Воин Феникса

На Топкие Болота опустилась ночь. Несмотря на светлячков, светящихся существ и явлений, здесь сейчас было как-то мрачно и тихо, ощущалась какая то негативная энергия. На высоченном дубе, на одной из его веток которого, восседал молодой мужчина: кончики могучих орлиных крыльев соприкасались с нижней веткой дуба, тяжелый и хмурый взгляд янтарных глаз направлен вперед. В них читалась не ненависть, а скорее недоверие. Борра смотрел на Хозяйку болот так, как бы смотрел на предателя. Эльф поморщился от воспоминаний того дня. Шесть лет прошло, а тот ненавистный вечер отзывался у него злобой: Если сначала Борра не обращал внимание на перемены в душе, что кипели в нем словно лава, то через пару дней ему от этого стала некомфортно, и он пытался сопротивляться этому. Но ничего не получалось. Тогда он решил обратиться к старому способу по успокоению души: отправится на топи, чтобы в очередной раз полюбоваться лесной красавицей. Один взгляд на нее и у эльфа успокоение на душе. В тот вечер пустынный воин долго не мог найти юную эльфийку, облетел всю территорию и только под конец, когда он стал прочесывать границы волшебной территории, то ему удалось найти Малефисенту в компании с человеком. Стоп, что? С ЧЕЛОВЕКОМ?! Борра аж задохнулся от возмущения перемешанным с неожиданностью. И ладно если б они просто стояли, но как только эльф увидел поцелуй данной парочки; от этой картины у воина защемило сердце. И нет не от ревности. Ни в коем случае. Пустынник и до этого не испытывал к лесной красавице каких-либо чувств, просто восхищался ею. А что на счет любви, то воин был предан лишь Афии. Парень дал себе слово, что никогда не полюбит больше никого, для него существовала и существует лишь одна возлюбленная. Все! Отныне он официально воин, и готовь стать военным предводителем. Любовь и влюбленность он запер в глубине души на семь замков. Точка! Но сейчас он ощущал и злость, и неожиданность, и возмущение; все вперемешку. Хозяйка Топких Болот, последний потомок Феникса смеет сближаться с человеком. Человеком! Да и вообще, будь она обычной девушкой волшебной расы - темный эльф не смеет вступать в дружеские, романтические и упаси Бог интимные отношения с человеком. Главным врагом их рода. А Малефисента сейчас идет против эльфийской природы. Не описать насколько это взбесило молодого мужчину, что почитал законы своего рода. Да, в тот вечер он вернулся в Обитель почти что бешеным от злости. Друзья пытались что-то узнать у него, мол что случилось, но по диким глазам Борры они поняли, что это была плохая затея. С тех пор минуло шесть лет, и он практически не летал с Элисой и Коналлом сюда, дабы проконтролировать ситуацию. Так, изредка от скуки мог составить им компанию. Но одна ситуация изменила его принципы, заставив вновь посещать топи, но не чтобы контролировать ситуацию или просто полюбоваться лесной красавицей. Нет. А чтобы потешить свое эго. Ведь он опять оказался прав. Ситуация произошла года два назад. Юноша сидел в помещении где он впервые оказался здесь, в темной пещере в центре которой пробивался луч света. Эльф просто сидел и пялился в противоположную стену. Очередной проведенный в пустую день. Крылатый заметил, что когда он жил в пустыне, то каждый день для него что-то значил, много всяких событий было. А сейчас что? Каждый день одно и то же: проснулся, целый день то тренировка с остальными то просто наблюдал за сородичами и потом наступало время сна. Ну разве что иногда он выбирался за пределы Обители чтобы поохотиться. Все! Одно и то же, одно и то же. Борра вздохнул – может не стоило тогда слушать отца и остаться? Ну погиб бы с остальными, ну и погиб. Он же воин, а это значит что смерть всегда идет рука об руку с ним. — Эй, Борра, мы сейчас такое узнали! —резко раздавшийся голос Элисы