***
По правде говоря, Хельга все еще не имела ни малейшего понятия, почему Девкалион вдруг изменил своим правилам и укусил ее, недавно осиротевшую девчонку, не обладающую никакими талантами, но да, факт оставался фактом — он ее укусил. Нет, Девкалион не выскочил на нее в ночи в лесу, испугав своей специфической волчьей формой, для него это слишком неаккуратно. Он просто нашел ее, когда Хельга бежала под дождем с похорон родителей. Отца скосил рак. Маму уничтожила смерть отца. Могла ли она отказаться? Ну да, наверное, но только не тогда. Слушая слова своего будущего альфы о том, что так она сможет стать сильнее, быстрее, обретет невероятные способности, а самое главное — семью, Хельга просто не могла сказать «нет» и получила укус, изменивший ее жизнь полностью. Девкалион не соврал ни в одном слове — Хельга действительно обрела семью, не только в волчьем смысле, но и юридически — она понятия не имела, как это все получилось провернуть, но по документам Девкалион был ее опекуном. У нее появилась сила, о которой она раньше не могла и мечтать, скорость, невероятный слух, нюх такой, что папина собака-ищейка — он раньше работал в полиции — обзавидовалась бы, клыки, когти, способность забирать чужую боль, неважно, что пока неосвоенная… и это ни с чем не сравнимое ощущение выросшей собственной важности. Теперь Хельга не была девчонкой-сиротой, которой светил бы детский дом и не самые приятные условия. Теперь Хельга была частью стаи. Жаль только, что это не может полностью исцелить ее разбитое сердце. Но получалось у нее, конечно, не все пока. Как боец Хельга представляла из себя что-то серьезное только в полнолуние, когда, управляемая инстинктами и яростью, чуть не выцарапала Марко глаза. Из нее получился неплохой поисковик, но, например, в дождь Хельга быстро теряла след. Забирать чужую боль она тоже не умела пока, плюс контролировала себя через раз, что очень ярко показала попытка проткнуть себе руки при Питере. Ну… ходячее недоразумение, но это, если верить Девкалиону — а Хель просто не могла ему не верить, нормально. Из-за этого, кстати, когда стая перебралась в Бейкон Хиллс, ей пришлось буквально умолять своего альфу дать ей возможность ходить в школу. После первого полнолуния Хельге казалось, что она может… потерять себя, что однажды волчица в ней возьмет верх и уже никуда не уйдет. Школа была островком нормальности, напоминанием о том, что да, она все еще человек, и это она должна управлять своей волчицей, а не наоборот… … а еще там был Питер. Питер, нахальное поведение которого почему-то всегда вселяло в Хельгу уверенность, что все будет хорошо. И рядом с ним, вроде как, все обычно и было хорошо… черт, это опять волчица со своими штучками лезет? — Кажется, кое-чья волчица уже выбрала себе пару и активно к нему рвется? Хельга чертыхнулась в мыслях. Думать о Питере тогда, когда она шла на тренировку к Девкалиону, точно не было хорошей идеей. Если Питер, который хоть и старше нее, но все-таки бета, реально читал ее, то что уж говорить о таком альфе, как Девкалион? — Он сам ко мне пристал сегодня. Этого больше не повторится. — Хельга не придала значения фразе «волчица выбрала себе пару» и даже не вдумалась в нее, сразу переходя к обещаниям, которые все равно не сдержит и все равно сбежит с четвертого урока, которыми обычно стояли химия или история, сославшись на то, что учителя ее якобы ненавидят. Тренировка в лесу, обычно сразу после школы, была их традицией. Помогало, ну… спустить пар. Хельга завязала волосы в хвост, чтобы было удобнее… и неважно, что разницы в том, с какой прической летать по всей поляне, нет. Девкалион ее не жалел, потому что видел какой-то потенциал и считал, что Хельга может гораздо