Улыбка висельника

      — Это Хэллоуин, это Хэллоуин, тыквы пляшут меж руин… — Сигрид напевала себе под нос выученную когда-то давно песенку и мрачно спускалась по уже съезжающей вниз лестнице. В принципе, если не считать меняющегося направления, то эти лестницы напоминали эскалаторы в торговых центрах. Почти все свои первые выходные в замке Юхас провела, катаясь на них с одного проёма до другого. — Это Хэллоуин, смерть другого — ты один, хеппи-энд невообразим…       На завтрак она не спешила. В кои-то веки есть она всё равно не собиралась — судя по тому, как ей расписали тридцать первое октября предыдущих лет близнецы Пруэтты, из тыквы в этот потрясающий, невероятный, волшебный праздник в хогвартских кухнях готовился даже долбаный хлеб.       Что делать людям, у которых на тыкву и все её производные аллергия, школьной администрацией скромно умалчивалось.       «Кошелёк или жизнь» — утро началось с этого. И именно после того, как Тор с оглушающим воплем слетел с её кровати, а сама Юхас первым после звонка будильника увидела дьявольскую морду из глубин ада, Сигрид решила, что Хэллоуин, вообще-то обычно являвшийся одним из её любимых праздников, когда было можно собрать с соседей дань в виде мешка конфет, в этой школе её любимым праздником больше не будет.       Марлин, которую Сигрид отшвырнула тем заклинанием, за которое недавно получила промежуточный зачёт у Флитвика, своей спиной проломила шкаф. Маска какого-то дьявольского чубрика, которую ей прислали из дома, издавала совершенно дикие звуки даже после того, как слетела с лица МакКиннон. Юхас не могла понять, какого чёрта и что вообще происходит, в течение последующих пяти минут, наполненных шумом, гамом, переругиванием девочек и не перестающего громко шипеть на всё ещё вопящую маску Тора.       Идея стать старостой, курсе так на пятом, чисто ради того, чтобы съехать в отдельную комнату, уже не казалась такой дурацкой. А планы дожить до пятого курса — такими легковыполнимыми.       Вообще, у Сигрид была идея в этот день никуда не ходить и спрятаться в шкафу, чтобы её не нашли. Потому что этот день не сулил ничего хорошего — ни по лично её наблюдениям и предчувствиям (не связанными с навязчивыми галлюцинациями, в последнее время прекратившимися), ни по читательскому опыту. Юхас прекрасно помнила: если где-то рядом есть Поттер и если на календаре открыт последний день октября, то шанс столкнуться c какой-то неведомой фигнёй в этом замке возрастает в геометрической прогрессии. А она и в обычные серые в реалиях Хогварста будни с этим прекрасно справлялась.       Если дата могла иметь плохую карму, то тридцать первому октября стоило озаботиться её очищением.       Однако план провалился: шкаф она благополучно сломала, Марлин покалечила и отправила в Больничное крыло с подозрением на сотрясение (не виктимблейминг, но та реально сама была виновата), Медоуз прибежала на шум и с превеликим удовольствием обломала все попытки Юхас сказаться больной, чтобы никуда не идти. Приходилось тащиться и морщиться от витающего в воздухе запаха запечённой тыквы — даже с расстояния в несколько этажей чувствовалось.       Большой Зал оказался украшен. Тыквы были везде: не только на столах в самых разных вариациях, но и в виде летающих над головами украшений. Кое-где можно было заметить порхающих летучих мышей, мрачных и шустрых. Над головой Северуса Снейпа, мрачным тёмным пятном восседающего посреди слизеринского стола, порхало целых пять таких, и, судя по заливающимся Поттеру и Блэку, украшательства во многом носили авторский характер.       Одна из летающих тыкв едва не шлёпнулась Юхас на голову. Сигрид только успела удивиться, как быстро летающие объекты перестали вызывать у неё должное недоумение, пока отмахивалась от одного из фонарей Джека.       — Слушай, тебе, кажется, действительно надо к миссис Риммак, — заметила Гвен, напротив которой Сигрид совсем не изящно плюхнулась. Юхас мрачно осмотрела стол перед собой, пытаясь найти хоть что-то, от чего у неё не распухнет всё лицо, не пойдёт красными пятнами вся кожа и не случится анафилактический шок.       Хотя, учитывая Хэллоуин в Хогвартсе, может загреметь в Больничное Крыло с аллергией было не таким плохим вариантом.       Тарелка её радовала девственной чистотой. Такого с начала учебного года ещё не было.       Она было потянулась к омлету, но, принюхавшись, раздражённо простонала.       Дурацкий день. Тыква, одна сплошная тыква.       — Объявляю набор в клуб ненавистников тыквы. Записывайтесь. Только у нас: мирные собрания за чашкой эрл грея и обсуждением кенселинга Хэллоуина, исторический экскурс в анналы существования этого праздника, светильники Джека из редьки и мыши-полёвки в качестве декора, — мрачно продекламировала Юхас. К ней в лицо почти прилетела иллюзорная летучая мышь, запущенная со стороны тандема Поттера-Блэка, в этот раз севших рядом со спокойно завтракающими Римусом и Питером. Приключения сближают, не иначе.       Сигрид послала им свой самый недовольный взгляд из-под сведённых бровей. Блэк ей обезоруживающе улыбнулся. А после отправил взмахом палочки целое блюдо с яблоками в карамели.       Выпендрёжник. В метре ведь сидит, мог бы и просто так передать.       Так. Ладно. И что это за фигня?       — Они отравлены? — вскинув бровь, уточнила Сигрид, с подозрением берясь за одну из торчащих из разваренных яблок палочек и принюхиваясь. Запах стоял потрясающий. Кожа пальцев мгновенно стала липкой.       — Сестра угостила, так что понятия не имею, — ухмыльнулся в ответ Блэк.       Ага. Сестра. Сигрид смолчала, только бросив беглый взгляд в сторону хаффлпаффского стола. Оттуда ей помахала Софи, сидящая ровно с таким же яблоком в непосредственной близости от их старосты, с крайне дурацким выражением лица зависшего на рассматривании одной брюнетки, сидящей за столом «зелёных». Тонкса пихнули под бок, заставляя «отвиснуть» и перевести взгляд на одногруппников. Юхас фыркнула себе под нос.       Либо ребята палились только перед осведомлённой ей, либо у всех остальных отсутствовало зрение и минимальное логическое мышление. Либо все делали вид, что так и надо.       Лили и Мэри были заняты обсуждением предполагаемого романа принца Чарльза и Камиллы Шанд. Эванс ранее в любви к сплетням замечена не была, однако переданные письмом от родителей последние новости магловской Британии (практически полностью совпадающие по содержанию с письмом от Терезы, как чуть позже выяснила Сигрид) явно требовали обмусоливания. Юхас они, как ещё одного выходца из маглов, тоже пытались втянуть, но она показала себя абсолютным чайником в вопросах королевской селекции. Всё генеалогическое древо династии Виндзор её не интересовало, максимумом Сигрид было знание имён последних пары поколений.       Британцы, очевидно, с материнским молоком впитывали любовь к королевской семье и интерес к их жизни. Юхас даже было интересно, пятьдесят лет спустя в этой стране интерес к правящей династии поутихнет благодаря распространению нетфликса и «Короне» или в Англии это только разовьётся? К королевской семье Дании лично у неё в своё время никаких особых чувств не было — есть и есть. Она и о том, что, оказывается, живёт в королевстве, узнала только в средней школе и была немного ошарашена этим фактом — словно весь мир тогда перевернулся.       Здесь ей на дела семейные королевы и её родственников было плевать ещё больше, чем в прошлой жизни. После сериала местные хитросплетения вообще не сильно волновали. У Сигрид были все спойлеры: Чарльз кинет Камиллу ради Дианы, родятся два сына, родство последнего с Виндзорами будет постоянно ставиться под сомнение, потом Диана погибнет (предположительно с содействием её же высокопоставленных родственников, но это не точно), а Чарльз снова сойдётся с Камиллой.       