Хорошие дети плачут молча

«Так вот ты какой, белый полярный лис…» — подумал Ясен, нащупывая в кармане парализатор и раздумывая, как бы половчее им воспользоваться. А что? Парализатор — это вам не боевое заклятье, им пользоваться можно без ущерба для собственного организма. Только вот… Что нужно носатому и как он узнал, что они будут здесь? Интересно. Да и убивать его Снейп сейчас не будет — Ясен, благодаря обострившемуся Дару, ощутил тянущуюся к нему от Снейпа тонкую ниточку клятвы. — Здравствуйте, мистер Снейп, — вежливо сказал он. — Чем обязан вашему фееричному появлению? Снейп смерил Ясена презрительным взглядом и заявил: — Вы предсказуемы, Поттер. Дамблдор был прав, считая, что рано или поздно вы здесь появитесь. — Вообще-то это была не моя идея, но Мордред с ним. Вам-то что здесь надо? — светски поинтересовался Ясен. — И зачем вы так жестоко обошлись с моим крёстным и почтенным мистером Руквудом? — Поттер! — выплюнул Снейп. — Вечно от вас одни проблемы. — А чем я вам так не угодил, мистер Снейп? Или я вас устраиваю только сидящим в Азкабане? Снейп прищурился и задумчиво спросил: — Ты точно Поттер? — Единственный и неповторимый, — ответил Ясен. — Могу Магией поклясться. Не надо? Может быть, тогда перейдём к конструктивному диалогу? — Поттер, вы идиот! — прошипел Снейп. — Неконструктивно, — зевнул Ясен. — Это я уже слышал. И не раз, и не два. Что вам нужно, Снейп? Зачем вы меня караулили? Ни за что не поверю, что только по приказу Дамблдора. Вы ведь сейчас играете на одной конкретной стороне. Своей собственной. Не так ли? Снейп снова смерил Ясена нечитаемым взглядом. Хотя нет, читаемым. Вопрос «Кто ты такой и куда дел Гарри Поттера?» был просто написан у него на лице. — Я изменился, — спокойно ответил на невысказанный вопрос Ясен. — Тюрьма, знаете ли, меняет человека. Впрочем, вы, наверное, в курсе, Снейп. В Азкабане вы тоже были в своё время… правда, недолго. Пока вас не вытащил директор. — И отчего ваша смышлёность не стала проявляться раньше, мистер Поттер? — ядовито отозвался Снейп. — Скажем, курса с первого. Глядишь, и не угодили бы в Азкабан… — Может, и не угодил бы, — усмехнувшись, ответил Ясен. — Но наверняка тогда было бы что-то не менее… впечатляющее. Очередной квест от директора, к примеру. Но вы всё ещё не пояснили мне, что вы здесь делаете, мистер Снейп. А мне тут время терять некогда. Я — человек занятой. — Хорошо, — вздохнул Снейп. — Но я прошу вас поклясться, мистер Поттер, что вы не будете разглашать те сведения, которыми я поделюсь с вами. Уж извините, что я так обошёлся с вашими… сопровождающими, но мистер Блэк слишком импульсивен, а мистер Руквуд… я просто не хотел, чтобы он слышал мои слова. «Извиняющийся Снейп? — подумал Ясен. — И что же теперь ещё ожидать? Дамблдора с кальяном и гитарой, поющего «Дым над водой»?» — Хорошо, мистер Снейп, — сказал он вслух. — Я готов вас выслушать. — Я не испытываю к вам тёплых чувств, мистер Поттер, — колюче сказал Снейп. — Это не новость, — отрезал Ясен. — И в этом плане наши чувства взаимны. — Именно ваш отец и его компания виноваты в моём… положении, — сказал Снейп. — Будьте добры выслушать, это не займёт много времени. Но сначала… Снейп как-то неуловимо встряхнулся всем телом… и вроде бы даже не изменился. Только вот волосы на голове странно взъерошились… Да это же… — Ой… — выдал Ясен, — ушиии… На голове Снейпа и впрямь бодро топорщились два лохматеньких чёрных уха. Да и мантия как-то странно встопорщилась, хорошо хоть, сзади… — А под мантией — хвост? — поразился Ясен, заткнув подальше рвущуюся на язык фразу «Вы всё ещё девственник, профессор?» Дурацкая ассоциация возникла не зря, в своё время любимая внучка старательно знакомила Ясена с миром аниме, и одним из этих самых аниме было «Нелюбимый». Сюжет Ясен помнил плохо, ибо не зашло, но одна подробность засела в голове намертво. В мире этой самой анимешки все дети рождались с ушками и хвостами, благополучно жили с этим богатством до наступления половой зрелости, а после первого грехопадения ушки и хвостик благополучно отваливались, показывая всем, что их юный обладатель или обладательница уже вступали во взрослые отношения. Ясен, помнится, тогда подумал, что фирма, додумавшаяся производить искусственные ушки и хвостики, в том мире могла просто озолотиться — далеко не все родители рады внезапному лишению девственности любимого чада. — Смешно вам, Поттер? — прошипел Снейп. — А я с этим живу с той самой ночи, когда ваш отец спас меня от своего ручного оборотня! — Ничего себе! Так Люпин вас всё-таки покусал! — вырвалось у Ясена. — Нет, — вздохнул Снейп. — Всего лишь поцарапал до крови. Не знаю, попала ли в ранку слюна, но я так дико боялся заражения, что выпил зелье… Я уже тогда стал задумываться над тем, чтобы модифицировать Волчьелычное зелье, вот и создал несколько образцов. Один из них и употребил… А потом сутки провалялся в Больничном крыле с жутким отравлением в том числе. Но вроде бы всё прошло, из Больничного крыла меня выписали, Дамблдор в очередной раз отмазал банду вашего папеньки. Правда, отцы Поттера и Блэка выплатили мне компенсацию, и у меня появилась возможность купить ранее недоступные ингредиенты. А компания вашего отца… это было уже привычное зло. Так я думал до тех пор, пока однажды утром не проснулся с этими украшениями. — То есть, получается, что вы прошли неполный оборот и застряли в таком виде? — поразился Ясен. — Ничего себе! Профессор, да вы просто гений, если умудрялись этакое скрыть! — Кхм… — проворчал Снейп. — Да, мне пришлось придумать одно зелье… и собственноручно изобрести парочку заклятий для того, чтобы окружающие видели мой прежний, привычный облик. Сами понимаете, Поттер, моему дружелюбию и доброму отношению к миру это не способствовало. Я до выпуска боялся разоблачения на собственном факультете. Если к нищему полукровке с отцом-магглом все уже попривыкли, то сведения о том, что этот полукровка ещё и почти превратился в какую-то странную тварь, вряд ли способствовали бы моей популярности. И да, я совершил величайшую ошибку в жизни, поссорившись с вашей матерью, Поттер. Но поймите, в тот момент я больше всего на свете боялся, что моё заклятье перестанет действовать и меня увидят в истинном облике. — С этим понятно, — вздохнул Ясен. — Но я-то тут при чём? Я вам лично ничего плохого не сделал… — Вы вполне успешно все эти годы разыгрывали тупого самодовольного гриффиндорца, — отрезал Снейп. — Этого было достаточно. Ясен только плечами пожал. Похоже, тараканы в голове Снейпа были породистые — холеные и откормленные. Во всяком случае, хороший психолог Снейпу точно не помешал бы. — Сочувствую, — сказал он. — Но что вам нужно конкретно от меня? — Конкретно от вас, Поттер? — холодно усмехнулся Снейп. — Всего ничего. — Вы хотите, чтобы я избавил вас от этих украшений? — усмехнулся Ясен. — Запросто. — Не надо! — фыркнул Снейп. — К этим, как вы выразились, украшениям, прилагаются ночное зрение, отличная реакция и сила, куда большая, чем у обычного человека. Маскировать их я