Пламенное сердце

      Не-Айрис была такой же, как я её запомнила: злой, раздражённой, с пылающими от гнева и обиды глазами. И всё также похожей на нашу Айрис: голубоглазой блондинкой с мягкими чертами лица, которые хищно заострились от безумных и злобных оскалов. Было странно видеть подобное выражение лица на нежном личике подруги.       Не-Айрис окинула меня высокомерным взглядом, отчего мои ноги вновь загудели. Мистическая связь Адоры между нами вспыхнула вновь. Я окончательно перестала чувствовать Джокера: раньше я ощущала его запах и его присутствие на периферии, теперь же он полностью исчез. Здесь были только я, не-Айрис и белое пространство вокруг нас.       — Глупая птичка сама пришла к кошке? — глумливо спросила собеседница, буквально выплывая передо мной и хватая меня за подбородок.       — Для кошки у тебя коготки туповаты, — хмыкнула я.       — Быть может и так, но у тебя коготки в самый раз. Стоит мне завладеть твоим телом… М-м-м… Красота будет!       — У тебя не выйдет, — ответила я. Почему-то эта сцена мне крайне напоминала многочисленные сёнены.       — Неужели?       — Если бы ты могла, ты бы сделала это раньше. И может даже не моё тело, а чьё угодно: другого столпа, пирокинетика или обычного человека. Ты привязана к этому генератору.       Не-Айрис цокнула, а выражение её лица помрачнело. Я поняла: я была права. Айрис, как и та Женщина в чёрном, которую мы встретили на Китайском материке, была привязана к генератору. Не телом, так душой. Ну, или тем, что от души осталось — воспоминаниями, личностью или характером.       Я смело посмотрела не-Айрис прямо в глаза. В голове пронеслись неприятные воспоминания о прошлом посещении Четвёртой бригады, когда эта дамочка едва ли не заставила меня с ума сойти. Я тогда была сама не своя. Она вызвала во сне волну гнева, сбила с толку и ослабила моё душевное состояние, благодаря чему эта тварь Хаумея смогла воспользоваться моментом и подчинить меня себе, как какую-то куклу. Хорошо, что в тот день Бенимару пришёл мне на помощь.       От мыслей о капитане Седьмой бригады сердце непроизвольно сжалось, а по телу прошла дрожь. Он же наверное волнуется, пока я тут с не-Айрис и Джокером. Надо будет поскорее вернуться…       Насмешливое фырканье не-Айрис было подобно пощёчине. — Как мило. Этот твой Бенимару хорош собой, — протянула она, описывая вокруг меня круг. Не-Айрис была полностью обнажена, а потому мне пришлось тактично прикрыть глаза, чтобы не видеть ни её грудь, ни пах. — Может, попробовать заточить твою душу здесь, вместо моей, а самой прийти к нему? Он выглядит горячим.       — Не волнуйся, он умён настолько же, насколько и горяч. Подделку распознает сразу, — гордо ответила я, понимая, что попросту хвастаюсь Бенимару. Ну а как им можно было не хвастаться? С тех пор, как мы официально вместе, мне хотелось всему миру рассказать о том, какой у меня крутой парень. — Но давай лучше перейдём к делу. Мне нужна информация.       — Много кому много что нужно. С чего ты решила, что я чем-то тебе помогу? — хмыкнула не-Айрис.       — Ты права, тебе нет смысла мне помогать просто так. Но что насчёт сделки?       — Сделки? — Собеседница тут же оживилась и подплыла ко мне. Наши лица находились в паре сантиметров друг от друга, будь не-Айрис живым человеком, я бы обязательно почувствовала бы её дыхание на своих губах. Но она была мертва. Она была простой душой. Однако душой, которая обладала эмоциями, чей яркий запах закружил вокруг меня. Не-Айрис была заинтригована. — Во-первых, меня зовут не не-Айрис, а Аматерасу. Прояви уважение. — Я вскинула бровь. Так значит, генератор назвали в честь своей жертвы? — Да. Хоть в чём-то мне отдали честь. Тупые людишки.       Не-Айрис… Вернее, Аматерасу умела проникать в разумы других людей и читать мысли — это было очевидно. Я догадывалась об этой её способности и раньше, поскольку в прошлом она не раз проворачивала подобное со мной и с другими людьми, но всё равно мне было неприятно, что кто-то рылся в моей голове и знал все мои секреты.       Как на зло в голову начали лезть самые постыдные мысли. Аматерасу мгновенно скривилась и отпрянула от меня.       — Фу! Перестань об этом думать! Какая гадость!       — Прости. Оно само. Подсознательно, — застенчиво ответила я, пока мои губы расползались в той самой отвратительной улыбке, которую я ненавидела всеми фибрами своей души. Ну за что мне это! Почему первой реакцией на смущение или неловкость у меня всегда была эта ужасная улыбочка?! — Кхм, давай лучше к делу. У меня для тебя есть предложение.       — Да. Видела и до того, как ты начала думать о всяком… таком, — она неопределённо повела руками. — Но ты наивна, если думаешь, что я соглашусь. Мне это неинтересно.       — Разве? — Я подняла брови в притворном удивлении. Щёки всё ещё заливала краска. — Ты хочешь выбраться отсюда, а я готова помочь тебе это сделать.       — Как? Разрушив генератор? Не смеши! Ты даже сама не уверена в своей задумке! Ты сомневаешься.       — Да, сомневаюсь. Но я верю в Вулкана и его способности.       — В Вулкана? В этого Вулкана Джозефа?! Веришь! Да ему доверия нет! — разозлилась Аматерасу. Я отшатнулась от запаха её гнева. Меня вновь затошнило. — Всей его семейке не было доверия! А ему — тем более!       — О чём ты? — удивилась я. — И Вулкан — не его семья! Он совершенно другой человек!       — Он помешан на технике и изобретениях точно так же, как и его отец с дедом! Ты думаешь, по чьей вине я здесь? Кто виноват в том, что я оказалась в этом тупом генераторе? И как ты думаешь, кто его вообще создал?!       — Дед и отец Вулкана, но…       — Вот именно! — закричала Аматерасу. — Они его создали двести лет назад! И именно они заперли меня здесь! И ты думаешь, что после такого я доверю их потомку своё будущее?       Я была откровенно поражена. Вулкан упоминал, что его предки построили генератор, но я думала, что всё это бред. В конце концов, генератору чуть меньше двух сотен лет, люди столько не живут! Это невозможно!       А потом я вспомнила Сумире и Проповедника. А ещё Йону, который напал на Асакусу. Они ведь люди, верно? И им явно больше двухсот пятидесяти лет. Так как они умудрились не состариться и не умереть? Неужели в силе Проповедника заключается ключ к бессмертию? Но даже если и так и предки Вулкана работали на Проповедника, почему потом они отвернулись от него? Вернее, не от него, а от Церкви и Джованни?       Голова пухла от вопросов, на которые у меня не было ответов. И я беспомощно уставилась на Аматерасу.       — Пожалуйста, расскажи мне всё, что знаешь, — попросила я.       — Нет, — хмыкнула девушка, отворачиваясь. — Ты ничего не можешь мне предложить.       — Но уничтожение генератора и освобождение твоей души…       — Я по-любому освобожусь, когда наступит катастрофа.       Я поджала губы. Я изначально ехала к Аматерасу без чёткого плана действий и методов переговоров. Мной двигало желание докопаться до истины этого мира, спасти друзей, и я совсем не подумала о том, что получу отказ.       — Ты права, — вздохнула я. — Ты освободишься в любом случае, с катастрофой или без, с моей помощью или без. Но просто… Просто я хочу жить. И я хочу, чтобы мои родные и любимые люди тоже были живы. Я хочу сделать ради них хоть что-то. Я не хочу, чтобы их поглотило пламя. И поэтому я пришла к тебе. Ты единственная, кто может хоть как-нибудь помочь мне защитить их.       Аматерасу обернулась на меня, смотря тяжёлым взглядом, который буквально прибивал к полу. Я не знала, о чём она думала, поскольку запахи её эмоций постоянно сменяли друг друга. И лишь одно оставалось неизменным: горечь.       Наконец, Аматерасу заговорила:       — Я помогу тебе, но если ты отдашь мне своё тело, а сама останешься в генераторе. — Так значит, я ошибалась? Она не может занять чужое тело, но может обменяться душами?       Боль пронзила моё сердце. Я… Я не хотела умирать. Не хотела отдавать своё тело. Не хотела расставаться с любимыми. Я… Я хотела жить.       На глазах сами собой выступили слёзы. Смерть стояла прямо передо мной и ждала моего ответа. И это оказалось страшнее, чем я себе представляла.       Но у меня с самого начала не было выбора.       Я прикрыла глаза.       — Хорошо, — шепнула я. — Мы поменяемся местами, но только дай мне время рассказать остальным о том, что я узнаю от тебя, и попрощаться.       — Хочешь увидеть своего горячего парня в последний раз? — усмехнулась собеседница.       — Да. И не только его. Брата, Артура, Тамаки… Ещё Огуна, Наоми и Сузуми было бы неплохо. И, конечно же, всю мою бригаду. И Седьмую с Хибаной. — Имена друзей давались мне с трудом, будто каждый звук отделял меня от них всё больше и больше.       Аматерасу молчала, но я чувствовала запах отчаяния, исходивший от неё.       — Ради них ты готова умереть, — горько произнесла она, скрывая глаза за длинной чёлкой. — А я никогда не была готова жертвовать своей жизнью ради людей.       — Тебя заставили. А я выбираю сама, — ответила я. — Не знаю, сколько ты проживёшь в моём теле после того, как мы поменяемся, но учти: я сейчас самый разыскиваемый преступник во всей Империи. Вероятно, если тебя повяжут, то превратят в марионетку Хаумеи. Тебе придётся скрываться, но Джокер должен будет помочь. И я уговорю своих друзей, они тебя не бросят.       Аматерасу в который раз смерила меня тяжёлым взглядом. Я поджала губы.       — Хорошо. Но я не стану рассказывать, что произошло. Я тебе покажу. — Не успела я и глазом моргнуть, как девушка оказалась прямо напротив меня. Схватив меня за затылок, она стукнулась своим лбом о мой. Наши взгляды встретились, ноги загудели, и картина передо мной резко изменилась.       Мы больше не были в белом пространстве, теперь нас окружало пепелище. Мир был серо-чёрным, но запаха гари я не чувствовала: в воспоминаниях не было никаких запахов, даже ароматов эмоций — те исходили только от Аматерасу, отстранившейся от меня и стоявшей рядом.       Мы смотрели на странную картину. В сожжённом мире рядом с горой обуглившихся трупов сидела маленькая светловолосая девочка. Она спала в крайне неудобной позе, накрытая лишь тонким куском ткани, заменяющим одеяло. И пусть черты лица были совсем детскими, я сразу поняла: передо мной Аматерасу.       Какое-то время ничего не происходило, но затем совсем рядом послышались шаги. Девочка приоткрыла глаза, а я обернулась. Передо мной был неприятно уродливый человек с вытянутым вперёд подбородком и маленькими бегающими глазами. Я поняла, что это был Йона. Я никогда раньше не встречалась с ним лицом к лицу, но почему-то в этот момент меня настигло понимание того, кто это.       — Ну здравствуй, — прошелестел Йона. Даже его голос не был человеческим. — Все вокруг мертвы. Твоя семья, родители… А ты выжила.       — Мама спрятала меня, — испуганно просипела девочка, буквально вжимаясь в камень. — Вы… Вы немец? Или из союзных сил? Я слышала, вы не трогаете гражданских!       — Ни то, ни другое.       — Тогда… Вы… Кто вы? — Девочка совсем тряслась от страха. Я прищурилась. Немцы? Союзные силы? Это что, Вторая мировая? Или Первая мировая? Учитывая, что Натаку умер во времена Корейской войны, а Инка и Шо — немногим раньше меня, Аматерасу вполне могла жить в первую половину двадцатого века.       — Я просто обычный гражданский. Но живу в мире. Там нет ни войн, ни насилия. Есть только наш спаситель.       — Б-бог? — удивилась девочка.       — Да. — И протянул ей руку. Аматерасу взяла её.       Воспоминание оборвалось, а мне резко поплохело. Аматерасу была рождена в моём мире за много лет до моего появления. Она застала Первую или Вторую мировую войну, она по факту являлась ребёнком войны. Дочь обычных гражданских, умерших во время очередного обстрела и вызванного им пожара. Девочка выжила лишь чудом.       Я посмотрела на Аматерасу, а она стояла как ни в чём ни бывало.       — Это решение было моей ошибкой. Не первой но, пожалуй, самой серьёзной, — холодно и даже отстранёно произнесла она. Я втянула воздух: сожалением не пахло, но была глубокая тоска и ненависть.       — И… Что было дальше?       — А дальше я отправилась в их мир.       — Как это, в их мир?       Мои пальцы похолодели от неприятного предчувствия. Что ещё за их мир? Мир… Йоны? Тот самый, с которым сталкивается наш мир, тем самым вызывая катастрофу?       — В мир Йоны и мир Проповедника. Правда, в то время их звали не так.       — А как?       Аматерасу резко улыбнулась, скаля зубы, и я невольно отшатнулась. В воздухе запахло мерзким весельем, издевательством, будто девушка знала информацию, способную раз и навсегда перевернуть мой мир. Способную выбить почву у меня из-под ног. Способную заставить меня метаться в агонии ужаса.       Мне искренне стало не по себе. Липкий страх поднялся по горлу, застревая в глотке. Я попыталась было что-то сказать, но не смогла выдавить ни звука.       — О, не бойся так, — махнула рукой Аматерасу. — Я думаю, тебе это понравится. Тебе как, лучше показать или сказать? Хочешь растянуть удовольствие или любишь по-быстрому? — Но я не могла ничего ответить, слова просто не шли, и собеседница, закатив глаза, решила за меня: она взмахнула рукой, и белое пространство, в котором мы вновь оказались после окончания первого воспоминания, вновь изменилось, обретая краски.       Я огляделась. Передо мной предстала лаборатория или что-то вроде того: всё стерильное, неподалёку стол с компьютерами и кучей мониторов, где-то какие-о колбы, везде провода, тонкие толстые. А в центре всего этого — Йона, держащий чумазую малышку-Аматерасу на руках, и…       — Мама?