Призрачная удача

Раскрея стояла в кабинете, рассматривая шкаф с книгами и ожидая его хозяина. Урокая отвели в лечебное крыло, чтобы осмотреть, так что разговор пришлось отложить. Мужчина едва оставался в сознании, когда они добрались до особняка, поэтому было лучше сначала увериться, что нет непоправимых травм. Девушка вздохнула и подняла руку с цепочкой, чтобы рассмотреть кулон получше. Обычная безделушка с маленьким грубым камнем в такой же оправе. Памятная вещь человека, которого больше нет. Если вспомнить ту историю, то гнев Франкенштейна можно понять - у него было не так много людей, которыми он по-настоящему дорожил, и потерять одного из них было больно. Особенно если ты узнал об этом от того, кого ненавидишь, ещё и так грубо. За дверью послышались тяжёлые шаги и черноволосая обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть медленно входящего Урокая. Красноволосый выглядел немного лучше, хоть бинты на лице, скрывающие глаз, уже пропитались кровью. Раны определённо доставляли неудобства, но у благородного ни один мускул не дрогнул, когда он зашёл в кабинет, прикрыв за собой дверь и выпрямившись. Его взгляд сразу упал на кулон, что девушка ещё держала, и он нахмурился. Раскрея повернулась полностью и сделала пару шагов в сторону чайного стола. Даже удивительно, насколько все рабочие помещения похожи друг на друга, учитывая, как редко благородные вот так гостят друг у друга. Черноволосая села и осторожно опустила издавшую тихий звон цепочку на блестящий стол. Урокай продолжил стоять, не сдвинувшись ни на шаг. Раскрея откинулась на спинку диванчика, закинув ногу на ногу и сцепив пальцы в замок, и кивнула на место напротив себя: - Присаживайся, с твоими ранами не стоит напрягаться. - Спасибо, - едва открыв рот выплюнул красноволосый. - Я в порядке. - Это было не предложение, - спокойно ответила девушка. Она обдумала произошедшее и поняла, что нет смысла реагировать эмоционально, когда ей перечат или если не выполняют приказы. В конце концов, она достаточно сильна, чтобы заставить их слушаться, если надо будет, а остальное не имеет значения. Благородная кивнула ещё раз, повторив: - Присядь, пожалуйста. Во второй раз Урокай не стал спорить и осторожно опустился на диванчик, стараясь особо не делать резких движений. Раскрея дождалась, пока он устроится, и спросила: - Что там произошло? Я решила уточнить непосредственно у участника событий, для достоверности. Конечно, - она сверкнула глазами. - Если ты не возражаешь. Мужчина сжал кулаки, пытаясь держать себя в руках, но в итоге всё равно тихо огрызнулся, избегая смотреть в лицо собеседнице. - Спросили бы у вашего любимого человека, раз так нужен участник. Девушка едва удержалась от тяжёлого вздоха. Казалось бы, взрослое существо, но нет - мозг отключается, когда что-то не нравится. Черноволосая пристально посмотрела на бросающего короткие взгляды мужчину. - Урокай, я Благородная и буду /вашим/ правителем, а не его. Тем более ты ранен, я должна была убедиться, что всё в порядке, - как ребёнку, ответила девушка. Красноволосый вскинулся, вскочив с места и наконец-то посмотрев прямо, лицо скривилось. - Он тоже ранен, и ему досталось хуже, ведь он человек, - буквально выплюнул последнее слово мужчина. - Так почему вы сидите со мной? Идите нянчите его! Раскрея прикрыла глаза, чтобы не сорваться. Урокай говорит как обиженный ребёнок, опекун которого бросил его на произвол судьбы и теперь так же ухаживает за другим. Видимо, ему правда обидно, что Ноблесс заступился за человека, а не за него. Конечно же, тут не обошлось без влияния одного старика, всегда умеющего внушить нужное, особенно тем, кто так подвержен эмоциям. Такой талант пропадает. Черноволосая