The everlasting light

Хао потребовалось несколько десятков - сотен - подтверждений того, что сознание не обманывает и голос брата, всё такой же тихий, действительно не плод воображения. Старший Асакура умеет отделять свои мысли от чужих, иначе остатки разума покинули бы его задолго до Турнира. Голос Йо каждый раз возвращается. Чаще всего Хао слышит бессвязные извинения, искренние и порывистые, произнесённые срывающимся голосом. Брат что... Плачет? Хао недостаточно много времени провёл рядом с близнецом, но мог быть уверен, что такое поведение было для Йо несвойственно. Голос сбивался и судорожно шептал, так, что нельзя было даже и половины слов разобрать. Только повторяющиеся извинения, от них становится не по себе. Хочется мотнуть головой и прочистить уши. Хао не помнил ни единого момента, чтобы Йо бывал таким. Добрым и наивным - да, много раз. Но не по отношению к старшему брату. Сначала Хао игнорировал всё это, старался абстрагироваться и очистить сознание, но голос был громче. Он возвращался, обычно спустя примерно одинаковые отрезки времени. И в какой-то момент Хао стал использовать голос брата для отметок о прошедших днях. Если Йо ещё жив, если голос можно услышать, то прошло не так уж и много. По крайней мере это хоть какое-то разнообразие в череде бесконечной погружённости в себя. Постепенно исключительно извинения сменяются рассказами о жизни - Йо вспоминает прошлое, рассказывает о своих друзьях, о происшествиях из детства, о неловких ситуациях в школе. "Однажды я заснул прямо у доски. Учитель тогда решил, что это обморок, поэтому отправил меня в медкабинет. Нужно было потом видеть лицо врача, который ставил мне диагноз." В голосе слышен смех и Хао очень жалеет, что не может фыркнуть. Какое ему вообще дело, что Йо не может даже один урок нормально высидеть? Ерунда полнейшая, Хао никак не могут интересовать такие мелочи. Но мелочи раз за разом возвращаются, поэтому приходится с ними смириться. Сколько старший Асакура не пытался, а заглушить голос брата так и не получилось. Видимо, Йо слишком сильно погряз в переживаниях насчёт утраченной частички души, что всеми силами пытается вернуть её обратно. Это уже совсем не смешно. Хао и не смеётся - нечем, - только это не приближает его к ответу на вопрос, что делать со всей этой ситуацией. Он бы, возможно, даже ответил, но это невыполнимо. По крайней мере в рамках той нереальности, в которой Хао оказался. Йо очень настырный - иногда он рассказывает много и долго, словно его специально заставляют молчать, а потом выливать все свои гениальные мысли на брата. Это очень утомляет, заставляя с трудом соображать. И голос Йо в такие моменты очень бодрый, увлечённный, живой. Частичка души отзывается на него и Хао уже не может слишком сильно раздражаться. "А вчера я пытался приготовить печенье. Безуспешно, но всё же. Знаешь, у тебя бы получилось лучше." Йо смеётся и Хао невольно ловит себя на мысли, что идея с печеньем не такая уж и плохая. По крайней мере это вкусно. Пусть брат ужасно надоедливый, его голос и рассказы отвлекают от скуки. Глупо полагать, что почтенный по человеческим меркам возраст избавляет от элементарной скуки. Слабости, от которой, впрочем, довольно сложно избавиться. Но сейчас Хао и не пытается - он невольно представляет себе брата, целиком измазавшегося в муке и шоколаде, раздражённого и недовольного. Пожалуй, это действительно было бы неплохо. Старший Асакура довольно быстро привыкает к голосу брата. Пусть сначала это и было похоже на дурацкую шутку, со временем Хао научился извлекать из этого выгоду - отвлекаться от ненависти и впадать в транс, расслабляясь и отпуская ненужные мысли. Пустота хуже смерти, перерождение отнимает гораздо больше, чем в итоге позволяет получить. Но Хао готов к этому, теперь у него даже есть компания, о которой он совсем не просил. Йо не умеет хранить секреты и скрывать свои эмоции, по крайней мере перед братом. Он говорит обо всём, рассказывает о раздражении, невольно злится. Такое происходит нечасто, но злость младшего Асакуры напоминает Хао его собственную. Йо не умеет долго держать в себе негативные эмоции, он быстро