Ночь в пещере.

«Эх… С таким ритмом жизни я и правда всегда буду одинок и не смогу обрести семью. Но разве так не лучше? Семья – это большая ответственность: жена будет требовать к себе внимания и вечно просить всякие побрекушки или что-то подобное, дети будут лезть, орать, мешаться, а их нужно ещё воспитывать и растить такими же сильными, красивыми, по-садистски добрыми самураями, как и их папа. И зачем Кондо-сан мне вчера об этом всём рассказывал, и без него знаю, что пора найти себе хотя бы девушку, а то так и останусь девственником до конца жизни.» - такие мысли посещали русую голову Сого в то время как он кружился в бешенном танце со своим верным другом – катаной, расчленяя всё ещё горячие от битвы тела врагов – Аманто, что последние три дня терроризировали жителей Эдо, отравляя еду в кафе и ресторанах, причина этим действия – неизвестна. Да и зачем знать причину, Аманто нужно просто убить, как думали Шинсенгуми и Ёрозуя, которые и занимались этой грязной работёнкой. - Эй! – послышалось из-за спины парня. Звонкий девчачий голос, словно ветер, пронёсся около уха Окиты, и вот, внезапно, что-то тёплое прислонилось к его холодной, испачканной кровью спине. – Садист, ты чё, заснул что ль? Тебя чуть пополам не разрубили. – Кагура спасла своего соперника, а сейчас соратника на поле боя, от тяжёлого ранения в спину, которое хотел нанести один огромный внеземной монстр, чем и гордилась. - А тебе, видно, делать нечего. Стоишь тут, меня защищаешь. – ехидничал капитан первого отряда Шинсенгуми, облизывая свои обветренные губы, солёные от крови врага, чем напоминая кровожадного вампира-убийцу. - Хах, вот ещё. Просто мы, Ято, защищаем своих друзей и убиваем своих врагов, а кто ты мне, друг или враг, я ещё не решила. – Кагура краем глаза взглянула на парня, сзади стоящего, который также в этот момент взглянул на неё, так и получилась неловкая пауза молчания и разглядывания друг друга со стороны. - Что застыли, Кагура, Сого! – вопил Хиджиката, разрезая своих врагов и убивая их своим устрашающим, по истине самурайским, взглядом. Услышав вопли майонезного придурка, Ято и садист одновременно резко оторвались от земли и, словно два торнадо, понеслись по чёрной земле, оставляя после себя горы трупов, реки крови и пирамиды из костей и голов. Да, таковы монстры Эдо, которые за свой город, друзей, семью, уничтожат всех и вся, что встанут на пути их счастливой жизни и спокойствия. Через полчаса весь отряд монстров был стёрт с лица земли. Это были Аманто со средней силой, а наши герои сражались с врагами и посильнее, так что, как только перед ними предстала картина маслом: Аманто, закопанные заживо – Шинсенгуми и Ёрозуя решили пойти в штаб полиции и напиться в честь такой быстрой победы. - Эй, Кагура, я сегодня добрый, можешь истребить все запасы еды Шинсенгуми, разрешаю, слы… шишь…. – глаза Гинтоки быстро забегали по чёрной земле, вокруг, везде. Кагуры нет. Саката бросился к трупам, думая о том, что неужели девчонку ранили или… убили, но и там её нет, нет даже её любимого боевого зонтика. - Сого. – хотел поговорить Кондо с Окитой насчёт его новой катаны, которую садист прикупил недавно, но и парня не оказалось рядом. – Сого-кун? - Их нет здесь. – сделал вывод Хиджиката. – Куда этих двоих унесло? - Кагура! – по-отцовски начал волноваться Гин. – Мне же её папаша, этот Умибозу, голову свернёт и на дверь повесит, как трофей, если с его чёкнутой дочуркой что-то случиться. - Кагура-чан! Сого-кууун! – к поискам подключился и Шинпачи. Проблема была одна – Шинсенгуми и Ёрозуя устроили бой с Аманто практически на обрыве скалы, недалеко от Эдо, и эти двое могли просто нырнуть вниз, что легко может привести к смерти этих ненормальных садистов-убийц. Посмотрев вниз, командир Шинсенгуми, дьявольский зам.