Последний шанс

Медовые солнечные зайчики проскочили в комнату Эйджи через полупрозрачную тюлевую ткань и теплыми лучами обволокли лицо и шею американца, отчего он невольно поморщился. Эш принялся отмахивать ослепляющие блики, совсем как назойливую мушку, свербящую подле уха в 3 часа ночи, но попытка вышла тщетной и только взбодрила Линкса. Блондин распахнул веки и перед его взором предстал незнакомый шершавый потолок. Альфа успел испуганно вздрогнуть прежде чем к нему возвратились воспоминания о событиях прошедшего дня. Он настороженно покрутил головой по сторонам и тут же застал умиротворенного омегу с книгой в руках. От алого освещения Окумура выглядел ещё более очаровательно так, что порождал в сердце Линкса трепетные чувства. Краем глаза брюнет приметил активные шевеления и отложил роман на тумбочку, обращая своё внимание на пробудившегося от сладкого сна американца. — Доброе утро, соня, — Эйджи ласково запустил пальцы и взъерошил и без того растрепанную шевелюру блондина, — уже полдень. Эш шустро глянул на настольные часы, дабы убедиться в достоверности слов истинного, после чего расслабленно потянул затекшие суставы. Кто вообще придумал ранний подъем, если можно подольше насладиться безмятежным отдыхом и вздремнуть? — Ты в порядке? — американец задал омеге уместный вопрос, который резонно следует после их бурной ночи. — Ага, — согласно кивнул Окумура, но потом добавил бархатным шёпотом, словно побоялся, что кто-то чужой нахально подслушивает их разговор, — только распирает слегка от нашего секс-марафона. Репродуктивная система Линкса молниеносно откликнулась на томный голос Эйджи и кровь из мозга, как по велению волшебной палочки, прилила к паху, чем благополучно укрепила утренний стояк. Альфа крайне поразился нетипичной реакции организма, больше присущей юному парнишке, но никак не зрелому альфе, и сразу скрестил ноги в надежде, что омега не заметит выпирающую из-под одеяла плоть. Эйджи с немым вопросом наблюдал за барахтаньем возлюбленного, однако позже, когда прознал суть происходящего, расплылся в чуть ехидной улыбке. — Знаешь, я совсем не прочь продолжить, — и вновь тон Окумуры наполнен глубокой интимностью, которая лишь подстегнула Линкса сделать рывок навстречу к соблазнительно приоткрытым губам. Японец на мгновенье опешил от прыткости возлюбленного, хотя смело принял его фривольный ход и ответил на дерзкий поцелуй со схожей резвостью. Стоило их устам оторваться, омега без раздумий запрыгнул на Эша и оседлал его бедра. — Омежка хочет поиграть? — альфа довольно усмехнулся и плавно провел ладонями по стройному стану — от чарующей талии до тонкой шеи. Эш не проследил, с каких пор его скромный пай-мальчик превратился в сексуально-раскрепощенного нимфомана. Впрочем, сейчас изменчивость любимого не сильно волновала затуманенный страстью разум, поскольку весь интерес занимали поступательные поглаживания Окумуры, сначала по рельефному торсу, а затем и в области заведенного паха. Несомненно, пару ждал очередной крышесносный секс, который стал бы прекрасным дополнением к их ночным играм, однако всю малину испортил гудящий из коридора звонок входной двери. Оба парня синхронно вздрогнули от внезапного шума и поспешили отпрянуть друг от друга. — Это, должно быть, Ибе, — предположил запыхавшийся Эйджи. Омега уже успел перекатиться на край кровати и теперь озирался по углам комнаты в поисках вчерашнего пеньюара, — ты не мог бы его встретить? Линкс пока не раскладывал свои вещи из чемодана, поэтому из «домашнего» у него только белоснежные боксеры. Невозможно сказать, что Эш был при параде и полностью готовенький встречать незваных гостей, но пускай лучше он предстанет перед Шуничи в неблагопристойной форме, нежели любимый омега. Линкс как можно скорее нацепил нижнее белье и неуклюже поковылял к прихожей, на звук раздражающего уши жужжания. По пути блондин попытался прилизать торчащие патлы, хотя в конечном счете взлохматил их ещё больше. Когда Эш подошёл к дверному проёму его отчего-то посетило дурное предчувствие, тем не менее парень без задней мысли повернул замок и дернул ручку навстречу к непрошенному журналисту, однако… на пороге находился совершенной другой человек. Темноволосый альфа, определенно азиатской национальности, смотрелся весьма статно и ровно, пыльно-серое пальто по фигуре подчеркивало его армейскую осанку наравне с достаточно спортивным телосложением. В добавок к притягательной внешности брюнет обладал выдающимся ростом и превосходил Эша примерно на дюйм. Аккуратная прическа, выбритые станком профессионала бакенбарды — все в облике незнакомца свидетельствовало об его опрятности и разборчивости в одежде. От природы миндалевидные и прищуренные глаза донельзя расширились при виде Эша, похоже для японского альфы эта встреча также оказалась сюрпризом и навряд ли самым приятным. Линксу не пришлось производить длительных умозаключений, чтобы догадаться — перед ним раннее названный жених Эйджи, Иоши. Он разглядывал Линкса, словно диковинную зверушку, и почему-то с каждой секундой его хмурая гримаса становилась мрачнее и мрачнее. Может дело в том, что японцу до сего момента банально не доводилось встречать светлых европейцев, хотя, вероятнее, ему совсем не нравилось лицезреть этого самого европейца в одних трусах в квартире будущего супруга. Первые минуты альфы сохраняли молчание, будто оба не понимали, как и с чего начать их омерзительный диалог, но Эш нарушил неловкую паузу. — Что ты тут забыл? — с заведомым осуждением отчеканил Линкс, самоуверенно складывая руки