Некий гаремный реванш: шестая симфония

Юитцу лежала грудью на столе и тяжело дышала. Неправильно тяжело, хотя уже сделала себе укол. Сейчас она сидела в разложенном больничном фургоне, между цепью девушек и ограждающим барьером, борясь со сдавившей мозги болью. Нокан-сенсей предупреждал её, да и сама прекрасно понимала, что имитационное сосуществование сразу двух сознаний — не шутка. Всякое фантомное просто обязано будет преследовать, особенно учитывая всю спешку обстоятельств. Так что… давай, Юитцу, будь настоящей учёной и не позволяй всякой головной боли сбить тебя с курса. Минут десять — и по программе минимум она получит Разрушитель Барьеров. А максимум — GEKOTA будет раздавлена и уничтожена. Кстати, надо бы не отвлекаться. Юитцу подняла голову и уставилась на экран ноутбука, демонстрирующий происходящее в особняке и около него. Лидер опять поделилась своими глазами, а девочки запустили в небо несколько поглощающих солнечный свет пятен. Как же хорошо иметь команду на все руки… этот дурень так и не смог ей толково воспользоваться… Как и своей рукой. Юитцу терпеть не могла ориентироваться исключительно на ощущения, однако Нокан-сенсей рекомендовал не игнорировать их, указывая, что подобная интуиция является отражением опыта и не до конца изученных генетических реакций. И хотя вряд ли генетические реакции знали, что делать с волшебной правой рукой, но ощущения тем не менее приходили. Нечто большее, чем даже уничтожение прикосновением… Что-то холодное прикоснулось к её шее. Ого, да это же кинжал. И его хозяйка промурлыкала сзади: — Вот именно таких я и убиваю, не так ли? Людей, что первым делом разрушают чужие лучшие миры ради собственного. — Убиваешь? — подняла брови Юитцу. — Дорогуша, даже если простить твой недостаток информации, то всё равно я затрудняюсь сосчитать все допущенные ошибки. — Хммм… — голос не утратил кошачьей ласки. — Но у тебя ведь тоже недостаток информации, не так ли? — Да не думаю… Камисато Саломея. Рука с кинжалом дрогнула — и в следующую секунду появившаяся позади девушки Даниэлла клинком снесла ей голову. Юитцу встала и сбросила с себя тело. — А если бы я решила не драматизировать, милочка, то просто схватила бы тебя правой рукой и прошептала заветную фразу, — сказала она закутанному в белое трупу. — Хотя ты наверняка сейчас благодарна, ибо воссоединилась со своим братиком. Правда, теперь он может тебя в лицо не узнать, ахаха! — смех вышел столь визгливым, что учёная сама себе испуганно зажала рот. — Осторожнее, Юитцу, — прошептала она через несколько секунд. — Ты уже разговариваешь с трупом, так совсем с ума сойдёшь. И опять сама с собой беседуешь, ещё галлюцинаций не хватало. Вот, уже видишь, как голова этой девочки сама по себе бежит. Даниэлла, родная, если ты тоже это видишь, то пришей её, пожалуйста. Седая женщина мгновенно высвободила из руки копьё и метнула в бегущую голову Саломеи, но та не только увернулась, но и выброшенными белыми отростками схватилась за просвистевшее рядом оружие и вместе с ним вылетела из фургона. — А потом ещё спрашивают, за что можно не любить сверхспособности, — вздохнула Юитцу, проследив за ней взглядом. Она подняла голову, приложила руку ко всё-таки оставленной кинжалом, но быстро заживающей царапине, взглянула на экран ноутбука — и обомлела. Акселератор стоял за барьером и явно слушал мельтешившую рядом с ним голову. Затем посмотрел хищным взглядом в сторону Юитцу, усмехнулся, вытянул вперёд руку и погрузил пальцы в мгновенно задрожавший барьер. — Так, дево… — слова застряли в горле, когда Юитцу кинула взгляд на другие камеры и увидела, что особняк пуст. GEKOTA просто взяла и исчезла. — Ага, они выбрали третий вариант. Девочки, вламывайтесь и ищите руку. Их там нет, но будьте осторожнее. Проверьте морозильники, почти наверняка туда засунули. А как найдёте — подожгите особняк, пусть он горит со всеми их вещичками. И если не найдёте, тоже поджигайте. Эльза, которой эти приказы поступили в наушник, мгновенно начала отдавать команды, выделяя подходящую группу для быстрого штурма, а Юитцу повернулась к Даниэлле: — Даниэлла-тян, едем отсюда. А то наш сильнейший эспер скоро пробьётся сюда, и не хотелось бы оставаться. Заодно свяжи меня с Основой, передай, что гости пробьются прямо туда. Тома стоял посреди улицы, отмахивался от пепла и внимательно наблюдал за идущей к нему гигантской волной. Жрец и Камисато стояли позади, не менее внимательно наблюдая, ведь если Тома ошибётся, то смоет и их. Конечно, Магический Бог справится в случае провала, но условие задачи подразумевало их полную беззащитность. Только Тома может спасти своей