вздохнула и покачала головой. - О Франкенштейне есть кому позаботиться. Урокай, сейчас я беспокоюсь о тебе и просто хочу узнать, что случилось. Наверное, вышло слишком ласково, потому как благородный тяжело упал на диван и спрятал лицо в ладонях. Из них глухо раздалось: - Ничего не случилось, госпожа Раскрея. Просто мы немного перестарались во время боя. Девушка кивнула, приняв эту информацию к сведению, и немного наклонилась вперёд. Красноволосый выпрямился, обречённо смотря, как она подвигает кулон к нему. От этого вопроса ему отвертеться не удастся. Раскрея указала на предмет и уточнила: - Тогда что это делало у тебя? Насколько я помню, Франкенштейн потерял самообладание только после того, как увидел это. Урокай скривился, гневно смотря на проклятый кулон. Девушка терпеливо ждала, не подгоняя. Конечно она знает, что это за кулон, но что же ей ответят? Мужчина неуверенно сказал: - Не знаю, мне сказали, что он принадлежал тому человеку, и я решил его вернуть. - Как удачно, - насмешливо фыркнула Раскрея. Схватив цепочку, она встала, чтобы опереться о стол и начала объяснять: - Эта вещь принадлежала ученику Франкенштейна. Они были очень близки, он даже заботился о нём, как о своей семье. Глаза Урокая удивлённо расширились, так как он эту историю, скорее всего, не слышал. Девушка продолжила: - Малыш не расставался с этим кулоном никогда, даже когда его попросили. Как думаешь, что решил Франкенштейн, когда увидел его у тебя? Что он потерял дорого сердцу человека, Урокай, - она сжала цепочку в кулаке, едва не помяв. - И мне теперь интересно, зачем ты это сделал. Правда интересно. Урокай опустил голову, обдумывая услышанное. Раскрея глубоко вздохнула, успокаиваясь, и спрятала кулон в карман, раздумывая, как лучше его вернуть Франкенштейну, чтобы не спровоцировать новую вспышку гнева. От размышлений её отвлекло тихое бормотание. - ...нечестно... Она повернулась и уточнила: - Что? - Это нечестно, - неожиданно громко повторил мужчина, посмотрев на неё. На его лице теперь явно было видно отчаяние с неким гневом. - Даже сейчас вы приняли сторону человека! Почему вы все так им увлечены? Даже Лорд и Рейзел-ним!... - Урокай, - оборвала девушка, чуть нахмурившись. - Неужели ты так и не понял? - Что не понял? - удивлённо спросил красноволосый, на мгновение даже успокоившись. - Я не на стороне Франкенштейна, как и Лорд. - Тогда почему вы так хорошо к нему относитесь? Раскрея покачала головой, задумавшись, как бы ответить. Наверное стоит как раз начать разговор о заговоре, как бы это ни было неуместно. Впрочем, ей не привыкать. Девушка улыбнулась одними губами, продолжив спокойно смотреть на мужчину. - Я на стороне Рейзела, Урокай. Как должны были быть вы - Лагус, Идиан, Зарга, Градеус и, насколько я помню, - она картинно приложила палец к губам, словно и правда задумалась. Хотя имена навечно останутся у неё в памяти. - Роктис. Красноволосый застыл, шокировано посмотрев в глаза благородной. Девушка заметила, как у его рук начала собираться сила, и решила, что лучшая защита - это нападение. Едва появившееся копье отлетело в сторону, пронзив стол, а его владелец оказался впечатан лицом в стеллаж. Книги упали вокруг них, но как бы Раскрея не любила литературу - сейчас было не до того. - Откуда вы знаете? - прохрипел глава клана, пошатнувшись. Из-под повязки вновь начала сочиться кровь, пачкая лицо. Девушка сразу же выпустила его руку из захвата, помогая осторожно опуститься на пол. - Так ли это важно? - грустно ответила вопросом на вопрос черноволосая, осматривая собеседника на предмет вновь открывшихся ран. Конечно, большинство уже исцелилось, но почти все силы мужчина потратил на битву, так что даже