***
Джейхейрис сидел на своём троне и осматривал всех собравшихся лордов и леди. Все перешёптывались, ожидая решения судьбы короля-безумца. Король посмотрел на свой Малый совет и на своих родных и близких. Каждый из них ждал, когда же дорниец предстанет перед ними, униженный и сломленный. У всех были личные счёты к Чёрному Змею. Больше всех его смерти жаждала Мирцелла, ибо она больше всех настрадалась от безумия Дейрона. Её всю немного трясло от нетерпения и гнева. Малютка Элия по-прежнему сидела на руках матери, не понимая, что сейчас будут судить её отца. Мирцелла посчитала, что её дочь должна знать, каким на самом деле является Мартелл. Но вот дверь открылась, и в зале стало тихо, словно в крипте. Дейрон шёл медленно, опустив голову, отчего лицо его было скрыто волосами; его кандалы издавали противное бряцание. Но больше всего окружающих смутил невыносимый смрад, исходивший от дорнийца, поэтому многим пришлось прикрывать носы, когда он проходил мимо них. Перед королём Дейрон предстал с опущенной головой, и Джейхейрис смерил его взглядом, полным ненависти и презрения. Руки его чесались от желания лично прикончить гадёныша, но суд должен был пройти законно. — Дейрон из дома Мартеллов, вы обвиняетесь в убийстве ваших родителей, отравлении вашего брата Оберина, убийстве короля Сэмвелла Тарли, узурпации власти, убийстве Роберта Старка, убийстве Эдвина Талли и Яры Грейджой. — Перечисление всех преступных деяний Мартелла вызвало ком в горле, от чего Джейхейрис промочил горло и потом спросил осуждённого — Признаёте ли вы свою вину? Сознаётесь ли в содеянном? Дейрон молча поднял голову. Его взгляд не выражал ни раскаяния, ни стыда за совершённые преступления. Казалось, что ему это даже нравится. Он скривил губы в злорадной улыбке, обнажая оскаленные зубы. Терять ему уже было нечего, а потому Мартелл готов был источать яд из своих уст. — Ха! — усмехнулся он в лицо королю. — Лишь несколько преступлений из этого списка я могу признать. Да, это я стоял за смертью своих родителей и младшего брата. Кровь вшивого волчонка и просоленной шлюхи тоже на моих руках, признаю, — Дейрон гордо задрал подбородок. — Но в остальных преступлениях я не повинен! Эдвин Талли был казнён палачом, с него и спрашивайте. — Палач всего лишь исполняет приказы, — вставил своё слово великий мейстер. — Он не в силах препятствовать решению короля. — Да неужели! — дорниец уставился на Сэма. — Тогда почему людей, причастных к смерти принца Визериса, брата короля Джейхейриса, в своё время обезглавили и отрубили им руки? Они ведь тоже «исполняли приказы». — Значит, вы не считаете себя виновным в смерти лорда Талли? Ну, а что насчёт цареубийства? — спросил Джейхейрис, холодно смотря на Змея. — Живя в хрустальном доме, грешно кидаться камнями… государь, — последнее слово Мартелл словно выплюнул. Он ехидно посмотрел на короля, заставляя последнего вспомнить события девятнадцатилетней давности. — Сэмвелл был моим другом, лучшим другом. Его убил Джеймс Ланнистер. С галереи подала голос Эллен, которая была не в силах терпеть ложь Мартелла. — Ты подговорил Джеймса на это! — её глаза были мокрыми от проступивших слёз. — Сначала ты подбил его на избрание Сэма королём, а потом на его убийство! — Я же не виноват, что наш Джеймс думает не той головой, что у него на плечах, — язвительно ответил Дейрон, повернув голову в сторону Тарли. Эллен не совсем понимала, о чём говорит Мартелл. — Да-да, моя дорогая. Твой обожаемый Джеймс совершил ту же ошибку, что и Рейгар Таргариен и Робб Старк, — глаза дорнийца безумно округлились. — Он думал своим членом. Всё-таки язычок, груди и жаркое лоно моей дражайшей сестрицы были способны принести немалую пользу. От таких слов Эллен застыла, как статуя. Она не могла поверить, что Джеймс, её защита и опора, изменял ей с Мэрией. Эллен не смогла сдержать слёз. Видя это, Дейрон злорадно улыбнулся. Тирион решил вступить в дело: — Ваша сестра тоже ответит за свои деяния. Когда мы её найдём, она