командующий, Широяша и очкарик увидели только тьму. Непроглядную тьму глубокого обрыва, также, сейчас небесное жёлтое светило уже передавало свою власть серебряной красотке ночи – Луне, что затрудняло поиски. - Так. Давайте вернёмся в штаб Шинсенгуми. – скомандовал Тоширо. - Сейчас не время пить, знаешь ли, алкаш майонезный. – съехидничал Гинтоки. - Да не пить я вас зову!! А план спасения обдумать, Широяша ты седой! - Я не седой, это мой натуральный цвет! - Гин-чан, Тоши, хватит. Давайте и правда вернёмся в штаб и рассмотрим карту местности. *** В это время. - Мммм… Что со мной случилось? Я что, суконбу отравилась и у меня галлюцинации? – Кагура, открыв глаза, увидела перед собой розово-оранжевое небо, которое говорило о том, что солнце сейчас своими обжигающими и так ненавистными девушке лучами коснётся горизонта, где и скроется вскоре, пригласив в гости ночь. – Блиин… - Ято, шатась от удара об твёрдую землю, точнее об траву на земле, встала на ноги, отряхнулась, подняла пыльный и влажный от ещё не высохшей крови зонтик и решила найти место, где бы переночевать. - Ай! – сделав четыре шага вперёд и засматриваясь на скалу, с которой рыжая, видно, упала, девушка почувствовала под ногой что-то мягкое, что неожиданно айкнуло. – Кита… ёза чёёёртовааа… - да. Это завыл Сого. Завыл от того, что Кагура наступила ему на лицо, не увидев его шикарное тело посреди земли и травы леса. - Садюга? Ты-то что тут делаешь? – удивлённо и наивно произнесла Ято-младшая, всё ещё давя своей ногой смазливое, как ей казалось, личико самурая. - Да убери ты ногу, мелочь китайская! – Окита приподнялся с земли, разворот, удар правой ногой, и парень завалил свою добычу, кой и являлась рыжевласка. - Ах ты! – но было поздно что-то делать. Сого уже нависал над упавшей девушкой, пристально смотря ей в глаза. – Что надо, садюга смазливый? - Шоколада. Лежи спокойно и вспоминай, как мы тут оказались, так ещё и вдвоём? - Аааа… ну… Мы упали с обрыва во время битвы… - Аааа… - начал вспоминать парень. – Один-один. - Что один-один? – ох, эти её голубые наивные щенячьи глазки, которые последнее время сводят с ума Сого. - Счёт один-один. Сначала ты спасла мою спину, а потом я твою. Вот только… Я не рассчитал силу, и мы упали с обрыва. - Хм… Я вспомнила… Зачем вообще меня надо было толкать в сторону?! Я сама бы увернулась от катаны врага! Я не такая слабая и беззащитная девушка, как все остальные! – распсиховалась Кагура и со всей силы оттолкнула от себя надоедливого Окиту. «Действительно… Зачем я тогда бросился спасать тебя?» - не понимал свои действия и сам Сого, просто в сердце что-то кольнуло, а ноги бросились к рыжей. - Лаааадно, садист. Сейчас нам нужно найти место для ночлега, а иначе в этой низине мы превратимся в мороженое. – неожиданно для парня, Кагура сейчас казалась очень взрослой и ответственной девушкой, а не той пацанкой, которая хотела только есть. – И… Мой живот просит еды… - ошибочка. Она так и осталась обжорой. *** Уже целый час Ято и садист ходят по лесу, так и не найдя себе укрытия и еды. Ночь полностью овладела землёй, а звёзды беззвучно плыли по чёрному небосводу, танцуя вальс. Ветерок колыхал листву деревьев, устрашая и так тёмные непроходимые «тропинки», которые наша парочка творила сама, не разбирая местности, притаптывая траву. Сого, как не странно, просто хотелось идти за девушкой, просто видеть её спину перед собой, доверившись ятовским инстинктам девчонки из Ёрозуи. А та, в свою очередь, уверенно шагала вперёд, будто с младенчества жила в этом жутком, непроглядном и опасном лесу. - Кхм, Китаёза. Ты… Ты не боишься бродить по этому непроходимому лесу? Не боишься опасных лесных монстров? – почему-то парню захотелось задать именно эти вопросы. - Ты что, где-то нашёл еду и мне не сказал? Чем траванулся-то: ягодой или грибом? - Ты что, мелочь, сдурела? Я – полицейский. И не ем всякую гадость в отличие от тебя. - Нет. - Что нет? – Сого готов был обнажить катану от злости. Ну почему ни один разговор с этой девчонкой не может пройти