The Witcher Wolf

- Скажи мне, любовь, скажи мне… так, стоп… - Лютик перехватил лютню чуть иначе, взяв на октаву выше, и попытался снова. - Скажи мне, любовь, скажи мне, любовь, правда ли… - он переместил палец на струнах, – правда ли… - снова переместил, - правда ли мы близки? Да, теперь что надо. Лютик сухо улыбнулся, поправив лютню на креплении и переместив ее себе за спину, освободив тем самым руки, он вытащил блокнот из кармана. Шагая по пустой дороге, бард тяжко вздохнул, нацарапал ноту огрызком карандаша, а затем и вовсе вернул блокнот обратно в карман, оглядев возвышающиеся деревья и низкорослые кустарники вокруг. Тени чернели и удлинялись, давая понять, что ему следовало найти место для ночлега час назад, а не искать сейчас, когда при устройстве лагеря едва ли можно было что-то разглядеть. Но теперь-то что от этого толку, да? Он уже фактически слышал голос Геральта, который снова отчитывает барда за его легкомыслие, особенно за путешествия в одиночку. Лютик специально завернул в сторону, чтобы наступить на ветку, которая сломалась с удовлетворяющим звуком. Потому что какая разница, что там думает Геральт, так ведь? Стараясь не думать о том, что ведьмак прогнал его две недели назад, бард лишь снова испытывал боль. Лютик не нуждался в том, чтобы Геральт следовал за ним, даже в своем воображении после того, как его выбросили, будто камешек из ботинка. Лютик остановился, агрессивно жуя нижнюю губу; уставившись в пространство. Он снова вытащил свой блокнот, нацарапал: «выбросил, будто камешек из своего ботинка» и снова убрал его. Боль давила на него, он плохо справлялся с ней, но он также был профессионалом. В хозяйстве пригодится, все такое. Если ему придется собрать себя по кусочкам после того, как его так холодно отверг лучший друг, за которым он следовал буквально десятилетиями, то он хотя бы напишет достойный материал для песен, в глубине души понимая, что этот “друг” его ненавидел. И да, это было из вредности. И праведного гнева. Определенно не из-за разбитого сердца. Вовсе нет. Его новая песня была метафорой, а не грустной балладой о безответной тоске и боли, конечно нет. Заткнись. Лютик яростно продирался через куст у окраины дороги, попутно ругая своего внутреннего критика, потому что ему было больше не с кем поговорить. Что было совершенно нормально! Видишь? Ему все равно никто не нужен, он мог сам себя заставить быть несчастным, и не надо в этот беспорядок втягивать еще и ведьмака, когда он такой самодостаточный. К тому времени, когда бард пришел в себя и огляделся, дороги под ногами уже не было, и, конечно же, он не имел ни малейшего понятия о том, с какой стороны пришел. Прекрасно. Можно тогда и дальше блуждать, почему бы нет? Может, миру повезет и Лютик свалится так глубоко в незаметную яму, что исчезнет навсегда, или же наткнется на какое-нибудь проклятое святилище, в нем и испарится, освобождая человечество от тяжкого груза, которым он, видимо, и являлся. Геральту бы это понравилось, правда? Или может… Лютик ничего не замечал на земле до тех пор, пока чуть не наступил на ЭТО, с криком отставив ногу в последний момент. Он отпрянул в сторону, когда здоровое существо с белым мехом вскинулось и зарычало на него. - Я просто пошутил! – прокричал Лютик в пустоту, рефлекторно прижимая лютню к груди. – На самом деле, я не хочу умирать, и, уж определенно, не хочу быть съеденным! Он практически позвал Геральта на помощь по привычке, но остановился, когда на него никто не набросился, никто не укусил или не поцарапал. Существом, которое смотрело на него с другой стороны поляны, был здоровенный белый волк. Он тихо наблюдал за ним своими золотыми глазами, будто был в таком же шоке от встречи, как и Лютик. Волк неловко прижимал переднюю лапу к себе. В тусклом свете Лютик мог разглядеть что-то похожее на наполовину отгрызенное древко стрелы, торчащее из плеча зверя. - Мне жаль, очень жаль, что побеспокоил тебя, - вяло промолвил Лютик, сидя в грязи и все еще трясясь от адреналина, прижимая к себе лютню, как щит. – Я искал место, где мог бы устроиться на ночлег и нечаянно заблудился, не смотрел куда иду, и я не хотел… Похоже, эта стрела доставила немало хлопот. Как долго ты с ней ходишь? Волк все еще прижимал уши к голове, зажимал хвост между лап, пригнувшись к земле, но не рычал. Разве раненые животные не должны быть более агрессивными? Он был уверен, что не перепутал этот факт. В любом случае, дареному не агрессивному волку в зубы не смотрят. Лютик очень медленно поднялся. Золотые глаза волка внимательно за ним наблюдали, но сам он не пошевелился, только прижал раненную лапу ближе. - Ты не такой уж и плохой волк, - сказал Лютик, стараясь говорить мягче, когда делал шаг навстречу. Все еще никакой агрессивной реакции от животного. Когда Лютик приблизился, он увидел, что мех на плече зверя покрыт засохшей кровью. Он подумал об аптечке в сумке, которую научился держать при себе после череды событий с ведьмаком. - Что, если я посмотрю на… - Лютик остановился, когда волк зарычал, прижав уши к голове и оскалившись. Ладно, оказалось у волка все же были границы личного пространства. Лютик присел, его голос стал еще тише и выше. – Да ладно. Я знаю, что тебе плохо из-за этой раны, но я не уверен, что ты любишь есть людей, ведь ты не набросился на меня после того, как я чуть на тебя не наступил, – он щелкнул пальцами и полез в сумку. – Хотя знаешь, вероятно, ты умираешь с голода, охота с таким ранением не идет, я уверен. Он вытащил несколько длинных полосок сушеного кроличьего мяса, а затем осторожно бросил их так, чтобы они оказались перед волком, стараясь того не спугнуть. Волк все еще прижимал уши к голове, но едва ли понюхал мясо, прежде чем схватить его и съесть за пару укусов. Лютик придвинулся ближе, откинув лютню за спину, чтобы освободить руки. Растопырив пальцы,он пытался дать понять волку, что не желает ему зла. - Вот так. Хороший мальчик, - тихо сказал Лютик. Он очень, очень осторожно положил руку на спину волка, ощущая головокружение от адреналина, потому что никто, кроме него, не мог быть настолько тупым, чтобы гладить раненное животное. Он мог фактически чувствовать, как Геральт оттаскивает его назад за шкирку. Волк зарычал, но теперь это было больше похоже на скулеж, когда он прижался к земле. Сейчас Лютик подозревал, что тот больше испытывал боль, а не страх. - Знаешь, я не уверен, что ты вообще волк, - сказал Лютик, осторожно поглаживая густой белый мех, стараясь успокоить волка. – Если бы ты был диким, у меня бы сейчас точно какой-нибудь руки не хватало. За что я, кстати, благодарен тебе. Играть на лютне с одной рукой я как-то не учился. Ведешь себя так, будто какая-то большая собака, ты вырос у людей? Тебя бросил хозяин? Волк продолжал рычать, не меняя тембра. Выглядел он при этом так, будто осуждал Лютика пока тот говорил. - Знаешь, ты мне сильно