I'm not suicidal, I don't wanna fucking die
I just wanna be able to close my eyes and feel alright
But every day I feel like dying
Every day I feel like dying
Тэхен громко сглатывает, смотря куда-то перед собой, зрение его расфокусировалось, он не смотрел на что-то определенное, лишь делал вид.
Опять притворяется, что всё хорошо. Слишком много людей, чтобы дать волю эмоциям. Ему кажется что его зовут, от чего взгляд стал более осознанным, вопросительным, но ему лишь показалось. И правда, разве он тут нужен кому-то? Тихий вздох, потирает шею, уставившись в свою тарелку, чуть ли не доверху наполненную едой, к которой юноша так и не притронулся за всё время празднования. Он голоден, несомненно, только в голове всплывают тут же страшные картинки из прошлого, ненавистные воспоминания.
— Тэхен, ты поправился.
— Что?.. — юноша только-только вышел из душа, надев лишь нижнее бельё на бедра. Он все ещё мокрый, судя по каплям, что стекали с волос по телу, которое только что любимый человек назвал толстым. Ким недоуменно к зеркалу оборачивается, ладонью неуверенно по торсу водит. — В… Самом деле поправился?
— Да, Тэхен, — злобно говорит парень, вставая из-за стола, не переставая хмурить брови. — Толстый.
Он грубо, как куклу, Тэхена на месте поворачивает всем телом к зеркалу, сам же ещё грубее начинает его за бока щипать, оттягивая «жир». Живот Тэхена сжимает, ногтями царапая, больно делая. Второй рукой продолжает указывать на «жир», который сам себе выдумал. Тэхен не был толстым, он был стройным, в меру для него подтянутым, даже очертания пресса есть, рельефные мышцы на руках, мощные бедра и упругая задница. Только слова и действия Чонгука болезненно, как червь паразит, влезают ему в голову и картинка перед ним будто меняется. Теперь в отражении далеко не красивый юноша, там толстый лентяй, урод, позор своего парня. Ким, конечно же, не заплачет, лишь посильнее толстую щеку прикусит, чтобы отвлекать себя от душевных ран, которые делает сейчас близкий ему человек. Чон сильно его волосы в своем кулаке сжимает, тянет назад, чтобы он вернулся с небес на землю и слушал.
— Садись на диету, мне плевать, хоть ничего не ешь, но похудей. Не позорь меня.
Тэхен и не позорил никогда, всегда в большие вещи был одет, чтобы свое тело прятать, всегда с опущенной головой ходил, чтобы его
некрасивое лицо не рассматривали, да и молчал абсолютно всегда, отвечал лишь кивками, если получалось. Только раз Чонгук говорит что позорит, значит так и есть. Вы наверняка думаете, что он глупый мальчишка, не видит как его насилуют и морально, и физически. Вы будете правы, как никогда, только проблемы это не изменит. Тэхён слепо влюблен, Чон в его глазах чуть ли не божество, которому поклоняться надо, слушаться во всем и быть благодарным за любое поощрение, да даже за наказание. Подсознательно Ким всё понимает, уже давно увидел, что Чон Чонгук — правда паразит, который проникает в тебя и уничтожает медленно, чтобы мучился. Он не справится сам, ему помощь нужна и уже сейчас.
Только кто обратит внимание на такое ничтожество?
Ким поджимает губы и отодвигает тарелку с едой, стараясь даже не смотреть на нее. Глазами юноша своего парня ищет, который ещё час назад сказал, что вернётся через пять минут. Тэ тут некомфортно, дико некомфортно. Он Чону предлагал вариант, где Тэхен мирно дома останется, пока юноша будет отдыхать на дне рождении своего друга. Но нет же:
— Ты поедешь со мной, вишенка, я хочу тебя со всеми познакомить нормально.
Ким сам же на свои уши надел эту лапшу, так окрылён был этим счастьем. Они уже года три встречаются, а Чон лишь раз познакомил Кима со своими друзьями, и то тут же домой послал. Итог был ожидаем, Тэхену весь вечер рот затыкают, танцевать не разрешают и даже выпить. Ким наивно думает, что так Чонгук просто защищает его, ведь тут есть и незнакомые для него люди. Идиот. Над ним уже сама жизнь скоро смеяться будет.