не мог сопротивляться. Иначе так легко бы эта попытка нападения не закончилась, будь она хоть трижды наследницей Лорда. Раскрея покачала головой, решив всё же сказать хоть что-то: - Я давно знаю про этот заговор. И то что кулон тебе дали люди, чтобы вывести Франкенштейна из себя и у тебя была причина его убить. И даже то, что тебе могли не сказать, ведь ты правда ценишь Рейзела. - Тогда почему вы не сказали Лорду? - отчаянно спросил красноволосый, стиснув руки на плечах благородной. - Почему говорите всё это мне? Я виноват, покарайте меня! - Потому что я знаю, что ты не хотел зла никому из нас, - девушка не стала скидывать его ладони, пускай. - Ты лишь разозлился, что неподходящий человек находится рядом с Рейзелом. Жаль, ты не знаешь всей правды. Урокай ухватился за эти слова, резко спросив: - Какой правды? Что такого ужасного в том, чтобы защитить Рейзел-нима? Черноволосая мысленно усмехнулась. Как легко вести переговоры, зная всё происходящее. Определённо, ей бы кто-то гордился. Возможно даже Франкенштейн, оценив всю иронию ситуации. Пожав плечами, она кинула: - Потому что они не хотят защищать его. Он им просто мешает. В глазах Урокая можно было увидеть, как разбивается его мировоззрение. Мужчина опустил руки, шокировано выдохнув: - Но зачем им это? Вы точно ничего не перепутали, госпожа Раскрея? Они же... тоже его ценят... Благородная покачала головой, встав с колен и подняв красноволосого, чтобы перенести на диван. Хорошо, что слуги не решились зайти и прервать разговор, понимая, что это может им дорого стоить. Девушка едва сдержалась от насмешливого фырканья. Дела клана явно не распались только потому, что у Агвейна очень хорошие помощники. Сам он, к сожалению, легко поддаётся влиянию и эмоциям, даже если из того же поколения, что и её отец. Устроив Урокая, она села напротив него, словно и не было той вспышки. Только книги лежали на полу, напоминая об этом. Раскрея медленно начала объяснение, не особо вдаваясь в подробности, чтобы не сказать ничего личного. Вдруг глава клана на эмоциях пойдёт сразу к Лагусу всё рассказывать? - Думаю, ты знаешь о деяниях Инес Кравей, - мужчина коротко кивнул, не перебивая. Очевидно, уже все про эту стерву знают, как хорошо. - Роктис желает защитить её, но она почти переступила черту, когда всё можно решить относительно мирно. Если и дальше будут страдать невинные благородные и люди - Истинный Ноблесс будет обязан выполнить свой долг. Раскрея скривилась, подумав о проклятой Кравей. Она мало знает о её преступлениях сейчас - к сожалению, отец хорошо справляется с задачей защиты - но даже тех крупиц информации достаточно, особенно если учитывать будущее. Пытки, эксперименты, убийства, девица решила переплюнуть союз, а ведь они создали Тёмное Копьё. Вздохнув, черноволосая продолжила: - Зарга желает изменений, но не понимает, что не Рейзел отвечает это, а мы сами. Очевидно, если даже вера Глав Кланов пошатнулась, дело в нас самих? В этот раз она решила дождаться ответа. Вопросительно посмотрев в глаза Урокаю, она увидела там болезненное понимание. Конечно, он не Идиан и действовал по своей воле, поэтому истину донести будет немного сложнее. Но он понимает. Мужчина медленно кивнул, нехотя признав: - Да, мы сильно изменились. И даже не заметили этого. Раскрея усмехнулась. - Изменились люди, и они же оказали на вас влияние. Человечество развивается намного быстрее, чем мы, ведь на нашем фоне они - лишь бабочки-однодневки. Родились, оставили потомство, умерли, - девушка покачала головой. - А теперь они создают много вещей, жаждут силы, власти. И это оказалось слишком соблазнительным для Лагуса. - Неужели ему мало власти? - глупо уточнил Урокай. Конечно, он ведь так