Каждый канун Нового Года мы с друзьями ходим в баню...

"Каждый канун Нового Года мы с друзьями ходим в баню". Именно с такими словами Пруссия вломился в зал заседания G8 G7* и предложил всем присутствующим сходить в баню. Нет, он их не послал, как подумают некоторые, но предложил попариться. Нет, его не останавливал тот факт, что сейчас ноябрь. Америка, жуя гамбургер, заявил, что и ноги его не будет в этом изобретении русских. И вообще, он Герой! Остальные же, подумав, согласились с предложением Гилберта. Россию же Великий уже дома обработал по этому поводу, и после месяца войны русский сдался. Потому его согласие было ожидаемо. И вот собрались друзья в ноябре сходить в баню. И сходили. Пришли, разделись, намотали полотенца, заварили чай, подрались. Но в парную пока не заходили, ждали опоздавших. Несмотря на то, что повсюду стоял невыносимый гвалт, страны прекрасно услышали, как открылась дверь в баню. Все разговоры тут же смолкли, а взгляды устремились ко входу. Причиной этого были недостающие участники сборища: Россия и Пруссия. Гилберт вчера вечером проиграл в карты на желание, поэтому все желающие могли лицезреть, как на крыше отеля, в который и заселили страны, бухой в дупель, но все еще Великий, альбинос танцевал абсолютно голый. Ходить с ним в баню было не так уж и интересно, конечно, по сравнению с Брагинским. Империя Зла страшна, но оттого не менее интригующе было узнать, что же скрывается под шинелью, которая даже близко не выдавала очертания фигуры русского. Злые языки (не будем тыкать пальцем в звезды) говорили, что он полноват, другие (прикрываясь розой) списывали на засосы, якобы оставленные любовником в самых разных местах. Но, судя по виду Гилберта, не угадал никто. Пруссия как будто вдруг понял, что, о, ужас, не является самым-самым Великим существом на земле, настолько его вид был пришибленным. Он ничего не говорил, просто вошел бледной тенью, и лишь нервный тик выдавал его душевное состояние. Не успели присутствующие поинтересоваться, что же случилось, как дверь опять отворилась, и вектор внимания был смещен. Сначала в проем выглянула голова. Она нервно осмотрела пространство фиолетовыми глазами и впала в ступор. -Да выходи ты уже, как будто тебе есть, чего стесняться,- не выдержал Пруссия, даже не обернувшись на легкий скрип. Состояние в целом и обреченная зависть в хриплом голосе брата заставили Людвига насторожиться. Тут дверь открылась пошире и в баню таки скользнул Россия. Немая сцена. Иван, красный как рак от смущения, нерешительно мялся перед толпой стран. Хеталийцы же, дорвавшиеся таки до тушки русского, смотрели на него, как на новые ворота. Франциск не выдержал первый: -Это что?.. Это вообще как?..-он сделал шаткий шажок в сторону последнего вошедшего. Этот самый последний засмущался еще сильнее, хотя, казалось бы, куда больше... Тут Франция наконец смог оформить свою мысль и высказался: -Какого чёрта?! Mon cher, какого черта ты... ты... Да ты враг прекрасного!-тыкал пальцем в Россию распаленный француз. Брагинский растерялся еще больше: -Мне уйти?.. -НЕТ УЖ, СТОЙ ЗДЕСЬ!!!- возопил Бонфуа и в два шага оказался возле русского. Не сказать, чему участники G7 удивились больше, наглому лягушатнику, что осмелился орать на САМОГО, растерянности этого САМОГО, или его внешним видом. Ценитель прекрасного тем временем едва ли не плакал. - Как, как можно постоянно ходить в такой безвкусной одежде... С таким прекрасным телом?! - От переполняющих его чувств Франция даже обнял окончательно потерянного для реальности северянина. Бонфуа наделся так успокоиться, но... - Черт возьми!!! Как при таких габаритах, такая тонкая талия?!- Француз даже отклеился от груди оппонента, чтобы взглянуть в лицо той недостойной падле, что посмела иметь такие параметры, и скрывать их.- Да ты совершенней Апполона!- в сердцах кричал Франциск. Его еле оторвали от бедного России, у которого совершенно рухнуло мироздание, доломались остатки логики и здравого смысла. За десять минут своего пребывания в бане Ваня услышал больше комплиментов, чем за всю его весьма долгую и насыщенную жизнь. Случившееся абсолютно не вмещалось в его картину жизни, а потому щелкнули какие-то шестереночки, закрутились винтики, и сознание окольными путями пришло к единственному верному выводу: -Ты меня ругаешь?- с потаенной надеждой спросил Россия. Страны посмотрели на Брагинского. Брагинский посмотрел на стран. Хеталийцы же не могли не признать, что Россия, с его бледной кожей, тугими мышцами, широкими плечами, тонкой талией, по-женски широковатыми бедрами и ногами, что говорится, от ушей, необычайно красив. Его не портили рубцы от шрамов, грязноватые бинты на шее, голени, запястьях и животе. Так что странам пришлось согласиться с Францией. Обдумывая ситуацию они даже не сразу поняли вопрос русского. -Что, прости?- решился переспросить Германия. -Ну... Франция так кричал... Но я так и не понял, что он хотел сказать. -Да похвалил он тебя, похвалил,- вмешался Англия. -Прости?..-настала очередь России переспрашивать. -Он тебя похвалил, -повторил фразу Англии Пруссия, потому что говорить что-то, прости Господи, хорошее Кёркленд опять не собирался. -Прости?..- никак не мог правильно проанализировать Брагинский. Рукалицо в исполнении ответчиков выглядело весьма забавно. -Бл*ть, что ж ты такой тормоз?!- не выдержал Гилберт. Почувствовав знакомые слова, Иван даже как-то приободрился и продолжил смотреть на Пруссию с ожиданием. Великого же задолбала вся ситуация в целом, и оппонент в частности, поэтому он тихонько взял Ванечку за ручку и потащил в парную со словами "Потом всё объясню". -Чайку?- спросил Япония, когда за парочкой захлопнулась дверь. -Давай,- вхдохнул Германия. -Веее~ - послышалось откуда-то со скамейки. -Согласен, успокоительное будет в самый раз,- пробормотал Людвиг, глядя на рыдающего Францию.