научился… а у некоторых… ммм… представительниц прекрасного пола они вызывают… очень неожиданную реакцию. Но не сказать, чтобы неприятную. Со временем я научился пользоваться этими преимуществами, и, увы, если их убрать — исчезнут и мои преимущества. Так что пусть остаются. — Но тогда даже ума не приложу, чем могу помочь… — слегка растерялся Ясен. — Можете, и очень даже можете, — цинично усмехнулся Снейп. — Вы можете отрешить меня от клятвы, которую я когда-то дал Дамблдору — защищать вас. И, видит Мерлин, вы бы не раз уже свернули себе шею без этой моей защиты. Думаете, легко было противостоять одержимому, который просто жаждал превратить вас в лепёшку на матче по квиддичу? А проследить за вами до Тайной комнаты и послать Фоукса на помощь? — Так это не Дамблдор его послал? — спросил Ясен. — Разумеется, нет, — Снейп брюзгливо сморщился. — Вы ведь уже поняли, что наш Великий Светоч обожает загребать жар чужими руками? Его не было в Хогвартсе в тот день — алиби себе делал на случай вашей погибели. А мне пришлось следить за вами, Поттер, и послать Фоукса со Шляпой на выручку… — И вас послушался чужой фамильяр? — ехидно спросил Ясен. — Кто? Фамильяр? — фыркнул Снейп. — Честное слово, только я начинаю думать, что вы поумнели, Поттер, как получаю новое доказательство вашей феерической глупости. Феникс не может быть фамильяром. Для фамильяра требуется кровная привязка, повторяю по буквам — к-р-о-в-н-а-я. Единоразово. А как можно привязать себе существо, которое постоянно умирает и воскресает, разрушая своей смертью любые узы? Нет, Фоукс не фамильяр, он подчиняется Альбусу, как директору Хогвартса. И будет подчиняться следующему директору, который пройдёт ритуал принятия должности. Но до этого предыдущий директор должен официально от своей должности отречься. Как Диппет. А мне Фоукс подчинялся, как декану — к вашему сведению, Поттер, деканы тоже дают подобную клятву. — Ясно, — кивнул Ясен. — Что же, тогда спасибо. Снейп только рукой махнул: — Альбус явно хотел вашей погибели. А на третьем курсе, когда вы бросились выяснять отношения со своим блохастым крёстным, а его приятель неожиданно начал превращаться, забыв принять зелье? Кто попытался отвести от вас опасность? Ясен нахмурился. У Визжащей хижины Снейп реально заслонил их троих собой, пытаясь защитить от обращающегося Люпина. Но… — Между прочим, Люпин уверен, что выпил зелье, — невинно заметил он. — И это было именно Волчьелычное. С чего он вдруг начал превращаться? А, мистер Снейп? Но профессора зельеварения было не так-то легко смутить: — Вероятно, меня подвёл поставщик. Волчьелычное требует большого количества редких и свежих ингредиентов. — С вашим-то чутьём вы не почувствовали негодный ингредиент? Не смешите меня, — съехидничал Ясен. — Я так понимаю, что вы прочно сидите на крючке у Светлейшего, и идея убрать оборотня из Хогвартса принадлежала ему? Люпин не стал играть по правилам Дамблдора, к тому же он действительно чему-то пытался нас научить, в отличие от Квиррелла и Локхарта… Да ещё и Сириусу мог поверить. Что, собственно, и случилось. Так что Люпин перестал соответствовать планам Дамблдора и его срочно нужно было убрать, не так ли? А для вас, как для зельевара, сварить какое-нибудь нейтральное зелье, придав ему запах, внешний вид и вкус Волчьелычного — не проблема, правда? В итоге Люпин обращается… и то, что он при этом никого не порвал — истинное чудо… проявляет свою звериную сущность, тёмной твари не место в школе, полной детишек, и он вынужден уйти, а