Под столом юноша сильно пальцы заламывает до хруста, но под громкостью музыки это теряется. Ему в этом костюме жарко, душно, голова кружится, да и… Сильно царапины болят, щипают, напоминая Киму про очередной срыв.
«— Надо было бинтами замотать.»
Думает Ким и шею посильнее вытягивает, выглядывая своего парня в толпе танцующих, но безуспешно.
— Сиди и жди тут, — под столом Чонгук до боли, но уже привычной, сжимает юноше бедро, чтобы никто не видел, а второй рукой давит на руку, зная что там больнее Киму будет из-за ран. — Лучше тебе не злить меня. Ты же помнишь что было в тот раз?
Чонгук мило улыбается проходящей мимо девушке, тут же обратно к уху юноши вернувшись, пока пальцы на руке сильнее давят. Ким так и ощущает, что из ран снова кровь пошла, но лишь молчит, смотря перед собой. Безвольная кукла, то, что нужно Чонгуку.
— Не слышу ответа.
— Помню, — тут же отвечает юноша и чувствует, что его сжимают невозможно больно, ведь снова не так сказал. — Помню, папочка.
Тут же исправляется Ким и его муки прекращаются. Чонгук довольно улыбается, как истинный садист, при виде чужой боли, и поднимается с места, последний раз шепнув на ухо, что он придёт через пять минут.
Ким боязливо сглатывает. Если он встанет сейчас и пойдет Чона искать, что с ним сделают этой же ночью?
Выживет ли он?
Ким устраивает ладони строго на коленях, сжимает до отрезвляющей боли. Губы от волнения поджал, от чего они вытянулись в тонкую полоску, не видно совсем. Глаза всё ещё ищут возлюбленного, в надежде что Чон вот-вот придет и обнимет своего мальчика со спины, ибо жутко пьян и способен на ласку. Если повезёт, то даже выебет этой же ночью, ибо
такой красивый и хрупкий. Только спустя пять минут, десять, двадцать, его всё ещё нет, а гости уже давно напились, дойдя до пика, где начинается несвязаная речь и отсутствие контроля над телом. Один Тэхен, как дурак, сидит за столом, так и не притронувшись к еде, к алкоголю. Сидит с идеально прямой спиной, руки всё ещё на коленях держа, а щеку изуродовал всю, до крови, но это не ощущает должным образом, ведь дико волнуется. Где Чонгук? Не уж то он, пока пьян, по привычке уехал домой один, забыв про Тэхена? Быть такого не может!
Он же любит Тэхена, да?
— Плевать…
Хотел уже было прошептать —
если убьет, то значит я заслужил — но любовь к Чонгуку не даёт ему даже развить эту мысль до логичного завершения. До истины, где Ким всего лишь жертва абьюза, психического и физического насилия. Он встаёт с места резко, на что тело отзывается тугой болью, ведь слишком долго просидел он в таком положении, но юноша продолжает идти, сжимая пальчики в кулаки. Плохое предчувствие охватывает его всё сильнее и сильнее, поэтому он чуть ли не плачет, проходя мимо толпы людей, зажигающих на танцполе. Всё не то, всё не так, что-то точно душит его сейчас, но Тэ готов это чувство проглотить вместе с болью во всем теле.
Тут музыка тише, однозначно, сразу легче думать стало. Тэхену
страшно спокойнее. Он оглядывает коридорчик и понимает, что тут туалет. Ах, точно, ведь Чонгук мог уснуть в туалете, да? Ведь было уже один раз такое, не так ли? Ким, как маленький ребенок, сминает подол своего дурацкого пиджака, в котором он один присутствовал на дне рождении, ибо так Чонгук
приказал сказал. Он уже было ротик открывает, чтобы спросить тут ли Чонгук, но слышит два стонущих голоса. В ушах почему-то начало звенеть, хотя… Ясна причина, Тэхен среди двух стонов расслышал родной, Чонгука стон. Становится плохо дышать, он буквально задыхается, чувствуя будто ему сердце вырывают, вместе с остальными органами. Он не глупый мальчик, временами, знает к чему всё идёт, но себе признаться не может. Не верит, что его парень на такое способен. Он ведь любит Тэхена.
