(не) люблю

— Я тебя не люблю, — говорит он. Очень сухо, очень отчетливо и не кутая резкость слов в туманный флер эмоций. На мгновение Диана чуть-чуть хмурит брови — не то что бы от обиды, больше от удивления. Она не спрашивала, она, черт возьми, никогда не спрашивает и не говорит об этом вслух, но каждое мгновение он ощущает ее чувство. Это как солнце — иногда мягкое, утреннее, иногда жгучее как в зените. В Готэме такому солнцу нет места. За окнами Сторожевой башни темнеет космос, вдалеке где-то крутится маленький голубой шарик Земли, охраняемой ими. Диана задумчиво подносит к губам чашку с горячим кофе, прикрывает глаза от удовольствия, вдыхая теплый, пряный аромат, напоминающей о счастливом утре, о чем-то уютном и расхолаживающем. Запах словно прокрадывается глубже сквозь несуществующие трещинки его брони. Корица, кардамон и самая чуточка перца. — Я тебя не люблю, принцесса. — повторяет он контрольным, потому что так надо, а он целую жизнь только на этом и выстроил. На «так надо». — Я и с первого раза услышала. — наконец, хоть как-то реагирует она. — Все в порядке, правда. — Прости. — Разве за это просят прощения? — Ты отличный друг. Соратник, о котором любой может только мечтать. Ты потрясающая женщина… — Дело не во мне, а в тебе? — со смехом Диана украшает его коллекцию клише еще одним. — Богатый парень с проблемами. Она не изворачивается и ничего не отрицает, она не выглядит задетой, словно не ее гордость ранена, а драгоценное чувство отброшено им, как ненужая безделушка. Почему же она и здесь тоже словно бы неуязвима — а он снова нет. Почему это у него ноет в груди где-то под черным кевларом? — Именно, — кивает он, рассеянно глядя куда-то на мониторы. — Потому во избежание дальнейших недоразумений и неловкостей… Заранее подготовленная фраза, замысловатая, изящная и мертвая, словно сформулированная спичрайтерами из УэйнИндастрис, выскальзывает из файлов памяти, уступая коротким, словно рубленым. — Я не могу. Не умею. Не… Молча Диана глядит на него, на то как он мается, словно бы это он отвергнут. — Просто избавься от этого, — почти просит он. — Зачем? — совсем по-девчачьи дергает она плечом, пытаясь смахнуть прилипшие к щеке прядки. — Есть дело, которому я отдаюсь полностью, есть друзья, которым нужна моя помощь… В моей жизни есть еще много чего хорошего кроме любви к тебе, Брюс. Хотя не буду скрывать, иногда твоя улыбка делает мне очень тепло вот здесь, — ее ладонь касается нескрытого броней места, где под смуглой кожей бьется сердце. — Жаль только улыбаешься ты так редко. Каждое мгновение изменяющаяся картина мира на мониторах вновь приковывает его внимание. Хочется объяснить, что не нужна ей заноза в сердце, не нужна эта рана, что достойна она неизмеримо лучшего. — Ты была бы счастливее, — обрубает Брюс коротко. — Возможно, — одним глотком Диана допивает свой кофе. На мгновение в глазах ее, наконец-то мелькает нечто похожее на печаль. — Но что уж теперь. Не я выбирала, Брюс. Телепорт отправляет ее в Юго-Восточную Азию, где бушующий тайфун захлестнул прибрежные города, и тысячи людей прямо сейчас нуждаются в спасении. Только чашка с остатками кофе напоминает о том, что она была здесь минуту назад. Белая чашка без следов губной помады да аромат кофе, корицы, кардамона и перца чуть-чуть. На одно-единственное мгновение Брюс прикрывает глаза, добровольно вдыхая этот расхолаживающий, теплый запах поглубже, как отравляющий газ, и тут же возвращается к работе. Был бы он сам счастливее? Кто теперь знает. В конце концов, он любить ее тоже не выбирал.