напоминаешь моего друга, - сказал Лютик с кривой усмешкой. – Или знакомого, я полагаю, он только и делал, что рычал. На самом деле, давай поспорим, что ты лучше выражаешь свои чувства, чем он, хотя должен сказать, что любой камень справится с этим лучше него. Он тот еще болван. Волк зарычал, вероятно потому что пальцы Лютика коснулись подсохшей крови. - Ладно, вот мой ужасный план, – сказал Лютик, игнорируя рычание. Очевидно, очередная бессознательная привычка, которую он выработал, находясь рядом с Геральтом. – Я постараюсь вытащить стрелу, будет очень больно, а потом я тебя перевяжу. Буду благодарен, если ты мне ничего не откусишь, пока я буду этим занят, но если ты не сможешь сдержаться, то это, наверное, справедливо. – Он пожал плечами. – Инстинкт самосохранения у меня сейчас не очень высок, так что, наверное, последняя попытка ошибочного героизма - не самый плохой способ умереть. Последний белый волк, который был рядом, покусал меня эмоционально, так что будет очень поэтично, если ты завершишь это дело в физическом плане. После этого волк замолчал, смотря на него золотыми глазами. Лютик приподнял брови из-за неожиданной смены настроения. Может, такую интонацию он находил наиболее успокаивающей? Ладно, с этим можно работать. - Вообще, это трагичная история, – сказал Лютик также монотонно, как до этого, а затем быстро открыл аптечку и полил водой из фляжки шерсть, чтобы смыть кровь. – История про молодого барда, который привязался к человеку настолько не в ладах с эмоциями, что он не смог даже понять, что бард стал ему не нужен. Я был достаточно глуп, чтобы провести с ним столько лет, представляешь? Хотя кусался он почаще тебя, друг мой. Словами конечно, ведьмаки на самом деле не кусают людей, ты не должен верить всем этим старым слухам. Пока Лютик работал, мех стал бледно-розовым. Сама рана была не особо большой, просто застрявшее древко и какие-то следы, похоже, волк безуспешно пытался зубами отгрызть стрелу. Лютик положил руку на плечо волку, крепко ухватившись за древко. - Ну, в любом случае, в итоге он решил, что достаточно ненавидит меня, чтобы… прости, вот тут самое сложное, - он дернул древко до того как мог струсить, готовясь к укусу, который неизменно последует. Волк громко заскулил, когда дернулся от боли. Но не укусил. - Очень хороший мальчик, - сказал Лютик, тяжело дыша и выжидая пока страх его отпустит. Он изучил стрелу, чтобы убедиться, что в ране ничего не осталось, и отложил ее в сторону. – Очень хороший мальчик, что не откусил мне руку. Очень хороший. Он быстро принялся за работу. Промокнув тряпочкой все насухо, плеснул на рану немного алкоголя и заживляющего бальзама (волк только немного порычал от этого, отвернувшись к деревьям), а потом бард все туго перевязал, надеясь, что с меха повязка не соскользнет. - Вот и все, – сказал он с облегчением, утирая пот со лба, пока убирал вещи в сумку. – Ничто так не разгоняет кровь по телу, как импровизированная ветеринарная помощь диким животным, да? Волк, будучи зверем, естественно ничего не ответил, все еще смотря на деревья. Лютик проверил, может он смотрел на что-то конкретное, но нет. - Ты обиделся, - решил Лютик, погладив волка между ушами, пока тот не затряс головой, смахивая его руку. – Да, так и есть, я этот вид везде узнаю. Наверное, ужасно стыдно быть королем леса и быть вынужденным принять помощь от скромного человека-барда, да? Ну, наверное, волки не совсем короли, не там где обитают грифоны и всякое такое. Волк уставился на него, а затем осторожно подвинулся, чтобы отвернуться от него. - Ну я же говорил, – сказал Лютик, с улыбкой озираясь по сторонам, и начал собирать хворост, стараясь успеть до того, как солнце окончательно сядет. – Назову тебя Геральтом-младшим. Вы бы великолепно сошлись на фоне вашей упрямой сварливости. Волк обернулся к нему, навострив уши. - Геральт-младший? Тебе нравится это имя? – спросил Лютик с ухмылкой, наблюдая за реакцией волка. Волчьи уши опали на мгновение, будто он был озадачен, но затем он поднялся на лапы и заскулил. Он сделал несколько нерешительных шагов в сторону барда, прежде чем припал на раненную ногу, продолжая скулить. - Эй, эй, спокойно, - быстро сказал Лютик, бросив собранный хворост и присев возле волка, осторожно пихая его, пока он не лег на землю с раздраженным порыкиванием. – Ляг и лежи. Тебе сегодня не следует ходить. Рана должна зажить, понимаешь? Лежать, мальчик. Ты обучен командам? Волк издал низкий звук, но остался лежать, спрятав нос между лап. - Вот так, возвращайся к обидам, Геральт-младший, - сказал Лютик, поглаживая волка по голове, пока его руку снова не стряхнули. – Пойду, посмотрю, смогу ли я зажечь нам двоим костер на ночь. Можешь оставаться, если хочешь, я против компании возражать не буду. – Он вздохнул, пока очищал землю под костер ботинком и начал складывать веточки. – Хотя, если ночью ты уйдешь, обещаю, что не обижусь. Я знаю из достоверных источников, что компания из меня никудышная. Волк на него не смотрел, но одно ухо дернулось в его сторону. - Ну, ты уже улучшение, по сравнению с Геральтом-старшим, – сухо сказал Лютик, высекая искру кремнием. – С тобой я хотя бы могу сказать, слушаешь ты или нет. Волк фыркнул, дергая ушами. Лютик наблюдал за волком, пока готовил себе место рядом с костром и разворачивал тонкий спальный коврик. Он действительно думал, что волк в любой момент убежит в лес, но вместо этого тот остался лежать где был, старательно игнорируя все разговоры барда, пока Лютик готовился ко сну. - К твоему сожалению, я слишком устал, чтобы работать над песнями, - сказал Лютик, подбрасывая хворост в огонь, прежде чем накрыться одеялом. Он лег на живот, опершись на локти. – Я известен своими песнями, один из самых любимых бардов на континенте, так что ты многое упускаешь. Волк вздохнул и пошевелился. - Ну, доброй ночи, Геральт-младший, - сказал Лютик, положив голову на руки. – Было приятно познакомиться, удачи в будущих делах. Снова спасибо, что не съел. - Он думал, что заснет мгновенно, но, вместо этого, бард наблюдал за кучей белого меха сквозь огонь. Он тихо вздохнул. Судьба будто издевалась над ним. Лютик перевернулся на спину, следя взглядом за ветками деревьев, качающихся на ветру. Но, несмотря на иронию всей этой ситуации, по крайней мере, это было забавно. Может, он даже напишет об этом песню, когда волк утром уйдет. Лютик закрыл глаза, привлекая сон, прежде чем смог мысленно поддаться рутине и начать думать о том, как там дела у другого белого волка. *** Геральт-младший утром не исчез. - Что ж, и снова здравствуй, - невнятно сказал Лютик после сна, пока садился. Волк сидел, наблюдая за ним с другой стороны костра, который, судя по почерневшим лапам волка, уже был потушен. Черные следы от лап остались и на земле вокруг. – Это ты ловко провернул с огнем, хотя наблюдать за людьми во сне - плохая привычка.