на груди. — Американец? — на ломаном английском проговорил Иоши и угрюмо хмыкнул, — у меня встречный вопрос — ты кто вообще такой и что забыл в доме моего жениха, да ещё и в таком виде? — Это тебя на касается, — надменно огрызнулся блондин и постарался придать низкому тембру побольше авторитетной грозности. — Вот значит как… — Иоши пару раз кивнул подбородком с наигранным одобрением, — где Эйджи? Снова не получив должного ответа брюнет попытался просочиться в прихожую через нахального блондина, но Эш расправил плечи и тем самым преградил дорогу незваному гостю, из-за чего ему пришлось вернуться в прежнее положение. — Стой, где стоишь, — злобно прорычал сквозь зубы Линкс с ледяным взглядом хищной рыси, — а лучше — проваливай. — А не то что? — с некой издевкой вопросил остервенелый японец и специально сделал размашистый выпад вперед, почти уперевшись в подкаченную грудь блондина своей, — ударишь меня? — Хочешь проверить? Велика вероятность, словесная перепалка разъяренных альф спустя считанные секунды переросла бы в нешуточную драку, при этом инициатором действа выступит Линкс. Эйджи явился в самый подходящий момент, чтобы разобраться, почему квартиру заполонил мужской баритон. — Эш, что происходит? — омега юрко вынырнул из-под локтей Линкса и оказался под прицелом ядовито-ореховых глаз жениха. — Ах… Эш? — линия щеки японского альфы саркастично изогнулась в животном оскале, — тот самый знаменитый герой-любовник и отец из Америки. Как я сам не догадался?! — Иоши? — лицо Окумуры приобрело бледно-землистый оттенок, а в горле само собой образовался панический ком, — что…что ты тут… Омега тоже не ожидал увидеться с нынешним бойфрендом, к тому же при текущих обстоятельствах. От комичности случая, который походил на фрагмент из ситкома 90-х, Окумуре хотелось безвозвратно потеряться. Встреча двух альф — неизбежна, это лишь вопрос времени, но Эйджи никак не мог подумать, что всё произойдет настолько рано, ведь он совершенно не подготовился ни морально, ни физически. — За кутежом ты видимо позабыл о нашем свидании, — напыщенно напомнил брюнет и, явно ощущая свое господство над ситуацией, бодро встрепенулся, — прости за мою бестактность, я помешал развлечению с очередным любовником. Он же не первый, кто побывал в твоей спальне после меня, верно? Последнюю фразу японец выговорил с особой колкостью, отчего Эйджи робко поёжился и залился пурпурной краской. Он в нерешительности открыл рот, дабы хоть как-то оправдаться, однако блондин его опередил. — Следи за словами, — стоило японскому альфе задеть честь Окумуры, в диалог мигом вмешался Эш с благородной целью вступиться за истинного. — Тебя никто не спрашивал, — грозно осадил своего «соперника» Иоши, так как в его планы боле не входили препирательства с хамоватым американцем, — помалкивай, пока я разговариваю с этим… — японец брезгливо фыркнул, — блудливым омегой. Жилы на лбу Эша яростно запульсировали и вздулись. С очередной новой репликой жених Окумуры становился ещё более невыносимым, а его до отвращения слащавая физиономия требовала хлёсткого леща. Между альфами нарастало эмоциональное напряжение, которое повисло в воздухе в форме доминантных феромонов. Линкс демонстративно сжал стальные кулаки так, что ногти до крови впились в кожу ладони и Иоши точно повторил за американцем. Они застыли в боевых стойках, будто натренированные собаки на цепи, готовые сорваться и бездумно вцепиться в схватке на смерть. — Прекратите оба! — истошным криком завопил омега, чем вызвал у альф неподдельную отторопь. Мужчины пораженно повернулись к Эйджи и вытаращились на него, как на неведомое существо. Знакомые Окумуры привыкли к его достаточно размеренному, хотя и пронзительному голосу, поэтому стоило омеге заговорить басом, они сразу приходили в неописуемое ошеломление. Пока альфы стояли под впечатлением, японец воспользовался шансом. — Иоши… — Окумура невозмутимо обратился к жениху напротив, — пойдем поговорим на кухне, а ты, — омега ткнул пальцем в массивный торс блондина, — иди в комнату и оденься. — Эйджи, я… — Линкс остался неудовлетворен словами истинного и начал протестовать, но омега своевременно укротил его буйство. — Эш, — Окумура взглянул на американца просящими глазами, наполненными необъяснимой скорбью, — пожалуйста. Не надо. Блондин не смог сопротивляться печальному взору, поэтому послушно удалился и даже не удосужился напоследок посмотреть на Иоши, хотя, очевидно, после его ухода альфа-японец заликовал. Линкс вбежал в спальню и с оглушительным звуком захлопнул дверь, а затем опустошенно спустился на корточки. Разочарование в самом себе и злость бурно клокотали по всему организму и перекрывали кислород, сдавливая легкие. Он порывался вернуться, отвесить высокомерному альфе знатную оплеуху, однако от воспоминаний об огорченном Окумуре по-детски глупое желание зараз улетучивалось. Помнится прошлой ночью Линкс клялся, что обязательно разберется с Иоши и избавит любимого от чувства вины. В итоге американец собственноручно все усугубил и теперь уже Эйджи вынужден улаживать его идиотскую выходку. Почему Эш не сдержал свою природу холерика, а направил потаённую агрессию на жениха Окумуры? Он появился в тяжелый период жизни Эйджи и был с ним, пока Линкс и не думал заняться поисками истинного, только и всего. Пожалуй единственное, что по-настоящему заслужил Иоши — искреннее сочувствие. Наконец Линкс привел взбудораженную голову в порядок, благодаря применению дыхательных практик, которые помогали усмирить пыл и вернуть способность хладнокровно