольно прижал голову Эдди к своему плечу, выгибаясь навстречу их соединенным рукам и повторяя его имя до тех пор, пока оно не переросло в протяжный крик. Эдди уткнулся носом в теплое местечко, ласково обнимая своего любовника и продолжая двигать рукой, пока тот не закончил изливался. Тогда он отпустил его и за несколько минут довел себя до оргазма собственной рукой, перепачканной спермой Ричи. – Ах... М-м... Рич... Ричи! – напоследок вскрикнул Эдди, прежде чем его пронзила судорога удовольствия, на несколько приятных мгновений заставившая его забыть обо всем на свете. Когда интенсивные переживания уступили место приятной неге, Эдди обнаружил на себе пристальный взгляд. Подняв голову и встретившись с ним, он вопросительно вскинул бровь, однако Ричи это нисколько не смутило, а, наоборот, сподвигло беспардонно чмокнуть его в губы. – Люблю тебя. Мелкий садюга, – проворковал он, и Эдди с ужасом уставился на его рот. – Ты с ума сошел! Я только что облизывал твой зад! – Ну и? Это мой зад, совершенно чистый, между прочим. Не вижу ни одной причины, почему я должен испытывать отвращение. – Ты, в принципе, ничего не видишь, – фыркнул он. – Где твои очки? Ричи на мгновение недоуменно нахмурился, видимо, совершенно забыв об этом, но потом его губы сложились в форме буквы «о», и он с хитрой улыбкой выудил их из ямки между спинкой и сиденьем дивана. – Все имущество в целости и сохранности. Несмотря на возмущенное бурчание Ричи, вскоре они слезли с дивана и вытерлись влажными салфетками, которые Эдди предусмотрительно принес и положил в карман вместе с лубрикантом, пока Ричи был в душе. Придирчиво осмотрев диван и свою одежду на предмет пятен, Эдди в конце концов одобрительно кивнул, царственно позволяя им перекочевать в спальню. Как только они вошли туда, Ричи отогнул одеяло и плюхнулся на кровать, категорически отказываясь снова идти в душ, утверждая, что он и так чистый, и немного попрепиравшись для приличия, Эдди все-таки согласился с ним. Пока он переодевался, Ричи неотрывно наблюдал за ним, то и дело отпуская шутливые комментарии. Однако сейчас они вовсе не были саркастичными, скорее просто веселыми, как будто Ричи был сытым котом, до отвала наевшимся сметаны, который был слишком ленив, чтобы после этого ловить мышей. Потом Эдди лег, придвигаясь вплотную к Ричи и обнимая сзади, утыкаясь носом в верхнюю часть его шеи, туда, где начинались кудрявые волосы, и вдыхая их особый аромат, смешанный с легким запахом кожи ниже. Запах Ричи. – Черт, сегодня я официально чуть не умер, Эдс, – пробубнил Ричи в противоположную от него сторону. – Кажется, на секунду я даже увидел свет в конце тоннеля. В ответ на это Эдди игриво ущипнул его за бок, но потом сразу потер обиженное местечко, замечая, что совсем рядом расцвело темное пятнышко засоса. Эдди аккуратно дотронулся до него пальцем, легонько поглаживая пострадавшую кожу. – Не думаешь, что ты заслужил? Какого хрена ты творишь, Рич, ты же в курсе, что наши друзья не идиоты? Ричи виновато улыбнулся, не сразу осознавая, что Эдди не видел этот жест, а потом накрыл поглаживающую его бок руку своей. – И что за нахрен? Массажист Томас? – поцеловав местечко возле уха, Эдди сильно укусил его за мочку, чисто из вредности. – Я покажу тебе массажиста Томаса! Ричи болезненно зашипел и дернулся, пытаясь уйти от прикосновения, но тем самым только усиливая боль. – Оу, Эдди, малыш, неужели ты и правда ревнуешь к кому-то эту плесень? – не оборачиваясь, Ричи поднял руку в воздухе и показал в свою сторону. – Мы ровесники, и если ты плесень, то кто же тогда я? И вообще, протри глаза или сходи еще раз к окулисту. Если ты думаешь, что никто не мечтает тебя увести, у тебя явно проблемы со зрением. Ричи взял в свою ладонь чужую руку, мягко целуя тыльную сторону ладони Эдди, и тому даже не нужно было видеть его лицо, чтобы с уверенностью сказать, что он увидел бы на нем ласковый взгляд, теплую улыбку и возможно легкий румянец. – Я не собираюсь никуда «уводиться», так что, увы, тебе придется терпеть меня и дальше. – Какая досада. – Сочувствую тебе. Эдди улыбнулся и поцеловал Ричи в затылок. Боже правый, Неудачники определенно засмеют их при следующей встрече.