Зная это, втягиваться в обсуждение маглокровных первокрусниц не хотелось. Это как обсуждать сюжет с кем-то, только начавшим читать книгу, которую ты освоил тысячу лет назад. Все силы уходят чисто на то, чтобы не заспойлерить.       Хорошо всё-таки, что про эру Мародёров из канона было так мало известно. Если бы Юхас пришлось жить буквально внутри событий книги, она бы с ума сошла от невозможности с кем-то поделиться знаниями будущего. Тут и сейчас крыша немного протекала, но явно не в таких пропорциях, как могло бы быть.       Сигрид вгрызлась в яблоко, наплевав на текущую по пальцам карамель. Нет, наверное, стоит перед Сириусом извиниться. Святой человек, всё-таки. Юхас бы не дожила до обеда, если бы не позавтракала хоть так.       Хотя это, конечно, не дело.       — Ты куда? — Эванс отвлеклась от крайне содержательной беседы как раз тогда, когда Сигрид начала вылазить из-за скамейки, пытаясь не наступить ни на чью стелящуюся по полу мантию — когда все сидели, эти тряпки выполняли роль половых тряпок; эльфам, видимо, в Большом Зале полы мыть не приходилось — всё делалось за них. Вопрос необходимости мантий отпадал.       — Наелась, — отозвалась Юхас, махнув рукой и параллельно пытаясь найти в сумке что-то, похожее на салфетку или платок. Провожали её такими удивлёнными взглядами, словно она только что объявила о собственном родстве с обсуждаемыми Виндзорами, не меньше.       На кухню наведаться в первый раз за всё время пребывания, что ли?.. Софи надо было бы попросить показать, где тот самый знаменитый натюрморт с хихикающей грушей. Но та завтракала. Облом.       Бесцельные блуждания по замку, обусловленные часом до первой пары по расписанию, привели Сигрид в знакомый коридор на третьем этаже, рядом с Залом Наград, где только недавно завершилась трудотерапия Юхас и двух недо-Мародёров. Пришла туда Сигрид совсем случайно и скорее неосознанно — всё это время данного места в замке она старательно избегала. Рамы всё ещё пустовали, но никаких голограмм с живым изображением пламени, потрескивания костра и запаха дыма не было. Это успокаивало.       Прийти в место, где тебя в лучших традициях инквизиции чуть не спалили заживо, в день, когда в этом замке в любой момент может случиться какая-то фигня — лучшее, что могло прийти в голову Сигрид. Приключений же в жизни не хватает.       Вглубь коридора она всё-таки прошла. Измерила пространство шагами, прошлась туда и обратно, пристально оглядела каменную кладку и с прищуром оглядела все спокойно горящие факелы. Ничего необычного.       На картинах были просто тёмные холсты, словно в разводах от сажи и угля. Сигрид встала к одному из полотен почти вплотную. Поджав губы, она всё-таки собралась с духом и ткнула пальцем туда, где должно было быть несколько слоёв краски, масла и лака. На ощупь ничего подобного не ощущалось. На подушечке остался след от золы — пахло именно так, во всяком случае.       Если верить описи всех хогвартских картин, которые Юхас отрыла в библиотеке на следующий же день после того, как их отпустили на все четыре стороны из Больничного Крыла, здесь висели только пейзажи выпускников Хогвартса за пятнадцатый век. Причём только некоторых конкретных: Джуди Хорлоу, Дэша О’Хары и Стивена Осслоу Бремена. Как поняла Сигрид, ничего особенного в расположении картин не было: их всегда вешали так, чтобы примерно совпадали даты написания и тематика изображённого. Биографии авторов ничем особенным не отличались, никакого родства с огнём и пожарами ни у одного из троих не было.       Картины хогвартская администрация снимать по какой-то причине не стала. Сигрид почесала бровь и, чуть подумав, всё-таки нащупала в кармане чистый носовой платок — она была не фанатом многоразовых, но бумажных салфеток пока на время обучения было не напастись.       Под слоем из сажи обнаружился пожелтевший от времени холст и ничего похожего на краску. Что за фигня — было непонятно.       — Нет, вы всё-таки точно гриффиндорка, — знакомый мужской голос заставил Сигрид чуть подпрыгнуть на месте. Палочка во внутреннем кармане мантии завибрировала — на все эмоциональные проявления она теперь реагировала довольно-таки остро.       Прислонившись к стене, на неё смотрел профессор Пикс. На лице у него красовалась лёгкая ухмылка, из чего можно было сделать закономерный вывод, что ругать её никто не собирался.       С другой стороны, а за что ругать-то? Этот коридор никто не огораживал, картины никто не снимал. Смотреть и интересоваться произошедшим мог любой желающий.       — Доброе утро, — поздоровалась Сигрид и, вспомнив об извечном британском такте, дополнила: — сэр.       — Осматриваете место преступления? — приветливо кивнув, поинтересовался он и подошёл ближе.       Юхас закусила губу, чуть хмурясь. Что-то в этой реплике было неправильным. Интересно, отличается ли криминальная терминология в мире магов от обычной, магловской? И если да, то тогда либо профессор увлекается магловскими детективами, либо подслушивает бурные обсуждения первокурсников.       В любом случае, подбор слов явно намекает на то, что профессор в своём подростковом возрасте довольно серьёзно застрял — взрослые люди в такой ситуации не будут подкалывать явно пострадавшего ребёнка. Не то чтобы великое открытие, Сигрид и раньше об этом думала, когда заставляла себя не реагировать на демонстративное «мисс Юхас» на контрасте с «мисс-сожгли-бы-в-Средние-века» в отношении той же Лили, которую это невероятно бесило, и с прочими невероятно остроумными кличками. Просто получать подтверждение своим выводам всегда довольно приятно. Сразу следует иллюзия понимания, чего от человека можно ожидать.       Учитывая, что этот человек был учителем ЗоТИ, с коими постоянно творилась какая-то чертовщина, понимание было бы довольно полезной штукой. Даже если иллюзорное.       — Думаете, всё-таки преступления? — Сигрид приняла как можно более детский и наивный вид, даже ресницами для правдоподобности похлопала. — Профессор МакГи… Гонагалл, — она специально допустила оговорку, чтобы продемонстрировать псевдо-доверительное отношение к собеседнику. Собеседник весело хмыкнул, то ли поверив в представление, то ли наоборот: — Профессор МакГонагалл сказала, что чары защиты замка вышли из-под контроля. Несчастный случай.       — Ну если вы в это верите, — протянул Пикс таким тоном, что было сразу понятно — он ни на секунду не сомневался, что Сигрид в это не верила. — В кабинет заходили уже?       Сигрид отрицательно помотала головой, косясь в сторону захлопнутой массивной двери. Туда она соваться не планировала, примерно понимая, что она там найдёт. Пламя всё равно явно расходилось от картин, а заброшенный класс вряд ли добавит хоть какого-то понимания ситуации.       На самом деле, было бы неплохо снять хоть одну раму со стены и посмотреть, что там на задней стороне. Но теперь, при учителе, это вряд ли будет удобно. Даже если разрешит, а этот — явно разрешит, то делиться собственными наблюдениями с ним бы не хотелось.       Сигрид не доверяла взрослым, которые чувствовали себя комфортно, общаясь с детьми на равных без всяких усилий над собой. А Пикс явно чувствовал себя превосходно и максимально свободно именно в таком формате общения.       — Если вы боитесь… — склонив голову набок, отчего рыжие кудри скользнули на глаза, с намёком предложил мужчина. Юхас демонстративно пожала плечами, мол, да как вы могли подумать, я же гриффиндорка…       Ладно, если что, её вытащат. Тридцать первое октября же — всё, что угодно, может случиться. Даже в полностью сгоревшем кабинете.       За дверью предсказуемо ничего особенного. От всей мебели либо учителя, либо домовики полностью избавились. Просто вытянутое тёмное помещение, с едва заметными следами копоти, которые пропустили при уборке. Сигрид нахмурилась, изучая разводы сажи на полу — домовики не пропускали даже пыль под кроватями, а тут вдруг поленились? Но понимание всё же приходит довольно быстро.       