предстанет перед судом и понесёт заслуженное наказание. — Это заставило Мартелла разразиться безумным смехом, наполнившим весь зал и приведшим всех в ужас. Элия немного занервничала и уткнулась в шею матери. — Можете поискать в Седьмом пекле, если хотите её найти. — Все окружающие смотрели на Дейрона постепенно округляющимися глазами. Неужели он способен на такое? — Ха-ха! Да-да-да, она мертва! Знаете, как это было? — не дожидаясь ответа, он продолжил: — Я пришёл к ней в покои, разодрал на ней её прекрасное платье… и трахнул её! Боги, какая же она была сладкая и горячая! — Дейрон закатил глаза от удовольствия, словно вновь оказался там. — Я накачал её своим семенем. А потом убил её, медленно вонзая меч в её прекрасную спину. Бедняжка мучилась, трепыхалась, пыталась позвать на помощь. — Этот рассказ нисколько не стыдил Змея, а совсем даже наоборот, доставлял удовольствие. — Мне показалось, что сестра короля заслуживает более быстрой смерти. Поэтому я отрубил ей голову! — Дейрон смаковал каждое произносимое им слово. Мирцелла с ужасом слушала этот рассказ, ведь подобное могло случиться и с ней. — Ваши преступления противны Семерым! — заявил находившийся в зале верховный септон. — Я буду молиться, чтобы ваша душа была обречена на самые страшные муки! — Я оружие Неведомого, старик! — гордо произнёс Мартелл. — Ты чудовище! — выкрикнула Аша. Тирион мысленно с ней согласился. Он, пожалуй, был единственным, кто помнил времена правления Джоффри и видел творимые им безумства. «По сравнению с Мартеллом Джоффри — всего лишь милый шалун», подумал карлик. — Правда? — Дорниец повернулся к Аше. — Ну тогда неудивительно, почему ты так кричала и извивалась. Мой член и мой язык доставили тебе ЧУДОВИЩНОЕ удовольствие! — он облизнулся, вспоминая их близость. Родрик и Ренли готовы были убить паршивца на месте, но сдерживали свои порывы. Аша, в свою очередь, гневно смотрела на Дейрона, не зная, что возразить, потому что это была правда. — Хватит! — громогласно сказал Джейхейрис, ударив кулаком по подлокотнику. — Вы повинны в тяжких преступлениях и понесёте заслуженное наказание. — На его лице появилась несколько злобная улыбка. — Будь я таким же, как вы, то отдал бы вас на растерзание… — Кому? Дворовым псам? — Дейрон усмехнулся. Его не пугали угрозы короля. — Нет, не псам, — интригующе сказал Джейхейрис. — Им всем. — Король обвёл рукой всех собравшихся. Мартелл смутился и повернулся назад. До него с опозданием дошло, что всё это время его признания и колкости слышали лорды и леди Вестероса. Ему стало страшно от осознания того, что с ним могут сделать его бывшие вассалы. Он остановил свой взгляд на Лианне. Она смотрела на Змея с презрением и некоторым превосходством. «Я перехитрила тебя, гадёныш», мысленно говорила ему Таргариен. Взгляд Дейрона потемнел, а лицо его посерело от злости. — Лучше отдайте меня на растерзание вашей дочери, — ехидно заявил он. — Драконы — существа голодные и жадные до всего. — Дейрон продолжал жадно смотреть на Лианну, представляя её на своём члене. — Собственно, вы это и так знаете, не так ли? Скажите, Ваше величество, каково это — трахнуть дракона? — Мартелл хотел было подойти к трону, но стражники дёрнули его назад. Сам король резко встал с трона, заставляя всех гадать, что будет дальше. — Закрой свой блядский рот, Змей! — Джейхейрис устал от речей дорнийца. Ему были противны слова про то, как Дейрон будет иметь его дочь. Ни о каких приличиях речи больше не шло. — Как и твоим верным псам, я предоставлю тебе выбор: вечная служба на Стене либо виселица. — Ха! Мои деяния не настолько чудовищны, чтобы отправлять меня в эту ледяную задницу мира, заставляя служить вместе с овцелюбами! — За злобой и насмешками Дейрон скрывал страх. Он прекрасно помнил, что на Стене теперь служит Тео Старк, а потому дорога на Север дорнийцу была заказана. — Значит, мы можем закончить это разбирательство? — Джейхейрис взирал на Мартелла свысока. Он не испытывал к нему