- Он со стоном поднялся на ноги, размял спину и начал сворачивать спальный коврик.- Я так полагаю, что ты остался, потому что голоден, ну я… о, привет. Он испугался, когда к его запястью прижался холодный, мокрый нос. Волк тихо к нему подошел, он больше не хромал. Повязка в крови тоже начала сползать с его плеча. - Ты же не пытался снять ее зубами ночью, да? – проворчал Лютик, слегка отталкивая волка, чтобы тот не стоял над ним, а затем снял повязку. – Потому что если так, то я… Бард замолк, когда повязка была снята и он увидел мелкую рану, которая почти зажила за одну ночь. Она все еще выглядела красной и раздраженной, но кожа уже начала стягиваться, все это ни шло ни в какое сравнение с рваной раной вчера ночью. - Геральт что-то подсыпал в мой бальзам? – начал рассуждать Лютик вслух, рассеянно почесывая голову волка. – Ты заживаешь почти так же быстро, как он. В этот раз волк не стряхнул его руку, вместо этого он начал скулить и тыкаться носом в ладонь Лютику. - Эй, это хорошо, - уверил животное Лютик. – Это значит, что теперь ты можешь обходиться без повязки, если не будешь беспокоить рану. Он почесал сильнее за ушами волка, не упустив момента, когда хвост махнул разок, пока волк не опомнился и не ушел из-под его руки со скулежом. - Вот не надо тут, - сказал Лютик, улыбаясь. – Я видел, как ты вилял хвостом, тебе же нравятся поглаживания, большой ворчун, ты меня не обманешь. Волк фыркнул и отряхнулся, а затем побежал к деревьям, даже не обернувшись. Лютик почему-то был разочарован уходом животного, но улыбнулся и помахал. - Пока, Геральт-младший! – крикнул он вслед. – И удачи! *** - Шторм, буря…- пробормотал Лютик себе под нос, пока шел и пинал камешки на дороге. – Багровый восход. Знак. Багровый восход глупцу знак подает. Вот так ничего, сойдет. Шел еще один долгий и одинокий день на жаркой дороге, но он, по крайней мере, сочинил новую песню. Он не особо был счастлив от того, каким одиноким себя чувствовал после вчерашней неожиданной компании, но, по крайней мере, это давало ему шанс не думать… о других вещах. Лютик взглянул на заходящее солнце. Что ж, сегодня лучше поискать место для ночлега пораньше. Завтра он дойдет до следующего города, если не ошибается. Бард сошел с дороги и стал пробираться сквозь кусты. Ему не терпелось начать снова играть, люди вокруг помогут ему не думать о разном. Он мог начать снова зарабатывать, может, даже накопить на лошадь. Он мог наконец перестать чувствовать себя таким одиноким, находясь среди зрителей и случайных любовников, которых можно найти в городе. Если бы только он не… Лютик замер, ловя движение краем глаза, а затем почувствовал, что задыхается, когда что-то громадное понеслось на него. Он повернулся посмотреть и снова замер, смеясь от облегчения, когда понял, что это знакомый белый волк вприпрыжку несся к нему, зажав в пасти двух мертвых зайцев. - Тебе придется издавать больше звуков, если не хочешь, чтобы я умер от сердечного приступа! – воскликнул он, но был не в состоянии подавить улыбку от возвращения его нового друга. – Так, выходит, я тебе не надоел? Я польщен, правда. Волк опустил голову, положив у его ног зайцев. - Ну, если ты так благодаришь, то я приму твою благодарность с радостью, – сказал Лютик с улыбкой, протянув руку и потрепав волка по голове, что животное стойко вытерпело. – Давай найдем хорошее местечко для костра, и я это для нас пожарю, идет? Лютик поднял добычу за задние лапы и бодро зашагал в чащу. Часом позже, костер горел, а от зайцев уже избавились. Лютик сидел на бревне и что-то наигрывал на лютне, наблюдая, как волк лениво грызет кость. - Обычно я бы сразу же написал про тебя песню.- Лютик заверил своего компаньона. – Но завтра я дойду до города, и мне надо добить эту песню для таверны, если хочу порадовать кого-то новым материалом. Волк дернул ухом и начал грызть кость с другой стороны, наблюдая за Лютиком. - Верно, новая мелодия от Лютика, а ты первый, кто ее слышит. – Лютик улыбнулся, ударяя по струнам. Он не ожидал, что волк будет слушать, но когда бард начал играть, то сразу же ощутил на себе взгляд золотых глаз. Что ж, так лучше для репетиции, Лютик никогда не смущался внимательного слушателя, независимо от его расы. - Пусть женщин молва зовёт «слабым полом», - запел Лютик и улыбка исчезла с его лица, когда песня увлекла его. - Только страсть её столь неверна. Мелодия текла плавно, как и текст, новые слова вставали на место во время пения. Эмоции прошлых двух недель снова нахлынули на него, пока он изливал их в песне. Может, если он выплеснет их на незнакомцев, это ему поможет? Он знал, что нет, но Лютик пока не был готов избавиться от этой надежды. Не в данную минуту.. Пока бард пел, его взгляд метнулся к волку, и он удивился, заметив, что животное внимательно за ним наблюдает, забыв про кость. - Я же, любимая, скован влечением, - пропел Лютик. Он поморщился, когда голос немного сломался на этой строчке. Слишком много эмоций... Или, может, в самый раз. Его развеселило, что волк от этого опустил голову, но он продолжил петь. - Ее нежный поцелуй, автор - я.- сказал Лютик с полупоклоном, поставив лютню рядом.- Ты был замечательным слушателем, Геральт-младший. Я работал над ней весь последний месяц или около того. Я ее несколько изменил, особенно сильно за последние две недели, но, кажется, вышло хорошо. Лютик вздохнул, стараясь прогнать тяжкие эмоции и смахнул слезы. - Хотя мне бы следовало не плакать перед публикой. Тоска заработает больше, чем слезы. Это я выучил на тяжелом уроке. Но то, что я не должен скрывать это от тебя, явно является достоинством путешествий в одиночку. Лютик соскользнул с бревна, но прислонил к нему руки. Волк напротив костра издал протяжный вой, все еще наблюдая за ним. - О, я в норме, - заверил его Лютик, вытирая слезы, хотя они все не прекращались.- Просто это были тяжелые пара недель. Кто-то, кого я сильно любил, избавился от меня ужасным и неожиданным образом. Я подумал, что если буду про это петь, а не плакать, то заработаю больше, просто практично. Нет смысла тосковать по другу, который тебя ненавидит… Лютик облокотился головой о бревно и выдохнул, закрывая глаза, слезы все еще текли. В итоге они иссякнут, если он подождет, лучше уж сейчас, чем перед зрителями завтра. Он открыл глаза, почувствовав тяжесть у ноги. Бард увидел, как волк лег рядом, придвинувшись к его ноге. Животное смотрело на деревья, положив голову на лапы. - Вот, так мы можем погоревать вместе, - Лютик усмехнулся сквозь слезы, с благодарностью перебирая пальцами густой мех. – Я обещаю, что буду в норме… когда-нибудь. Не знаю, – выдохнул Лютик, снова вытирая слезы.