***
Утренняя прохлада заставляла учеников быстро перемещаться по каменным коридорам, не позволяя им замечать вокруг ничего волнующего или, хотя бы, интересного. Среди спешащих бессмертных лишь две фигуры отличались своей ленивой походкой и медленным передвижением, ведь одной из них и вовсе не хотелось следовать в сторону, куда они направлялись. Подруги молча приближались к привычному кабинету, не произнося ни звука, словно они и вовсе не были знакомы. Неделя каникул пролетела слишком незаметно для всех, кроме Вики Уокер. Она осталась совсем одна, ведь успела поссориться с демонессой прямо перед её отъездом домой, когда решила не рассказывать о том, что произошло в кабинете у Геральда. Мими не знала, насколько Вики тяжело хотя бы вспоминать произошедшее, не говоря уже о словесном повествовании. Пусть даже она была той единственной, кому непризнанная могла доверять. Из-за этого демон обиделась ещё сильнее, пообещав Вики, что всё равно найдёт способ узнать правду, хоть теперь они и вовсе не разговаривали. Неделя выдалась, мягко говоря, не самой приятной для Уокер. Она вновь и вновь прокручивала в своей памяти один единственный день, который с течением времени казался лишь реалистичным сном, будто в действительности не было тех прикосновений и той связи, которая в один момент образовалась между ней и учителем. В голове всё расплывалось и становилось неустойчивым, особенно в моменты, когда Уокер решила вернуться к своим тренировкам. Она старалась отдавать всю себя и силы, чтобы по возвращению в свою постель поздней ночью, могла мгновенно засыпать, не позволяя мыслям врываться обратно в голову. Только лишь чудесное исцеление крыльев заставляло её радоваться и иногда возвращаться мыслями в момент его помощи, испытывая какую-никакую благодарность. Вздохнув полной грудью, Вики всё же решилась переступить порог злосчастного кабинета, который казался ей совсем иным при свете утреннего солнца, не таким маленьким и тесным, как тогда. Вот они. Те мысли. Вики догадывалась, что они вернутся к ней, стоит лишь оказаться в этом классе или увидеть невозмутимого и сурового демона, сидящего на своём привычном месте, скучно листающего журнал. Непризнанная на секунду замерла на проходе, когда увидела его во плоти, понимая, что всю прошедшую неделю Геральд был для неё каким-то наваждением и казался несуществующим персонажем. Сердце пропустило удар от одной только встречи, хоть он даже не удостоил Вики взглядом, всё ещё продолжая изучать свои записи, будто они действительно его интересовали. Когда подруги уселись за парту, прошло не больше одной минуты, когда демон начал урок с изучения присутствующих. Он бегло оглядывал тех, кого собирался отметить и, молча, делал нужные записи напротив их фамилий. Так он сделал почти с каждым. Кроме неё. Даже сейчас он не посмел взглянуть на Уокер, будто и так, без лишней проверки, ощущал её ненужное присутствие в этом классе. В том самом классе, где успел изучить её энергию так тщательно, что казалось, она преследовала его ровно до тех пор, пока Вики не вошла в кабинет. Тогда он понял, что её запах был лишь иллюзией, обманом, лишь следом в его голове, ведь в жизни въевшиеся лилии были куда более терпкими и вяжущими на вкус. Он помнил её энергию иной. Более сладкой, более приятной и нежной. Что-то явно изменило её, сломало, отняло весь свет, позволяющий лилиям жизнерадостно цвести и тянуться дрожащими лепестками к солнцу. Демон начал урок, поднимаясь с места, дабы начать передвигаться по классу. Уокер следила за ним, совершенно не слушая слов, которые он произносил, ведь в висках отчётливо стучал глухой пульс, мешающий сосредоточиться на лекции. Однако, что-то всё же заставило сердце забиться в стократ чаще, а её саму - приоткрыть рот, чтобы иметь возможность дышать чуть глубже, чем ей требовалось до этого момента. Демон бесцеремонно подошёл к той самой парте, облокачиваясь о неё руками, как в тот вечер, когда непризнанной удалось побывать перед ним. Когда ей удалось почувствовать вкус его губ и ощутить его плохо скрываемое желание. В тот вечер, когда он впервые выдохнул её имя, разжигая внутри необъятное пламя и чрезмерное влечение к беспристрастному демону. Один лёгкий поворот его головы, и ей наконец удалось словить его холодный равнодушный взгляд на своём, вмиг покрасневшем, лице. Он издевался над ней, показывал её место, напоминал о том, что всё произошедшее никогда не было сном. Всё происходило наяву, именно там где он стоял, именно на той парте, за которой сейчас сидел ничего не подозревающий Энди. В одну секунду губы Вики высохли и потребовали немедленного увлажнения, отчего она сразу же облизала их, напоминая себе о влажности их с демоном поцелуев. Этот жест не укрылся от внимательного взгляда, что заставило его сглотнуть. Никто из них не знал, кто именно выигрывал эту мучительно истязающую игру, кто именно издевался над другим сильнее, ведь каждое их действие, каждое движение несло за собой воспоминания о том, чего они в тот вечер, невзирая на запреты, желали. Демон дал письменное задание классу и вернулся на учительское место, снова делая вид, что совершенно не был заинтересован будущим ангелом, всматриваясь в журнал. Вики опешила, понимая, что каждый бессмертный был занят беспрерывным ответом на поставленный вопрос, который ей, конечно же, не