ничего, кроме отвращения и презрения. — Не угодно ли пройти сразу на плаху? Дейрон ответил ему взглядом, полным желчи и ненависти. Тёмные глаза дорнийца теперь, казалось, стали чернее ночи: — Нет. Это значит, что мне не в чем каяться, — Дейрон даже перед лицом смерти продолжал язвить, — всё, что я делал, шло на благо королевству! В спор вновь вступила Аша. Она долгое время провела при дворе Чёрного Змея, а потому слова о благе государства показались ей натуральной издёвкой. — Королевству?! — в её голосе звучало негодование — Разве твои родители, твой брат и твоя сестра угрожали королевству? Неужто Мирцелла призывала всех и каждого противиться тебе? Согласен, были такие, как лорд Талли. Но с ним можно было договориться путём переговоров и, возможно, каких-то уступок. Но нет! Вместо этого ты швырнул его в темницу, а потом приказал четвертовать его, и всё это за несогласие с твоей точкой зрения. Все твои деяния были не на пользу государству, они подпитывали твою гордыню и твоё эго. Свои капризы ты называл «государственными интересами» и делал всё ради их исполнения. Знаешь, как тебя величают в народе, какие прозвища дают? «Правитель Четырёх Королевств, Король безумцев, гордецов и интриганов, Защитник своего величия, Чёрное Солнце, Чёрный Змей, Второй Безумный король»… И подобных прозвищ ещё очень много. — А разве король и государство — не единое целое? — не успокаивался Дейрон. — Тогда почему супружескую неверность королевы приравнивают к государственной измене? Дом Харровеев был полностью уничтожен за то, что леди Алис якобы была неверна своему мужу-королю. Не забудьте также историю про Бетани Бракен и Терренса Тойна. Оба были казнены после того, как их застали вместе. Моя личность напрямую связана с королевством: новая жена — чтобы был наследник, который продолжит моё дело; казнён один из лордов — так надо. — Не пытайтесь оправдывать свои преступления благими намерениями! — возразил Джейхейрис. — Леди Аша права, казнь лорда Талли не была необходимой. Можно было договориться. — Неужели! — Дейрон громко рассмеялся. — Тогда скажите, государь, что вы сделали с теми людьми, которые понаделали в вашем теле ещё больше дырок? Разве вы их простили? Договаривались? Слова дорнийца заставили короля вернуться к давно минувшим временам, когда он был Джоном Сноу, бастардом с Севера. Он делал то, что считал правильным, и за это был убит своими братьями. Он не знал, что ответить на такие слова. — Не-е-ет, вы казнили их! — продолжал Дейрон. — А когда вы убивали Дейенерис Таргариен, разве не оправдывали это всеобщим благом? Не смотрите на меня так, я слышал эту историю, равно как и все, кто здесь присутствуют. — Мартелл сверлил взглядом короля и его десницу, словно хотел заглянуть им прямо в душу. — Дейенерис Таргариен сожгла целый город с сотнями тысяч невинных людей, — вставил Тирион. Воспоминания того дня не оставляли его даже столько времени спустя. — А что сделал Эйгон Таргариен с Харренхоллом? Что он и его сестра сделали с Дорном после смерти Рейнис? Там ведь тоже гибли ни в чём не повинные люди, и я говорю не о солдатах, а о простой прислуге и горожанах, — не сдавался Дейрон. — И кстати, что сделал ваш отец, лорд Тирион, когда Безумный король открыл ворота Королевской Гавани? Джейхейрис, Тирион, Сэмвелл и все остальные были поражены тем, насколько изворотлив был дорниец. Все его вопросы таили в себе подвох. При упоминании Дейенерис король посмотрел на Лианну. Она знала причину, по которой её отец убил Матерь Драконов, и смогла принять этот факт и простить его. — Я убил Дейенерис Таргариен ради спасения человечества от будущих страданий под пятой тирана! — твёрдо ответил король. — И если бы мне пришлось, то я сделал бы это ещё раз. — Вот-вот! — воскликнул Дейрон, не сводя с короля своих злобных глаз. — Мы с вами практически ничем не отличаемся друг от друга. Разница только в том, что свои деяния я делал по собственной воле, а не по наущению пьяных карликов. — Слова Мартелла