- 22 года, понимаешь, он ни разу не назвал меня своим другом за 22 года? В смысле, он все время подкалывал меня, но не пытался…ладно, да, он пытался несколько раз заставить меня уйти, но это было в начале. Но все же. 22 года, Геральт-младший. Это очень долгое время, чтобы с тобой обращались как с мусором. Волк заскулил, смотря на него. - Хотя и хорошие времена у нас были. Много хорошего, – печально сказал Лютик, обеими руками поглаживая волка и концентрируясь на этом, а не на собственных словах. – Мы побывали во многих местах, столько всего пережили. У него было хорошее настроение, знаешь, особенно если его накормить и оставить одного. У него отличное чувство юмора, а от его улыбки тает снег, даже если он так редко улыбается. Он прекрасно играет в Гвинт, хотя слишком часто становится излишне азартен. У него доброе сердце, он всегда старается поступать правильно, даже если позже это добавит ему проблем. Лютик положил голову волку на спину, наблюдая за своими руками в густом меху, а его голос становился все тише. - Хотя, если честно, от этого только хуже. Больнее от того, что тебя ненавидит хороший человек, нежели плохой… Волк заныл и пошевелился. Лютик уже подумал, что лег на его больное плечо, но животное ткнулось мордой барду в грудь, продолжая скулить. - Ты очень милый, - сказал Лютик с улыбкой. – Даже если ты ничего не понимаешь, я все равно рад, что ты слушаешь. – Он обхватил морду волка руками и поцеловал его в лоб. – Твой хозяин наверняка очень расстроен твоей пропажей. Волк отвернулся, затем положил голову на лапы. - Сон не такая уж и плохая идея. – Лютик зевнул, снова облокотившись на волка. Он несколько минут смотрел на огонь, прежде чем его глаза закрылись. Его последней ясной мыслью была надежда, что волк не слишком возражал быть подушкой без разрешения. *** Шел третий день, и теперь Лютик был уверен, что Геральт что-то подсыпал в его бальзам, потому что волк спокойно бежал рядом, когда они подходили к деревне, а на его плече остался только маленький шрам, который закрывал густой мех. Почему Геральт никогда не использовал этот магический компонент на нем, когда он был ранен, Лютик не понимал. Он подумал, что либо это доказательство того, что Геральту он действительно не нравился все это время, либо магия быстрого заживления работала только на волках, фигуральных или настоящих. Но, даже если Лютику и неприятно было это осознавать, он не помнил, чтобы Геральт вел себя грубо или злобно, пока обрабатывал его раны. Он был раздражен, да, но всегда действовал быстро и внимательно, убеждаясь, что рана Лютика заживет быстро и чисто. Что каким-то образом давало более поэтичный ответ, от которого Лютик не мог перестать улыбаться, пока шел по дороге. Хотя, скорее всего, это можно было списать на факт, что деревня, а значит и чистая кровать, были совсем рядом. Или, может, все дело было в волке, который тихо шел рядом, не покидая его с прошлой ночи. - Мы почти пришли, - счастливо пробормотал Лютик, теребя крепеж лютни. – А там будет теплый огонь, теплая еда и теплая публика… Он замолк, пока шел, наблюдая за большим животным рядом. - Хотя я что-то не уверен, что хозяин таверны будет в восторге от волка, или сами жители, – сказал Лютик и нахмурился. Сказать по правде, Лютик и сам не был уверен как волк поведет себя рядом с людьми, будет ли он щелкать зубами, кусаться в толпе или в закрытом помещении. Он знал, что в некоторых тавернах хозяевам разрешалось держать с собой в номере хорошо тренированных собак, но всегда за дополнительную плату. Даже если волк и пробыл с ним все это время, Лютик не был уверен, что тот не сбежит, как только они подойдут к городу. Что ж, выяснить это можно только одним путем, значит, пришло время для наскоро придуманного плана. - Итак, Геральт-младший, - произнес Лютик останавливаясь и копаясь в своей сумке. – Когда мы придем в город, там будет много людей, а как ты уже заметил, люди пугаются созданий типа тебя, а я бы предпочел, чтобы в твоем плече не оказалась еще одна стрела. Я пойму, если ты уйдешь до того, как мы туда придем, но если ты останешься со мной, нам придется тебя одомашнить. Волк прижал уши, когда Лютик вытащил широкий бирюзовый ремень из сумки. Окрашенная кожа была покрыта нарисованными цветами. - Я знаю, что это ударит по твоей гордости дикого животного, но мне кажется, что бирюзовый тебе пойдет, – сказал Лютик с наглой улыбкой. – Если же ты хочешь убежать, лучше сделай это сейчас, потому что я не дам тебе сбежать с этим и оставить меня с незаконченным комплектом одежды, знаешь ли, это недешево. Волк смотрел на него взглядом, который Лютик мог трактовать только как отвращение. Но после очень длинной минуты волк сел, отвернувшись с тем же отвращением на морде. - Вот, хороший мальчик, - похвалил Лютик, быстро нагибаясь, чтобы повязать самодельный ошейник на волка. – Мне кажется, ты очень стильно выглядишь. – Он почесал густой мех над ошейником. - И с этим модным аксессуаром ты уже добавил больше цвета в свой наряд, чем твой тезка за всю его жизнь, так что вот. Волк отказался смотреть на Лютика, вместо этого начав идти по дороге не дожидаясь барда. Лютик рассмеялся над своим сердитым волком, но они оба стали серьезнее, когда подошли к городу. Волк принюхивался каждые два шага, а Лютик беспокойно улыбался встречающимся людям. Не все пялились в открытую, но все определенно обращали внимание, когда шли мимо. - Просто оставайся рядом, – сказал Лютик тихо, его пальцы нащупали ошейник и остались там, пока они подходили к таверне. Он подумал о том, чтобы оставить волка снаружи, но животное тесно прижалось к его ноге, когда они вошли в заведение, будто нервничая от того, что его могут оставить одного посреди города. Ну, по крайней мере, это как раз подтверждало одомашненность. - Вот это у тебя зверюга, бард, – сказал хозяин из-за стойки. Его тон не был особенно осторожным, но Лютик заметил, как тот расслабился, когда увидел поводок. – Боюсь, у нас тут нет бойцовских собак, его придется оставить во дворе, если он любит драки. - Не стоит беспокоиться, друг мой, Геральт-младший со мной еще с тех пор как был щенком, хотя, признаться, я не думал, что он будет так похож на волка, когда он был маленьким, – сказал радостно Лютик. - Он большой, но он простофиля, клянусь, от него проблем не будет. Он посмотрел на волка, думая не много ли себе позволил. Он не знал волка, но тот был рядом с ним, и от мысли что его придется оставить на улице Лютик закусил губу. Волк посмотрел на него золотыми глазами, затем на хозяина таверны, будто раздумывая. Брови Лютика взметнулись вверх, потому что хвост волка стал стучать по полу, а сам волк начать шумно дышать, облокотившись на его ногу. Просто самая домашняя в мире собака. Ладно. Неожиданно, но хорошо же? - Что ж, он кажется вежливым, – сказал хозяин, улыбаясь волку. – Я его пропущу за дополнительную плату, но даже намек на какие-то проблемы и вы двое отсюда вылетите. - Согласен, - решительно ответил Лютик. – Тогда одну комнату и еды для двоих, пожалуйста. И я бы хотел выступить сегодня, если не возражаете. - Да пожалуйста, - сказал