удалось расслышать, а у Мими она не собиралась спрашивать, ведь точно услышала бы в ответ что-то, вроде: «Расскажешь, что случилось с Геральдом, и я подскажу.» В момент, когда все бессмертные сдали работы и покинули кабинет, у Уокер не осталось иного выбора, кроме как подойти к столу Геральда и положить перед ним пустой лист бумаги, после чего развернуться и гордо направиться на выход из душного класса. — Стой, Уокер, — холодный тон коснулся спины Вики, невольно посылая по её телу лёгкую пургу мурашек. Непризнанная развернулась и тяжко вздохнула, отмечая привычное «Уокер» в его исполнении. — Это что? — Он поднял лист бумаги и одним движением смял его в небольшой комок, после чего отбросил в сторону. — Я полагаю, сэр, — она постаралась максимально выделить слово «сэр», слегка прищурившись и скрестив руки на груди. — Что это очередной неуд. — Вот как, — протянул демон, вставая с места и приближаясь к непризнанной, что заставило её отбросить былую уверенность и вернуть на место лёгкий страх, моментом сковавший её тело. — Прекращай, Уокер. Я не планирую терпеть твои выходки. Если ты и дальше будешь неуважительно относиться к моему предмету, то без проблем вылетишь из школы. Демон сердито осмотрел отстраненную Вики. Она обречённо отдалилась, не понимая его обвинений. Будто не из-за него она не смогла вникнуть в суть лекции. Будто не он затеял игру, когда решил напомнить ей о той парте. — Но... как же, — боевой настрой мгновенно улетучился, когда Вики заметила на лице демона сплошное осуждение, сопровождаемое его обычной суровостью. — Что, Уокер? Поцелуй? — Демон удивлённо вскинул бровь, одним лишь этим жестом насмехаясь над упоминанием произошедшего. — Ты загадала своё наиглупейшее желание, а я привык держать слово, — в голосе преподавателя слышалась сплошная незаинтересованность, обволакивающая сердце тугой тёмной пеленой. — Я сочту тебя окончательно сумасшедшей, если ты решила, что это могло хоть что-то значить, — Геральд сложил руки на груди и осмотрел её с ног до головы. В один момент внутри всё рухнуло, блокируя способность к каким-либо действиям. Неприятный удушливый ком застрял в горле, мешая воздуху проникать в лёгкие и нагоняя на глаза непроглядную пелену, состоящую лишь из солёной и горькой жидкости. Непризнанная старалась не показывать ему свою сломленность, она не планировала моргать, чтобы не позволить хоть одной слезинке скатиться по её щеке. Она уверенно кивнула и слегка улыбнулась. — Конечно. Всего лишь желание, — произнесла она, делая шаг назад. — Вы правы, Геральд. Это самое глупое желание, какое только могло прийти мне в голову. Непризнанная развернулась и неспеша покинула кабинет, позволяя себе наконец-то моргнуть, отчего застоявшиеся в глазах слёзы обжигающе скатились по её прохладным щекам.Глава 18. И всё, как прежде.
12 сентября 2020 г. в 01:36
Геральд расправился с Люцифером слишком быстро для бессмертного, который в далёком почти забытом прошлом являлся главным специалистом в области пыток. Однако, несмотря на скорость своих действий, Геральд сумел выпустить весь скопившийся пар на паршивом засранце, который посмел навредить ей. Девушке, за которую, он впервые, спустя столько лет, чувствовал ответственность.
Вспышка гнева, от воспоминаний о слиянии губ.
Вторая – от её рук, блуждающих по его телу.
Третья – от близости, которая скручивала тугой узел внизу живота и заставляла брюки становиться лишь теснее с каждой новой секундой.
Четвёртая – её стон. Её мелодичный голос и имя, сорвавшееся с её губ в яростном желании и неутолимой мольбе.
Пятая – от осознания, что близость с ней абсолютно запрещена. Что он может стать палачом на её безжалостной казни, в которой она податливо склонит голову над плахой, и, буквально, сама вручит ему орудие для кары.
Последняя вспышка гнева была особенно невыносима для Люцифера, ведь он, практически успел пройти все круги ада, в конце которых получил от Геральда одно из самых важный наречений в его жизни.
Люцифер осознал, что больше не посмеет тронуть ненавистную непризнанную, ведь Геральд смог преподать ему славный урок, который молодой демон точно запомнит надолго. Впервые демон был бессилен, впервые он не смог послать угрозу в виде отца, ведь знал, что Сатана примет отнюдь не его сторону.
Геральд поспешно вернулся в свою комнату, понимая, что не смог заглушить всю скопившуюся ярость, отыгрываясь на жалком мальчишке. Демон решил неспешно уничтожить запасы глифта, хранившиеся в его шкафу и попытаться выкинуть произошедшее из головы. Ему впервые стало смешно. Смешно осознавать, что в его ярости не было виновных, ведь он не мог злиться на Люцифера, из-за которого Уокер оказалась в его кабинете, не мог злиться на неё саму за то, что произнесла вслух неправильное желание.
Он был зол на самого себя.
Он был зол на то, что не смог удержаться при виде глупой девчонки, насквозь пропитанной невинностью и непорочностью, что так влекла его безнравственную демоническую душу.
На то, что позволял себе вновь повторять старые ошибки.
Но больше всего его злило то, что, сколько не пытайся, он совершенно не мог понять, что именно, чёрт возьми, заставило его возжелать несносную девчонку в тот момент.
Он никак не мог справиться с этой мыслью, не позволяя одной простой решающей фразе проникнуть в его сознание.
«Запретный плод всегда сладок.»