продолжали расковыривать зажившие раны. — Вы убили свою любовь лишь потому, что она угрожала вашему нынешнему деснице и вашим сёстрам. Понятия «человечество» и «государство» немного сузились, не правда ли? Ваши обвинения звучат лицемерно. — Вы всё сказали? — спокойно произнёс король, сдерживая внутреннюю ярость. — Не совсем, — язвительно ответил Мартелл. — Раз уж речь зашла о вашем окружении, посмотрите внимательно на них. Вспомните, что они сделали? Когда речь зашла о вашем изгнании на Стену, никто из них не заступился за вас, не сказал и слова против. — Если бы мы не отослали его тогда на Стену, Безупречные и дотракийцы залили бы кровью весь Вестерос, — настаивал Тирион. — Малая жертва ради блага большинства. — А что вам мешало соврать Безупречным? Пообещали бы, что сошлёте бастарда на Стену, а когда евнухи бы уплыли, короновали бы его, как правителя Семи Королевств, — Дейрон продолжал лить яд в уши. — Но нет! Вы даже не почесались. Ни вы, лорд Тирион, ни мейстер Сэмвелл, ни леди Бриенна, ни сёстры Старк, ни Брандон Старк. Никто. — Мартелл искоса посмотрел на короля. Тот окинул холодным взглядом названных людей. Он понимал, что дорниец в чём-то прав, но не хотел этого признавать. — И этих людей вы решили защитить? Пьянчуга-карлик, мейстер-недоучка, рыжая дура, баба-рыцарь, парень-калека и безликая-дезертир? Осознание того, что они живы, помогало вам крепче спать под шкурами? Мы, правители, всегда находим оправдание своим поступкам, чтобы совесть наша была спокойна. — Ещё одно слово про моих брата и сестру, и я лично перережу тебе горло! — вспылила Арья. Но взгляд Джейхейриса заставил её унять свой порыв. — Раз уж ты находишь оправдание всем своим поступкам, — король продолжал сохранять внешнее спокойствие, — то объясни нам всем, зачем ты посадил Мирцеллу и Элию под замок? — Мирцелла посмотрела на Неда, вспоминая их совместное заточение. — Эта тупая львица ослушалась моего приказа и родила дочь вместо сына! — Какого приказа? — Мирцелла негодовала. — Тогда ты не был королём, всего лишь десницей! Дейрон развернулся к жене. На его лице начал проступать гнев, теплившийся в нём. — Это не значит, что мою волю не нужно исполнять! Я сказал тебе, чтобы ты молилась о сыне! — Мартелла уже нельзя было остановить. Его голос постепенно становился похожим на змеиное шипение. — Видимо, ты молилась не тем Семерым или вообще Старым Богам, раз родила эту мелкую пищащую уродку!!! Элия, пускай и была мала, но поняла, что речь идёт о ней. Всё это время она смотрела на Мартелла и частичкой души тянулась к нему, чувствуя родную кровь. Ей было неважно, какой он: безумный, жестокий, коварный — он оставался её отцом, человеком, зачавшим её. Но с каждой минутой в её детский неокрепший мозг приходило осознание того, что этого человека она никогда не назвала бы папой. А теперь, когда он назвал её чуть ли не в лицо уродкой, Элия залилась слезами и уткнулась в материнское плечо. — Подлец! Мерзавец! — Мирцелла прижала дочь к себе. У неё у самой на глазах выступили слёзы. — Наша дочь не виновата, что родилась девочкой! Весь зал наблюдал за этой перепалкой, пока вдруг в ход суда не вмешался мастер над кораблями. — А знаете, Мартелл прав! — будто серьёзно произнёс Родрик, остальные посмотрели на него с недоумением. — И примеры приведены достойные: дом Харровеев, Бетани Бракен… Ты прав, Дейрон: твои действия были только на благо королевству. Точно так же во имя общего блага совершали свои поступки Мейгор Жестокий, Эйгон Недостойный и Эйрис Безумный. Только с такими королями тебе и следует себя сравнивать. — Грейджой решил опустить дорнийца с неба на землю, и вроде у него получилось. Понимая, что суд затянулся, Джейхейрис потёр виски и обратился к безумцу: — Дейрон Мартелл! Вашим преступлениям нет никакого прощения. А потому я, король Джейхейрис Таргариен, приговариваю вас к смертной казни. — НЕТ! — рявкнул Дейрон. В его глазах виднелись одновременно гнев, ярость, безумие и страх. — Не вам меня судить! Я