мыслить. В кои-то веки советы Олдмана пришлись весьма кстати. Чемодан до сих пор находился в зоне недосягаемости, поэтому Эш от неимения лучших вариантов напялил вчерашнюю водолазку с высоким горлом и джинсы. Нестареющая классика. Он намеревался покинуть комнату, но вовремя замер, поскольку из коридор ещё доносились бормотания на японском языке. Линкс помялся на месте и затем в нерешительности шагнул через порог. На ватных ногах он двигался вперед, однако мгновение спустя чуть не оказался сбитым Иоши. Японский альфа вылетел из кухни, подобно торнадо, устремляясь на выход. По всей видимости мужчина даже не заметил, что едва не повалил мимо проходящего Эша. Стоя на гэнкане японец почувствовал присутствие постороннего и рефлекторно поднял взгляд — неимоверно едкий, ядовитый и… грустный. Мужчина медленно помахал американцу рукой и скрылся не лестничном пролете. В его жесте не было ни капли издевки или иронии — Иоши молчаливо попрощался, словно осознал, насколько он беспомощен перед Эшем, словно почувствовал, что проиграл. Позже, в поле зрения блондина всплыл Эйджи и его лицо казалось не менее сокрушенным, а на темных ресницах блестели крошечные росинки слез. — Он не обижал тебя? — тотчас поинтересовался Линкс и не спеша приблизился к возлюбленному, — о чем вы говорили? — Ничего приятного, — Эйджи удрученно вздохнул, прижимаясь вспотевшей спиной к ледяной бетонной стене, — мне давно следовало завести этот разговор. Американец не стал уточнять подробности их беседы, дабы не вгонять омегу в окончательную хандру, к тому же исход и без объяснений предельно понятен — между ними все кончено. Линкс протянул ладонь к Окумуре и стер большим пальцем излишнюю влагу с припухших век. Омега поддался нежному прикосновению и чуть прошелся щекой по её тыльной стороне, задевая тонкие белесые шрамы от глубоких царапин. Слова бывшего Окумуры плотно засели в мозгу и не позволяли Линксу думать о других, более важных в эту секунду вещах. Уровень эмпатии американца стандартно занимает низкое положения в его социальной жизни, но даже он понимал — сейчас не лучшее время для подобных обсуждений. Тем не менее, Эш не унял своего любопытства. — Иоши обозвал меня «очередным любовником»… кхм-кхм, — альфа сухо откашлялся, чтобы нарочито возвести между ними небольшую паузу, — значит, ты изменял ему до нашей вчерашней встречи? Желваки омеги нервно подергивались, будто брюнета ни с того ни сего одолел тик. Он постарался отдалиться от Эша, однако потом застыл как вкопанный, ведь и сам понимал — от правды все равно не сбежать. Глаза Эйджи потеряно метались от потолка к полу, а затем, расхрабрившись, пригвоздились к Линксу, который собирался что-то добавить к своему вопросу. — Тебе вовсе не обязательно… — Эш проглотил важное завершение предложения, поскольку Окумура перебил его на полуслове. — Один раз, — с черствостью бросил омега, — парень с работы предложил выпить в местном баре… В конечном счете мы перебрали и поехали ко мне, — брюнет виновато закусил нижнюю губу и продолжил с тяжелым придыханием, — я думал скрывать случившееся, но малышка как-то проболталась Иоши о неком странном дяде в нашей квартире. Думаю, с тех пор он знал, просто умалчивал. Измена в романтических отношениях всегда воспринималась Эшем одиозным проступком, похлеще предательства верного напарника, однако случай омеги не казался вопиющим. Эйджи можно назвать жертвой обстоятельств, а никак не преступником, что не оправдывают его поведение, но и не накладывает обвинений. Из размышлений Линкса вывела выразительная фраза Эйджи, походившая на претензию. — Собираешься осуждать меня? — выдал Окумура с нехарактерной для своей мягкой натуры дерзостью, — даже не пытайся, мне и без твоих упреков чертовски стыдно. — Нет, милый, — промурлыкал Линкс, улыбаясь одними уголками губ, и ступил навстречу взволнованному парню. Жаркие объятия с любовным трепетом накрыли Эйджи столь стремительно, что он не успел ничего возразить. Окумуре оставалось лишь упереться носом в теплое плечо и вдыхать на удивление тонкий и убаюкивающий аромат истинного альфы. Он испугался признаваться Эшу в своем грехе, боялся его презрения, поэтому наехал на возлюбленного первым, ибо лучшая защита — это нападение. В итоге вышло нелепое представление, благо Линкс проявил своё понимание и вместо претензий подарил омеге нежную ласку. — Ты слишком многое пережил, Эйджи, чтобы винить себя за любую оплошность, — заверил американец с доброжелательной усмешкой, — и, знаешь, по количеству ужасных поступков я опережаю тебя лет на сто, — Спасибо, — Окумура едва слышно хихикнул в ворот чёрной водолазки, — я правда…очень благодарен тебе. — И я, — шепнул Линкс и прислонился губами к темной макушке, — по-моему, нам пора собираться к Эшли. Что думаешь? — Точно, — омега тут же отпрянул от мощной груди и поправил съехавшие к кончику носа круглые очки, — ты прав, — Окумура неуклюже качнулся в сторону своей комнаты, — пойду…оденусь? — Мне и так нравится, — Эш оглядел возлюбленного оценивающим взором, примечая, как через полупрозрачный халат просвечиваются очертания гениталий, — но твои родители не поймут, поэтому да, накинь что-нибудь. Японец напоследок задорно рассмеялся и увильнул в спальню, пока Линкс остался предоставлен сам себе. Альфа выдохнул с небывалым облегчением, ведь этот утренний кошмар наконец-то подошёл к концу, однако чувство незавершенности не покидало его. Он основательно обдумал, чем намеревается заняться этим вечером, дабы раз и навсегда поставить точку в деле с Иоши. Главное не облажаться.

