«Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека — всегда можно.» @Иосиф Александрович Бродский. Нобелевская лекция.
После того разговора прошло несколько дней, за время которых Скалл пытался не обращать внимание на маячившего рядом Реборна. Он просто старался собраться с мыслями и понять, что делать дальше со всем тем, что так резко на него свалилось. Солнце каждый день старался быть рядом, но как только Де Морт начинал вновь спрашивать о том, что тот будет делать дальше со всей этой ситуацией, мужчина в прямом смысле уходил от ответа, что неимоверно бесило Облако. Сбегать от ответа — его прерогатива! Обязанность же Реборна — быть таким же хладнокровным типом, как и до всей этой ситуации с планом и этой странной «любовью». Единственным лучиком света в этой непроглядной тьме была птичка. Та самая, которую пришлось выгонять из комнаты. Видимо чертовка просекла где можно питаться бесплатно и без усердно, поэтому наведывалась к Скаллу ежедневно. И Облако не стал её разочаровывать, постоянно преподнося какие-нибудь вкусности. На удивление птичка оказалась едва ли не ручная и охотно давалась в руки, что приводило каскадера в восторг. На фоне Реборна маленькая пернатая в качестве собеседника смотрелась не в пример лучше, и плевать, что она птица. — Маргарет, ты представляешь какой он гандон! — возмущался Облако, пальчиком гладя маленькую серую спинку. — Букет цветов принес, скотина! А когда я спросил по поводу свободы, так этот мудак сразу же сбежал! Бессовестный трус! Черные глаза-бусинки преданно смотрели на парня, а маленький клювик открывался, чтобы чирикнуть, будто соглашаясь с Облаком. Слыша такое… сомнительное одобрение, Скалл распалялся лишь больше. — И вот этот идиот говорит о каких-то отношениях и любви? Какие к черту отношения? Хорошенько сдобренные его психическими отклонениями и моим возможным стокгольмским синдромом?! Который точно появится если он будет продолжать делать такие виноватые глаза! У меня уже зла на него не хватает… — Облако устало плюхнулся спиной на кровать, отчего птичка вспорхнула на изголовье постели, ероша пёрышки. Аметистовые глаза несколько мрачно осмотрели её и Скалл нахмурился, тяжело выдыхая. — Я тебе завидую. Ты можешь хоть сейчас улететь… если конечно я не закрою окно… — птичка прекратила чирикать, и боязливо замерла, в то время как каскадер громко, но слегка истерично рассмеялся. — Ну уж нет, я не такой как этот псих. Лихо вскочив, парень протянул руку, дождался когда птичка усядется на ладонь, после чего подошёл к открытому окну, и выпустил её наружу, с тоской следя за удаляющимся силуэтом. На душе было тоскливо. Раздражённо растеряев переносицу, Облако уставился на прутья решетки. Тонкие, глянцевые, обманчиво хрупкие. Вцепившись в них, Скалл потянул, так сильно, как только позволяли ему его силы. Пламя вскипело под кожей, яркими всполохами проявляясь на руках и в волосах, но ничем не могло помочь. Изобретение Верде не давало осечек, не оставляло и шанса на победу и освобождение. Верде… От этого имени теперь кололо где-то под ребрами и неприятно засосало под ложечкой. Скалл не знал что и думать о своем друге, ведь многое, как оказалось, указывало на его причастность к заключению: Пламя проводящая сталь, даже килограмм которой было сложно добыть, техника в особняке, полное отсутствие вестей от ученого… будто об Облаке просто забыли. Выкинули из жизни. Оставили на растерзание Реборну, беспокоясь лишь за собственное благополучие! Да, самосохранение — это хорошо, но ведь… это не дело, оставлять его абсолютно одного, так ещё и без всяких объяснений. Будто предали. А заметил ли вообще Верде, что Скалл исчез? Что рядом больше никто не шумит, не надоедает по сути бесполезными разговорами. Наверное заметил, ведь и еду больше никто не носит. Скалл горько усмехнулся и отошёл от окна. Это место сводит его с ума. Сколько времени прошло? Он потерял счёт. А теперь ещё подозревает своего самого близкого друга в сговоре с Реборном! Да, может Верде и не так хорош в проявлении эмоций, заботы и всех остальных аспектов дружбы, но по сравнению с тем, что было в самом начале, Скалл мог с уверенностью сказать, что он был дорог учёному. Он был в этом уверен! Вера — это все что у него осталось… и самоуважение. Да, его немного, но оно есть. По крайней мере Скалл на это надеялся. Ещё покоя не давали слова Реборна о том, что выйти отсюда они смогут лишь тогда, когда что-то случится в мире. И что должно случиться? Что такого опасного, чего опасается даже лучший в мире киллер? Неужто война? Но с кем? Кто осмелился выступить против Вонголы, наплевав на