🌒🌕🌘
Он собрал команду мечты, дрим тим, не иначе. Сехун, которого за драку с одноклассником, в качестве наказания отправили на перевоспитание в театральный клуб (и о чем только думали учителя?); Чонин, появился следом за Сехуном, потому что «настоящие бро своих бро не бросают». Йерим только пришла из средней школы и явно была смущена тем, что в клубе были одни мальчики старше нее. Стоило отдать ей должное, что на все предложения Тэён вступить в их литературный кружок, Йерим отвечала вежливым отказом и кропотливо продолжала учить свои реплики. И, конечно же Чондэ. Ким Чондэ, которого Бекхен знал едва ли не с пеленок, ведь по счастливой — нет — случайности их родители давно были дружны. Как Чондэ занесло к ним в клуб для Бекхена было загадкой до сих пор. Казалось, на первом году тот вообще не был заинтересован во внеклассной деятельности, так что было немного удивительно, что в начале нового учебного года тот подал заявку на вступление. Бекхен ее так и не принял, но Чондэ плевал на это и упорно продолжал ходить на все репетиции неофициального театрального клуба. По большому счету лишь для того чтобы мешать. Так это видел сам Бекхен, ведь как только на горизонте появлялась лохматая макушка Чондэ, тщательно построенная дисциплина в одночасье рушилась, и Чонин с Сехуном, едва не светясь от счастья, бежали к Чондэ, прекрасно зная, что тот мастак на всякие глупые выдумки. Это невероятно раздражало, но в какой-то момент Бекхен просто смирился со сложившимся положением вещей. Возможно так было даже лучше?🌒 🌕 🌘
Постановка называлась «Признание у реки». Бекхен не стал заморачиваться и просто написал историю о первой школьной любви. Возможно, получилось немного слащаво — тяжело было писать о том, чего не знаешь — но для школьного фестиваля самое то. Он наблюдал за Сехуном и Йерим, которые отыгрывали свои реплики, как боковым зрением заметил странное копошение рядом. — Я тут подумал, — произнес Чондэ, сев на соседний стул, — нам нужна еще одна девушка. — Похвально, что ты умеешь пользоваться головой, Чондэ, но, во-первых, где ты найдешь нам еще одну девушку, а, во-вторых, с чего ты решил, что можешь вносить правки в сценарий, — возразил Бекхен, продолжая смотреть на игру ребят, делая кое-какие пометки на полях. — Других же ты слушаешь, — настаивал Чондэ. Он раскачивался на стуле, и в какой-то момент наклонился слишком уж близко, едва ли не уткнувшись губами в ухо Бекхену, и от неожиданности тот вздрогнул. Он возмущенно посмотрел на Чондэ, прикрыв ладонью ухо — ощущение чужого горячего дыхания на коже было странным. — Ладно, что ты предлагаешь? — вздохнул Бекхен, решив, что Чондэ прав, и будет нечестно, если из-за собственной неприязни, он не выслушает его предложение. Внутренний голос, однако, подсказывал: «Это ловушка!» — Тебе, ну, не кажется, что у Чонина очень мало реплик? Бекхен внимательно смотрел на Чондэ, пытаясь по выражению его лица понять, о чем он думал. Но тот как ни в чем не бывало продолжал раскачиваться на стуле и, сложив губы трубочкой, смотрел на ребят. Реплик у Чонина было предостаточно — Бекхен специально старался написать сценарий так, чтобы всем досталось своя минута славы — так что вопрос Чондэ показался странным. Он определенно придумал какую-то глупость, только Бекхен никак не мог понять, в чем она заключалась. Пока не сложил два и два. — Фу, Чондэ, это так мелочно, — скривился он, искренне считая, что как капитан он не может принять подобное решение. — Да ладно, он не обидится, зато мы повеселимся. Вот оно, думал Бекхен, именно так он и подбивает других делать гадости. И как Бекхен раньше не заметил этого. Неужели Чонин с Сехуном были правы, и организм и правда со временем привыкал к яду? Уже после завершения репетиции, Бекхен состроив максимально грустное лицо подошел к Чонину и произнес почти что сакральное «мне очень жаль, Чонин, но…». Злорадный смех Сехуна, кажется было слышно на всю школу. Вот ведь и правда, настоящие бро своего бро в беде не бросали.🌒 🌕 🌘