***

Эш разбирался в машинах не лучше, чем в людях, но бюджетный Nissan без трудностей распознал. На серебристой краске металлик засели вытянутые чёрные трещины, хотя Эйджи вовсе не тот человек, что способен с пренебрежением относиться к подобным дорогим вещам. Поэтому Линкс разумно предположил — автомобиль подержанный и был куплен не у самых добросовестных владельцев. По всей видимости родители Эйджи живут неблизко и добраться до них пешком или своим ходом на общественном транспорте не предоставляется возможности. Окумура уверено уселся на водительское место, а Эш, без дополнительных приглашений, молча приземлился на переднее пассажирское сиденье. Довольно тесный салон в тёмно-синих оттенках не производил особого впечатления: никаких брелоков или игрушек на панели, позади только чёрное детское кресло. Эйджи вставил ключ в замок зажигания и спустя пару неудачных попыток машина зарычала, словно зверь, после чего на всех скоростях устремилась вдаль в неизвестном для альфы направлении. Перед долгожданной встречей с дочерью Линкса одновременно охватывали как предвкушение, так и страх, ведь он даже не в состоянии предположить, какой следует ожидать реакции от четырёхлетней малышки. Насколько тяжело объяснить ребенку, что он не прохожий дядя с улицы, а кровный отец, который, по каким-то причинам, до сего момента не появлялся. Однако альфу больше беспокоило поведение собственного сознания — углядит ли оно в Эшли любимую дочурку или она останется для него чужой девочкой? Линкс боялся, что не почувствует от неё то самое теплое и близкое родство, кое присуще настоящим родителям, чем определенно разочарует Эйджи. — Волнуешься? — Окумура разорвал нависшую над автомобилем тишину и полюбопытствовал. — Да, немного, — честно признался альфа, но не конкретизировал свои переживания, дабы лишний раз не тревожить омегу. — Эшли чудесная девочка и очень смышленая, только немного скромная, — убедительно уверял японец, — вы обязательно поладите. — Думаю, между нами встанет языковой барьер, — Эш иронично хмыкнул и слегка приоткрыл квадратное окно, чтобы насладиться щекочущим порывом попутного ветра. — А вот и не-ет, — певуче протянул брюнет, при этом не отрывая взор от дороги, — она довольно неплохо знает английский. Я с рождения её обучал, а потом в ход пошли и репетиторы. — Ого, — без доли сарказма поразился американец, — специально готовил её к нашей встрече? Окумура ничего не ответил, но на его впалых щеках возникли очаровательные ямочки. Линкс кинул пустой взгляд на пейзаж вечереющего Токио, как будто пытался вспомнить нечто заманчивое, а после внезапного озарения вновь повернулся к Эйджи. — У Эшли скоро День рождения? — уточнил Линкс, — Ибе говорил мне об этом. — Послезавтра, — моментально отозвался Эйджи, словно этот факт всегда крутится на языке и его не приходится припоминать. — Уже думал о подарке? Первый юбилей всё-таки, — американец нажал на кнопку стеклоподъёмника и окно в машине вернулось в исходное положение. — Ну-у… — смущенно промямлил брюнет и на секунду замялся, — сейчас у меня достаточно туго с деньгами, так что… — Как насчет собаки? — Линкс перебил Эйджи спонтанным вопросом. — Что? — Окумура едва не развернулся к блондину, однако будучи добросовестным водителем сдержался и ограничился словесным удивлением, — какая ещё собака? — Лабрадор? Или может золотистый ретривер? — не унимался идейный альфа, — знаешь, многие дети хотят завести собаку, наверное и Эшли не исключение. — Да ты шутишь, — Эйджи практически прыснул со смеху, — они же баснословно дорогие. У меня не найдется восьмидесяти тысяч иен на породистого щенка. — Тогда повезло, что отец твоего ребенка — американский миллионер. Парни дружно расхохотались и омега легонько толкнул истинного, на что альфа трогательно зажмурился. Поездка получилась не такой длительной, как представлял американец, и вот спустя считанные минуты Эйджи уже заезжал на территорию небольшой парковки, прилегающей к двухэтажному жилому дому. Когда машина уперлась в парковочный барьер Окумура заглушил двигатель и впервые за весь путь посмотрел на возлюбленного, которого явно терзала тревога. Линкс уставился на подрагивающие колени и старался мерно втягивать воздух, однако выходило неудачно. — Эш, — шёлковым голоском позвал омега и успокаивающе накрыл ладонь альфы своими пальцами, — все будет хорошо. — Конечно, я не сомневаюсь, — подтвердил Линкс, хотя тремор в его конечностях свидетельствовал об обратном. Блондин чуть наклонился к Эйджи и нежно коснулся его алых губ, а затем, вслух досчитав до трех, покинул автомобиль и твёрдой походкой устремился к входным дверям. Омега слегка оторопел от шустрых действий Линкса, но быстро нагнал парня и дальше они уже шли рука об руку. С каждым шагом мандраж накатывал на американца