лучше. Не знала бы, что так называемая ложь во благо противоречит всем его принципам, подумала бы, что Девкалион слишком умелый лжец. — Я бы рекомендовал отнестись к этому более серьезно. Даже несмотря на то, что я не в восторге от такого исхода, — внезапно заметил Девкалион. — Нападай. Сильными сторонами Хельги были ее хитрость и ловкость, но она всегда пользовалась ими неправильно. Сейчас, например, она решила застать противника врасплох и шокировать его прямой атакой… но улетела на другой край поляны почти в ту же секунду. — Я не дам никакой волчице решать, кого мне любить, а кого нет! — рыкнула Хельга. Чему она научилась в совершенстве, так это красиво и быстро вставать на ноги после очередного падения. — Я здесь хозяйка, не она! — Ты думаешь, что, укусив тебя, я коварно подселил к тебе некую сущность, смысл существования которой — портить тебе жизнь? — Голос Девкалиона звучал ровно, но Хельга буквально кожей чувствовала скрытую в нем иронию, потому что… по правде говоря, именно так она иногда и думала. — Нет, Хельга. Волчица — это не коварный подселенец, который мешает тебе. Волчица — это ты, твоя истинная природа. Завороженная его словами Хельга не успела среагировать вовремя, и одним точным ударом Девкалион вышиб из нее весь дух и желание жить дальше, заставив упасть перед ним на колени. В голове набатом стучало его «Волчица — это ты». Нет… нет! Только кто же знал, что скоро от способности Хельги принять новую себя и умения жить с волчицей в мире, а не пытаться покорить ее под себя, будет зависеть вся ее жизнь?Это чувство, Хельга, тебя сильнее
22 августа 2020 г. в 10:01
— Неужели бета самого Девкалиона может ходить в обычную школу и при этом прогуливать уроки? Кажется, он недостаточно серьезно подошел к вопросу образования подростков, которых он кусает. Или ты у него одна такая?
Была бы возможность, Хельга бы воткнула карандаш, который держала в руках, прямо ему в ладонь, но нет. Обязательным условием ее «нормальной» жизни был самоконтроль, и это сложно, когда за плечами у тебя всего лишь одно полнолуние, волчица внутри жаждет приключений, а рядом постоянно маячит этот придурок. Но Хельга должна была стараться, она не могла не оправдать доверия, оказанного ей ее альфой, тем, кто с самого начала видел в ней огромный потенциал, так что Хельга мило улыбнулась, сделала вид, что написала что-то на полях тетради — она, вообще-то, очень занята якобы, а кое-кто ее нагло отвлекает, — а затем насмешливо поинтересовалась:
— Неужели беты Талии Хейл настолько глупы, что прогуливают университет? Наверное, она тоже не очень хорошо подходит к вопросу образования своих родственников. Девкалион бы нам такого точно не позволил.
И он улыбнулся ей, абсолютно по-лисьи, и Хельга, прикусив карандаш, подумала, что врут все, что нельзя быть лисом и волком одновременно. Питер Хейл, ее главная головная боль, успешно сочетал в себе эти две ипостаси, потому что не имел ни стыда, ни совести, но хитрил и сверкал желтыми глазами беты.
— Вообще-то я уже выпустился, — как ни в чем не бывало заявил он, вертя в руках ее новую ручку с блестками. И вид у придурка при этом был абсолютно одухотворенный. Могла бы, стукнула бы хотя бы, но… Хельга уже и так перешагнула черту, разговаривая с Питером. Девкалион обо всем узнает, и нарываться на наказание сразу за два проступка Хельге не очень хотелось. — И ты прекрасно об этом знаешь, принцесса.
— Вообще-то Девкалион запрещает мне общаться с тобой, — парировала Хельга, выдергивая из тонких пальцев парня ручку. Потом она и вовсе сгребла всю канцелярию и тетради в рюкзак, решив, что уже глупо притворяться примерной ученицей, чем ужасно повеселила Питера. — И ты тоже прекрасно об этом знаешь, придурок.