заставил подорваться эльфа. А то. Сидишь такой в тишине, сидишь и тут откуда-то раздается чей-то возглас. При чем громко. И как только нашла? Вместе с лесной эльфийкой в средних размеров помещение прилетел Коналл, ну как же, этих двоих по одиночке редко увидишь, а следом за этой парочкой вечно назойливая Ини и заканчивала эту компашку эльфийка из джунглей – Шрайк, та самая, с которой повздорил пустынник, не дружественно начав с ней диалог. Лишь благодаря Нааре, сестре Эли, эти двое смогли помириться а в следствии завести дружбу. — И что вы увидели? Как одно человеческое королевство терроризирует другое? Ну для этих бескрылых тварей это в норме вещей. —иронично, с нотками безразличия поинтересовался Борра, так и продолжая слепо смотреть на стену. — Не смешно! —возразила лесная девушка, не разделяя настрой друга. —мы были сейчас на Топких Болотах, и увидели такое...ТАКОЕ...Великий Феникс, мне даже больно об этом говорить...Коналл, давай ты расскажешь! —у эльфийки словно была истерика, она запиналась на каждом предложении. — Борра, тут такое дело... — Ну хватит уже тянуть! —вот что больше всего не любил пустынник, так это когда тянут резину. — Черт! Малефисенте отрезали крылья! —Шрайк подобно Борре не вытерпела и все доложила как есть. От возмущения даже ее крылья встрепенулись. — Что... -непонимающе переспросил он, нахмурив брови и даже сначала не понял о ком речь. — Да! Человек, которого она подпустила к себе просто взял и забрал ее крылья! —Элиса была на эмоциях. В принципе эту боль любой темный эльф примет близко к сердцу. —я видела, что там где были крылья...б-р-р, столько крови. Ужас! —девушка не могла устоять на месте, нервно расхаживая из стороны в сторону, а ее бурые крылья периодически взмахивали. — Ха, я так и знал! —довольный пустынный эльф вскочил со своего места. —а я ведь говорил, что общение с человеком до добра не доводит! И теперь Малефисента расплачивается за свою оплошность! — Да как ты смеешь насмехаться над ней! —Ини была возмущена репликой своего друга, ведь ситуация была такой, что даже врагу не пожелаешь. — Малефисента наш сородич, и на каком основании ты посмел насмехаться над СОБСТВЕННЫМ сородичем? Как же Борра бесил ее временами своим поведением. Сейчас его реакция была вообще из ряда вон. — О да, Ини, злорадствовать над кем то это грех. НО. Малефисента для меня не сородич. Связавшись с человеком она пала для меня, и мне глубоко плевать что по статусу она выше меня! —воин оставался верен своему собственному Я, и от счастья своей правоты ему было плевать на жалость и сострадание. — Насколько ты все таки мерзкий! —выпалила четырнадцатилетняя пустынная эльфийка, круто развернувшись и удалившись подальше от друга. Вообще она никогда так не отзывалась о Борре. — Ини права, друг мой. —спокойно произнес Коналл, соглашаясь со словами подруги. —ты устроил дискриминацию в отношении Малефисенты. Да, она пошла против нашей природы, но она остается нашей соратницей как это ни было... —пустынный эльф не дал закончить ему фразу. — Это для тебя она сородич! Для меня она теперь ровно как и человек – нежелательное лицо. — Ини права...ты реальный урод! —вспылила Шрайк, поражаясь заключению пустынника. В ее глазах читалось омерзение по отношению к новому другу. Да, она тоже недолюбливала людей, но поступок Малефисенты нисколько ее не смутил. Да, может друзья в чем-то правы? Борра так лично принял всю эту ситуацию. Но все же собственное эго все равно кричало о том, что лесной эльфийке больше не стоит доверять, а уж что касается вопроса о том, чтобы привести ее в Обитель, то тут крылатый воин всеми руками ногами и крыльями ПРОТИВ. Лесную девушку стоит сторониться. Для него она теперь чужая. Пустынник так и продолжал сидеть на ветке дерева и наблюдать за Хозяйкой Топких Болот, что кажется