отпускает их, возвращая себе более привычное и беззаботное спокойствие. Хао может быть злопамятным и мстительным, а вот Йо не держит зла - выплескивает раздражение и избавляется от ненужного негатива. Должно быть поэтому частичке его души так хорошо удаётся успокаивать горячий нрав Хао. "Может мы ещё когда-нибудь встретимся." Голос брата на этот раз звучит очень тихо, задумчиво и монотонно. Хао даже приходится концентрироваться, чтобы не пропустить слова. Йо всегда такой, когда говорит с Хао после тяжёлого дня. Наверняка Анна постаралась, старший Асакура ещё помнит её решительный и жёсткий взгляд. Младший Асакура выдыхает и что-то бурчит по поводу домашнего насилия и ужасной тирании, на что Хао вновь очень хочется смеяться. Потрясающе. Если бы старший был на его месте, то не позволил бы так с собой обращаться. Но Йо, кажется, не так уж сильно это напрягает. Тем более нужно признать, что Анна неплохо его подготовила. Сознание вновь кольнула неприятная мысль о поражении. Хао должен ненавидеть брата, должен планировать месть после возвращения. Но почему-то эти мысли каждый раз ускользали, терялись в общем потоке. Старший Асакура списывал это на влияние души. Тем более вряд ли Йо доживёт до того момента, как Хао возродится. Даже грустно, что старший не сможет увидеть удивлённое лицо брата. Йо наверняка будет смотреть на него огромными, широко открытыми глазами, может даже за меч схватится. А может и нет - в своих рассказах он никогда не угрожал. "За станцией есть лес, я туда часто хожу. Там очень много вкусных ягод, только у меня никогда не хватает терпения их собрать - засыпаю на полдороги." Тихий смех звучит привычно и Хао сам невольно расслабляется - ходить за ягодами не такая уж плохая идея. Только вот если ты всемирное зло, то вряд ли у тебя есть на это время. Старший Асакура вспоминает ночи под луной, где он мог просто лежать рядом с костром и смотреть на звёзды, полностью отдаваясь силам природы. Тогда у него было гораздо больше внутренней гармонии. А сейчас только огонь, выжигающий остатки спокойствия. Ну ладно, это не совсем так. Огонь горит, но не так ярко. Хао много раз пытался раздуть его, спровоцировать, позволить разгореться. И каждый раз терпел поражение. Из-за тёплого света частички души Йо, старший Асакура потерял свою привычную ненависть. Сначала Хао решил, что это не будет проблемой и он сможет легко справиться с этим небольшим осколком души. Это проблема. Часть души Йо оказалась Хао родной, поэтому она не конкурировала с самой душой старшего Асакуры. Каждый раз, когда Хао начинал злиться, она смиряла его, успокаивала, делилась светом. Непривычным, мягким, очень тёплым. Огонь, вопреки желанию хозяина, охотно поддавался, сплетался со светом, усмиряя свою жажду разрушения. Хао не учёл одного важного момента - поглотив душу брата, он не смог её подчинить. Йо не хотел власти и силы, а его душа не была для старшего инородной. Так что теперь Хао ничего не мог с ней поделать. Часть души Йо слилась с душой брата, теперь они были заодно. Огонь горел, тепло согревало, вот только Хао никак не мог понять этой гармонии. Его сознание жаждало мести и силы, а душа стремилась к спокойствию и равновесию. В пустоте времени достаточно, старший Асакура сможет к этому привыкнуть. "Я сегодня помог нескольким мстительным душам. Они не успели закончить свои дела и не смогли покинуть землю. Грустно, если бы им пришлось страдать дальше." Хао не понимал этой доброты Йо. Зачем так рисковать ради других? В этом нет ни выгоды, ни смысла. Но брат раз за разом продолжал спасать всех, кого только можно было спасти. "Знаешь, мы могли бы вместе их освобождать. Они хорошие, правда." Йо совсем не думает о том, что Хао плевать на остальных. Он рассказывает о призраках, душах, потерявших свой путь и говорит, что они тоже должны обрести покой. Слишком безрассудная доброта, от которой вновь хочется нервно рассмеяться. Сколько времени это продолжается? Хао не знает, но уже полностью привыкает к происходящему. Даже раздумывает над словами брата, представляя описываемый им вкус мороженого. Может это действительно не так уж плохо. Всё лучше, чем пустота.