По правде говоря, Девкалион не заявлял ей прямым текстом что-то вроде «Не приближайся к Питеру Хейлу», но рекомендовал опасаться родного брата Талии — ее он уважал, но от Питера в восторге не был, — а Хельга всегда была бетой преданной и не собиралась игнорировать просьбу вожака. Питер, однако, всегда игнорировал подобные запреты и требования. Иногда Хельге казалось, что он и сам хотел бы быть альфой и диктовать свои правила. Не факт, что у него получилось бы, потому что быть альфой — это не просто сверкать красными глазами и кусать всех направо и налево, но мечтать никто не запрещает. Мало ли, вдруг однажды…
Иногда Хельге казалось, что Питер Хейл ей самую малость одержим.
— Но тебе же хочется, — со все той же лисьей улыбкой заметил Питер. Он придвинулся к ней ближе — Хельга, напротив, переместилась почти к самому краю лавочки. — Тебе хо-очется со мной общаться. Иначе ты бы не сбегала с одного и того же урока в одно и то же время и не писала бы свои конспекты за одним и тем же столом на улице, прекрасно зная, что я приду.
Хельге показалось, что она покраснела буквально до кончиков своих рыжих волос и почти слилась с ними. Просто… серьезно, ну какой девушке не было бы приятно внимание Питера, черт возьми, Хейла? Он же… Питер! А Хельгу, к тому же, привлекало не только то, что Питер был старше, опытнее и все такое, но и то, что он, на секундочку, младший брат самой Талии, легендарной альфы, способной полностью превращаться в волка! Хель прожила всего одно полнолуние, но уже понимала, что это запредельно круто. А Питер… придурок, да. Но он классный. И с ним очень легко. Даже несмотря на то, что периодически Хельге очень хотелось откусить ему что-нибудь жизненно важное…
Черт. Запрет Девкалиона!
Питер усмехнулся, потянулся рукой к ее лицу, намереваясь, наверное, сделать что-то сопливое, типа заправить прядь ей за ухо, потому что да, волосы растрепались, но Хельга, с большим трудом взяв над собой контроль, угрожающе клацнула зубами и прошипела:
— А ты-то у нас абсолютно случайно оказываешься в школе в одно и то же время и постоянно клеишься ко мне!
А волчица-то ее и не против, в принципе. По правде говоря, они с Хельгой еще не достигли взаимопонимания, которым обладали более опытные оборотни, все тот же Питер, например, но кое-что о своей теперь самой лучшей подруге Хельга все-таки понимала. И да, ее волчице Питер нравился. Сила животного магнетизма? Интересно, а что чувствует сам Питер? Черт… она не должна об этом думать! Просто… не должна и все тут, и плевать на всякие волчьи штучки, потому что Хельга в первую очередь все еще человек! Пока что, по крайней мере…
— Но я-то не отрицаю, что ты мне нравишься, — почти что выглядя искренне удивленным, отозвался Питер. Улыбка вырвалась у Хельги против воли. А Питер, кажется, только этого и ждал — он даже просиял, абсолютно собой довольный. Хельга даже не поняла, когда вдруг выпустила когти себе в ладони, потому что она до сих пор не контролировала это, но ее улыбка быстро погасла — банально стало больно. Черт. Что она вообще делает?!
— С ума сошла?! — рыкнул Питер вдруг, и в его голосе Хельге на мгновение почудилась забота. Или не почудилась? Она покорно дала ему свои окровавленные ладони, а через секунду уже смогла дышать спокойно — Питер забрал ее боль, и вены его потемнели на пару мгновений. Хельга все никак не могла научиться так делать. У Питера же ни один мускул на лице не дрогнул. — Если я действительно тебя так сильно раздражаю, могла бы просто сказать, а не резать себе руки, принцесса.
— А ты, будто бы, меня послушал, — вздохнув, заметила Хельга, позволяя себе небольшую вольность и смягчаясь ненадолго. — И… ты меня раздражаешь только потому, что Девкалион запрещает мне с тобой общаться, а мне, вроде как, даже хочется.
Неужели она правда сказала это вслух?
Ситуация грозила стать максимально неловкой для Хельги, однако ей повезло — прозвенел звонок, и буквально в ту же секунду из школы вылетел взбешенный чем-то Дерек. Он почти пронесся мимо них, но остановился, почувствовав кровь. Мрачный взгляд скользнул по Хельге, на дядю парень даже не посмотрел и, словно его здесь и не было, спросил:
— Это он тебя?