новой волной, а в голове закрутились возможные варианты трагического исхода событий, где Эшли навзрыд плачет и огорченный Эйджи с позором выгоняет альфу из Японии. К тому же, сегодня помимо дочери он впервые познакомится с родителями Окумуры, что тоже не придает ему веры в светлое будущее. Так странно, будучи на поле боя, под угрозой неумолимой смерти, Эшу удается сохранить бесстрастность и самообладание, однако сейчас страх буквально парализует его насквозь. Единственное утешение Линкса в эту секунду — Эйджи, чей цветочный феромон обволакивал сердце и душу, а от случайных прикосновений кожу приятно покалывало. На устах застыл след от мягкого поцелуя и воспоминания о нём заставляли Эша невольно улыбнуться. Пока Окумура остается на его стороне — жизнь не бессмысленна. Два японца среднего возраста уже дожидались пару на пороге и стоило парням зайти внутрь они украдкой переглянулись между собой. Невысокий, но коренастый мужчина-альфа в болотной рубашке с презрением осматривал прибывшего блондина, его жена, омега ростом ещё ниже мужа на десяток сантиметров, перебирала кромку своего серого пуловера и пугливо пряталась за спиной супруга. Если Эйджи или Ибе рассказывали о роде деятельности американца, то подобное их поведение вполне оправданно. — Я Эш Линкс. Рад встречи с вами, — решительно поприветствовал японцев парень и протянул ладонь для рукопожатия отцу семейства. По всей видимости, добродушный жест блондина никто не оценил — взрослый альфа проигнорировал его и пуще прежнего нахмурил брови, а женщина сильнее вжалась в лопатки мужа. Молодой альфа конкретно смутился от такой отдачи и побеждёно отступил назад с тихим «well». — Они совершенно не знают английский, — подсказал Окумура полушепотом, — поэтому говорить буду я. И в самом деле следующая реплика молодого омеги последовала на иностранном языке, однако грубые возгласы родителей не дали договорить и бесцеремонно сбили его. Даже без понимания японского Эш подозревал, что любимому приходится выслушивать целый ряд гнетущих претензий и он никак не может отбиться от них. Несколько раз в диалоге мелькало имя Иоши и дважды мать Эйджи пренебрежительно тыкала в Линкса указательным пальцем, но парень держался непоколебимо и терпеливо хранил достоинство. — < Папа! Папа! > Где-то поодаль Линкса послышался тоненький голосок и альфа инстинктивно начал осматривать прихожую и коридор, пока взор не наткнулся на крошечную фигуру девочки, которая радостно приближалась к Эйджи, однако завидев Эша настороженно остановилась в полуметре от него. Вскоре после американца Окумура также заметил приход дочери и натянул на лицо счастливую лыбу, словно никакой ругани полсекунды назад не существовало. — < Эшли, милая! > — Окумура побежал навстречу маленькой омежке, крепко обхватил её и прижал к себе, — < папа очень скучал по тебе >. Линкс присматривался к малышке и почему-то ловил явное дежавю: он точно видел эти белокурые локоны, небрежно рассыпанные по шее, белесую, практически прозрачную кожу с тенью багрового румянца на щеках, пушистый и частый ряд светлых ресниц, и тем более курносый нос с горбинкой. Где же он встречал её? И Эша осенило, как будто непредвиденный разряд молнии пронзил тело, встряхивая заскучавшие без дела нейроны мозга. Ну конечно, в отражении зеркала. Эшли один в один повторяет черты его американской внешности, вот только каштановые глаза в форме капли выдают азиатское происхождение, всё-таки в равной степени с Линксом в девочке течет кровь Эйджи. На руках у папы девочка находилась в абсолютной безопасности, тем не менее она продолжала искоса посматривать на незнакомца и опасливо прижиматься к Эйджи. Окумура проследил траекторию взгляда дочери и ободряюще чмокнул Эшли в переносицу, монотонно раскачивая её, как в детской колыбели. — < Это мой хороший приятель Эш и он не причинит нам вреда, к тому же он твой… > — японец замолк на полмгновения, поскольку только сейчас осмыслил, какую глупость собирается ляпнуть и насколько смехотворно в данном контексте такое прозвучит. Всего-то полгода назад омега уверял дочурку, что Иоши — её родной отец, хоть они и совершенно непохожи, а теперь он приводит ещё одного «отца» и как же в голове четырехлетнего ребенка подобное усвоится? — <…в общем, ты сможешь поговорить с ним на английском, разве не здорово? Ну-ка, скажешь «привет» Эшу-сан? > — Эйджи побудил девочку коммуницировать с гостем. — Пливет, — невнятно пробурчала Эшли на другом языке, явно чутка осмелев от слов Окумуры. — А…привет, — немного потерянно ответил девочке Линкс, поскольку до конца не вникал, как с ней взаимодействовать. Родители Эйджи тактично кашлянули и повторно позвали сына для дальнейшего выяснения отношений, но в другом месте, за пределами поля зрения Эшли. Омега дал свой короткий