будто дремала сидя на своем троне. Она встрепенулась, когда услышала вороново карканье, и вот сама птица приземлилась рядом с ней обращаясь в человека и тихо докладывая ей что-то. — Хм, ручного зверька себе завела? —подметил эльф, усмехнувшись своим мыслям. Глядя на лесную эльфийку Борра не ощущал не жалости ни сочувствия по отношению к ней. Отрезали крылья? Ну значит сама виновата! И глубоко плевать что с его мнением никто не соглашался. Листья на кроне дерева зашуршали, но судя по звукам это не ветер, а как будто кто-то нарочно задевает ветки. Это заставило напрячься крылатого воина, что не смел оборачиваться назад, но его стремительная реакция не заставит ждать. — Вот ты где! —послышался радостный возглас, но не такой чтобы Хозяйка это услышала. Рядом с Боррой уселась юная эльфийская девушка – Ини. Это уже не маленькая и упрямая девочка, а хорошеющая с каждым годом пустынная эльфийка, одна из лучших учениц на тренировке. Шестнадцать лет возраст любви, и естественно у азиатки появилось парочку надоедливых поклонников – один пустынный, а второй из джунглей. Но они НАСТОЛЬКО были надоедливыми, что пустынница временами обращалась по-дружески к Борре, чтобы он отогнал их. Только вот после разговора они на некоторое время переставали докучать Ини, а потом по новой начинали. Элиса и Шрайк лишь беззлобно смеялись над ней. И если вторая отзывалась в своем дерзком стиле а-ля ,,Эти тупые мужики лишь только силу понимают", то Эля успокаивала младшую подругу, говоря что это все не навсегда, и со временем эльфийские юноши перестанут ТАК докучать ей. Но азиатке легче от этого не становилось. Ее приемная мать так вообще к этому спокойно относилась и никаких советов особо не давала. — Ини? Какого черта ты тут делаешь!? —вспылил крылатый. Естественно, девушка еще не опытная в боевом плане, и не стоит здесь во внешнем мире находиться, а эльф тем более волновался за нее. —эльфам младше двадцати лет запрещено покидать Обитель, и ты знаешь это! — Мне стало интересно куда же это наш Борра на ночь глядя летает. —задумчиво протянула азиатка, хитро смотря на своего лучшего друга. — Посмотрела? Все, кыш домой! —он махнул рукой в сторону где находилась Обитель, даже не желая выслушивать не менее упрямую спутницу. — Только вместе с тобой, друг мой. —с ее лица так и не сходила хитрая улыбка. Тихо зарычав, пустынный воин напоследок бросил взгляд янтарных глаз на не стоящую доверия девушку, что так и продолжала сидеть на своем импровизированном троне и поглаживая превратившегося обратно в истинный облик ворона, а потом повернувшись обратно резко сорвался ввысь к черном звездному небу, возвращаясь домой. Пустынный эльф чувствовал, что сходит с ума. Каждый день похож на другой, а если эти дни серые, то тут вообще...Борра будто был загнан в маленькое помещение с четырьмя стенами и казалось будто с каждым днем оно сжимается в размерах и скоро стены и потолок раздавят его. И главное, что он не способен выбраться отсюда, словно он был птицей в клетке что была окружена кучей решеток. Воин так же осознавал, что из-за этого он становился еще злее и раздражительнее, срываясь на всех - начиная с Вождя и заканчивая любимой бабушкой, на которую он повышал голос всего два раза за всю жизнь. Еще с того дня, когда эльф начал ощущать стремительные изменения в себе, Мабайа - Мунгу больше не надоедал ему, чему крылатый был рад. По его мнению, он не становился злым, и треклятый демон не мог им манипулировать, но все же многие темные эльфы видели в Борре другую сторону. — Юху! —воин услышал радостный оклик у себя над головой, и в это же секунду он ощутил, как кто-то пролетел над ним. Естественно это была неугомонная Ини, что в отличии от своего друга всегда была жизнерадостной и оставила прошлое прошлому. Да, гибель родителей никогда не