Не любит?..
Пальчики разжимаются сами по себе, тянется к кабинке откуда стоны раздаются, не замечая как рука трясется. От нервов всё. Ему изменяют, а он даже сейчас не может принять это, в голове напридумывал уйму оправданий этому сексу, в кабине туалета, так ведь проще. Так
спокойнее.
В помещение вбегает кто-то, поэтому Тэхен глупо замирает на месте, уставившись на дверцу кабинки, за которой его Чонгук стонет вперемешку с женским, с противным пошлым звуком толчков. Тэ не в силах уйти, зачем-то посмотреть хочет, не замечая что вошедший юноша зашёл целенаправленно за Кимом. Незнакомец аккуратно ближе подходит, видя состояние юноши, тронуть его боится, вдруг он закричит или что-то подобное, выдаст ведь их сразу. Трахающиеся их всё ещё не слышат ведь, не хотелось бы ставить кого-то под удар Чонгукова гнева.
— Не нужно, пошли, — шепчет на ухо до боли знакомый голос, но Тэхен словно не слышит, пока по лицу стекают слёзы, которых он так же не замечает. — Тэхен, ну же.
Чуть громче, но толку ноль. Незнакомец уже тянет руки к его, но в самый последний момент Ким дверь открывает, застав то, о чем уже догадался, но по-детски оправдывал. Парочка даже не думает прерывать свой половой акт, лишь недоуменно на Тэхена посмотрели. Ким видит в любимых глазах неподдельный гнев, ведь юноша его ослушался, но сдвинуться с места не может. Даже незнакомец замирает, не ожидая от Тэхена такой смелости, даже почти не дышит.
— Ах, всего лишь ты, — всё ещё с гневом говорит Чон, даже можно сказать с ненавистью, лишь посильнее вдалбливаясь в девушку, в чье лицо Ким даже не намеревается смотреть. — Как же ты заебал меня, ошибка природы. Убить бы тебя надо. Давно надо было.
Чона как осеняет, он трахаться прекращает, так и не кончив, лишь успевает на бедра натянуть белье и джинсы, за один жест настигая лицо Тэхена своим кулаком. Ким, подобно тряпичной кукле, падает на землю сразу же, не пытается вставать, безвольно лёжа на кафельной плитке, смотря перед собой без жизни в глазах.
Смирился. Ведь такое уже было. Сейчас Чонгук залезет на него сверху и начнет с силой по лицу бить после чего Ким как минимум месяц из дома не выйдет. Он уже ощущает на себе тяжесть Чонгукова тела, улыбается, будто своей приближающейся смерти, пока юноша успевает ещё раз по его лицу ударить перед тем, как кто-то его оттаскивает. Ким уже плохо слышит, до него доносится мат со стороны возлюбленного, но и ещё один, со стороны другого, вероятного спасителя Кима. Почему ему стало так плевать?