наш старый кукловод тут как бы и ни при чём. Просто потрясающе. — Беру свои слова назад, мистер Поттер, — мрачно сказал Снейп. — Я был неправ, говоря о вашей феерической глупости. Вы просто фантастически поумнели. И, надеюсь, вы поймёте меня в моём желании оказаться подальше и от Дамблдора, и от Волдеморта, и от Магической Британии в целом. Вы даже не представляете, как мне надоели все эти игры в песочнице… Последние слова Снейп произнёс таким измученным и усталым голосом, что Ясен поверил — реально задолбали мужика. Все — Тёмные, Светлые, Дамблдор, Волдеморт, тупые детишки, продуваемый вечными сквозняками Хогвартс, ночные дежурства, факультет, полный Пожирательских отпрысков, невозможность заняться тем, чем хочется… А то, что он хочет удрать подальше, вполне объяснимо. Тем более, что в перспективе маячит смерть от зубов Нагайны. В этой реальности Снейп — не герой, хранящий верность мёртвой женщине… ну и Мерлин с ним. Пусть валит куда хочет — хоть жив будет. — Но как я могу отрешить вас от вашей клятвы, если вы давали её не мне, а Дамблдору? — спросил Ясен. — Это просто, — тем же тусклым голосом ответил Снейп. — Освободить от данной клятвы могут двое — тот, кому она давалась, и тот, ради кого она давалась. Дамблдор этого не сделает никогда. А вот с вами у меня есть шанс, мистер Поттер. — Потому что я — наивный дурачок-гриффиндорец? — усмехнулся Ясен. — Потому, что вы способны понять, каково это — быть вечным должником. Можете считать меня сволочью, но сейчас вы неплохо справляетесь и без меня. К тому же, уж простите, Поттер, я никогда не смогу воспринимать вас нормально. Нам двоим в Магической Британии будет слишком тесно. И если вас держит Род, то меня здесь не держит ничто. Вот такой расклад, можете меня оплевать за трусость и подлость от всей широты своей гриффиндорской души. — Вот ещё! — ухмыльнулся Ясен. — Больно мне надо вас оплёвывать. У меня только один вопрос — вы получите свободу, потому как Метка ваша в последнее время стала исчезать, покинете Британию и отправитесь куда-нибудь… ну, скажем, на Восток, не так ли? Снейп вздрогнул и с удивлением взглянул на Ясена. Ясен мысленно усмехнулся — подумаешь, бином Ньютона. Наверняка зельевару смертельно надоело маскировать особенности своего внешнего вида, а где могут нормально отнестись к магу с хвостом и ушами? Правильно, на Востоке. Да в той же Японии он и среди местных неволшебников сможет спокойно расхаживать с их-то любовью к косплею. И среди магов отношение будет не как к обычному гайдзину*, а как к существу магическому… — Так что я вас вполне понимаю, мистер Снейп, — продолжил Ясен, — и готов помочь вам с вашей маленькой проблемой. — И всё? — удивлённо хмыкнул Снейп. — Так просто? Никаких долгов, никаких обязательств? Ясен покачал головой: — Смысл? Мне не нужен союзник, который ненавидит меня и ничего не может с этим поделать. Вам нужна помощь маггловского целителя под названием «психолог», мистер Снейп. Ведь вы всё время видите во мне не мою маму, с которой когда-то дружили, а моего отца, который вам до сих пор ненавистен, несмотря на то, что давно уже мёртв. Вы ведь выиграли у Мародёров в конечном итоге. Мой отец погиб, Сириус много лет провёл в Азкабане, Римусу тоже пришлось нелегко, а Петтигрю в конечном итоге предал их всех. Мародёров давно уже нет, а вы живы и все эти годы провели в относительном благополучии… но так и не перестали ненавидеть. Не знаю, любили ли вы мою мать, скорее всего — нет… Тут Снейп возмущённо вскинулся, но Ясен сделал