новой силой. И это получилось просто-таки без проблем. Он опять представил, как выставляет вперёд правую руку — так почему-то работало лучше — и словно гигантский конус объял их, заставив воду хлынуть в разных направлениях, снося остатки развалин. — Ньянг-Ньянг точно будет довольна, — одобрительно проворчал Жрец, когда водяной вал утих. — Думаю, заберёт с собой в Антарктиду, там давно хотели вулкан под ледяной коркой пробудить. — И что, только этим и стоит заниматься? — Тома опустил воображаемую руку. — Разрушать всё подряд? — Больше нечем, — Жрец, похоже, тоже не радовался этому. — Я иногда делаю вычисления, но лишь чтобы уйти в ясном рассудке. А другие часто и долго сдерживали силу, дабы не навредить, так что сейчас развлекаются. Для нас это в некотором роде рай. — Вы тоже, как Отинус, хотели изменить мир? — Тома смерил его взглядом, и Жрец возмущённо фыркнул: — Я не хотел изменить мир, я его изменил, — с достоинством проговорил он. — Я создал ацтекскую магию, сдирая кожу с людей, протыкая их насквозь, вырывая их сердца и изучая то, как бурление медленно вытекающей крови порождает резонанс в лей-линиях, какие слои реальности принюхиваются к её запаху и какой силой неведомое готово поделиться за часть человеческой плоти. Именно так я стал Магическим Богом. Тома отступил. Зелёный огонь в глазах Верховного Жреца горел столь ярко, что сам старик напоминал какого-то древнего лича, ужасного и жестокого, познавшие такие тайны магии, что смертные могут лишь завидовать. И пришло ощущение: вот с этим в бою он ни за что не хочет встречаться, даже со своей новой силой. — Не бойся, — кажется, Жрец сам осознал, какое впечатление произвёл. — Я уже много сотен лет занимаюсь лишь теорией. А сейчас, когда мои силы угасают, даже желания не испытываю. Кстати, — он взглянул наверх. — У меня сейчас время вычислений. Надеюсь, вы тут выживете. И Жрец едва ли не вертикально взлетел, устремившись к еле видимой точке платформы. Тома посмотрел на Камисато, а затем огляделся. Что же, в таких развалинах действительно есть смысл только продолжать разрушения, раз людей нет, и не было, и непохоже что будет. Вот только его сила разрушать может с условиями, а Камисато… Камисато сейчас обычный человек, да ещё и калека. Хотя сейчас устроился на разрушенных ступеньках с относительно спокойным видом. Ещё бы, Тома защищал его от радиации и пепла, можно расслабиться. — Ну что, — он устроился рядом с Камисато. — Продолжим нашу культурную беседу? — Мне тебе сейчас вообще нечем ответить, — горько сказал тот, махнув пустым рукавом. — Значит, сможем серьёзно поговорить, — Тома взглянул в небо, где вспыхнуло и тут же погасло несколько звёздочек. Боги добрались до спутников? А ведь если подумать, то на других планетах можно ничуть не меньше поразрушать. — Отинус крохотная именно потому, что потеряла все силы, — начал он. — Её ударили заклинанием, превращающим в фею, и когда я коснулся её, то как-то вот так сработало. Она сейчас не Магический Бог ни в коем разе. — Если мы опять идём по кругу… — тяжело вздохнул Камисато. — Отвержению Мира плевать… было плевать. Оно ощущало её как Магического Бога, и без разницы, как там обстоят дела. — Да, опять пошли по кругу. Но знаешь… — Тома продолжал смотреть в небо. — Почему бы тебе действительно не жить с ними? Со всей сотней? — Ты сдурел? — Камисато и взглянул на него как на безумца, даже чуть отодвинулся. — Как ты себе это представляешь? — Как представляю… — а вот сейчас точно не спутник взорвался, уж слишком яркое, да ещё и зелёное. — Просто я думаю, а ты не пытался с ними поговорить о том, что сказал мне у кладбища? Что, мол, они должны идти по всем своим карьерам, а не к тебе лезть? — Я говорил… — но сказал это Камисато достаточно неуверенно. — Но они всё о том, что я такой милый, раз беспокоюсь о них, но не стоит, ибо их любовь ко мне справится и так… ну знаешь… — похоже, он покраснел, из-за мимолётно пролетевшего пепла не разобрать. — Такие девчачьи штучки. — Просто я в твоей же ситуации был. Говорил и думал, что без меня им будет лучше. Это даже чуть к трагедии не привело… ну не то чтобы трагедии, но едва не привело, — объяснять Камисато случившееся в реальности с Отинус будет слишком долго. — И я понял, что как раз без меня им будет куда хуже. Что их любовь не просто увлечение спасшим парнем. Как они там все, могли понять, что он не мёртв? Пытаются ли вернуть? Или уже повязли в бессмысленной мести? — Да и честно говоря, — Тома криво улыбнулся очередной вспышке в небе. — Я тоже полюбил их, всех. Каждую ведь есть за что. И пусть оно странно всё вышло, сам не понимаю как срослось, а до