хозяин с улыбкой, передавая Лютику ключ от комнаты в обмен на деньги. – У нас тут бардов давно не было, нам песни не помешают. *** Лютик привык, что зрители подлизываются к нему из-за песен, игры на лютне или просто из-за его красоты, но привлекать внимание из-за огромного белого волка, спокойно лежащего у его ног, было в новинку. Вести о барде и его прирученном белом волке, кажется, довольно быстро распространились. Лютик видел, как всю ночь в таверну заглядывают люди, улыбаются, и даже кидают больше денег с течением ночи. И все это время волк оставался у ног Лютика, спокойно слушая и наблюдая за зрителями всю ночь, шевелясь только тогда, когда Лютик поднимался для более зажигательной баллады. Как-то маленькая девочка пробиралась сквозь толпу и упала прямо на волка. Лютик пропустил аккорд от страха. Но волк только фыркнул от неожиданности, наблюдая за девочкой, пока она поднималась и обняла волка за шею. Секунду спустя из толпы выскочила женщина с извинениями, схватила девочку за руку и скрылась в толпе. - Не бойтесь, мадам, как видите, он приручен,- сказал Лютик приподняв шляпу и ярко улыбаясь, скрывая тот факт, что сердце в груди грохотало как безумное. Он допел песню и поклонился аплодирующей толпе, собирая монеты, пока люди расходились, заметив, что бард на сегодня закончил. Когда он собрал монеты, то присел на одно колено перед волком, гладя его по голове и шепча. - Спасибо, спасибо, спасибо за такое поведение. Боже, я уж думал, что мы попали, но ты потрясающе терпеливый зверь. Волк отвернулся от похвалы, но Лютик заметил, как его хвост стучит по полу. - Пора ужинать, а затем спать, - сказал Лютик, поднимаясь. – Думаю, ты будешь любимчиком толпы, друг мой, а если продолжишь в том же духе, то, наверное, так и будешь зарабатывать половину монет за выступление. Из нас вышла отличная команда. Волк поднялся, все еще виляя хвостом, и пошел за Лютиком к столу. Пока Лютик ел, подошли несколько человек и спросили, могут ли они погладить волка, предлагая взамен еду, которую тот весьма охотно принял. К тому времени, как Лютик с волком дошли до комнаты, бард был уверен, что совершил что-то чудесное, раз ему достался такой потрясающий напарник. - Ты просто идеал, - сказал Лютик, зевая, когда они оказались в комнате. Он почесал волка за ушами, а потом снял свой дублет впервые за несколько дней. Ему стоило бы помыться, но кровать выглядела слишком привлекательно. Он упал на простыни и снял ботинки. - Теплая комната, деньги в кошельке и приятный напарник. Если бы Геральт меня сейчас увидел, – сказал Лютик, прикрыв глаза рукой и усмехнувшись. – Я надеюсь с этим козлом все хорошо, где бы он ни находился, – добавил он тихо. Он почувствовал рукой мокрый нос и поднял ее, посмотрев на скулящего волка. - Нет, не ты, ведьмак Геральт, - сказал Лютик с теплой улыбкой, гладя волка по голове. – Прости, если слишком много о нем говорю, полагаю, я слишком часто о нем думаю, мой мозг не знает чем еще заняться. Он похлопал рукой по матрацу. После некоторых колебаний, волк запрыгнул на кровать, ложась рядом с ним. Зверь положил голову Лютику на грудь, что было приятной тяжестью, лучше любого одеяла. Лютик перебирал пальцами густой мех и закрыл глаза. - Думаю, надо постараться вообще его забыть, - тихо сказал Лютик. – Хотя я и не хочу. Наверное, всегда какая-то сумасшедшая часть меня будет надеяться, что однажды он за мной вернется. Наши пути часто пересекались. Он долго гладил волка в тишине. - Но больше я на это не пойду, - сказал он уверенно, но также тихо.- Даже если я его и встречу, вместе с ним я не пойду, даже смотреть на него не стану, не смогу. Я мучился много лет, тяжело работал, чтобы сделать его героем в каждой песне. Нет такого мира, в котором он бы и правда меня слушал или заботился. Он всегда принимал меня как данность, мне нужно это помнить. Обычно к этому моменту он бы уже расплакался, но присутствие волка рядом помогало, пока он его гладил. Волк даже взвыл так же печально. - Ты же понимаешь, да, Геральт-младший? – сказал Лютик, зевая. – Наверное, если я собираюсь жить дальше, то мне следует придумать тебе имя получше? Может тоже назвать тебя в честь цветка, чтобы наши выступления были еще круче. Волк шумно чихнул, качая головой. - Хорошо, хорошо. Подумаю над этим завтра, – рассмеялся Лютик. Он глубоко вздохнул и поправил подушку. Заснуть получилось гораздо быстрее, чем в предыдущие ночи. *** Прошли недели как Лютик с волком путешествовали по городам, создав своеобразную рутину, которая всех устраивала. Они в каждом городе останавливались на несколько дней, Лютик пел толпе, которая пришла слушать барда с волком, принося много денег и много песен, которые, казалось, писали себя сами. Некоторые, конечно, были с весьма плохо скрытой тоской, но Лютик обнаружил, что начал писать более веселые мелодии гораздо быстрее, чем мог бы подумать ранее. Про друзей-собак и веселые приключения, солнечные дни, хорошую компанию. Конечно, он все еще любил людские сборища, но теперь его любимыми днями были те, которые он проводил между городами, такие как тот, когда был только он и его волк на пустой дороге. - Геральт, если ты не вернешь мне палку, то я не смогу ее тебе бросить, - позвал Лютик, тронув струны лютни, пока шел, наслаждаясь солнечными лучами. Впереди бегал здоровый белый волк поперек дороги, скрываясь в деревьях, держа в зубах большую палку. Кажется, Геральт-младший никогда не уставал обнюхивать все, что он и бард проходили. На его шее был повязан хороший толстый ошейник с пестрым цветочным рисунком, который очень нравился дамам и детям. За последние пару недель Лютик попробовал другие имена для волка, но ни одно из них так хорошо не подходило как Геральт-младший, даже если в итоге это и сократилось до просто Геральта. Дела почему-то пошли как по маслу после того, как Лютик одним вечером взорвался, примерно спустя неделю их сотрудничества, когда животное было особенно раздраженным. - Так, всё, новое правило. Ты не имеешь права рычать на меня или скалиться, исключения - только если тебе больно или я в опасности. Я этого натерпелся на полжизни вперед от твоего тезки, спасибо большое, и я отказываюсь терпеть это дальше. Конечно, он не ожидал, что его всплеск что-то изменит, но он был почти уверен, что изменил, волк был особенно аккуратен рядом с ним, будто правда понимал, как он расстроил Лютика. Пока они путешествовали, волк чаще расслаблялся, его раннее частое рычание и молчание сменились на охотное виляние хвостом и лай, когда они передвигались от таверны к таверне полной людей, готовых его погладить. Он так и не стал совсем уж неугомонным, оставаясь немного замкнутым и отчужденным. Но Лютик был уверен, что волк, путешествуя с ним, стал счастливее, и чувство, что он был к этому причастен, грело изнутри. Сейчас он нечасто вспоминал про другого Геральта. Он его не забыл, но эта жизнь