многовековые устои? Хотя, зная как правит Тсуна, Скалл был не шибко удивлен. Мальчик слишком сильно любил свою родину и не понимал, даже скорее не замечал, что остальные этим недовольны. Вообще было плохой идее назначать в качестве главы итальянской мафии японского школьника, даже если его обучал Реборн. Тем более если его обучал Реборн! Вспоминая слова Дино на счет Тсунаеши, Скалл теперь мог посмотреть на ученичество Савады с другой стороны, которую ранее он игнорировал. И ведь действительно, Реборн не относился всерьез к своей работе, за исключением особо опасных моментов, в остальное же время все обучение походило на чистой воды фарс. Прямым тому доказательством был Мафия-Лэнд: всем известно что регулярные «нападения» Каркассы на остров — просто развлечение. Вместо пуль — пейнтбольные шарики с красной краской, вместо настоящих ракет — бутафория, корабли были едва ли не из бумаги, чтобы не жалко было топить, а само «нападение» является просто забавной ролью для Каркассы, чтобы повеселить как малышню, так и взрослых. Позволить им просто развлечься без риска для жизни. Но Реборн извернул для Тсуны все так, что Скалл в его глазах стал чуть ли не маньяком и главным злодеем, так еще и заставил мальчишку думать, что тот на полном серьезе может командовать чужими людьми! Где это видано, чтобы взрослые мафиози из других стран подчинялись какому-то пареньку со статусом кандидата, даже не наследника! Воу, Скалл только сейчас понял, что Реборн просто искусственно ускорял процесс адаптации Тсуны в мире мафии, в связи с ограничением по времени. Давал тому несколько извращенное представление о, тогда еще только возможной, власти, которую мог получить Савада. Понятно теперь, почему Небо Вонголы даже не брал во внимание вероятные недовольства — он с детства привык, что в случае чего, сможет просто приказать. Реборн растил его с этой мыслью, не давая посмотреть за занавес реальной жизни. Не прививая парню критическое мышление и здоровую паранойю, без которой невозможно выжить в теневом мире. Мужчина буквально обрек Тсунаеши на провал с самого начала… но, ведь Реборн и не обязан был возводить Саваду на пьедестал, правда ведь? Контракт был выполнен, Тсуна вырос тем кандидатом, который устраивал Ноно, от Аркобалено Солнца большего и не требовалось, так что и винить его не за что. — Твою мать, я его уже и оправдываю!***
Компьютер жужжал от напряжения, с невероятной скоростью обрабатывая ежесекундно поступающую информацию. Листы бумаги едва ли не летали по захламленному помещению и несли на себе сотни тысяч знаков, которые на первый взгляд не несли в себе никакой смысловой нагрузки. — Мне кажется, медлить уже нельзя, — Кея вальяжно развалился на стуле, всматриваясь в мешанину из текста. Глупым он не был, но почему то его мозг просто не мог воспринимать информацию, выходящую из-под пальцев Верде. Слишком большое обилие терминов, сокращений, формул и вставок на каком то другом языке, незнакомом японцу. В конце концов Облако сдался и отодвинул от себя подальше этот типографский ад. — Ты ведь слышал что он сказал. Верде сидел сгорбившись, при помощи маленькой отвертки и других не менее минималистичных инструментов ковырялся во «внутренностях» маленького андроида-птицы. Перышки машины были растрепаны, а часть хвоста просто напросто не хватало. Ворон сильно его потрепал, еще бы чуть чуть, и они остались без столь ценного добытчика информации. Вторую такую машину Верде собирал бы как минимум неделю, а столько времени, как оказалось, у них нет. Что-то назревало и Хибари это не то что чувствовал, а буквально видел. — У нас всего одна попытка, — констатировал Кея. Верде заинтересованно приподнялся, безмолвно прося объяснение. Они не ставили какого то лимита на попытки спасти Скалла, так с чего их всего одна? Кея скрестил руки на груди и отвернулся в сторону монитора, на котором была открыта подробная карта мира. И зачем? — Ты ведь знаешь что сейчас происходит с Вонголой? В мире? Верде нахмурился и беспечно пожал плечами. Его не волнуют чужие действия. Чтобы там не случилось, он знает, что если Фонг не тревожится, значит и ему не нужно. Облако раздражённо цокнул, но не стал показывать более своё недовольство. В конце концов Аркобалено всегда были другими, будто и не от мира сего вовсе: — Возможно скоро Вонголу попытаются свергнуть, и в этот момент я хочу быть как можно дальше. — Ты? Дальше от войны? — Верде присвистнул, но тут же вернул на лицо безразличное выражение. — Хоть я и являюсь Облаком Вонголы, но в первую очередь я единственный наследник клана Хибари, своей кровной семьи, которая меня