полной гармонии не факт что вообще доберёмся… но как-то мы организовались. Думаю, и вы сможете, у тебя вся проблема лишь в размере. — Нет у меня проблемы в размере, — пробурчал Камисато, и тут же дёрнулся. — А, размер группы? Да, это проблема, я не знаю, как с сотней девушек вообще… ну… это. — Распределитесь по месяцу, три-четыре штуки в день. Вполне справишься, особенно если с размером проблемы нет! — Тома безудержно развеселился. — Тебе легко говорить, ты-то небось всех семерых за ночь можешь! — теперь Камисато говорил с завистью. — Или сколько их у тебя там. — Пока что семеро, да, — Тома даже пересчитал по пальцам. — Мисаки, Мисака, Серья, Ицува, Етцу, Лессар, Канзаки. Это кто постоянный. — Есть ещё и непостоянные? — Камисато едва ли не взвыл. — И подожди, Мисака это которая Мисака Микото? — Да, а что? — Аннабель на её отца работает, он достаточно богат. — Ага, как и Шокухо. Да и остальные вроде более-менее. — Ну вот как так? — Камисато тоже уставился в небо. — Хотя я их денег не считал. Я вообще старался их внимание как можно меньше привлекать. — Получалось? — Нет, конечно! Первые несколько дней вообще адскими были, я от посещений ванны едва параноиком не стал. Потом стало лучше, но и до сих пор могут пристать. — Слушай, а что ты так, в целом-то? — Тома даже отвлёкся от развернувшегося в небе фейерверка. — Кого-то уже любишь? — Да нет вроде… — Камисато ответил как-то неуверенно, даже задумался. — Просто оно как-то неправильно. Я ведь думал, что это они к Отвержению Мира липнут, а не ко мне, и когда оно развеется, то… а если ещё кто забеременеет… — Да, беременность это невовремя. Я всё опасаюсь, что при нашем предохранении однажды случится. — Так у тебя и проблем с твоими доходами не будет, — удивлённо взглянул Камисато, и Тома покраснел: — Доходы ладно, но это… я отцом стать не готов… и ребёнок мой в опасности будет, честно говоря… — Да уж, я столько о тебе наслушался, пока девушки информацию собирали… — Камисато покачал головой. — Боялся едва ли не больше, чем Магических Богов. Хотя, видимо, не зря. — Зря. Я не такой страшный и злой. — Дело не о «страшный и злой», ты… — Камисато некоторое время обдумывал точное слово. — Опасный. И слишком преуспевающий. И слишком много сторонников имеешь. Вплоть до того, что можешь попытаться стать эдаким мировым серым кардиналом. — Не, ну вот это абсолютная глупость, — решительно заявил Тома, даже замотал головой. — Мировым кардиналом я быть не могу и не хочу. — Я повторяю то, что мне девушки говорили, — Камисато только пожал плечами. — Хотя когда я был на той вечеринке, видел тусующихся там людей и, ну… их наверняка на деле ещё больше. Они немного посидели и потаращились в небо. Фейерверк взрывов утих, поднявшийся от них ветер принёс небольшой смерч пепла, но тот просвистел мимо и вскоре исчез. — Понимаю теперь твою уверенность, что нас вытащат… — вновь пробормотал Камисато. — Нас вытащат, — подтвердил Тома. — Хотя думаю, что такой крутой силой мне в нормальном мире не воспользоваться. Не знаю, почему Разрушитель Барьеров не восстановился тут, но там-то сможет точно. И всю силу мгновенно отберёт. — У меня не так хорошо, — Камисато слегка повёл пустым рукавом. — Если не выйдет как у тебя, то придётся как-то пользоваться знаниями этой Юитцу, отрывать руку ей и пришивать мне обратно. А пока сидеть и ничего не делать. — Сидеть и ничего не делать, — по крайней мере, Тома не видел, чем ещё можно заняться. К разрушениям не влекло, и его силой на пустом месте особо не поразрушаешь. — Заодно ещё поговорим. Слушай, ты ведь сведения не только обо мне собирал, но и о городе? — Ну да, в целом… — Находил что-нибудь по Алистеру? — Алистеру… — медленно повторил Камисато. — Думаю, только то, что ты и так знаешь. Глава и основатель города, на публике не показывается, управляет через Совет Директоров. По идее уже старик, наверняка на аппарате жизнеобеспечения… но сам понимаешь, это лишь догадки. — Хорошо, а… Алистер Кроули, о таком слышал? — Алистер Кроули… — у Камисато аж морщины на лбу появились. — Саломея что-то упоминала, как о могущественном маге прошлого или вроде того… — Я просто словно бы помнил это имя, — Тома отмахнулся от ещё одного смерча. — Хорошо помнил, и совсем недавно. А сейчас всё как в тумане. Хотя я прошёл через столько всего, конечно… — Алистер Кроули… — Камисато прижал пальцы к вискам. — Алистер… Оба посмотрели на белую громаду Безоконного Здания, словно надеясь, что его облик позволит уловить нечто, ускользающее прямо на кончиках пальцев… — Хэй! — Ньянг-Ньянг появилась в воздухе над ними, всё ещё с копьём в руках. — Вы что, уже подружились?