король! — Бывший король, — съязвила Лианна, презрительно смотря на дорнийца. — И всё-таки судить меня может только тот, кто выше меня, — Дейрон высоко поднял голову. — Пускай Семеро решат, виновен я или нет! Я требую суда поединком! Джейхейрис посмотрел на верховного септона. Если он удовлетворит просьбу Дейрона, будет ли это расценено как уважение к Вере? Король окинул взглядом лордов и леди, ожидавших решения своего сюзерена. — Так тому и быть! — объявил Джейхейрис. — Кто желает выступить поединщиком от дома Таргариен? — Позвольте мне, государь! — сказал Дориан Хайтауэр. — Ваше величество, разрешите мне выступить вашим поединщиком! — выступил вперёд Подрик Пейн. Желающих было всё больше и больше, и Джейхейрис начал опасаться, как бы лорды не начали драку за шанс убить мерзавца. Но тут голос подал Эддард: — Отец! Позволь мне, — он умоляюще смотрел на него. — Я должен убить его! Я должен отомстить! — Эддард хотел собственными руками пронзить чёрное сердце Мартелла. Мирцелла и Вель замерли, затаив дыхание. Джейхейрис посмотрел на сына. Мотивы Неда были ему понятны, поэтому он коротко кивнул. Дейрон обернулся к своему сопернику и рассмеялся: — Наконец-то мне доведётся убить одичалого! Всегда мечтал об этом. — Он улыбнулся своей самой мерзкой улыбкой. Нед же одарил соперника своим холодным северным взглядом.***
Оба бойца были готовы к поединку. С Мартелла сняли все оковы и вернули ему его меч. Также принесли корону Дейрона, это было его предсмертное желание, как он его назвал. «Если мне суждено умереть, то пусть я умру с короной на голове. Если же нет, то я окажу мальчишке великую честь, ведь он падёт от королевской руки», — сказал Мартелл. Ничто не могло сломить его гордыню, даже возможная смерть. Нед готовился к поединку, разминая руки. Он успел изучить Дейрона, а потому понимал, что последний не будет сражаться честно. Они смотрели друг на друга, словно пытаясь испепелить противника взглядом. Найти двух соперников, так сильно не похожих между собой, казалось, было невозможно. Нед в своём чёрно-красном одеянии казался воплощением воина: холодный взгляд, никакой вычурности, шелков и золота. В руках у него был обычный полуторный меч, рукоять которого была обтянута кожей. Дейрон являл собой полную противоположность. Это было коронованное чудовище, скрывающее своё внутреннее уродство за золотом и шелками. Его меч больше напоминал дотракийский аракх, рукоять которого была сделана целиком из золота и украшена драгоценными каменьями; на перекрестье было отчеканено солнце, выполненное из оникса. Верховный септон, по традиции, поднял к верху свой кристалл. — Перед взором Богов и людей мы собрались сегодня, чтобы выяснить вину или невиновность этого мужа, Дейрона Мартелла, — септон повернулся к дорнийцу. — Пусть Семеро рассудят этих воинов по справедливости! Да дарует им Матерь милосердие! Пусть Старица укажет им путь! Пусть Отец воздаст им справедливость по заслугам! И пусть Воин направит руку того, чьё дело правое! — Септон отошёл в сторону. Бой начался. Поначалу соперники кружились по кругу, делая лишь редкие выпады. Таргариен смотрел в глаза Дейрона, пытаясь предугадать его действия. Но дорнийские очи были тёмными, как и сама душа Мартелла, и понять его следующий шаг было нелегко. Оружие точно не было отравлено — меч был несколько раз протёрт масляной тряпкой на глазах у всех. Дейрон же гипнотизировал Неда, как делают некоторые змеи перед тем как съесть добычу. И вот Нед нанёс удар сверху, но Мартелл остановил его клинок, отвёл в сторону и сделал резкий выпад, оставляя порез на ноге соперника. Таргариена пронзила боль, но он отстранился от неё и продолжил бой. Дейрону начал нравиться этот смертельный танец. Его движения были плавны и спокойны, словно его жизнь не находилась под угрозой. Он парировал удары Неда либо же ловко уходил от них. Арья, наблюдавшая за поединком, постепенно начинала узнавать этот стиль боя. Плавные движения, лицо практически не выражает