вырастила, воспитала и дала все то, что я сейчас имею, — тихо произнес парень, вертя на пальце кольцо. — Умереть за чужую страну, чужие идеалы, это словно предательство. — Разве Вонгола не твои друзья? — не то чтобы Верде было интересно, но он имел риск потерять ценного союзника. Хоть ценность его была по большей части лишь в том, что он был его единственным союзником, ведь все остальные отказались, ссылаясь на Реборна. Хотя Колонелло порывался присоединиться, но один подзатыльник от Лар выбил из его головы эту «глупую затею». Женщина порывалась было и Верде «вразумить», но Ураган не позволил. Спасибо ему за это, хоть сам Фонг и не особо верил в успех идей Грозы. — Преданность, взаимопомощь, один за себя и все за всех, или как там? — Вообще «один за всех и все за одного», но это сейчас не важно, — пробормотал Облако, растирая свою шею. Неприятная ломота в суставах и напряженность мышц нервировали и заставляли чувствовать себя старым. — Я не могу сейчас действовать опрометчиво. На мне лежит ответственность не только за себя, но и за мой клан. Будь я один, конечно бы без раздумий ввязался в драку, но у меня есть долг перед любимой семьей. Если мне придется убивать за Вонголу, то это породит бесконечную череду ненависти и мести, что может сказаться на моем клане. Враги могут нас уничтожить… Так что я должен уйти. Клан Хибари любой ценой должен остаться в нейтралитете. Тяжёлая тишина опустилась на лабораторию, свинцом опадая на плечи. Лишь звук работающего принтера не давал погрузиться в собственные мысли. Верде отложил инструменты в сторону и как-то неуверенно уставился на Хибари. Учёный был плох в общении, когда-то Скалл вообще сказал, что он занимается «социальным дайвингом», что буквально приравнивалось к тому, что его навыки общения находились на дне, да Гроза и не спорит. Де Морт наверное являлся первым человеком в жизни Верде, который мог спокойно поддерживать с ним диалог, при этом не обижаясь на заметные различия в умственном развитии. Конечно поначалу Скалл дулся, но никогда не злился. Это подкупило. С Кеей было сложновато. Он неглупый парень, но иногда чересчур импульсивный. Чего только стоил его «план» просто поехать и сразиться с Реборном! Безумие! Понятно конечно, что он хотел испытать свои силы, но не таким ведь самоубийственный способом! Хорошо что Фонг успел тогда остановить парня, вкрадчиво объяснив, что Аркобалено Солнца теперь точно не будет его щадить и пусть Кея даже не думает о том, что киллер остался таким же каким был во время обучения Тсуны. Но, несмотря на всю «горячесть», Хибари был терпим для ученого. Они мало разговаривали, но если и случалось найти какую-то отвлеченную тему, то подросток слушал со всей внимательностью, лишь иногда вступая в дискуссию, когда был с чем-то несогласен. — И как же ты надеешься провернуть это, не задев остальных? — Мой отец уже давно обо всём позаботился, — самодовольно ухмыльнувшись, Кея встал, отряхнув брюки от пыли. — Не знаю чего ему стоило, да и Реборн скорее всего подсобил, но у клана Хибари есть контракт с Вонголой, по которому я могу не вмешиваться в крупномасштабные войны. Скорее всего Ноно подписывал эти документы с полной уверенностью в том, что после его смерти с Вонголой ничего не случится. Как опрометчиво. Так что я могу спокойно капитулировать, а что до чувств остальных… — тут Облако застыл, скорбная складка расчертила его высокий лоб. — Зверёк… нет, Савада. Он собрал вокруг себя, не без помощи Реборна, таких же «неполноценных» как и он сам людей. Верде наклонил голову к плечу. Он не понимал, но Кея и без такого молчаливого намека на объяснение, продолжил свою мысль: — Хаято ребенок от любовницы, у его сестры что-то не впорядке с головой, поэтому то он и прибился к Саваде, которому плевать и на его происхождение, и на его родственников. Такеши — странный тип, силен физически но в моральном плане жалкое травоядное. Имеет любящего отца, достаток, но попытался покончить с собой из-за сломанной руки. Все говорят что он прирожденный мафиози, но по мне так он просто эмоционально-нестабильный подросток, с кучей психологических проблем. Реохей хороший парень, глуповатый конечно, но его в мафии вообще бы не было, если бы не сестра, которой не хотелось более быть «идеальной». Что ещё ожидать от ребенка, которого всю жизнь восхваляли, тем самым невольно загоняя в рамки? Вот и сорвалась девочка, захотелось новых ощущений, а её братец, из-за большой любви, пошел с ней. Если бы не Киоко, его ждала бы замечательная судьба в мире профессионального спорта, а так… надеюсь, что он всё же сможет вырваться отсюда. Ламбо