нормально? Обязательно Окиту выводить из себя? - Не боюсь леса и зверей в нём. - … - к сожалению, или к счастью, слов капитан первого отряда Шинсенгуми более не нашёл. Он, так-то, услышал, что хотел. *** Прошло ещё около получаса, и наши потеряшки уже думали, что не найдут место, где можно переночевать и укрыться от непогоды, в случае чего, и решили спать на траве. Но именно в этот момент, на горизонте, показалась пещера, в которой и можно было развести огонь. Почему именно в тот момент, когда люди отчаиваются, судьба даёт им надежду на что-то лучшее? Но вскоре вновь говорит им: «Всё не так просто!» С Кагурой и Сого случилось тоже самое: увидели пещеру, придумали, как разжечь костёр, но… неожиданно чёрное небо расплакалось, начиная своими чистыми слезами, блестевшими при свете голубой луны, заливать землю, поливать траву и мочить нашу парочку садистов. - Да что ж такое-то?! – злилась Кагура, раскрывая свой весь потрёпанный и дырявый от битвы зонт, через который всё равно пробивался дождь, сильный дождь, прохладой касаясь одежды и кожи Ято. – Теперь мёрзнуть придётся всю ночь! - Не придётся, Аманто ты недоразвитая. Можно снять с себя всю одежду и лечь близко к костру. – А Сого пришлось снять с себя пиджак и укрываться им, словно зонтиком, поднимая его над своей русой макушкой. - Ага. Что бы на меня пялился, извращенец полицейский?! - Да на что там у тебя смотреть-то? Ты ж плоская, как доска! - Ах ты…! - Это скорее ты, Чайна, будешь пялиться на меня. На моё сексуальное накаченное тело самурая. - Ахах! – рассмеялась на всю округу Кагура. – Я столько раз видела голого Гин-чана и даже Шинпачи с оголённым торсом, что я уже не обращаю на мужские тела внимания! Ахах! – Если бы девушка знала, как разозлила этими словами Сого… Парень был готов взорваться на месте от злости. *** Спустя двадцать минут, Кагура и Окита наконец-то дошли до пещеры, которая оказалась довольно просторной. - Блииин… - злилась Кагура, складывая свой мокрый дырявый зонтик, который, возможно, ночью будет играть роль одеяла, но его только нужно высушить. – Эй, садист, у тебя есть спички? - Нет. – недовольно ответил и капитан, выжимая свой шинсенгумовский пиджак, как половую тряпку. – Но… - заинтриговано пропел парень, капаясь в карманах также мокрых и неприятных телу чёрных брюках. – А… вот. – в этот момент Ято смотрела на Окиту, как на идиота, недалёкого человека, которого случайно взяли в полицию, наверное, за красивые глазки. - Садюга, у меня такое чувство, будто твои последние мозги вытекли вместе с проливным дождём. Нафига нам майонез?! - Это у тебя мозги заветрелись! Это не майонез, а зажигалка Хиджикаты-ублюдка. - Вы теперь братья по курению и поеданию майонеза? – продолжала усмехаться девушка, растягивая свой рот до ушей. «Как можно быть такой невыносимой, а? Эта Китаёза… Я хочу сделать из неё фарш! Стоп, а что это я тоже думаю о еде, когда хочу ударить её. Ладно….» - венки вздулись на лице Окиты, делая его ещё более мужественным и предавая и без того вампирским глазам кровавый оттенок. - Чайна, может тебя вместе с твоим же зонтом на костре сжечь, как ведьму? Я стащил ЭТО у ублюдка, - парень стал махать перед лицом Кагуры упаковкой белого продукта. – Скажи спасибо, а иначе из тебя самой можно было бы сделать суконбу. И кстати, зачем ты носишь розовенький лифчик, тебе же нечего им прикрывать…? - А? Извращенец! – Ято прикрыла своими руками грудь, ведь через мокрое китайское платье с разрезом на бёдрах был виден маленький розовый лифчик с нежными кружевами, который она сегодня и надела. – Вот же ж… - девушка развернулась спиной к парню и продолжила выжимать свой еле живой зонт и края платья. «Извращенец? Это нормальная реакция парня на показ нижнего белья. Эй, Китаёза, у тебя совсем мозгов нет? У тебя не только лиф просвечивает, но и…» - засмотрелся Сого на, кхм, спину девчонки из Ёрозуи. - Огонь готов. – констатировал факт капитан