Магический фон в этой комнате почти полностью отсутствовал. Так себя Юхас ощущала примерно на школьном вокзале. Не так уязвимо, как дома, в магловском Ноттингеме, но и не так, как в том же коридоре. Словно ты стоишь на продуваемом всеми сквозняками месте, с кучей дыр в стенах.       Для эксперимента, Сигрид шагнула обратно в коридор. Стало как-то спокойнее дышать, и вибрации в воздухе снова начали ощущаться. Пикс молча сделал шаг в сторону, наблюдая за её телодвижениями. В подтверждение своей гипотезе Юхас вышла из коридора совсем, оказываясь в проходной части замка. Стало совсем спокойно. Ещё один шаг — и разница минимальная, но теперь, зная, к чему прислушиваться, она очевидна.       Дополнение к исходным данным есть. Что с этим делать — по-прежнему непонятно.       Кинг вроде тоже проблемы с магией испытывает, если верить Поттеру и Блэку. Надо спросить, где его настигли проблемы, и наведаться туда для сравнения.

***

      — Юная леди, — Фабиан возник рядом так, словно в замке всё-таки было можно трансгрессировать. Рядом в тот же момент появилась его неизменная, отражённая в кривом зеркале копия. Спустя пару месяцев Сигрид всё-таки смогла понять, кто из них кто, аккуратно поинтересовавшись этим у Барроу. Тот сначала завис, но путанные разъяснения всё-таки дал. Тон его при этом был не слишком уверенным — Юхас пришла к выводу, что он сам сомневался.       — Не желаете сделать ставку? — Гидеон так завлекающе улыбнулся, жестом фокусника извлекая из кармана форменных штанов блокнот, что чувство подвоха само взвыло.       Дорога на поле для квиддича этим утром занимала гораздо больше времени, чем обычно. Всё дело было в медленно плетущихся учениках, собирающихся наслаждаться местными хлебом и зрелищами ближайшие несколько часов.       Спортивные мероприятия в обычной, магловской школе Юхас не посещала. Её вообще спорт как средство развлечения не интересовал. Гораздо интереснее было самой проехаться на доске или велосипеде. Что было интересного в том, чтобы просто пялиться на поле, на котором играют другие, она не понимала. Как можно за это переживаться и портить себе по этому поводу нервы — она не понимала ещё больше.       Однако в Хогвартсе были определённые проблемы с видом проведения досуга. Даже магические исследования со временем приедались. И если вечером Сигрид ещё планировала вместо матча Рейвенкло со Слизерином посидеть в одиночестве в комнате, насладиться тишиной, урчанием Тора и выучить какое-нибудь новое заклинание, то утром на неё накатила жажда хоть каких-то перемен. Начало ноября выдалось крайне мрачным и дождливым, что сказывалось на настроении соответствующим образом. Смена обстановки и хоть какая-то подзарядка эмоциями были бы неплохим вариантом для субботнего утра.       — Много кто поставил? — светски поинтересовалась Юхас, пытаясь заглянуть в записи близнецов. Блокнот закономерно подняли повыше.       — Уже прилично, — с завлекающей улыбкой отозвался Фабион. Брешет, чёрт.       — Коэффициент 1 к 3-ём на синих, — тут же заговорщицким шёпотом поделился Гидеон. Точно брешут. — Но по секрету скажу, что новый капитан синих после седьмого курса метит в отдел к отцу старого капитана зелёных, так что вероятность неких договорённостей достаточно велика.       — А на какой позиции играет новый капитан синих? — задумалась Сигрид, также понижая тон голоса, чтобы никто лишний этого разговора не услышал.       — Загонщик, — в один голос фыркнули Пруэтты. Да, Юхас не всегда следила за разглагольствованиями Барроу, когда речь заходила за другие команды. — А что?       — Ставлю два галлеона на то, что капитана синих выбьют из игры на двадцатой минуте. Но победит Слизерин, со счётом 270 к 160-ти, — с непробиваемой уверенностью заявила Сигрид. Не то чтобы она прям была уверена… Но у второго загонщика воронов кто-то из сборной змей недавно увёл девушку, о чём судачила вся прогрессивная школьная общественность, включая некоторые портреты… Абстрагироваться от сплетен не получалось, приходилось использовать информацию. Что-то ей подсказывало, что после таких финтов капитана Рейвенкло довольно быстро сместят.       Что касается счёта… Сегодня ей снилось двадцать семь змей, поедающих шестнадцать кряхтящих ворон — поскольку её в этот сон возвращало снова и снова, от нечего делать пришлось считать. После такой нехитрой арифметики круг наконец-то удалось разорвать. Проснулась Сигрид со странным выражением крайней брезгливости на лице и с почти отсутствующим аппетитом. Если эта хрень и может быть истолкована как-то по-другому, то Юхас будет крайне недовольна — на мясо смотреть после таких сцен не хотелось. Либо это очередное завихрение в её мозгах, после которого она лишится последних карманных, либо это реально дар пророка, из которого можно извлечь весьма очевидную финансовую выгоду.       — Весьма определённые прогнозы, — с недоумением констатировал Фабиан, выпрямляясь. — Ты уверена?       — Деньги даже ради нашей с тобой большой и искренней дружбы в случае проигрыша ставки не вернём, — поддержал брата Гидеон.       Сигрид молча протянула горсть монет, лежащих у неё в кармане мантии. Она обычно хранила свои карманные в чемодане, но сегодня почему-то переложила в свою верхнюю одежду. Без какой-то конкретной цели, просто пришло в голову.       Для не играющих в данный день команд были выделены отдельные трибуны. Сигрид было собралась сесть с девочками, но заметила размалёванных в факультетской расцветке Поттера и Блэка, что-то подозрительно прячущих под мантиями и севших недалеко от Эванс и компании, и в последний момент решила воспользоваться преимуществами своего положения. В конце концов, у неё зрение плохое — можно с чистой совестью сесть поближе.       — На, держи, — Барроу, сидящий через три игрока, внезапно оказался рядом и сунул ей в руки что-то, похожее на хлопушку. На её недоумённый взгляд он закатил глаза. — Сегодня 5-е ноября, день Гая Фокса. По окончанию матча все болельщики запускают салют.       Брови Сигрид полезли на лоб. Маги отмечали день, когда правительство маглов разобралось с неудавшимся террористом? Неожиданно.       — А чучело Гая Фокса сжигать будем? — поинтересовалась Юхас, обращаясь к сидящему рядом Штурку. Тот вопросительно посмотрел на неё в ответ. — Ну, у маглов так этот праздник справляют…       — Праздник? — уничижительно фыркнул Штурк. — То есть день, когда маги Британии лишились одного из самых перспективных волшебников того века, маглы отмечают сжиганием его чучела?       Упс. Сигрид кажется с разбега прыгнула на воспалённую мозоль на теле магического общества. Культурный код как обычно работал невовремя.       — А маги в его честь салюты запускают? Он же пытался парламент подорвать, — Юхас не собиралась сейчас рассуждать, кто в той ситуации был прав, а кто виноват, но терроризм она заочно не одобряла и всячески порицала.       Штрук закатил глаза и отвернулся. Пускаться в дискуссию он явно не собирался. Кажется, только себе под нос пробормотал что-то вроде: «Подумаешь, пару десятков маглов бы не досчитались…»       Как мило. Расисты среди нас. А ещё развели демагогию, мол, Гриффиндор, светлый факультет, свобода, равенство, братство…       Гул трибун немного стих, когда со всех сторон полился приятный девичий голос комментатора. Сигрид прищурилась, разглядывая маленькую светловолосую девчушку в шарфе Рейвенкло рядом с возвышающейся над ней МакГонагалл.       — Доброе утро, дорогие болельщики, с вами неизменный консультант всех хогвартских матчей, многоуважаемая профессор МакГонагалл, и я, комментатор, Пенелопа Гамп, — весело и задорно зачастила она. В качестве одобрения ей трибуны начали активно создавать шум. Комментатора, очевидно, любили. — Мы начинаем первую в этом сезоне игру, которую согласно жеребьёвке сегодня проведут сборные Слизерина и Рейвенкло. Пока команды собираются на поле и с силами, я представляю участников команд. Команда сборной Слизерина, в прошлом году согласно рейтингу занявших почётное второе место, претерпела некоторые изменения. Итак, капитан команды и главный охотник, претендующий на место в первой лиге «Пушек Педдл», Джеффри Олдман. Его верные коллеги-охотники Рональд Шапп и Рабастан Лестрейнж… — Сигрид снова прищурилась, наблюдая за вылетающими на поле слизеринцами. Отличить по ним, кто из них кто, было нереально. Но фамилию Лестрейнжа она точно помнила по книгам… — Загонщики Девид Кребб и Льюис Гойл. Вратарь Лирой Шелби, сменивший собой ушедшего из мира большого спорта Рудольфа Лестрейнжа, и ловец Кассандра Гойл…       Активней всего приветствовали команду зелёных представители факультета зелёных. На противоположной трибуне появилось некоторое количество красочных плакатов, некоторые даже пускали красивые искорки. Впрочем, это довольно быстро прекратилось. Микрофон перешёл к МакГонагалл, судя по всему сверкнувшей в сторону слизеринцев таким строгим взглядом, что было заметно даже издалека.       — Я напоминаю болельщикам, что любое магическое воздействие на данном мероприятии категорически запрещено. За использование на трибунах каких-либо заклинаний, неважно с какой целью, команде будет назначаться штрафной, — строго зачитала она, сбавляя всеобщий азартный накал. — Продолжайте, мисс Гамп.       — Да, спасибо за вмешательство, профессор, — немного сконфуженным тоном пробормотала девушка. — Да, действительно, заклинания даже для поддержки духа команд запрещены. Но вы можете поддерживать команды любыми другими способами, не требующими магического вмешательства… А на поле, тем временем, появляется команда Рейвенкло, в которой за лето произошли некоторые изменения. Сразу хочется отметить появление нового капитана команды и загонщика, Женевьева Гарру, по слухам этим летом проходившего стажировку в Министерстве в отделе департамента магического правопорядка, под началом некоего господина Олдмана… Да, профессор, не смею отвлекаться… — сочащийся сарказмом тон тут же сменился на чуть раскаивающийся. Сигрид хмыкнула. В Хогвартсе действительно все всё про всех знали. — Разумеется, этот интересный факт о капитане команды Рейвенкло никоим образом не связан ни с игрой, ни с жалобами всех игроков команды на проблемы со стратегией, всплывающие во время тренировок. Да молчу-молчу!.. В смысле, говорю по делу. Охотники Лиссандра Валевски, Канда Грей и Мэри-белл Шау. Последняя также является новым игроком в команде, так что сказать что-то определённое касательно сегодняшнего матча становится довольно проблематично… Второй загонщик Дэн Шнапс и наш любимый ветеран-ловец Кейт Рид. Что мы будем делать без неё в следующем году — лично мне пока непонятно.              Игроки взмыли в воздух сразу после торжественного рукопожатия капитанов команд. Вороны моментально разлетелись в разные стороны, едва ли не мешаясь друг другу под мётлами. Сигрид проследила за самой маленькой девочкой в синей форме, чьё волнение и нервозность передавались буквально с другого конца поля.       Слизеринцы по сравнению с преимущественно женской сборной синих выглядели гораздо более массивно. И источали не нервозность, а уверенность в грядущей победе. Пруэтты точно наврали про коэффициент. Не может быть, чтобы люди действительно ставили на Рейвенкло, видя участников.       — Гамп круто проехалась по договорённостям Гарру и Олдмана, — раздалось задумчивое рядом. Штрук с интересом наблюдал за действиями на поле и обращался, очевидно, в пустоту.       — За каким чёртом Слизерину вообще договорённость с Рейвенкло, когда они, очевидно, сильнее? — фыркнула Юхас. — Если будет скандал, то этому Олдману только хуже — он же в профессиональную команду метит.       — Так слизеринцы же, — тоном, словно это очевидно, отозвался Штрук. — У них так принято.       — Интриговать против самих же себя? — риторически пробормотала себе под нос Сигрид. Ей в ответ достался взгляд из разряда: «Ничего ты не знаешь, Джон Сноу». Тоже ей, умудрённый жизнью и опытом.       Матч проходил не так весело и задорно, как обычно это происходило на матчах между сборными Гриффиндора на тренировках. Слизеринцы явно сдерживались, и пару раз Юхас даже видела, как кто-то тормозил, давая девчонкам из команды синих пролететь и никуда не впечататься. Те пытались сдерживать натиск зелёных, но действовали совершенно не слаженно и скорее мешали друг другу, чем помогали. Пенелопа Гамп за микрофоном уже спустя пятнадцать минут начала руководить собственной командой, вместо того чтобы комментировать их действия, раздавая указания.       МакГонагалл на такое самоуправство ничего не сказала. То ли смилостивилась над явными жертвами коррупции и кумовства в политике, то ли принципиально не действовала во благо слизеринцев. Но комментарии Гамп от этого становились только забавнее.       — И вот слизеринский загонщик со всей силы заряжает по мячу, который летит в сторону другого слизеринского загонщика, пока наш капитан считает ворон… ДАВАЙ, МЭРИ, ХВАТАЕШЬ КВОФФЛ И ЧЕРЕЗ ВАЛЕВСКИ ПАСС НА ГРЕЙ, КАНДА, СТРАХУЙ ДАВАЙ! …тем временем ловец команды Слизерина только что чуть не сбил с метлы капитана команды Рейвенкло, за что ему большое спасибо, хотя, конечно, мог бы и получше постараться, никто бы не расстроился, сломай Гарру себе сегодня шею…       — Мисс Гамп!       — Прошу прощения, микрофон барахлит. Загонщик Слизерина теряет контроль над бладжером, который успешно летит в сторону Дэна Шнапса. ДАВАЙ, ШНАПС, ТРЕСНИ ХОРОШЕНЬКО, ЖЕЛАТЕЛЬНО БЛАДЖЕРОМ ГАРРУ ПО МОРДЕ! Да-да, я себя контролирую, профессор… И БЛАДЖЕР ПРИЛЕТАЕТ ПРЯМО КАПИТАНУ КОМАНДЫ РЕЙВЕНКЛО В ЛИЦО, ЕСТЬ!.. Я имею в виду, профессор, что только что произошло неожиданное. Кажется, взаимопонимание между Шнапсом и Льюисом Гойлом гораздо выше, чем между Шнапсом и Гарру, что ж, это было ожидаемо… Судья Дэвис удаляет Дэна Шнапса с поля за нарушение, хотя какое тут нарушение? Случайность, с каждым бывает, особенно, когда ты ведёшь себя как мешок с драконьим нав… — продолжение фразы прервал противный писк на весь стадион, от которого захотелось зажать уши. Сигрид поморщилась и с интересом проследила за немой перебранкой между МакГонагалл и Гамп, после которой последней с неудовольствием вернули рупор. — Мгх, да. На замену двум загонщикам команды Рейвенкло выходят Мартиша Дэвис и Оливер Крюк. Надеюсь, это изменит ситуацию…       Ситуацию это, конечно, изменило, но не сильно. Следующие полтора часа слизеринцы просто закидывали в кольца синих мяч, причём не особенно напрягаясь. Вороны под активным руководством Пенелопы всё-таки смогли закинуть один несчастный гол, после чего ловец-ветеран Кейт Рид всё-таки прервала этот акт публичного унижения для своей команды, выхватив снитч прямо под носом у довольно плотненькой девочки в зелёной форме. Сигрид этот снитч заприметила с самого начала и очень раздражённо тцыкала каждый раз, когда оба ловца подлетали к нему достаточно близко, чтобы уловить его наличие, но не сподабливались. Либо специально не ловили, чтобы дать командам набрать очков.       Матч завершился победой Слизерина, чему Юхас была совершенно не патриотично рада. Её два галлеона волшебным образом превратились в пять и двадцать сиклей. Близнецы её торжественно поздравили, передавая деньги, и по их хитрым лицам было понятно, что свой процент со ставок они забрали за милую душу. Скандалить Сигрид не стала — она наблюдала, как на фоне грифельно-тёмных туч плясали магические фейерверки.       Красиво, чтоб его.