протестующий жест, и зельевар не произнёс ни звука, и Ясен продолжил: — …скорее всего — нет. Хотя бы потому, что вы прежде всего всегда видели во мне Джеймса, а не Лили… и вам даже в голову не пришло узнать, как живёт сын вашей бывшей подруги. Нет, я не жалуюсь, могло быть и хуже, кроме того, так же, как вы, поступила вся Магическая Британия, но не видеть, что одет, как оборванец, что выгляжу меньше и слабее своих сверстников, что совершенно ничего не знаю о волшебном мире, вы просто не могли. Ибо вы не идиот. Но вы предпочли думать так, как вам было удобнее, и видеть меня избалованным отродьем Джеймса Поттера, отродьем, рождённым с серебряной ложкой во рту. Да, вы защищали меня, мистер Снейп, но, даже защищая, не переставали ненавидеть. Хорошо, хоть на суде не топили… — Можете считать меня последней тварью, — буркнул Снейп, — переживу, но помогать заключению четырнадцатилетнего подростка в Азкабан я неспособен. — Да не считаю я вас тварью, профессор, — устало сказал Ясен. — Вас слишком часто использовали, заставляя делать то, чего вам не хочется, в обмен на крошечные поблажки. И у вас сейчас практически не осталось обычных человеческих чувств, кроме ненависти и желания освободиться. Вы живёте в той системе ценностей, которую построили для себя и вам в ней комфортно. Вот и живите дальше. А я уж как-нибудь сам. После этого Ясен поднял руку и чётко произнёс: — Северус Тобиас Снейп, отрекаю тебя от всех клятв и долгов, касающихся Джеймса Поттера, Лили Поттер и Гарри Поттера, считая их исполненными. И пусть все иные клятвы, данные тобой себе во вред, также будут развеяны. Отныне ты свободный человек, Северус Тобиас Снейп, и можешь начинать свою жизнь с чистого листа так, как тебе пожелается. Да будет Магия мне свидетелем! Никаких спецэффектов Ясен не ожидал, но Снейпа вдруг окутал мягкий золотисто-оранжевый свет, окружил, словно куполом, сверкнул яркой вспышкой и пропал. Ясен аж вздрогнул, отругал себя за бестолковость и подумал, что впредь будет поосторожнее, призывая в свидетели Магию. А Снейп, после того, как странный «купол» исчез, прикрыл глаза и замер. — Мистер Снейп, вам плохо? — спросил Ясен, испугавшись, что напортачил. — Мне… хорошо… — странным сдавленным голосом произнёс зельевар. И добавил: — Никогда не думал, что скажу это, но… Спасибо тебе, Гарри. Прощай. И с этими словами он эффектно крутнулся на пятке и исчез, не забыв перед этим бросить отменяющее заклинание в Сириуса и Руквуда. Те заворочались и застонали. Сириус пришёл в себя быстрее, вскочил на ноги и бросился к Ясену. — Гарри! Здесь же был Нюниус, Мордред его задери! Чего он хотел? Он тебе навредил? — Нет, — покачал головой Ясен. — Мы с ним поговорили, и он аппарировал. Но, думаю, что теперь у Дамблдора будет на одну марионетку меньше. Или у Лорда. Или у обоих. — Кхм… — задумчиво сказал Руквуд. — Всё хорошо, что хорошо кончается. Пора возвращаться, пока по наши души не принесло ещё кого-нибудь. Снейп точно не сделал тебе ничего плохого, Гарри? Ясен ещё раз покачал головой: — Нет. И он получил то, что хотел. Он аппарировал. «Он улетел… и не обещал вернуться. Милый, милый Карлссон…» — съехидничал Ясенов внутренний голос, и ему стоило большого труда не расхохотаться. Интерлюдия. Северус Снейп. Северус Снейп поспешно аппарировал из Годриковой Лощины в свой старый дом в Паучьем тупике. Одна мысль о том, что отныне он свободен, что больше не нужно возвращаться в ненавистную школу и терпеть выходки мелких засранцев, неспособных оценить красоту кипящего