силён, что ему нет необходимости волноваться о таких пустяках. Но клан Традио слабее, да и власть плавно переходит к Клаудии, ведь она их юная надежда. Раскрея кивнула. - Он хочет стать сильнее, править людьми или хотя бы благородными. Возможно даже подчинить оборотней, ведь у нас много конфликтов в последнее время. Рейзел не допустит такого. Тяжёлый вздох и рассказ идёт дальше. Надо закончить, хотя даже думать про Градеуса не хочется. - Градеус... просто помешан на битвах. Наша мирная жизнь не для него, но резню ему устроить вновь помешает Ноблесс. - А Идиан? - неожиданно спросил Урокай. Девушка пожала плечами. - Думаю, у неё тоже есть свои причины. Она только недавно начала вновь появляться в обществе, я даже её не знаю толком. Как раз хотела что-то разузнать, но вы устроили бойню, - недовольный взгляд. - Ну что, теперь веришь? Мужчина неопределённо дёрнул плечом, отведя взгляд. Раскрея почти могла слышать, как крутятся шестерёнки в его голове. Видимо к чему-то он всё же пришёл, потому как медленно открыл рот, говоря: - Я... не знаю. Возможно ваши слова правда, но я не могу верить им просто так. Девушка кивнула. Разумно. Это не отчаянная Идиан, что поверила сразу. У них нет никаких гарантий друг для друга. Чудо уже то, что они не решили подраться, чтобы убрать свидетеля - хотя Урокай пытался, даже в таком ужасном состоянии. Раскрея развела руки в стороны. - Ты волен делать то, что считаешь нужным, а я продолжу защищать Рейзела. Понаблюдай за остальными, внимательно послушай разговоры, даже если они кажутся незначительными. Можешь сказать, что разочарован во мне и Рейзеле, тогда Лагус допустит тебя к той информации, что раньше была скрыта лишь от тебя. - она встала, направляясь к двери, а Урокай просто дёрнулся при этих словах. - Если решишь присоединиться ко мне - я буду ждать, если нет... Дверь тихо скрипнула открывшись. Черноволосая обернулась, тихо сказав напоследок: - Мы будем по разные стороны. Выскользнув из кабинета, Раскрея сразу наткнулась на слуг, почтительно поклонившихся. Мелькнула шальная мысль, что они ожидали, когда же их позовут забрать чьё-то тело после бойни, но увы. Девушка кивнула им, предупредив: - Урокай потревожил раны. Проследите, чтобы он отдохнул как следует. - Как прикажете, - они вновь поклонились. Благородная отошла от двери, позволяя им зайти внутри, и направилась к выходу. Необходимость держать лицо не позволила упасть и разреветься как в прошлый раз. Выйдя из поместья, она сразу же рванула куда подальше, лишь бы оказаться наедине. Ноги сами привели в особняк того-кого-нельзя-называть. С губ сорвался истерический смешок, а дрожащие пальцы, едва не соскользнув с ручки, открыли входную дверь. Дом молчал, как и раньше, до появления человека. Франкенштейн лежал при смерти, и не вышел встречать гостей, присутствия Рагара и Геджутеля тоже не было. Медленно, держась за стены, Раскрея дошла до той единственной комнаты, где всегда находился владелец особняка. Очевидно, теперь не в лучшем состоянии. Войдя, черноволосая увидела то же, что и всегда - ровную спину в белой рубашке и развевающиеся от ветра чёрные волосы. - Рейзел, - тихо позвала она, игнорируя захлопнувшуюся из-за сквозняка дверь. Ноблесс обернулся, поджав губы. В глазах плескалась едва заметная вина, ставшая явной, когда он опустил взгляд с лица гостьи на её одежду. Раскрея тоже глянула, только сейчас заметив кровь на рукавах. Наверное, она слишком сильно схватила Агвейна, когда он на неё кинулся. - Урокай в порядке? - Раздался тихий вопрос, заставивший тоже испытать вину. Только уже за то, что она скрывает всю ту правду от черноволосого. - Да, - успокаивающе ответила девушка, силой очищая рубашку. - Он уже