же вообще ребенок. В пять лет легко вбить в детское сознание свои идеалы, так ещё и выставить всё так, будто мальчик сам до всего додумался. Мукуро… ему всё равно где и с кем быть, главное чтобы было интересно. Я уверен что в случае крайней опасности он сбежит первый, прихватив с собой Хром и компанию. Он не из тех кто будет ни за что рисковать своей жизнью, как бы мне не было это неприятно говорить, — Кея поморщился, вспоминая Туман. — С ними конечно интересно, но не настолько, чтобы рисковать кланом. Я чётко различаю где настоящая семья, а где мафиозное подобие. Верде кивнул, отдаленно улавливая суть. Скалл тоже когда то выбрал его вместо Каркассы, апеллируя тем, что учёный для него дороже, чем мафиозная семья. Не является ли это тем, что Верде стал для него реальной семьёй? А он так поступил с Облаком, буквально продавая больному на голову психу. Да, это было ещё до дружбы, но ведь даже во время неё, Гроза так и не решился рассказать о своих поступках и целях Реборна. Он эгоистично сохранил всё в тайне, боясь потерять чужое доверие, а теперь, из-за собственного эгоизма, он мог потерять и самого Скалла. Гроза тяжело оперся на стол, невидящим взором уставившись на разобранного андроида, от которого шел толстый провод к компьютеру. По монитору быстро шли строчки кода, полностью состоявшие из единиц и нулей. Эта двоичная система хранила в себе многое: расписание прилета пешек Каваллоне, выходы Реборна из особняка и последние полмесяца жизни одного несчастного каскадера. У Верде сердце разрывалось, когда он слышал как Скалл рассказывал своей «подружке» подробности из жизни, и иногда забывался, надеясь на ответ. — Хорошо, у нас есть одна попытка, — повторил мужчина, выпрямляясь. Не горбясь Верде мог теперь взирать на Облако с высоты своего немалого роста. Забавно наблюдать, как собеседникам приходится задирать голову. Особенно с этого сильно бесился Скалл, жалуясь на то, что у него при разговоре затекает шея. — Но у меня их много. — Конечно, — Кея усмехнулся и протянул руку. Верде не задумываясь крепко её пожал.***
Скалл не видел Маргарет ровно трое суток. Трое мучительных суток, в которые он чувствовал себя брошенным и всеми покинутым. Конечно рядом был Реборн, но его Де Морт даже в расчет не брал, справедливо считая, что мужчина этого не заслуживает, пока не извинится и не отпустит его. Реборн понимал обиду каскадера, но менять ничего не собирался. К тому же, если он начнет потакать Скаллу сейчас, эффект будет не настолько сильным, чем если бы он извинился позже, уже после восстания. Стоило ещё подождать, дать эмоциям Де Морта развиться, забурлить негативным вулканом, а потом уже ошеломить его своим прилежным поведением. Это был беспроигрышный план.***
Облако по диагонали читал какую-то книгу, наугад взятую с полки. Вся история проходила мимо него и приходилось по несколько раз перечитывать одну и туже страницу, чтобы хотя бы понять, о чём идёт речь в тексте. Было нереально скучно. Даже видеоигры не приносили радости, а лишь являлись ещё одним по сути то бесполезным способом убить время в этом проклятом месте. Реборна не было слышно минут десять, и в ближайший час он его точно не побеспокоит. Эта была странная закономерность, которую каскадеру удалось заметить совсем недавно, и то только потому, что всё остальное время киллер находился на виду. Скалл не знал, да и не особо хотел знать, чем в это «свободное» время занимается Солнце — не раздражает, и ладно. Всё равно в его положение мало что можно сделать за чуть больше чем час; если только потеряться в густом лесу, да и сгинуть там с концами… Так. Тук. Тук. Рывком выйдя из собственных нерадужных мыслей, Скалл метнул взгляд на окно, успев заметить лишь на секунду мелькнувший серый хвостик, который тут же исчез в чаще леса. — Маргарет! — ладони ударились об подоконник, и Скалл бессильно закусил губу до боли всматриваясь в кроны деревьев. Она улетела. — И чего ты ожидал? Она ведь всего лишь птица… Тяжело вздохнув, парень открыл окно, впуская в комнату свежий воздух. Скоро будет дождь… Вдруг внутрь влетел лист бумаги, и Скалл на чистых рефлексах смог его поймать, пока тот чуть не угодил в тазик с водой, в котором одиноко плавала резиновая уточка в пиратской шляпе. «Неужели Реборн опять дурью маится? Мы же уже прошли этот этап с записками…» — повертев листок в руках, каскадер незаинтересованно прочитал написанное, после чего остолбенел, повторно читая короткое послание. Потом ещё раз. Ещё. Ещё. Ещё и ещё.Больная надежда вспыхнула в его глазах. «Через неделю в это же время жду тебя на трассе около знака. Сожги записку.Верде»