забудешь, и эта боль периодически будет причинять мучения, но азиатка никогда не вешала нос, она двигалась вперед; родителей все равно ведь не вернешь. Так или иначе она подпитывалась любовью приемной матери. Онага изо всех сил старалась сделать так, чтобы начинающая воительница была счастлива. И Ини была по-настоящему счастлива. Да, только уж неугомонная эта девица — ей говоришь одно, а она делает другое. Ей нельзя было покидать Обитель, в силу возраста, но она все равно последовала за Боррой. И плевать на его ворчание. — Великий Феникс! —выругался молодой мужчина. —Ини, ты можешь спокойно лететь, а не носиться перед глазами?! — Зануда ты Борра. Реальный зануда. —беззаботно ответила азиатка, даже не намереваясь выполнять его просьбу. Воин тихо прорычал после ее слов. — Боги, почему ты такая упрямая и своенравная? —он решил эти слова все же не озвучивать. Ну в принципе ответ на его вопрос был прост – она же пустынная эльфийка, а пустынники славятся своей непокорностью. — Слушай, друг мой, а тебе кто-нибудь говорил что у тебя отсутствует логика? —девушка наконец успокоилась. Теперь она просто летела рядом с пустынником и вглядывалась в его хмурое лицо. — Ты о чем? —безразличие Борры было каким то переигранным. — Не, ну просто не логично – тебя раздражает Малефисента, хотя раньше она тебя вдохновляла, но несмотря на это ты продолжаешь летать и смотреть на нее часами. Самолюбие свое потешить хочешь небось, что мол ты оказался прав на счет людей, и с наслаждением теперь наблюдаешь за Малефисентой, что расплачивается за свою глупость? Пустынной девушке иногда было до слез обидно от того, что соплеменник смотрит на лесную эльфийку свысока, как на насекомое которое следует прибить. И главное почему? Потому что фея связалась в былые времена с человеком? Ее можно понять, она молодая девушка что хотела любви, и никто не виноват, что из всех разумных существ рядом оказался человек. Малефисента. Просто. Хотела. Любви и быть любимой. И никто не смеет ее в этом упрекать, тем более сейчас, когда этот урод предал ее из-за короны. —...зачем я это делаю не твоего ума дело! —огрызнулся темный эльф, даже не испытывая угрызений совести от того что делает это не в первый раз. — Я ж говорю —ноль логики. Если честно Борра и сам не понимал зачем так делает. Не, он конечно упивался своей правотой, но никак не злорадствовал над бескрылой девушкой, что теперь страдала, а от того больше огонь ненависти и мести испепелял ее некогда добрую душу. Нет. Он не такой урод что бы наслаждаться страданием других. Хотя многим казалось другое. По прилету в Обитель, прям у входа в длинные тоннели, ведущие под землю, пустынники увидели своего грозного Вождя. И судя по его виду и выражению лица он не дышал морским воздухом, а дожидался молодого мужчину вместе с его подругой. — Сколько раз вам нужно сказать, что покидать пределы Гнезда можно только по моему разрешению. Особенно это касается тебя, юная леди. —хищным взглядом он посмотрел на съежившуюся эльфийскую девушку, что спряталась за крылом друга и не смела даже смотреть на своего вожака. — Иди Ини, я догоню тебя! —стальным голосом приказал воин, что в отличии от азиатки в упор смотрел на взрослого мужчину. Она с опаской обошла Малвала, боясь любого движения в ее сторону – даже малейшее движения орлиного крыла вызывало у нее страх. И дело вовсе не потому что она с ужасом уважала Вождя, а потому что реально боялась. И все почему? А потому что в последнее время грозный старший воитель как двусмысленно смотрит на юную девицу, при встрече притрагивается к ней, интересуется как дела, и такой интерес к своей персоне ее пугает, тем более у них большая разница в возрасте. Друзьям и приемной матери она бояться это рассказывать, а вот Борра давно это просек и ему тоже это не нравилось, от чего у него закипал гнев при виде двоюродного дяди. И это несмотря на то что юный мужчина приходил на тренировки с Малвалом. Пустынник не захотел тренироваться с другими, а решил брать уроки боя у Вождя, и вскоре очень пожалел об этом. — Я взрослый эльф и имею право летать туда, куда посчитаю нужным! —он даже не боялся какой-либо реакции со стороны вожака, а ведь все знали, что мужчину не следует злить. Малвал был знаменит своей жестокостью ко всем. Самый жестокий Вождь в истории Обитель. — А я твой вожак...