вердикт и вернул дочку на пол, параллельно объясняя, что ей следует делать. — < Милая, я поговорю с бабушкой и дедушкой, — лелейно сообщил Эйджи, — побудь, пожалуйста, в комнате, поиграй >. Малышка послушно кивнула и хромыми шажками потопала обратно, а Окумура напоследок послал ей воздушный поцелуй и подошёл к блондину. Эш до сих пор статично стоял и созерцал умилительную сцену, однако когда омега обратился к нему американец участливо зыркнул. — Ты не мог бы пару минут посмотреть за Эшли, пока мы… — Эйджи махнул в сторону пары, которая в нетерпение уставилась на него, — уладим некоторые…сложности. — Не вопрос, — Линкс попробовал харизматично улыбнуться, хотя вышла только сдавленная ухмылка сумасшедшего. — Только не делай резких движений при ней, — Окумура благодарно похлопал истинного по плечу, после чего отошёл к кухне, поманив родителей за собой. Эш осмотрительно заглянул в комнату, словно побоялся напугать девочку внезапным появлением. На горчично-жёлтом ворсистом ковре валялась куча всевозможных игрушек, однако Эшли сидела с красочной книгой, которая на фоне маленького тела представлялась просто колоссальной по своим размерам. Блондинка бегло посмотрела на прибывшего гостя и её фарфоровые скулы вспыхнули, она застенчиво развернулась на 180°, и отчего-то это вызвало у Линкса непроизвольный смешок. Альфа нерасторопно подсел к малышке, примерно в двух футах от неё и принялся рассматривать окружение, впрочем он довольно быстро утомился, ведь ничего занимательного вокруг себя не обнаружил. Эш чувствовал некую необходимость заговорить с дочерью, но не припомнил, когда последний раз ему приходилось общаться с ребёнком и есть ли определённые приёмы в сие деле — лучше дурашливо посюсюкаться или рубить напролом. Ладони Линкса взмокли от пота, весьма нехарактерно ощущать никчемность перед другим человеком будучи практически первоклассным убийцей и завсегдатаем любимцем СМИ. Вариант тихо просидеть напротив блондинки не проронив ни слова теперь не казался американцу глупым, однако альфе все же удалось найти за что зацепиться. Глянцевые буквы на яркой обложке показались Эшу поразительно знакомыми и, слегка наклонив голову в бок, Линкс сумел распознать название — «The Ugly Duckling». — «Гадкий утенок»? Моя любимая детская книжка, — неожиданно для самого себя выдал альфа, выражая абсолютное изумление, — не знал, что современные дети ещё читают такое. Конечно, обнаружить в руках «потерянной» японской дочери сказку своей юности, да ещё на родном языке — ошеломляющее совпадение, хотя, как принято считать, случайности не случайны. Малышка и ухом не повела на удивление Линкса, уткнувшись в шершавую поверхность страниц, тем не менее Эш продолжил вдаваться в воспоминания. — Помню, в детстве местные мальчишки не хотели играть со мной, а старший брат занимался работой, чтобы прокормить нас, — крайне разборчиво, почти по слогам, делился американец с ноткой жгучей горечи, — тогда я раз за разом перечитывал эту сказку и представлял, что совсем скоро вырасту и у меня появятся много друзей. Линкс не ожидал особенного отклика от дочери, но его история разожгла интерес в малышке и она повернулась кукольным лицом к Эшу. На американца любопытно смотрели два блестящих огонька с радужкой цвета карамельного крем-брюле, которые вблизи уж очень напоминали глаза Эйджи. — Со мной тозе не хотят иглать, — наконец пролепетала девочка. Похоже в биографии отца Эшли отчасти узнала знакомые моменты, поэтому настолько оживилась повествованием. — Почему? — вопросил Линкс с мутным подозрением в голосе, заранее предвещая, что не услышит ничего хорошего. — Они говолят я стланная, — сердито пожаловалась малашка с сжатыми кулачками, — что я выгляжу стланно, не как остальные. На лбу Эша залегла гневная морщинка, а на языке застыло колкое выражение в адрес тех, кто позволяет себе подобное поведение. По меркам США, Эшли эталон красоты и обладательница идеальной внешности, видимо в Японии противоположные стандарты и белые девочки воспринимаются «гадкими утятами», хотя никто не исключает классическую зависть и детскую жестокость. Альфе не доводилось становиться центром всеобщих насмешек благодаря «образцовому» облику, однако буллинг он вечно презирал. — Непохожесть на других не делает тебя плохой, Эшли, — толкует Линкс и безотчетно поддаётся корпусом вперёд, — ты уникальная, красивая и куда более умная, чем… — американец своевременно осекся и заменил грубое ругательство, — чем дети, которые обзывают тебя. Девочка метнул в американца щенячий взор с огромными зрачками и, потешно пошатнувшись, встала на ноги и приблизилась к нему. Малышка запустила руку в густую шевелюру блондина, словно ощупывала каждый волосок, а Эш не сопротивлялся, даже наоборот, согнул шею так, чтобы дочка доставала до его