эмоций, не считая злости… — Седьмое пекло! — негромко воскликнула она. — Что такое? — спросила стоявшая рядом Лианна. Мирцелла, Вель и Аша тоже посмотрели на вдову лорда Баратеона. — Это же водный танец! — ответила Арья. — Стиль боя браавосийских фехтовальщиков. — Она вспомнила «уроки танцев» с Сирио. «Быстрая, как лань». — И насколько эффективен этот стиль? — поинтересовалась Мирцелла, которую начинало трясти от волнения. — Против рыцаря в доспехах он практически бесполезен, ведь брави сражаются тонкими клинками, наподобие этого, — Арья указала на Иглу, висевшую на её правом боку. — А вот в бою с человеком в обычной тряпичной одежде он смертелен. Но если узкий клинок заменить на обычный… — дамы поняли её без лишних слов. — А если водный плясун ещё умеет танцевать «Танец Вестероса», — Арья вспомнила слова своего учителя, — то он становится просто смертельно опасен для своих соперников. Между тем поединок продолжался. Нед атаковал дорнийца, но последний постоянно уходил от его атак. Правда, и сам Дейрон не мог больше ранить соперника. И вот северянину удалось остриём меча задеть самодовольное лицо Мартелла. Тот ненадолго отвернулся, прикрывая рану рукой. Вкус и запах крови, пускай и собственной, взбудоражил Дейрона, высвобождая всю ярость и силу, что таились внутри него. Когда Мартелл вновь выпрямился, лорды и леди ужаснулись увиденному; Нед тоже испытывал некоторый страх. Лицо Дейрона пересекала красная полоса, из которой по лицу текли струйки крови. Сам Дейрон, на фоне закатного неба, казался чернее ночи. Его глаза, полные злобы и ненависти, прожигали Неда насквозь. — Я убью тебя и вырежу твоё сердце! — Голос Мартелла стал похож на шипение. Он стал медленно надвигаться на северянина. — Сначала я убью тебя. — Выпад. — Затем заживо освежую твоих родителей. — Ещё выпад. — У твоего брата такое красивое лицо; жалко, если кто-то его испортит. — Нед снова отразил выпад дорнийца. — А потом я изнасилую Мирцеллу и всажу кинжал ей в горло. Нед не выдержал провокации и бросился на врага, но Дейрон только этого и добивался. Теперь бой стал ожесточённее. Оба поединщика отражали удары друг друга. Но постепенно преимущество стало переходить на сторону Мартелла. Его атаки стали быстрее и сильнее, и Нед начал потихоньку выдыхаться. Вель стало тревожно за сына, ей хотелось вступить в бой и помочь ему. Такие же эмоции испытывала Мирцелла, наблюдая за боем. «Давай, Нед! Ты сможешь!» И вот северянин окончательно выдохся под натиском Чёрного Змея. Он вновь атаковал Мартелла, но тот блокировал его выпад и ударил Неда левой когтистой рукой, оставив несколько заметных следов на лице. Видя, что его противник обессилел, Дейрон отвёл его меч в сторону и с размаху нанёс Неду удар в грудь, оставив глубокую рану. На лицах многих застыл ужас и беспокойство. Нед вскрикнул и упал на колени, не выпуская при этом меч из рук. Мирцелла готова была упасть в обморок, но некие силы не позволяли ей этого сделать. Лианна начала нервно теребить кончики волос. Вель и Джейхейрис были на пределе. Внезапно зал огласил детский крик: — Папа! — все обернулись на источник голоса. Маленькая Элия, продолжая сидеть у матери на руках, протянула свою ручку к северянину. Из глаз у неё тонкими струйками текли слёзы. — Папа? — Мартелл громко рассмеялся над криком девочки. Он посмотрел на неё, надеясь увидеть там страх. Но Элия продолжала смотреть на дорнийца такими же тёмными глазами, не боясь того, кто был её отцом. — Не волнуйся, девчонка. Скоро твой «папа» встретится со своими Богами. Но не в моих правилах разлучать семью, — елейно произнёс Дейрон, — потому ты и твоя мама быстро к нему присоединитесь. — Змей улыбнулся той улыбкой, что обычно появляется на лице всех безумцев. — Скоро вы все встретитесь со своими Богами! — он уже обращался к собравшимся в зале. — Я убью всех и каждого здесь! А потом искупаюсь в вашей горячей крови! — Дейрон не прекращал смеяться. Нед стоял на коленях, опираясь на меч. Крик Элии отвлёк