***
Уже не помнит как доехал до дома, помнит лишь как звенело в ушах, как до него пытались докричаться, пока он, качаясь, уходил куда подальше. Да, он понимал ещё тогда, что ехать в их общую квартиру глупо. Добьет ведь его там. Но куда ещё ему идти? Друзей нет, их всех Чонгук нахуй послал. Родители? Как жаль, что они уже давно умерли. Ким буквально падает на стену в туалете, держа в руке что-то блестящее. Он не осознает что делает, будто машинально всё, не по настоящему. Плачет, не контролируя себя, пока стягивает с ненавистного тела, что навязал ему Чонгук, противный костюм, оголяя изуродованную кожу. Красные полосы составляли буквально девяносто процентов его тела, не считая шеи, которую Чонгук запретил уродовать, чтобы не позорил перед друзьями. Ким громко шмыгает носом, смотря прямо в отражение, пока шило тянется прямо к горлу. Этот раз отличается от прошлых его срывов. В те разы он брал остро наточенный нож, ведь лезвия купить не мог. В этот раз взял шило, которым помогал себе при пошиве одежды на заказ. Есть в этом что-то ироничное. Его любимый перекрыл ему доступ к кислороду. Его любимое же дело убьет его. Тэхен сначала лишь «царапает» кожу, аж так что кровь по голому,
тощему толстому телу. Сделал в коже на шее две дырки, через которые шило просунул и так оставил, смотря на это с болью. До чего он докатился? Он ничтожество, да? Да, Чонгук ведь всегда прав. Ким плачет сильнее, ведь тело то чувствует всю эту боль от многочисленных ран на шее. Только его хозяин слетел с катушек. Тэхен с силой выдерживает инструмент из своей шеи и, не сдержавшись, шипит от боли.
Заслужил. Пальцы решительно рукоятку сжали, вытягивая руку дальше от шеи, намереваясь сделать последний, смертельный, прокол. Только даже не успевает проститься с жизнью, как дверь в квартире открывается и слышатся быстрые шаги, которые весь дом обходят. Тэхен впервые крайне искренне боится. Чонгук пришел, убьет его быстрее, чем это сделает сам Тэхен. Юноша дрожит весь, вжавшись спиной в угол, всё ещё крепко держа в руке шило. Дверь открывается. Паника.
— Тэхен?! — Тэ удивлённо глазами хлопает, прогоняя с них влагу, которая мешает рассмотреть незнакомца. — Что же он с тобой сотворил, золотце…?
— С-сокджин…? — заикаясь спрашивает Тэхен охрипшим голосом, позволяя мужчине взять его на руки, унося куда-то из квартиры. Он его вспомнил. Вспомнил, поэтому радостно плачет, успев выкинуть шило.
— Это Ким Сокджин, — очевидно раздражённо процедил Чонгук, не желавший это делать, но под гнетом друзей согласился.
— Приятно познакомиться, Тэхен, — единственный кто улыбнулся ему, единственный кто так тепло в глаза заглядывает, согнувшись в коленях, наклоняясь так, чтобы под капюшон заглянуть. — Думаю, мы с тобой подружимся.
— Кончай уже, — Чонгук вырос перед парочкой внезапно, закрывая собой покрасневшего от смущения юношу. — Съебись домой, не позорь меня перед друзьями.
Сокджин потом был единственным кто пытался с Тэхеном контактировать, даже подарок на день рождения тихонько в карман вложил со словами: «Не показывай это Чонгуку, ни за что». Тэ помнит что это был за подарок — кулон с вишней, который Ким и правда не показал Чонгуку, переживая что он это сломает и выкинет. Так вспомним про это, Ким с протестом, но слабо, бьёт Кима по плечу, указывая на квартиру, которую они уже покинули.
— Там ваш подарок, я должен забрать, я-
— Потом. Сейчас ты намного важнее какого-то подарка. Я тебе их ещё уйму раз подарю, — Ким усаживает его на заднее сиденье, укрыв пледом, а главное что… В лоб его целует, так чувственно, от чего Тэ громко носом шмыгает. — Теперь всё будет хорошо.
Будет. Точно будет. Тэхен ещё не знает, что через каких-то полгода начнет встречаться с Сокджином, влюбившись не только в него самого, но и в его сердце, которое сильнее билось под Тэхеновой ладонью из-за улыбки младшего. Тэхен ещё не знает что больше в руки не возьмёт нож, чтобы себя резать. Ещё не знает, что Чонгука никогда в жизни больше не увидит, ведь Ким постарался, посадив его в тюрьму.
Тэхен тихо подойдёт к готовящему мужчине, крепко обнимет, пока на шее красуется тот самый кулон с вишней, как напоминание о том, что ему Сокджин помог покончить с токсичными отношениями, как напоминание о том, что сердце Тэхена снова живое и любит. Любит без той гребанной боли.
Never giving in I swear to god, no matter how many times I pray to a god