— Не знаешь, откуда у него взялась склонность обвинять во всех смертных грехах меня? — иронично поинтересовался Питер, зеркаля поведение племянника — он тоже делал вид, что Дерека здесь нет. Да. За отношениями в семье Хейл можно было бы наблюдать целую вечность, потому что… это было что-то, с трудом поддающееся описанию. Хельга хотела бы, чтобы у нее тоже было так же, только вот ее семья — это Девкалион и его беты.
— Может потому, что ты постоянно лезешь, куда не просят? — огрызнулся Дерек в ответ. На самом деле, сколько Хельга наблюдала за ним в школе, ей всегда казалось, что вывести из себя этого самоуверенного принца просто невозможно, потому что его ничего не может задеть. Оказалось, что очень даже может… — Ты даже к ней, — кивок в сторону Хельги, — полез, хотя мама просила меня присматривать за ней!
Да, возможно, Хельга не была пока сильна в драках, зато она прекрасно чувствовала, когда стоит вмешаться, чтобы предотвратить конфликт. Вскочив на ноги и прихватив рюкзак, Хель приблизилась к Дереку, даже не замечая, что закрывает собой Питера, и сказала:
— Не злись, ладно? Это я сама себя. На эмоциях. Сам знаешь, что он тот еще провокатор.
— Да, я такой, — саркастично согласился с ней Питер. Хельга вздохнула пару раз, успокаиваясь — что-то погорячилась она насчет того, что Питер ее совсем не раздражает, да, — и добавила:
— Но я знаю, что Питер меня никогда не тронет. Так что не переживай, окей?
— И малышка Хель в очередной раз права, чтоб ты знал, — неожиданно согласился с ней старший Хейл. Хельга почувствовала, что снова краснеет, а хитрый лис решил ее добить: — Особенно насчет того, что я провокатор. Дерек, ты когда-нибудь замечал, как мило она краснеет буквально от каждого моего слова?
Буквально секунд за пять Хельга успела разозлиться, вспыхнуть так, что могла бы спалить всю школу, и успокоиться, погаснуть почти до состояния холодной ледышки. Самым дурацким во всей ситуации было то, что Питер прекрасно слышал стук ее сердца, и его явно это веселило, раз он продолжил доводить ее даже в присутствии своего же племянника… который, как теперь случайно выяснилось, присматривал за ней по просьбе Талии! Это было… странно. Странно хотя бы потому, что с Дереком Хельга не общалась так близко, как, например… с Питером. Проклятье, почему все всегда упирается в этого хитрого лиса?
А… интересно, он сам-то здесь по доброй воле… или тоже по просьбе сестры? Мол, Дерек подросток, может отвлечься, а самая молодая и пока еще нестабильная бета Девкалиона может стать угрозой и для себя, и для окружающих…
— Сама же знаешь ответ, — вдруг бросил Питер. Первой безумной мыслью было то, что он между делом решил заделаться в телепаты. Потом дошло, что он сам много раз говорил, что Хельгу можно читать как открытую книгу, настолько плохо она скрывала свои эмоции. И… кажется, Питер сейчас вел к тому, что он здесь по собственной воле, а не из-за Талии. Осознание этого заставило Хельгу улыбнуться, но она тут же стала серьезной. Нет. Слишком много она сегодня уже себе позволила.
— Мне, наверное, пора, — без особого энтузиазма заявила Хель, не сразу поняв, что брать окровавленными ладонями рюкзак не было самой лучшей ее идеей. Ладно, повезло, что он красный. — Увидимся… как-нибудь потом.
— Я даже знаю, где, когда и во сколько, — усмехнулся Питер. Что же, жаль, что оборотни не могут провалиться сквозь землю, потому что настолько неловко Хельге не было еще никогда.
Но… наверное, она все-таки права. Хель на Питера злилась. Злилась из-за того, что он был таким притягательным… и абсолютно недоступным в то же время.