была полна счастьем, на котором можно было сосредоточиться вместо боли, которая бы поглотила его, если бы не его новый попутчик. Волк прибежал к нему, дал ему отнять палку и снова бросить в кусты, а затем унесся в след за ней. Лютик вытер об штаны волчью слюну с руки и снова с улыбкой начал наигрывать мелодию. Он еще пока не видел животное уставшим, зверь, похоже, обладал чрезвычайной выносливостью. Он увидел, что вдалеке кто-то приближался. Торговец лошадьми, если судить по череде лошадей, которые были повязаны к его коню. Пара мужчин ехали с ним, чтобы следить за животными. Лютик вежливо отошел к краю дороги, прекратив играть, чтобы не спугнуть лошадей. Продавец кивнул Лютику с благодарностью, когда они приблизились, но Лютик подпрыгнул, когда услышал лай. Он повернулся и увидел как его волк подбежал к лошадям, скуля и воя. Продавец и его помощник вскрикнули, когда попытались успокоить испугавшихся лошадей. - Успокой свое животное! – крикнул продавец, раскачиваясь в седле, чтобы схватить лошадь за уздечку. - Мне так жаль! – вскричал Лютик, бросившись к волку и схватив его за ошейник, пытаясь безуспешно его оттащить, потому что волк продолжал тянуть барда вперед, воя и спрятав хвост между ног. – Геральт, успокойся! Этого прежде никогда не случалось, обычно он очень хорошо ведет себя с лошадьми, я…. Дыхание Лютика сперло, когда он увидел лошадь, которая не отпрянула, а наоборот потянулась к волку. Блестящая гнедая кобыла с белой полоской на морде. - Плотва? – прохрипел Лютик. Кобыла встряхнула головой и заржала, натянув держащую ее веревку. Над ее левым задним копытом было белое пятно и лошадь действительно пыталась подойти поближе к нему. Это правда была она. - Где вы взяли эту лошадь? – требовательно спросил Лютик, внутри него все похолодело, когда он отпустил волка и кинулся к кобыле. - Эй, отойди, она кусается! – крикнул продавец, но замолчал, когда увидел как Лютик гладит ее по лбу, а лошадь тесно прижалась к нему, ударяя по земле копытом и перекинув свою голову через его плечо. У их ног скулил волк, крутясь волчком от радости, что Плотва не возражает. - Где вы взяли эту лошадь? – повторил Лютик, повернувшись к продавцу, который теперь стоял позади. – Она принадлежит ведьмаку, у вас ей не место. Тень пробежала по лицу продавца. Лютик знал, что выглядит не особо угрожающе, но чувствовал гнев в своем взгляде и слышал, как рядом с ним рычит волк. - Несколько недель назад мы на нее наткнулись, – сказал один из мальчишек продавца, испуганно косясь на волка. – Она брела со спущенным седлом в какой-то глуши, а лагерь, возле которого она была, кто-то бросил несколько дней назад, там валялась одежда, и вообще там был ужасный беспорядок, все в крови. Продавец зыркнул на мальчишку, но покачал головой, признавая поражение. - Если она и принадлежала ведьмаку, то ее наездник исчез задолго до того, как мы ее нашли, клянусь. Кем бы ни был ее хозяин, он явно был недостаточно жив для того, чтобы ее вернуть. Должно быть взялся за контракт и переоценил свои силы. - Ты лжешь! – вскрикнул Лютик, пальцами сильнее ухватившись за лошадь. – Ты ее украл, увидел у таверны и решил, что тебе с рук сойдет. Что ж, видимо, Геральт скоро тебя догонит, и ты пожалеешь! - Да я клянусь, мы не воры, - сказал мрачно продавец. – Кроме того, с тех самых пор, как мы ее нашли, от нее сплошные неприятности, она лягает и кусает любого, кто подойдет слишком близко. Мы хотим продать ее. - Отдайте ее мне, - потребовал Лютик, уже развязывая веревку, удерживающую Плотву. – Она не ваша, я отдам ее Геральту. - Эй, стой, - сказал продавец и кинулся к нему, резко остановившись, когда зарычал волк. – Мы ее кормили и поили несколько недель, если бы ее ведьмак собирался нас догнать, то это бы уже случилось и за это мы хотя бы получили бы деньги. - Хорошо, я заплачу за ее содержание, - зло бросил Лютик. – Но она сейчас же отправится со мной, как и все остальное, что вы украли вместе с ней. И поверьте, я узнаю, если вы захотите что-то оставить. Если он сохранит злость, то бояться он не будет. Потому что ведьмак ни за что бы не бросил Плотву, она была единственной, кого он любил, в этом Лютик был уверен. И если бы Геральт мог ходить, то он бы нагнал воров за несколько часов. Так где же был Геральт? Продавец, видимо, прикинул в голове проблемы от злого барда, злого волка и злой лошади в обмен на быстрый расчет, потому что он кивнул своим мальчишкам, которые бросились к мешкам. - Все хорошо, Плотва, - тихо успокоил Лютик, взяв ее за веревку. – Все хорошо, девочка, теперь ты в безопасности. Его волк все еще скулил и жался ближе к ним. Лошадь нагнулась и потерлась головой о волка, что показалось Лютику странным, старая кобыла позволяла только Геральту себя трогать. Лютика такой чести удостоили только после многих лет кормления сахаром, заплетания гривы и пения комплиментов. Мальчишки вернулись с полными руками, положив все у ног Лютика. Седло Плотвы, седельные сумки и набор для разбивки лагеря. Лютик похолодел, когда наклонился отодвинуть спальный мешок и нашел комплект черной шипованной брони и два длинных меча. Один серебряный. Другой стальной. - Это все, что было в лагере? – спросил Лютик напряженным и ломким голосом, пока копался в куче, находя все вещи с которыми путешествовал Геральт. - Они были разбросаны по лагерю, - ответил продавец, видно было, что ему не терпелось с этим покончить. Лютик проверил седельные сумки и перевел взгляд вверх. - Медальон, - хрипло потребовал он. – Где серебряный медальон в форме волка? Единственное, что ведьмак никогда не снимал, даже когда мылся и спал. Если он пропал, то может быть… Один из мальчишек покраснел, вытаскивая цепочку из-под рубашки и передавая Лютику, который в отчаянии в него вцепился. Его волк кинулся обнюхивать медальон и заскулил. - Это все, - неуверенно сказал продавец, явно удивленный реакцией барда. Лютик встал, так сильно зажав в руке медальон, что побелели пальцы. Он вытащил деньги и отдал мужчине, который даже не проверил сумму, просто кивнул и сел в седло. Через минуту продавец и его караван исчезли, оставляя Лютика посреди дороги с лошадью и волком. Барда трясло, когда он стоял над тем, что осталось после Геральта из Ривии, зажав в руке медальон. Лютик тяжело и прерывисто дышал, когда пытался придумать хоть один исход, в котором Геральт остался бы жив. Его броня была помята и порвана, покрыта засохшей кровью. Его что, выели из собственной брони? Прокляли и растворили? В любом случае, он исчез. Оставив все позади. Оставив Лютика. Лютика так сильно трясло, что колени подогнулись, и он упал на четвереньки и начал всхлипывать. Края медальона врезались ему в руку, но ему было все равно, слезы бежали по лицу, его мозг метался между скорбью, паникой и неверием. Он умер. Геральт умер. Лютик почувствовал, как что-то тяжелое прижалось к нему и он рефлекторно схватился за волка, когда тот прижался к его груди. Он уткнулся лицом в густой белый мех, держась так крепко, что это должно было вызывать боль, но волк только тяжело опустился ему на колени и молчал, пока Лютик рыдал. Он мог рыдать так несколько минут, а может час, прежде чем начал приходить в себя, волк уткнулся ему в ухо, явно нервничая. - Он... он умер, - сказал Лютик, раскрывая ладонь, чтобы посмотреть на медальон. Серебряная морда волка холодно блестела на свету. Он видел его много лет, но без Геральта он смотрелся странно и чужеродно. – В смысле… я знаю, что уже потерял его, но не так же. Его волк заскулил и уткнулся лбом в его плечо. Лютик снова уткнулся лицом в мех. - Почему это был последний раз, когда я его видел?..