первого отряда Шинсенгуми, усаживаясь около костра, и начиная снимать рубашку вместе с белоснежным, но уже мокрым от чистейшего дождя, шарфом. – Что, нравлюсь, Китаёзина ятовская? – поднял руки вверх, подтягивая вверх и рубашку, которая, словно шёлк, мокрый шёлк, открывала и повторяла изгибы рельефного и накаченного тела полицейского, явя голубым очам Кагуры прекрасное тело, которое, если вспомнить, не раз спасало её саму чуть ли ни из, кхм, самого далёкого уголка мира, как говорится. - Хах, не льсти себе. А вот то, что ты умеешь костёр разводить, это хорошо, я прям удивлена. – Кагура, не проявив на лице ни одной эмоции: стыда или возбуждения, уселась напротив парня и уложила зонтик сушиться у жёлто-красного огонька, который был словно единственной звездой, единственным фонарём среди непроглядной ночной холодной тьмы, что скрывал двух потерявшихся путников от мокрого дождя и веющего холодом вредного ветра. - Зачту за комплимент, Чайна. – Сого уставился на игриво танцующий костёр, внезапно мысленно сравнивая красный огонь с рыжими волосами девчонки из «мастеров на все руки», которые, как и пламя, будто светились во тьме, давая надежду на скорое спасение. – Нет. Надо полностью раздеваться. – внезапно парень прервал длительное молчание и напряжение, витающее в воздухе, - А то превратимся в синих человечков ночью. - Хм… - понимающе протянула Кагура. – Видно, хоть грамм мозгов в тебе-то остался, садюга. Только не смей подглядывать. – и всё это Ято говорила с каменным лицом, также заворожено смотря на взлетающие ввысь огненные искры, что были похожи на красных светлячков. - Больно надо, доска ты стиральная. – скривил лицо Окита, показав своё равнодушие к девчонке с другой планеты. - На себя посмотри, груда мышц безмозглая. – девушка всё-таки смогла съехидничать в ответ. Встала, прихватив зонтик, быстро развернувшись спиной к смотрящему на неё парню, не подававшего никаких эмоций, и отошла в самый тёмный угол пещеры, где начала расстёгивать своё китайское платьице, которое было мокрым, неприятным и скользким. Но у неё появился вопрос: снимать ли нижнее белье, которое, к слову, тоже поднамокло. - Ну что ты там, уснула что ли, Китаёзина? – а вот Сого уже снял с себя всю одежду, сидя у дающего тепло костра в чём мать родила, прикрывшись лишь почти высохшим пиджаком, скрывая им своё мужское достоинство. Окита всё смотрел в тот угол, куда утопала девушка, он был тёмный, холодный, но свет от горящего огня всё-таки еле-еле доставал до фигуры Ято, оголяя и показывая парню её белоснежную изогнутую изящно спину и манящие взор лопатки, на которых всё ещё виднелись лямки от лифчика. - Сейчас приду, извращенец ты ненасытный. – треск огня, звуки часто падающих капель на землю, звенящих о листву, молчание двух людей, оказавшихся в этой щепетильной ситуации - всё было так ново для них двоих, ведь это первый раз, и, наверное, последний, когда Кагура и Сого находятся наедине друг с другом в пещере, у огня, что обволакивает теплом голые тела. Всё же девушка решила снять нижнее кружевное бельё и прикрыться как-нибудь своим зонтом. Окита увидел, как женская стройная фигура вышла из тени, глаза Ято горели синим пламенем, а все её прелести были скрыты ненавистным сиреневым зонтом. Парень тогда про себя удивился: «А ничего у этой Чайны фигурка. Ноги длинные, стройные, сильные…». Но виду не подал. – Чё пялишься? – Кагура посмотрела на голого капитана первого отряда Шинсенгуми, прикрытого одним пиджаком, кошачьи-ятовским взглядом. - Да вот, смотрю… Ты поправилась? Потолстела от такого количества съеденной еды? – Сого продолжал злить Кагуру. Так, практически весь поздний вечер и часть ночи, два садиста-врага-соратника обменивались шуточками, колкостями и неприличными словечками. Но два уставших, измотанных дорогой и непогодой организма так и не смогли не спать всю ночь, свалились и задремали. *** В это время в штабе Шинсенгуми