Учитель Ким с интересом наблюдал за ходом репетиции. — Где вы взяли юбку для Чонина? — спросил он, пока сам Чонин старательно отыгрывал лучшую подружку главной героини. — Одолжили у девочек из клуба шитья, — смущенно произнесла Йерим. По изначальному плану Чондэ, злополучную юбку они должны были попросить у нее, но Йерим сразу сказала, что та максимум налезет Чонину на шею — все же стоило учитывать, что у них разное телосложение. Решение проблемы нашлось быстро и теперь они могли лицезреть, как Чонин бойко подбивал героя Сехуна признаться в любви главной героине. — Это была идея Йерим, — подтвердил Бекхен, улыбнувшись ей, от чего Йерим зарделась еще больше и шепнув «спасибо» убежала на сцену. — Должен признаться это была отличная идея. Чондэ, сидевший рядом, лишь пожал плечами, но по его глазам было видно, что он доволен. — Нужно почаще меня слушать. — Я все еще не понимаю, почему согласился, но хорошо, отныне буду больше к тебе прислушиваться, — кивнул Бекхен.🌒 🌕 🌘
Это было странно. Он чувствовал, что угодил в трясину и не понимал, как из нее выбраться. Ведь раньше все было так просто и понятно, что изменилось? Чондэ не нравился ему и это было так естественно, как солнце, что восходило на востоке и пропадало на западе. Один из первых в учебе и спорте, всегда в центре внимания. Слишком шумный, слишком яркий, норовящий влезть куда угодно и устроить как можно больше хаоса. На голове вечно воронье гнездо и форменная рубашка никогда не заправлена, и эта его улыбка от которой всегда мурашки по спине… Бекхен столько лет его знал, но искренне верил, что у него преимущество и он не попадется на крючок, но вот он здесь и сейчас. Смотрел на до боли знакомый профиль Чондэ, смотрел как он подсказывал забывшему свою строчку Сехуну, и понимал как где-то внутри его тела густым сиропом разливалось вязкое тепло. Невыносимо. — Приходи вечером в парк, что у реки, — декламировал Сехун, — дабы узнать, как чувства глубоки мои. Йерим ему что-то отвечала, но Бекхен их уже не слушал. До школьно фестиваля оставалось меньше недели.🌓 🌕 🌗
Бекхен почти сразу увидел знакомую взъерошенную макушку в другом конце вагона, и поскорей достал учебник из сумки, дабы прикрыть им лицо. К несчастью, Чондэ — и как только умудрился — его уже заметил, и теперь, ловко протискиваясь между другими пассажирами, направлялся к нему. Сжав рукой лямку сумки, Бекхен безуспешно пытался вчитаться в сложенные из напечатанных слов строчки, подсознательно понимая, что в этой битве он с треском проиграл. — Утречка, — поздоровался Чондэ, улыбаясь так широко, что было удивительно, как у него еще от натуги щеки не лопнули. — Привет, — кивнул Бекхен, продолжая пялиться в учебник. Если он будет его игнорировать, возможно тот отстанет. Хоть это и не очень вежливо, Бекхен не видел другого выхода из сложившейся ситуации. Рядом с Чондэ он чувствовал себя по-идиотски, и это было так странно. Они столько лет знали друг друга, и раньше Бекхен, обычно избегающий других людей, комфортно себя ощущал рядом с ним. В какой момент и что именно пошло не так, он понять не мог. Поезд мерно гудел, продолжая свой ежедневный маршрут. Чондэ не пытался навязать разговор, а держался одной рукой за поручень и просто рассеяно смотрел куда-то поверх макушки Бекхена. Он чему-то улыбался, и, к удивлению Бекхена, эта улыбка совсем не была похожа на ту, которой тот всегда приветствовал его. Она была мягче, она была теплой и нежной, от нее так же бежали мурашки по коже, но это было совсем другое чувство. Приятное? Обжигающее? Тяжело было его описать словами. Это было немного странно. Тихое утро. Стук колес о бесконечные рельсы. Станция за станцией — люди заходили и выходили из вагона, заполняя собой пустующее пространство. Рутина, которая сейчас почему-то таковой не ощущалась. На очередной остановке ввалилась целая толпа, пришлось следить за тем, чтобы никто не отдавил Бекхену ноги, не ткнул локтем в ребра или сумкой в бедро. А еще Чондэ стоял слишком близко, и это нервировало. Бекхен попытался было сделать шаг назад, но уперся спиной в стоящую за ним барышню, от чего неловко дернулся обратно, едва не вписавшись носом в плечо Чондэ. Тот никак это не прокомментировал. Все так же стоял со своей загадочной улыбкой — будто познал все тайны мирозданья — лишь взгляд перевел на Бекхена. — Не хочешь сгонять куда-нибудь на этих выходных? В караоке или погулять в Еуидо? Должна быть хорошая погода, так что можем погонять на великах. Как раньше, помнишь? — Нет, — быстро выпалил Бекхен, краснея, — нет, извини, у меня