темечка. — Волосы, как у меня, — вынесла вердикт омежка и спустила ладошку ниже, к овальному лицу Линкса, — и кожа тозе. — У нас много общего, ха-ха, — прыснул Эш, в то время, как малышка пыталась схватить его прямо за нос, — ладно-ладно, сейчас задохнусь…кхе-е-х-е-е, — альфа наигранно издал гортанный звук и комично высунул язык набок, запрокинув голову. От моськи американца малышка залилась звонким ребяческим хохотом и почти бахнула на пол, однако Линкс успел среагировать и бережно подхватил её. От радостной Эшли раздавались ранее неизвестные для Эша феромоны, они несравнимы с запахом взрослых и течных омег или зрелых альф, это нечто иное, крайне мягкое, близкое, от чего по венам загудели эндорфины. Альфа мечтал признаться дочери именно в это мгновение, просто выпалить одним предложением то, что накопилось в душе и подобно камню тянуло на дно, но без подтверждения Эйджи она вряд ли поверит. Первый контакт налажен и вполне успешно, а её искренний смех можно назвать маленькой победой. Обратную дорогу в машине девочка болтала без умолку о всякой ерунде, которая составляла её беззаботную жизнь: о недавно прочитанной книге, самой любимой на свете игрушке и самом нелюбимом овоще — дайконе. Линкс с упоением слушал новую историю и больше всего наслаждался тем, что в конце каждой реплики Эшли невзначай добавляла «тебе понравилось, Эш-сан?» и «Эш-сан, а как ты думаешь?» Линкс на пару с Окумурой комментировали все слова дочки, а Эйджи ещё и дополнял её рассказы и омежка периодически как подтверждала сказанное, так и активно опровергала. Пока Эшли без остановки тараторила о «чудесных» событиях, происходивших с ней на прошлой недели, альфа настойчиво поглаживал коленку Окумуры, будто специально пытаясь хотя бы на секунду отвлечь его от дороги. Красный свет светофора заставил машину притормозить и Эйджи всё же взглянул на возлюбленного — на щеках играл пламенный, матовый румянец, скулы растянулись в озорной улыбке, а глаза ослепительно искрились неподдельным счастьем. Вместе с любимым человеком, коим японец бредил много лет, и родной дочкой он действительно счастливее, чем когда-либо.

***

Алюминиевые банки из-под газировки и второсортного пива с металлическим свистом разлетелись по тротуару от мощного пинка ногой. Камень, которому не посчастливилось валяться на пути альфы, постигла та же участь. Иоши бесцельно бродил по опустевшим ночным улицам своего квартала и насильно вливал в горло саке из стеклянной бутылки, будто наивно надеялся, что ему от этого полегчает. Во рту плескалось послевкусие горького брожение и Нагиса едва удерживал рвотные позывы, дабы не раскрасить чистые дороги Токио своей блевотиной. Настроение у японца паршивее некуда и непонятно, что расстраивало больше — непробудный завал на работе или в клочья разорванная личная жизнь. Пожалуй, все же второе. Он в очередной раз потерпел фиско в отношениях и уже на полном серьёзе задумался — нет ли на нём родового проклятья, порчи, а может ещё какой-нибудь магической приблуды. — Йоу, Иоши, — некто со смутно-знакомым басом окликнул его позади. Альфа замедлил ход и, лихо крутанувшись, повернулся к сумрачному силуэту за спиной. Сперва мужчине показалось, что он стал жертвой слуховых и зрительных галлюцинаций, однако с каждым мгновением фигура становилась чётче и вскоре Иоши распознал в ней нового «приятеля». — Каки-и-е лю-ю-юди, — с саркастичной торжественностью пропел Нагиса, даже не пытаясь скрыть в тоне откровенный яд, — пришёл позлорадствовать или помериться силами? — Я здесь не за этим, — Эш не собирался вестись на провокации, поэтому твёрдо ответил. — И зачем же тогда? — с отчетливым передразниванием поинтересовался Иоши и сделал длительный глоток противного напитка. Он соврет если, скажет, что не удивлён встречи с американцем, но из-за выпитого алкоголя мужчина не в состоянии адекватно выразить свое ошеломление. — Хочу извиниться перед тобой, — без капли возможного лукавства выговорил Линкс. Американец несколько часов выпытывал у Эйджи информацию, где он сможет отыскать Иоши и когда вежливые просьбы перешли в угрозы из разряда -"я позвоню Альберту и вместе мы его вычислим», омега сдался и выдал альфе адрес бывшего. Эш не желал оставлять их с Нагисой конфликт незавершенным, поэтому и явился сюда, дабы раз и навсегда поставить жирную точку. От неожиданности Иоши поперхнулся саке и выпучил на американца хмельные глаза. Этот наглый американец в самом деле просит у него прощения? — Я ворвался в твою жизнь, забрал любимого человека и дочь, — сочувственно пояснял Линкс, но остро ощущал, как внутри закипает желчь, — Иоши, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь… — Ни черта ты не понимаешь! — диким воплем оборвал собеседника Нагиса, хотя в его голове голос звучал в разы