идёт на поправку, всё хорошо. Рейзел облегчённо кивнул, хотя всё ещё выглядел так, словно испытывает боль. Сделав пару нетвёрдых шагов к креслу, он осторожно опустился в него. Раскрея едва заметно улыбнулась и тоже последовала его примеру, сев напротив. Книга, которую она читала ему во время своего визита, всё ещё лежала на столе, даже салфетка вместо закладки осталась на том же месте. Потянувшись за ней черноволосая заметила то, как всё ещё дрожит рука. Сжав ладонь в кулак, она опустила её обратно на колено и глубоко вздохнула. Она слишком беспокоится, хотя рядом с Рейзелом нервозность проходила сама по себе. Точнее, она вытеснялась беспокойством о нём, ведь пробуждение стоит огромного количества сил. Это не просто остановка атак, как было у неё. Жест не остался незамеченным, и сразу же раздался тихий вопрос: - Ты в порядке? Девушка нервно усмехнулась. - Это не я пробудила Франкенштейна, Рейзел. - Урокай атаковал довольно яростно, - едва заметно качнул головой черноволосый, внимательно осматривая собеседницу на предмет повреждений. - Нет, - пожала плечами Раскрея, отводя взгляд от этих пристальных глаз. - Я правда в порядке, все мы будем, как только отдохнём. Рейзел чуть расслабился. Ему уже говорили, что Франкенштейн поправится, но про Урокая и Раскрею он ничего не услышал. Он даже не знал, что послужило причиной боя, если так подумать. Ноблесс осторожно спросил: - Из-за чего это случилось? Девушка вновь пожала плечами, уже почти успокоившись. - Сначала это была просто тренировочная битва, но потом Урокай разозлился и решил подразнить Франкенштейна этим, - она медленно достала кулон, поднимая повыше и позволяя черноволосому рассмотреть его получше, перед тем как опустить на стол. - Конечно он потерял контроль и не смог остановиться. Эта вещь принадлежала дорогому человеку, которого, скорее всего, больше нет. Рейзел кивнул, переведя взгляд с кулона обратно на лицо девушки. - Урокай знал об этом? - Не думаю, он просто разозлился, - покачала головой Раскрея. - Он слишком беспокоился о тебе, и наслушался ужасов про Франкенштейна, поэтому решил, что таким образом сделает всем лучше. Благородный не удержался от вздоха. - Урокай всегда был несколько... эмоциональным, когда дело касается меня. Думаю, мне стоит извиниться за то, что заставил его беспокоиться. Раскрея искренне улыбнулась. - Он упадёт в обморок, не стоит. Лучше поговорите. Иногда... стоит просто прояснить недопонимание. Рейзел серьёзно кивнул, приняв совет к сведению. Они промолчали ещё немного, и девушка решила, что Франкенштейна навестит после того, как он поправится. Встав, она кивнула на прощание. - Надеюсь, вы поговорите. Кстати, - она указала на оставшийся на столе кулон. - Скажи, что я его подобрала после боя. Думаю, он не против оставить его себе. Ноблесс пожал плечами, встав с места и вновь направившись к окну. Очевидно, это было согласие. Девушка тихо прикрыла за собой дверь, устало потирая лицо. Руки всё ещё немного подрагивали, а на глаза выступили сдерживаемые ранее слёзы. Надо вернуться в свои покои и успокоиться. Особенно после такой нервотрёпки, как разговор с Урокаем. Вновь никаких гарантий, вновь красивые речи наугад, ничего нового. Следующим в плане на переход со стороны зла, к сожалению, никто не стоит. Лагус и все остальные уже погрязли в грехах, даже если она их убедит - их будет ждать лишь казнь. Они на такое не пойдут, поэтому не стоит рисковать. Девушка вновь нервно усмехнулась. Ей нужен отпуск и хорошая битва, чтобы отдохнуть от всех проблем, что решились, и подготовиться к проблемам будущим. Да, точно, нужно наведаться к Кейту и Юни, а после на земли оборотней. Должен же кто-то трепать нервы Лорду Оборотней?