- спросил он тихо, пустота внутри, казалось, поглотила его. – Почему это кончилось вот так? Я ведь верил, что еще увижу его. Что мне теперь делать? Он почувствовал, как Плотва пихнула его в плечо и он снова расплакался, когда посмотрел на нее. Он осторожно поднялся на ноги, гладя ее по морде. - Ох, Плотва, мне так жаль. Ты, вероятно, все это видела, бедняжка. Он снял ее уздечку из веревки, неторопливо гладя ее по голове, пока его мысли успокаивались. У Геральта не было наследников, но остальные ведьмаки захотят знать, что с ним произошло. - Я знаю, что не сильно нравился ему, но я надеюсь, что ты не возражаешь против моей компании, – сказал Плотве Лютик. – Обещаю, что буду кормить и вычесывать тебя, никакой охоты на монстров, но я буду о тебе заботиться. Кобыла боднула его в грудь. - Думаю, мы должны найти Йеннифер. – сказал тихо Лютик, вытирая слезы и разбирая кучу вещей. – Она знает как отследить других ведьмаков, чтобы рассказать им. Он нацепил на кобылу уздечку, надел седло, потом начал паковать вещи Геральта по седельным сумкам, прикрепив два меча по бокам. Он двигался медленно, опасаясь что из-за слишком быстрых движений снова разрыдается. Все это время волк держался близко к нему, смотря на него. Лютик несколько раз останавливался, чтобы его погладить, восстанавливая дыхание, чтобы не впасть в истерику. Когда все было готово, Лютику понадобилась минута, чтобы взять себя в руки, прежде чем взглянуть на Плотву. Он так много раз ее собирал, но никогда не путешествовал с ней один. Он совсем не этого хотел. Он бы, наверное, захотел что-то на память о ведьмаке, но не так. Он вытащил медальон из кармана и посмотрел на него. Казалось неправильным прятать его, когда его почти век носили на виду. Он посмотрел на волка, вздохнул и упал на одно колено. - Мне нужно, чтобы ты берег это, хорошо? – сказал он тихо. – Храни его, пока мы путешествуем. Волк замер, пока Лютик надевал на него цепочку. В одну секунду Лютик смотрел на волка, в следующую его ослепил луч яркого белого света. Он вскрикнул и упал на спину, отпустив цепочку. Он старательно моргал, поднимаясь на ноги, зрение потихоньку возвращалось, пока он пытался поймать равновесие. Крупные руки схватили его и он закричал в панике, стараясь вырваться от того, кто явно напал на него с помощью магии. Они что, охотились за вещами Геральта? За Плотвой? Но пока он смог как-то еще отреагировать, его притянули в крепкое объятие. Он пытался вырваться, тем временем его зрение окончательно восстановилось. - Отпустите меня! Дайте… - Прости меня, Лютик, – низкий голос произнес ему на ухо. Голос казался хриплым, будто им давно не пользовались, но Лютик всегда бы узнал его, как бы он ни звучал. - Г.. Геральт? – спросил он, ломающимся голосом. Объятие чуть ослабло, чтобы Геральт смог отодвинуться и посмотреть на него, его красивые глаза были счастливыми и яркими. - Я пообещал себе, что если снова смогу заговорить, то это будет первым, что я тебе скажу, – вымолвил Геральт. - Ты… ты не умер? – спросил Лютик, которого начало колотить: либо от сильных эмоций, либо от шока. - Я не умер, - подтвердил Геральт и поцеловал Лютика в лоб, снова повергая его в шок. - Я сошел с ума, - слабо произнес Лютик, его колени подломились. – Я поехал крышей, моя кукушка улетела за Новиград, у меня глюки. Я точно тронулся. Геральт поймал его со смешком. - Ты не сошел с ума, я тебе точно говорю. По крайней мере, не сейчас. Лютик сглотнул и уставился в лицо ведьмаку, упершись ладонями в голую грудь, потом опустил взгляд ниже. - Если ты не глюк, то почему ты голый? – категорично вопросил Лютик. Геральт ухмыльнулся. - Не ношу одежду уже почти 2 месяца. Взгляд Лютика уцепился за медальон, висевший на шее Геральта, а позже и за свободный ошейник, который Геральт начал снимать. 2 прошлых месяца всплыли в памяти Лютика, он чуть было не задохнулся. - Ты Геральт! – пискнул он, широко раскрыв глаза. – Который волк, ты был волком, все это время, конечно, конечно же! Что случилось? Он не был уверен, как он обхватил руками лицо ведьмака, руки жили сами по себе, но все же, он касался его и был очень близко, пока впился в него взглядом. - Взял контракт на чудовище, которое оказалось домашним животным колдуна. – Голос Геральта стал возвращаться в норму. Он положил руку на запястье Лютика, осторожно поглаживая большим пальцем. – Я убил его, но его хозяин не слишком обрадовался. Наверное, он подумал, что это очень иронично, поэтому и превратил меня в белого волка. Он прогнал меня, я напоролся на охотников, получил стрелу в плечо, был уверен, что умру либо от инфекции, либо от голода, а, может, меня добьют другие охотники, а потом ты фактически об меня споткнулся. - Было темно, знаешь ли, - сказал Лютик, затаив дыхание, он почти прослушал все, что говорил ведьмак, стараясь принять факт, что тот жив и здесь. – Так ты был со мной все 2 месяца? Почему ничего не сказал? - Я пытался. Первой ночью я пытался написать сообщение золой от костра, но ты не заметил. Все время, когда я пытался что-то сказать, ты не догадывался. – Геральт вздохнул. – После 2-х недель я сдался, с тобой было достаточно приятно путешествовать и я не думал, что это проклятье можно снять. До медальона я бы не догадался, а если бы и догадался, то я не знал где он. Все стало проще, когда я сдался. Перед внутренним взором Лютика пронеслись последние недели как на ускоренной перемотке. Бард пытался вспомнить, видел ли он что-то необычное. Может то, что волк ему так быстро доверился, как легко выполнял команды, как когда он с ним говорил, казалось, что он правда слушает. Лютик побледнел, вспомнив как много он болтал. - Ты же все слышал, да? Про тебя же? – слабым голосом уточнил он. - Да, - ответил серьезно Геральт. – Вот почему я решил, что первым делом извинюсь, когда вернусь в свое тело. Нижняя губа Лютика затряслась от нехватки слов. - Ты уверен, что проклятье снялось? - наконец спросил он, перемещая руки снова Геральту на грудь. – Ты уж больно мил со мной и говоришь в 10 раз больше обычного. - Я два месяца провел с желанием снова заговорить, так что у меня даже список есть, – произнес Геральт и