Вечная память

— Побудь со мной ещё немного. Насладимся обществом друг друга, — глубоким голосом предложил хозяин храма. Лёгкая улыбка украшала его лицо, заигравшее легким неровным румянцем. Дымка зажжённых в помещении благовоний прошлась по всей комнате, образуя тонкую ароматную пелену между ним и гостьей. У последней не было причин отказываться от приглашения, да и не особо хотелось. Она уверенно кивнула головой, позволяя когтистой руке крепко и в то же время удивительно нежно обхватить её ладонь, ведя к недалеко стоящим стульям. Один единственный день в мире духов длился достаточно долго, чтобы чужеземка почувствовала ноющую усталость в ногах. Правильно говорят, что в некоторые вещи поверишь только когда увидишь их или почувствуешь на себе. Так и с поимкой душ, после которой рука, что держала зачарованный серп, всё ещё была перенапряжена от веса оружия. А изначально эта задача казалась довольно простой, даже сама фраза “поймать души” несла в себе некую лёгкость в выполнении. И теперь лишь мягкие щекочущие касания, словно обладая целительной силой, расслабляли её мышцы. Как будто внутри распутывались крепкие узелки, избавляя от тянущей боли. Долгое время, блуждая в одиночестве, Треш наконец-то смог найти единомышленника, ныне ставшим его другом. Но дружба — это лишь малая часть того, как на самом деле хотелось отблагодарить заблудшую душу. И от этих мыслей тело наполняло странное чувство, которое заставляло испытывать духа новые, но в то же время давно позабытые ощущения. Кажется, у людей это именуется привязанностью? Глядя в его блестящие внеземным фиолетовым цветом глаза, чужеземка поняла, что всё было не зря. Он больше не был похож на потерянного, несчастного духа, каким казался после не особо радушного знакомства. Но не ей сердиться на мир, в котором каждый выживает и заботится об усопших как может. В молчании наслаждение смешивалось с горькой печалью. Оба старались всячески отгонять правду, но не обманывать друг друга. Совсем скоро это оборвётся на целые десятки лет. И вновь они сойдутся только когда в мире людей жизнь заблудшей души подойдёт к концу. Время в людском мире и мире духов сильно разнится: что для духов минута, то для людей целых десять, а порой этот интервал достигал и века. Зная данный парадокс, Треш решил быть первым, кто оборвёт паузу между ними. — За это короткое время я мало что успел о тебе узнать, моя заблудшая душа. Но сейчас я больше боюсь забрать твоё драгоценное время, чем остаться в неведении. Он несильно сжал её ладонь, и их пальцы готовы были вот-вот сплестись воедино. — Обещаю, когда грань между нашими мирами вновь истончится, и ты придёшь ко мне, я с превеликим удовольствием выслушаю твою историю. А пока пускай твой образ останется для меня нераспустившимся бутоном тайн. Опасные на вид когтистые руки аккуратно продолжали поглаживали залеченную ладонь заблудшей души, вызывая у неё робкую улыбку. Они водили по коже нежнее лепестка воспоминаний, а, может, и даже обычных человеческих прикосновений. Хозяин храма периодический отводил глаза от гостьи, а вытянутые острые уши заметно подрагивали, выставляя напоказ его неравнодушие. — Можно… — неожиданно подала голос чужеземка. Лицо её уже залилось выразительным пунцовым оттенком. Оба затаили дыхание и наконец встретились взглядами. Неловкость охватила и Треша, отчего в храме появилась некая давящая со всех сторон атмосфера. Девушка покусывала внутреннюю часть нижней губы, словно боясь закончить свою просьбу. Но, признаться, терять уже было нечего, если собственные уста не удерживают слова, мысленно проговорённые тысячу раз за эти полчаса. — …я тебя поцелую? — тихо закончила она фразу. Руки Треша, нежно сжимающие ладони девушки, вздрогнули. Алая краска заиграла на его бледной коже, отчего это выглядело довольно забавно. Заметив это, чужеземка опустила взгляд и скромно улыбнулась. Ответ духа не заставил себя долго ожидать. — Моя драгоценная заблудшая душа, — он продолжил с грустными нотками в голосе, — моё бесценное сокровище. Время… сыграло злую шутку и разделило нас по разным мирам. Я с радостью готов исполнить твоё желание, но, — Треш опечаленно опустил голову, погладив чужую ладонь, — я боюсь сломать твою судьбу. У меня нет желания лишать тебя жизни. Проживи дарованное тебе время в людском мире. Иначе я буду сожалеть, если мы встретимся слишком рано. Девушка негромко усмехнулась и понимающе кивнула. Всё сводилось к разлуке, о которой им не очень хотелось вспоминать, но, позабыв, был риск действительно оказаться в заточении этого мира. Однако всё же с отчаянной надеждой она заглянула в глаза духу, спросив на одном дыхании: — Если время свело нас слишком рано, то, возможно, это судьба? Она высвободила ладонь из рук Треша и подрагивающими кончиками пальцев коснулась его теплой щеки. От них всё ещё исходила лёгкая прохлада, ошеломляя духа тем, насколько сейчас горит его лицо. — Моя заблудшая душа, тебе следовало отказаться, — с горечью бросил Треш, прежде чем осторожно коснуться губами выразительных губ девушки, обняв её за талию. Неуверенность и страх присутствовал у двоих: оба боялись случайно причинить друг другу вред и опасались всё испортить. Но через пару мгновений губы духа уже проделывали тонкую дорожку от уголка припухших губ до впадинки меж ключиц. Заблудшая обхватила пылающее лицо духа и сильнее прижалась к полуобнажённому телу, не оставляя между ними пространства для воздуха. Горькие горошины слёз предательски срывались с её глаз и скатывались на лицо Трешу, отчего тот заботливо остановил ласковые порывы, поглаживая по спине свою возлюбленную и нашептывая ей на ухо слова утешения. Ему не меньше хотелось противиться правде, которая их ждала совсем скоро. Но куда сильнее он желал, чтобы его сокровище именно сейчас оставалось с ним. Их час истинного воссоединения ещё не пробил. — Живи, моя заблудшая душа, — глядя в остекленевшие глаза девушки, улыбнулся дух, осторожно вытирая мокрые дорожки слёз с её щёк. — Чуть позже мы снова увидимся. Я обещаю. Треш целомудренно прильнул к губам, обнимая едва ли не разбитую от печали. Для него ожидание будет мгновением. Для неё это обойдётся целой жизнью. Но бремя, которое оба будут нести — поистине станет трудной ношей.