проходил мозговой штурм: каждый предлагал свой план спасения, предполагал, что сейчас делают эти две потеряшки, но так и ничего толком, на самом-то деле, не решалось, все спорили и ругались, а кто-то вообще заснул. - Сами найдутся. – зевающе проговорил Гинтоки. – Не маленькие. - Но Гин-сан, они могли потеряться, тем более сейчас ночь. – вопил Шинпачи, пытаясь разбудить заснувшего и носом утонувшего в чае Ямазаки. - Вот именно, Пацуан, ночь. Поэтому и от спасательной операции сейчас толку ноль. Вот утром, уаааа~… Можно будет идти по их следам. – умничал Саката, поудобнее усаживаясь в кресло зам.командующего, который спорил с Кондо. - Эх, ладно. Выдвигаемся на поиски завтра на рассвете. – согласился Хиджиката. – Широяша, быстро сполз с моего кресла! – и снова две легенды, Гинтоки и Тоширо, начали словесно-кулачную перепалку. Но ночь взяла своё, под колыбелью тьмы уснули все… *** - Есть хочу… - а вот живот Кагуры уснуть не смог. И через некоторое время, когда солнце уже проснулось и стало подниматься со своей горизонтальной кровати, он снова поднял хозяйку на ноги. – Хм, если садист вытащил майонез-зажигалку из своих штанов, может у него что-нибудь ещё завалялось? – девушка подошла к мирно спящему Сого, взглянула на него, подумала, вот бы этот придурок спал так вечно, как младенец, и пошла искать его шинсенгумовские брюки. Порылась в довольно глубоких карманах одежды, но так и ничего не нашла, отчего её маленький, но вместительный, животик заурчал ещё громче. Делать было нечего, Ято решила покопаться в пиджаке капитана, который, к сожалению, ну или к счастью (кто знает, xD), прикрывал мужское достоинство парня. Кагура присела на корточки рядом с голым спящим телом, увидела карманы, в которых может быть и завалялась вкусняшка, потянулась рукой, которая и проникла в этот секретный отсек, и что-то нащупала. Что-то странное, длинное и довольно широкое. – Что это? – обрадовалась девушка, найдя что-то похожее на булочку или конфетку, но это было всё не то. Конфета неожиданно начала как-то дёргаться, подниматься и расти. – Что это такое? Рыба какая-то, в пиджаке? – но тут холодная сильная рука схватила руку Ято, находящуюся в кармане. - Чайна, ты что творишь? – с румянцем на лице сонно проговорил Окита. - Рыбу достаю. – а девушка всё ещё держала «рыбу» в руке, крепко схватив. - Это не р-рыба… - Сого встал, усевшись перед удивлённой Кагурой в позе лотоса, а рука девушки-аманто всё ещё не отпускала «рыбу». - А что, конфета? - Да нет же! Отпусти! Оторвёшь! – кричал, как маленький мальчик, капитан, краснея. К слову, Кагура была без одежды и зонта, видно, встав, она надеялась, что Сого не проснётся, а зонт только бы мешал выполнить план по поиску пропитания. Так, девушка сидела голая перед парнем, сдвинув свои колени и пустив руку в штаны, ой, пиджак Окиты. - Оторву? – ох эта её детская наивность. - И… Оденься, Китаёзина ты чёртова. – пытался отвернуться от этой картины маслом капитан, но он всё равно увидел миленькие выпуклости Ято и её гладкую белоснежную кожу. - Ах ты извращенец! – Кагура дернула назло «рыбку» рукой, отпустила, схватила зонт и прикрылась, наблюдая, как из глаз Окиты в момент рывка полились слёзы из глаз. – Я… - начала девчонка из Ёрозуи, но… - Вы чем тут занимаетесь? – будто из-под земли вылезли Гин-чан, Шин-чан и Шинсенгуми. – Вы что…? – вскипел Саката, увидев свою «дочурку» голой вместе с голым Сого. - Да. – ответил Окита с пофигистским выражением лица, прикрывая свою наполовину оголённое достоинство. От этого «да» Широяша и Пацуан побелели и не смогли сдвинуться места. - Поздравляю, Сого! – радовался Кондо. – Когда свадьба? - Что? – не понимала ничего и Кагура, смотря как Шинсенгуми ликует, Ёрозуя стоит столбом, испустив дух, а Сого молча одевается. «Да. Китаёза, ты и правда не такая, как все девушки. Ты интереснее.» - приходило в русую голову парня, пока он натягивал штаны. Конец!