начал говорить быстрее и более откровенно, как будто боялся, что снова потеряет возможность произносить слова. – Сначала я чувствовал себя ужасно, как только ты ушел с горы, я был так зол и сорвался на тебе, потому что я знал, что ты не будешь кричать на меня. Мне жаль, Лютик, я не должен был так поступать. - Нет, не должен был,- тихо согласился Лютик. Голова у него все еще шла кругом, но он уже начал приходить в себя. - Во-вторых, я тебя не ненавижу. Я тебя никогда не ненавидел. Мне неприятно осознавать, что ты был в этом уверен, я ненавижу тот факт, что я заставил тебя так думать, это неправда, – закончил Геральт почти зло. Лютик сглотнул, молча кивая. - В-третьих, ты мой друг, мой лучший друг, мне жаль, что я воспринимал тебя как должное. Я так больше не поступлю, иначе даю право проткнуть меня моим же мечом. Лютик смог только пискнуть в ответ, когда Геральт его снова крепко обнял. - Что-то еще? – спросил Лютик, пытаясь сохранить шутливый тон, но его голос надломился, когда он уткнулся носом Геральту в шею. - То, что я видел, как ты стянул те яблоки на рынке, когда думал, что никто не смотрит и что ты должен был сперва убедиться, что твоя бедная собака не в комнате, когда ты кого-то тащишь в свою постель, – ответил Геральт забавляясь. - Ты был волком, – взвизгнул Лютик краснея и поднимая взгляд. – Откуда мне было знать, что ты меня осуждаешь? И будто ты никогда в борделях не был, Геральт, ты не невинная овечка, не стыди меня. - И поешь ты хорошо, - ласково сказал Геральт, обнимая Лютика за талию. – Даже если некоторые твои последние песни… немного ранят. Быть с тобой каждый вечер, когда ты давал представления.. это был особенный опыт. Мне понравилось. Лютик снова сглотнул, пытаясь подавить глупую улыбку, даже когда подумал, что снова сейчас заплачет. - Так значит, не пирог без начинки? – спросил он ради шутки. Его глаза округлились и он ткнул пальцем Геральта в грудь. – Что насчет того раза, когда ты начал выть посреди куплета? Ты напугал всю таверну! Я думал, нас выгонят из города. Геральт рассмеялся, глубоким приятным смехом. - Это потому что я увидел в толпе карманника. Я подумал, что спугнуть его воем будет лучше, чем рыча кидаться в толпу. Это же сработало, что приятно меня удивило. Лютик тоже рассмеялся, настоящим смехом, а не тем, которым смеялся прошлые месяцы. - Мне кажется, я буду скучать по волку, – сказал он, склонив голову на бок, удивляясь тому насколько грустно ему стало. – Конечно, я очень рад что ты жив и не под заклятьем, но последние месяцы были так хороши. - Ну, если ты не возражаешь против ведьмака, то я бы хотел путешествовать с тобой, – тихо признался Геральт. Он посмотрел на то, как они обнимают друг друга, а потом снова на Лютика. – И, может, начнем кое-что заново? Сердце Лютика затрепыхалось, он пожевал губу. Столько раз он говорил себе, что не будет больше путешествовать с Геральтом. Геральт слышал все его рассуждения, значит ведьмак знал то, о чем просил. - Откуда мне знать, что все не станет как было? – спросил Лютик со страхом. – Что будет, когда способность говорить потеряет свою новизну и ты вернешься к рычанию, когда злишься, что я тебя торможу, и когда тебе надо на ком-то сорваться? - В этот раз я хочу пойти за тобой.. если ты позволишь, – промолвил Геральт, осторожно опираясь собственным лбом в лоб Лютика. – Как и было эти месяцы. Ты идешь куда хочешь, я беру контракты по пути, так тебе не придется ничем жертвовать ради меня, ты сам будешь устанавливать скорость. - Он коснулся пальцем щеки Лютика.- Мне понравилось ходить за тобой волком, думаю, будет все так же приятно и ведьмаком. - Ты это говоришь всем, с кем флиртуешь? – подразнил Лютик, но искренне улыбнулся.- Думаю, я согласен. – Он снова стал серьезным. – Но если ты снова станешь вести себя как придурок, то я воспользуюсь твоим разрешением ткнуть тебя твоим же мечом. - Хорошо, - усмехнулся Геральт, задевая своим носом нос Лютика. – А я обещаю больше не рычать на тебя, я же хорошо соблюдал это правило последнее время, не так ли? - Да. – Лютик согласился. – Но мне кажется, это только потому, что я тебя подкупил всякими вкусняшками. - Не буду отрицать, что это помогло, – передразнил Геральт. Сердце Лютика замерло, когда Геральт взял его лицо в свои ладони и сократил последнее расстояние между ними, мягко его целуя. Он закрыл глаза, отдаваясь поцелую, позволяя десяткам шумных мыслей в голове утихнуть на мгновение. На очень хорошее и тихое мгновение. Когда поцелуй закончился, он посмотрел на Геральта, зная, что выглядит слегка влюбленным. Рядом с ними Плотва фыркнула и ударила копытом, разрушая момент. - Про тебя я тоже не забыл, девочка, - тепло отозвался Геральт, отпуская Лютика и подходя к ней. Ведьмак погладил ее по морде и поцеловал в лоб. – Я так беспокоился о тебе, думал, что никогда больше не увижу. Плотва взмахнула хвостом и ткнулась лбом в грудь Геральту. Лютик ахнул, его глаза загорелись. - Я только что понял, что из этого выйдет прекрасная песня, – сказал он, вытащив блокнот из кармана, голова почти кружилась. – Волк-ведьмак. Воодушевляющая баллада о трансформации и примирении. - Обязательно расскажи в ней о воровстве яблок, - фыркнул Геральт, вытаскивая одежду из седельной сумки и начиная одеваться. Он поморщился, когда надел штаны. – Одежда всегда так стесняла? - Ну я бы не возражал, если бы ты остался голым, но вот про жителей города я не уверен, - сказал Лютик с ухмылкой, записывая в блокнот обрывки фраз. Он поднял взгляд, наблюдая, как Геральт борется с обувью. – Подожди, вот почему ты никогда не лизал людей, как другие собаки, потому что ты был настоящим Геральтом. - Мне пришлось сохранять достоинство, – сказал Геральт, нахмурившись когда его пальцы не справились с пуговицами на рубашке. – К проклятым пальцам придется привыкнуть. - О, достоинство, - ухмыльнулся Лютик, подходя к Геральту и сам застегнув пуговицы. – Что насчет того раза у мясника, когда ты… - Если ты когда-нибудь произнесешь это вслух, то я оставлю тебя на съедение ближайшему монстру и уйду, – строго произнес Геральт. - Но теперь у меня про тебя столько замечательных историй! – радостно сказал Лютик.- Йеннифер рада будет услышать про случай в прошлом месяце, когда мы шли через лес и ты решил… Лютик закричал, когда Геральт подхватил его и закинул на спину Плотвы как трофей. Бард рассмеялся, пока неуклюже выпрямлялся на седле, когда Геральт пошел, ведя за собой по дороге лошадь. - Лучше пиши эту волчью песню, бард, - сказал Геральт, оглянувшись с улыбкой через плечо и отдав ему блокнот и карандаш, которые тот уронил. – Думаю, это - лучшее применение твоего таланта. - Что ж, если ты настаиваешь, - сказал Лютик, с гордостью забрав свой блокнот с карандашом, но все еще улыбаясь. Потому что у него было ощущение, что все не будет как прежде. У него было чувство, что все будет гораздо, гораздо лучше.