и родня, так что я имею полное право указывать тебе как жить! —пустынник преградил путь молодому эльфу, не давая избежать очередного разговора. Воевода промолчал, немного оскалившись, обходя при этом мужчину. — Я знаю куда ты летаешь каждый день, щенок! —наконец то высказался предводитель, не в первые замечая неожиданное отсутствие воина. — И что ты хочешь? Награду за сообразительность? —огрызнулся Борра, нагло убрав от себя крыло старшего воина, и не оглядываясь собирался влететь в подземные пещеры. — Что я тебе рассказывал о Малефисенте? — Что она наш враг и нежелательное лицо? —приподняв бровь переспросил рогатый воин, полубоком повернувшись к собеседнику. — Верно! Запомни – эта девица никогда не переступит границы Обители, когда ты будешь вожаком, после меня, ты не должен допустить ее прилета, затыкай рот каждому, кто будет произносить Ееимя. Понял меня? — Да... —короткий безразличный ответ. Конечно молодой мужчина не особо восторгался о мысли что однажды лесную эльфийку приведут сюда, на затыкать рот каждому кто произносить ее имя...не, это уже перебор. — Хрен старый, не уж то он думает, что я беспрекословно обязан слушать его и дышать по его указке? Нет уж! Максимум чье слово имеет для меня значение – это слово мамы или бабушки. И то не всегда согласен с ними —таковы были мысли в голове у темного эльфа. Одинокий воин задумчиво сидел на отвесном выступе скалистой стены, находившейся на пустынной территории. Просто, в своих мыслях, наблюдая за сородичами, что были заняты своими делами. Из далека они были похожи на муравьев, что бегали в своем муравейнике. — Брат. —Борра давно краем глаза заприметил взмах чьих-то крыльев, а после приближающиеся сзади шаги. Камо, лучший друг нашего героя, всегда обращался к нему не ,,Друг", а ,,Брат". Непонятно почему. Просто привычка. Ине потому что таким образом воин хотел подбодрить друга, что остался без старших братьев, а потому что...потому что просто так. — Чего тебе, Камо? — Как ты? — Ближе к делу! —приказным тоном отозвался темный эльф. Всегда бесило, когда кто-то ходит вокруг да около. — Что с тобой последнее время происходит? —еще один. —ты ни с кем не общаешься, грубишь родне, друзьям, Вождю и это все тебе сходит с рук! —Камо трудно было начать этот разговор, зная, что все равно ничего в итоге не добьется от собрата, который предпочитал сам справляться со своими проблемами, закрываясь ото всех. — Отстань Камо! Кто ты такой, чтобы лезть мне в душу?! — воин сорвался, тяжело встав на ноги, подняв песчаную пыль своими крыльями. — со мной все в по-ря-д-ке, и мне не нужна чья то помощь, тем более ТВОЯ! Как в воду глядел, никакой другой реакции пустынник и не ожидал. Самое ужасное, что раньше друг не был таким вспыльчивым и импульсивным. — Ты не видишь, кем ты становишься... -тяжело выдохнув изрек Камо. — Плевать! Я становлюсь таким, каким мне было предначертано стать. Точка! —он зверел с каждой секундой, от чего Камо становилось не по себе. —уходи! Второй воитель все же решил оставить своего друга, понимая, что ничего не добьется этим разговором, а больше разозлит его. Взмахнув орлиными крыльями, он скрылся с янтарных глаз Борры. Однако желанному одиночеству пустынного эльфа не суждено было прийти, так как откуда ни возьмись в поле зрения появилась сестра прекрасной Элисы. Молодой мужчина попытался сдержать подступающий, новый импульс гнева. Все же Наара девушка, а девушкам грубить как-то не прилично. — Что ты от меня хочешь? — как-то вяло поинтересовался он, не желая смотреть на сородича. — Борра...