дорнийца, а потому у него было время на передышку. «Матерь, даруй мне сил! Отец, освободи разум мой от злых помыслов! Старица, сними пелену с глаз моих и укажи мне путь! Воин, направь мой меч!» Постепенно силы стали возвращаться к нему, правда с раной на груди было всё ещё тяжело. Но вот Нед опёрся на одну ногу и, опираясь на меч, встал с колен. По залу прокатился гул. Дейрон с ужасом смотрел на поднявшегося северянина. Он чувствовал нарастающий внутри страх. Нед начал стремительно атаковать его, склоняя чашу весов на свою сторону. Дейрон еле-еле успевал парировать удары противника. Нед стал постепенно теснить его. Он отомстит за всех родных и близких, пострадавших по вине Змея. — За Север! — Выпад. — За Роберта! — Ещё один выпад. — За Мирцеллу! — удары становились всё сильнее и чаще. — За Элию! — Взмах мечом, и Нед отрубил Дейрону правую руку, которая упала на пол вместе с мечом. Дорниец оказался без защиты. — За Вестерос! — наконец клинок резко вошёл в живот Мартелла. Зал наполнился восторженными вздохами. Дейрон обхватил лезвие левой рукой, словно желая вытащить. Из его рта вырывались хрипы вперемешку с кровью. Нед вытащил меч, после чего дорниец упал на пол. Все собравшиеся начали ликовать и аплодировать молодому принцу. Джейхейрис с гордостью смотрел на сына. Мирцелла вытирала слёзы с глаз. Наконец-то всё закончилось и Чёрное Солнце уйдёт с вестеросского небосвода. Нед победно вскинул окровавленный мечом, не замечая боли. Но тут возгласы и аплодисменты прекратились, когда все заметили, что дорниец всё ещё жив. «Держится до последнего вздоха, гадёныш!», — подумала Лианна. Дейрон, зажимая оставшейся рукой рану и опираясь на культю, отполз к ступеням, ведущим к трону. Он нашёл в себе силы облокотиться о первую ступень. Нед подошёл к умирающему Мартеллу. — Ну что, будешь молить о помиловании или умрёшь без единого слова? Дейрон посмотрел на северянина злобным взглядом. Даже в свои последние минуты жизни он оставался всё тем же гордым и заносчивым безумцем, каким был всегда. Но, как это часто бывает, за Недом он увидел своих отца и мать, Оберина, Мэрию, Эдвина Талли, мальчишку Старка, Яру Грейджой и лица всех погибших от его рук, по его приказу или по его вине. Глаза его широко раскрылись, а зрачки сузились от увиденного. Однако дорниец не чувствовал страха, лишь ярость и подступающее безумие. Он скривил губы и хрипящим голосом произнёс: — Убей меня и будь проклят! Будьте прокляты вы и весь Вестерос! — его охватил приступ смеха, безумного и злорадного. В этот момент Нед быстрым движением вонзил меч в горло гадюки. Захлёбываясь собственной кровью, Дейрон успел произнести нечто невнятное, после чего замолк навсегда. На его лице застыло безумное выражение с улыбкой, сопровождавшей Мартелла на протяжении всей его жизни. Тем временем на Королевскую Гавань опустилась вечерняя темнота. Чёрное Солнце закатилось на веки вечные. Дейрон из дома Мартеллов, Третий этого имени, Князь Дорнийский, десница короля и правитель Семи Королевств, бездыханно лежал у подножия трона. Он умер, как и желал — с короной на голове. — Мартеллам не стоит участвовать в судах поединком, — заметил Тирион. Стоявший рядом Подрик Пейн слегка усмехнулся, согласившись с данной мыслью. Тирион же вспомнил пророчество, написанное Брандоном Старком перед смертью. «Чёрное солнце покроет страну на долгие годы. Часы сделают круг, и с севера подует голубой ветер. Пройдя через огонь, люди смогут увидеть закат. Лев и волк сольются в танце, и оба они заплачут красными слезами. Змеи будут есть друг друга, пока не останется один. Горы и реки станут едины, они отсекут ноги всем животным. Вокруг дракона запляшут дьяволы и сыновья, и расправит он свои крылья. Чёрный ворон займёт своё место в ледяных чертогах, сбросив свою шерсть. Плач ребёнка известит о приходе мёртвых королей. Олень встретит свою семью в день закатного солнца. Огонь воспылает под водой. Айсберг потеряет одну льдину и сольётся с чёрными островами».