котла и волшебную науку приготовления зелий, вызывала у него состояние, близкое к эйфории. У него всё получилось! Мальчишка Поттер проявил истинно гриффиндорское бескорыстие и смог отменить клятву, данную Дамблдору, а также Долг Жизни Джеймсу Поттеру, который повис на зельеваре ещё в далекой юности. А все прочие клятвы и обеты были прочно связаны с этими двумя и начали рваться, как гнилые нитки, освобождая Снейпа от вечного, как ему казалось, рабства у Дамблдора. Что же касается клятвы, которую он в юности дал тёмному Лорду, и полученной Метки, то с недавних пор Снейп стал ощущать, как Метка постепенно слабеет, а вместе с нею слабеет и клятва. А вот теперь, когда мальчишка Поттер сумел призвать это странное золотистое сияние, Метка исчезла совсем, и зельевар не ощущал никакой связи с Лордом, даже самой слабой. И это было прекрасно, потому что покинуть Британию Снейп собирался немедленно, можно сказать, прямо сейчас. Эту возможность он готовил тщательно, уже несколько месяцев, когда понял, что Дамблдор просто-напросто слил своего Золотого мальчика и не собирается вытаскивать его из Азкабана. А если он так обошёлся с Избранным, то его, Северуса Снейпа, с его Пожирательским прошлым выбросит, как грязную тряпку, едва он перестанет быть полезным. Так что Снейп начал лихорадочно искать возможность освободиться от клятвы, данной Дамблдору по великой дурости. Но если бы не мальчишка Поттер — так и не нашёл бы. Снейп быстро собрал вещи — всё самое ценное он переместил сюда из Хогвартса ещё несколько дней тому назад, когда Дамблдор дал ему поручение проследить за домом Поттеров в Годриковой Лощине… О, именно тогда в сердце зельевара возникла смутная и безумная надежда, которая наконец-то сбылась. Наконец-то… Он свободен! Снейп уменьшил заранее собранные вещи, подхватил саквояж с чарами Расширения пространства, где хранилось немало интересных штучек, за которые люди понимающие отдали бы много-много славненьких золотых кругляшков, впрочем, мешочек с галеонами, снятыми со счёта в Гринготтсе там тоже присутствовал, за годы преподавания на счету скопилась кругленькая сумма… Очень даже неплохой стартовый капитал. «Какой же идиот этот Поттер! — подумалось некстати. — Отпустил меня просто так, без всяких обязательств… Мог бы хоть зельями взять… И как он теперь?» Снейп встряхнул головой. Поттер сам сказал, что не нуждается в нём, как в союзнике, так что теперь это не его дело. Осталось только написать заявление для Дамблдора и… и можно было отбывать. Отчего же так свербит на душе? Снейп написал заявление об уходе и хотел уже вызвать домовика из Хогвартса, но вдруг, повинуясь какому-то неясному душевному движению, достал из саквояжа три флакона, наполненных золотистым зельем с аккуратно наклеенными этикетками, вложил их в шкатулку, свистнул сову и привязал к её лапке небольшой свёрток с зельями. Варварство, конечно, и расточительство, но мальчишке это может понадобиться. К тому же Снейп не любил чувствовать себя обязанным. Сова, которой было поручено разыскать мелкого Поттера, благополучно улетела, а Снейп вызвал домовика, радостно вручил ему свёрнутый в трубку пергамент с заявлением об увольнении, подхватил вещи и исчез в вихре аппарации. *Гайдзи́н (яп. 外人) — сокращение японского слова гайкокудзин (яп. 外国人), переводящееся как «иностранец», либо как «человек извне». Иероглифы, составляющие слово гайкокудзин (外国人), означают 外 «вне», 国 «страна» и 人 «человек». Таким образом, буквально слово означает «человек из внешней страны».