подготовительные курсы. — Ясно, — улыбнулся Чондэ, и во взгляде что-то едва уловимо изменилось. Бекхену стало тошно и противно от самого себя. В самом деле, они же хорошо ладили в детстве, почему же теперь он сторонился Чондэ как прокаженного? Особенно в последнее время. — Может… может в другой раз? — тихо произнес Бекхен, надеясь, что за шумом поезда его не будет слышно. — Наша станция. Он быстро запихнул учебник в сумку и проскочил мимо удивленного Чондэ к выходу из вагона. Поток спешащих по своим делам людей надолго разделил их и в следующий раз Чондэ смог увидеть Бекхена лишь в классе. Тот старательно смотрел в окно, не обращая ни на что внимания, и это позабавило Чондэ. Все же, чтобы там не придумывали Сехун с Чонином, сам Чондэ действительно считал Бекхена милым.🌓 🌕 🌗
Они справлялись хорошо — почти месяц постоянных репетиций не прошел даром. Даже Йерим, которая, в силу своего характера и новизны ситуации, все время зажималась, сегодня была сама на себя не похожа. Сехун с Чонином ожидаемо держались на высоте. Фестиваль был в самом разгаре, на постановку и клуба пришло много зрителей и это, черт возьми, было потрясающе. Все как запланировал Бен Бекхен, ничто и никто сегодня не смогло бы испортить ему настроение. Даже Чондэ на удивление был собран и сосредоточен. Все же, стоило отдать должное, он действительно сильно помог. Почему в прошлом году от него было столько проблем, для Бекхена так и осталось загадкой. Может быть, когда-нибудь потом он обязательно спросит, но сегодня не время для воспоминаний о былых обидах. В очередной раз выйдя на сцену, как рассказчик, Бекхен поймал взглядом Чондэ, и понял, что тот смотрел на него. Он улыбался, совсем как тогда, в метро и Бекхен опять почувствовал как непонятное тепло наполняло тело. Его распирало от счастья, казалось, энергии было так много, что он в одиночку мог бы горы свернуть. Быстрей дочитав свой текст, Бекхен поспешно скрылся за кулисами, пытаясь отдышаться и прийти в себя — сердце билось так быстро, что казалось выпрыгнет сейчас из ребер. Приближалась кульминация. Сехун запнулся, очевидно позабыв строю реплику, но тут же продолжил, похоже, Чондэ справлялся со своей работой. Или нет? Бекхен прекрасно помнил текст и там не было того, что сейчас городил Сехун. — После фестиваля, у реки Ханган, — говорил он, — я сердце ей свое отдам. Какого черта? Этого не было в сценарии! Этот кусок они не меняли. — Где он? — прошипел Бекхен, ворвавшись в класс, который им выделили для подготовки перед постановкой. Сехун с Чонином замерли как и стояли, и сейчас как никогда раньше Бекхену казалось, что у них действительно одна мозговая клетка на двоих. — Как только мы закончили он уехал куда-то на велосипеде, — спокойно ответила Йерим, прекрасно понимая, о ком Бекхен спрашивал. — Спасибо! Он схватил с парты свою сумку и, громко хлопнув дверью, побежал к выходу из школы. — Высокие отношения, — протянул Чонин, натянув юбку себе на голову, от чего теперь был похож на вождя какого-нибудь индейского племени. — А по мне они очень милые, — заметила Йерим. Сехун с Чонином переглянулись. — Ты слишком много общаешься с Чондэ. — Точно-точно!🌔 🌕 🌖
Как Бекхен и предполагал, Чондэ нашелся недалеко от входа в парк Еуидо. Что у реки Ханган. Черт, это было так очевидно, что было немного удивительно, ведь обычно тот придумывал более изощренные манипуляции. Почему же сейчас все было так просто? И, главное, почему сам Бекхен не чувствовал подвоха? — Ким Чондэ, какого хрена? — Бекхен старался говорить спокойно, но его все равно трясло. Не потому что Чондэ изменил одну из финальных реплик, причина была гораздо глубже. — Ты знаешь, — просто ответил Чондэ, вставая с земли и поднимая лежащий рядом велосипед. Бекхен знал. Он знал, и это было так странно, что то о чем он писал внезапно стало реальностью. Чондэ продолжал улыбаться и злиться на него уже не получалось как бы Бекхен не пытался себя заставлять. — Твоя мама сказала, что на следующих выходных ты свободен, — начал Чондэ и Бекхен не дал ему закончить очевидное. — Я согласен. Чондэ больше не улыбался, ошарашенный таким быстрым ответом. Довольно хмыкнув, Бекхен скинул с плеча сумку. Плевать что там говорили Чонин с Сехуном про яд. Ну и пусть, что он привык. Так тоже было хорошо.