я вижу твое состояние...и может тебе нужна поддержка? В одиночку со своими проблемами не справишься ведь. —еще одна. Не слишком много лиц записываются ему в няньки. Неужели никто не поймет? Он не нуждается в моральной заботе со стороны родных, с чего ли ему нужна поддержка со стороны друзей? Нет. Не нужна. От этой группы поддержки у него начинает болеть голова. — Нет, подруга, я еще Камо объяснил, что мне никто не нужен и скажу тебе – я в норме! Взгляд лесной эльфийки не на шутку напряг воеводу. Этот взгляд был весьма смущающим...И Борра не ошибся в своих догадках, потому что именно в эту секунду эльфийка сократила между ними состояние, и нежно прильнула к его сухим губам, заставив эльфа растеряться от неожиданности. — Я готова помочь тебе, справиться со снедающим тебя одиночеством. —томно прошептала она, прижимаясь к нему. — Эй-эй, Наара, притормози. —он аккуратно отодвинул ее от себя, и уже не был таким раздраженным. —я понимаю что у тебя чувства ко мне, что ты пытаешься своей влюбленностью как то поддержать меня, но...э...ты же понимаешь что для меня любимой женщиной была Афия, после ее смерти я не заинтересован в отношениях. И к тому же, зная себя, я с полной уверенностью отвечаю, что тебе нужен кто то достойнее – ты красивая эльфийка, и найдешь еще себе партнера, гораздо лучше меня, ну а я...я выбрал одиночный образ жизни, в романтическом плане, да и ты — лесная, а я — пустынник. Два разных вида. А я принципиален и считаю, что мы должны искать себе того, кто одного вида с нами. —эльф пытался как можно четче объяснить воительнице почему они не могут быть вместе, и судя по глазам Наары, ей больно было это слышать. Но что поделать. А на счет последнего предложения, то тут Борра соврал. Ему все равно кто с кем в отношениях, от смешения двух видов катаклизма не будет. Они ведь одной расы, так? Так. Любви все виды покорны, так сказать. — Прости... —последнее что сказал крылатый воин, перед тем как улететь прочь, оставляя бедную лесную девицу с разбитым сердцем. Наара чувствовала подступающий ком в горле, и как горячие горькие слезы стекают по щекам, бурые крылья поникли, а темно – русые волосы прикрывали лицо. Да, такова жизнь, мы не всегда получаем то, что хотим. За расстроенной эльфийкой из тени наблюдал Камо, такой же поникший, только не понятно от чего: от того что его друг превращается в такого же монстра как Вождь или от вида подруги, чье состояние он принял как-то к сердцу. — Наара...—выдохнул пустынник, шепотом произнося ее имя. Малвал не спеша подходил к своему жилищу и напоследок, как зайти туда, оглянулся назад чтобы убедиться, что поблизости никого нет; хотя к его хижине редко когда кто-то приходит. Окинув последний раз свои владения, он зашел в темное помещение осматривая скалистые стены, на которых были разнообразные рисунки краской, а на одной из стен была отлично заметная копоть от вечно горящего костра. Подойдя к месту где обычно горит костерок, мужчина взял два камня, дабы разжечь огонь, и стоило проскочить искре, как перед вожаком тут же вспыхнуло пламя, озаряющее темное помещение, и красиво отражаясь в глазах пустынника. Рядом с костром в холщовом мешочке лежала какая-то блестящая, черная пыль похожая на порох. Взяв горсть пыли, эльф закинул ее в кострище и после не большой вспышки огонь стал больше и начал принимать какие-то очертания, что по началу были непонятными. И только спустя пару минут перед эльфом возник страшный демон, принимающий форму дракона, охваченного огнем. — Ты разочаровываешь меня, Малвал!