тише. — Ошибаешься, — почти беззвучно оспорил Линкс, точно у него иссякли силы на выяснения отношений, — я уже однажды терял Эйджи и не позволю этому произойти вновь. И никто не встанет на пути нашего с ним счастья, — с нескрываемым состраданием прошептал американец, — даже ты. Иоши с размаху бросил стеклянную бутылку на асфальт так, что мутные осколки от неё приземлись прямо у ног американца. Однако тот не шелохнулся. — А если я захочу вернуть их? — уточнил Иоши, словно назло другому альфе, — как ты поступишь? Все-таки малышка считает меня своим отцом, а ты для неё чужак. — Этого не случится, — смирным тоном парировал американец, — мы знакомы меньше суток, но мне уже ясно, что ты не способен на такое, Иоши. Ты другой. Японец хмыкнул с коротким кивком, а затем снова перевел взор на собеседника. Он не знал, как так вышло, но этот «сукин сын» был чертовски прав, ведь Нагиса не посмеет сунуться к Окумуре, ни сейчас, ни когда-либо ещё. История закончилась хеппи-эндом для влюбленной и разлученной обстоятельствами парочки, однако едва ли Иоши получилось завоевать своё счастье, тут он лишь второстепенный персонаж и даже в какой-то степени злодей. Вот кем-кем, а мерзавцем Нагиса точно не желал быть, лучше уж совсем покинуть картину, чем продолжать назойливо мелькать на заднем плане. — У меня только одна просьба к тебе, — абсолютно безысходным голосом заговорил Нагиса, — выполни её. В глазах японского альфы заиграли блики, может всему виной уличный фонарь, который неудачно мерцал не под тем углом, или банальная усталость знатно сказалась на американце, поэтому ему чудились несуществующие вещи, хотя сперва ему показалось, что Иоши растрогался от этой драматичной ситуации. — Просьба? — Эш недоуменно наклонил голову набок и уже заранее приготовился опровергать пьяные бредни. — Я обещал сводить Эшли поесть мороженого на её День рождения, — скупая слеза блеснула под лунным светом и вновь растворилась в полумраке ночного Токио, — пожалуйста, сделай это за меня.

***

— Бадди? — Эйджи от возмущения кисло поморщился, как будто в рот попала долька лимона, — что за кличка для собаки такая? Давайте Ами или Катсу? Только не Бадди! — А Эшли понравилось, — Линкс потрепал девочку по волнистой косичке, которую Окумура наспех заплетал ей утром, — верно? — Ага! — воодушевленно вякнула омежка с явным одобрением, а щенок на розовом поводке радостно взвизгнул, словно поддакнул малышке. Эш и Эйджи сперва боялись доверить дочке вести собаку, но она замечательно справляется, хотя скорее всего это Бадди оказался на редкость послушным и воспитанным псом. Они купили его у заводчика вчера вечером и на сегодняшней дневной прогулки трёхмесячный малыш пребывает в прекрасном расположении духа без тени стресса — довольно виляет пушистым хвостом и выпрашивает лакомства из рук Окумуры. У той прекрасной дамы, что разводит породистых собак уже не одно десятилетие, огромный выбор щенков золотистого ретривера, цветовая гамма на любой вкус и цвет, однако пара выбрала малыша, который соответствует названию породы — золотистого. — Я же говорил, — Линкс самодовольно щёлкнул пальцами прямо у носа Окумуры, — мнение большинства — трое против одного. — Ваша взяла, пусть будет Бадди, — Эйджи без препирательств принял американскую кличку, да и на самом деле негодование было весьма наигранным, чтобы лишний раз повеселить Эшли. Пара шла за руку, а малышка бежала вприпрыжку с рулеткой, спотыкаясь на ровном месте. Окумура порывался выкрикнуть своё коронное папское «осторожнее» или «куда ты несешься?», но Эш усмирял его беспокойство лучистым взором и омега действительно расслаблялся, за что мысленно благодарил Линкса. Японец привык тревожиться за Эшли по пустякам, зато альфа в противовес ему, чересчур снисходительный, так что их союз прекрасно подходит для воспитания ребенка. Тёплое, но не жгучее солнце равномерно подогревало спину, а свежий ветерок чуть вздымал выбивающиеся из конского хвоста пряди волос так, что Эйджи приходилось ежесекундно заправлять их за ухо. Ему нравилось прижиматься плечом к хлопчатой серой футболке истинного, держать Линкса за запястье и чувствовать ритмичное биение его пульса, параллельно слушать, как в нескольких шагах журчит озорной смех малышки, который перебивает фальцетный лай. — Давайте зайдём в какой-нибудь ресторан, куда пускают с питомцами? — идиллию нарушило дельное предложение Линкса, — а потом все вместе поедим самого вкусного мороженого. День рождение нашей красавицы, все-таки. От идеи отца Эшли заликовала и принялась уговаривать Эйджи так, будто он категорически против — «папа, папа, ну позалуйста!». Окумура посмотрел на дочку с подчеркнутой нежностью и никак не мог отказать, поэтому прошептал бархатное «конечно». Он до сих пор не верил, что всё это происходит с ним.