Королева отверженных

      Когда Массер и Секунда взошли на небе, залив улицы Сентинеля своим светом, из поместья вышли пятеро в плащах. Невысокая тоненькая фигурка вела их за собой; они покинули сад, вышли на задворки и двинулись куда-то вглубь, идя вдоль стены очередного богатого дома. Наконец, они остановились, и Азхар осмотрелась.  — Где-то тут… О! Вижу! — шепотом сказала она, показав пальцем на нависающие над дорогой ветви.  — Ты когда умудрилась увидеть, что у соседа в саду персики растут? — хмыкнул Марселан.  — Ну, мы же выходили из поместья.  — Ночью.  — И что?  — Кто полезет первым? — перебил их Винсент.  — Дж’Хара! — вызвалась каджитка.  — Хорошо. Марселан, иди сюда.       Бретонцы помогли каджитке перелезть через забор, после чего закинули следом Азхар и Жанду; оказавшись на территории чужого поместья, аурил перекинула через стену веревку, по которой Марселан и Винсент проникли внутрь.  — Вот оно! — Каджитка подошла к персиковому дереву, потирая ладошки.  — Высокое, — шепнула Азхар сама себе. — Просто так не забраться.  — Я подкину, — бросила Жанду и без предупреждения подняла редгардку на руки, помогая ей забраться на ствол дерева.  — Скиньте нам пару персиков, а то ползти наверх неохота, — попросил Винсент. Азхар послушна сорвала один и кинула его в бретонца, целясь в лицо. Марселан захохотал, но вовремя закрыл себе рот, из-за чего стал издавать страшные, полупридушенные звуки.  — Мара милосердная, как же я тобой горжусь, — сквозь смех процедил он, и через мгновение тоже получил персиком по лбу.  — Кто еще хочет? — с улыбкой спросила Азхар.  — Не надо говорить! — осадила ее Дж’Хара. — Надо обкусывать все, что висит на дереве!       Сама каджитка вполне успешно забралась на самый верх и бодро объедала висящие на ветках плоды. Азхар, прикинув, какое же забавное получится зрелище, прыснула в кулак и принялась ей помогать, в то время как Жанду внимательно смотрела по сторонам.       Час был поздний, и хозяева этого поместья явно не так сильно вкладывались в охрану, как это делал Гасан, поэтому в саду было пусто, лишь чавканье сидящих на дереве людей (и каджитки) разносилось по нему. В конце концов, Азхар смогла заставить саму аурил залезть на дерево и помогать; та нехотя подчинилась.       Минут пятнадцать они дружно висели на ветках, точно обезьяны из джунглей Валенвуда, обкусывая плоды и оставляя их висеть в таком виде; Азхар изо всех сил старалась не смотреть на своих товарищей, чтобы не засмеяться, но тут Дж’Хара притихла и велела всем замереть.  — Кто-то идет, — шепнула она.       Все пятеро замерли, доверяя острому слуху и нюху каджитки; наконец, на тропинку, идущую прямо мимо персикового дерева, вырулил угрюмый охранник с факелом. Дабы не попасть в его поле зрения, Жанду и Винсент попытались забраться повыше.       В темноте они не заметили, как вместе наступили на одну ветку, и та с треском сломалась под их весом, но если ловкий бретонец успел схватиться за другой сук, то аурил рухнула на землю прямо перед охранником, который, видимо, слишком сильно хотел спать, поскольку вместо того, чтобы вытащить меч, тупо уставился на тело перед собой.       Азхар испуганно сжалась в комок, Дж’Хара прижала уши, Винсент и Марселан приготовились эвакуироваться.  — Слышь, а ну вставай, — приказал охранник Жанду, но та не шевелилась. — Что, труп, что ли? О-о-ох, только трупа нам тут не хватало.       «То есть, его не смущает, что тело на него рухнуло сверху? Кажется, ему надо поспать», — подумал Марселан. Он переглянулся с Винсентом и по одной его легкой улыбке понял, что его друг думает о том же самом.       Тем временем Жанду встала, отряхнулась, как ни в чем не бывало, посмотрела на человека своими желтыми даэдрическими глазами и спросила:  — Не подскажешь, как пройти в библиотеку?       Дж’Хара подавилась воздухом, пытаясь не засмеяться. Охранник же удивленно хлопал глазами, пытаясь понять, что происходит.  — Выйди на Проспект Леки, поверни к морю и увидишь большое здание…  — А, поняла. Спасибо. Не пойдешь со мной?  — Зачем?!..  — В смысле? В библиотеке сегодня будут свечи жечь. Представляешь? Свечи!  — Ужас, — на автомате выдал охранник.  — О чем и речь. Пойдешь?  — Нет…  — Ну и зря, — буркнула Жанду и уверенным шагом пошла к выходу из поместья. Охранник какое-то время постоял под деревом, переваривая случившееся, после чего вздохнул и пошел дальше.       Как только он скрылся из виду, Азхар не выдержала и захохотала.  — Тихо! — прошипел Марселан, который, впрочем, тоже давился смехом. — Нас услышат!  — Мне кажется, нам пора уходить, — бросил Винсент. — Дж’Хара, ты не видишь, мы все обкусали?  — Ну, если не все, то почти все. Сейчас, осталось еще вот тут…  — Где?  — Справа.  — Азхар, я думаю, они и без нас справятся, — полушепотом сказал Марселан. — Давай слезать отсюда.  — Давай.       Бретонец легко спрыгнул с дерева и помог спуститься своей госпоже, после чего перекинул ее через стену, и на обратной стороне их уже ждала Жанду.  — Охранник остальных не привел? — несколько обеспокоенно спросила она.  — Нет, — Азхар улыбнулась. — Сомневаюсь, что он кому-то такое расскажет, а то его уволят за пьянство на работе.  — А где эти?  — Доедают, — улыбнулся Марселан. — Потом придут.  — Ладно, пошли в поместье.  — Жанду-у! — Азхар совершенно по-детски повисла у нее на рукаве. — Ну что ты такая угрюмая?  — Я не угрюмая.  — Ну, а какая ты еще? Ты только что сделала отличное представление. Мне понравилось. Давай еще куда-нибудь влезем?  — А давай мы все-таки зайдем в поместье?       Азхар закатила глаза. В ней проснулся шкодничающий ребенок.  — Ну Жанду-у-у!.. Жанду?!       Аурил молча взяла миниатюрную (относительно нее) редгардку на руки и пошла в поместье; Азхар надулась, а Марселан засеменил за ними.       Утром следующего дня госпожа ат-Павиа, как только проснулась, сразу выскочила из поместья в ночной рубашке, не дожидаясь завтрака, чтобы посмотреть на плоды вчерашних «трудов». Несчастное дерево сияло на всю округу своими обкусанными плодами, и Азхар самодовольно улыбнулась. Шалость удалась! Вот только для полного удовлетворения ей не хватало мнения хозяев дома по этому поводу…       Поэтому она прилетела обратно в поместье, поймала первого попавшегося слугу и повелела ему зайти в соседний дом и поинтересоваться, что за сорт персиков у них растет; если получится, то выпросить пару косточек для своего сада. Женщина, оказавшаяся поварихой, не очень понимая, зачем это нужно и что на уме у ее госпожи, повиновалась.       Она зашла в соседнее поместье, вежливо представилась и позвала садовников, а сама Азхар спряталась за пределами участка, недалеко от дерева, так, чтобы услышать все.       Время тянулось предательски долго. Наконец, послышались шаги, и Азхар услышала голоса — один своей поварихи, а второй мужской, незнакомый.  — У нас немного персиковых деревьев. Вот одно растет… — бросил садовник и осекся. — Чего?!       Повариха прыснула в кулак, и Азхар с силой зажала себе рот, чтобы не расхохотаться. Шалость, наконец-то, была обнаружена.  — Что за?! — На обсыпанную каменной крошкой тропинку упало что-то деревянное — видимо, мужчина как был пойман с садовым инвентарем в руке, так с ним к дереву и пошел. — Кто?!.. Какого?!  — Негодники, — со смехом сказала повариха. — Теперь и по богатым поместьям лазают, что ли?  — Негодники? Ты знаешь, кто это сделал?  — Нет. Но в Торговом Квартале, около которого я живу, орудует группка ребят лет пятнадцати. Залезают в чужие огороды, овец гоняют, верблюдов крадут. Потом возвращают, но все же.  — Не уверен, что босоногая шпана рискнет влезть в богатое поместье, но все же спасибо, я скажу об этом охране.  — Так что за сорт-то?  — «Бергамские сумерки». Сорви пару плодов, если хочешь.  — Спасибо!       Что было дальше, Азхар уже не слушала, она стрелой метнулась обратно в свое поместье, прижалась к его стене и громко захохотала. Шалость удалась!       Когда вернулась повариха, редгардка, уже вдоволь посмеявшаяся, повелела ей отдать персики садовнику, чтобы он посадил ей несколько деревьев, а сама вернулась-таки в дом, где наткнулась на Марселана с подносом.  — Ну и куда тебя Дагон носил с утра пораньше?  — Я просто пошла посмотреть, что у нас вчера получилось, — хихикнула она.  — Я надеюсь, ты нас не спалила. Вернее, себя. Потому что тогда ты будешь платить штраф за хулиганство. За всех!  — Ну и ладно, заплачу. — Азхар довольно засмеялась, и Марселан закатил глаза.  — Дорвалась до свободы, ага… Держи поднос и иди жрать. Может, ты себе уже в конце концов нового слугу найдешь?       Редгардка снова захохотала, и слезы потекли из ее глаз; отсмеявшись, она пообещала найти бретонцу замену.       После завтрака она вновь зашла в кабинет отца, где провела несколько часов, изучая бумаги, счетные книги и письма. Уже ближе к обеду к ней пришел Марселан с кислой миной.  — Эй, госпожа! Там к тебе пришли.  — Кто?  — Лланел Гилво.       Азхар удивленно уставилась на бретонца. Что данмеру опять от нее было нужно? Немного помедлив, она все же направилась в залу для встреч, где ее покорно ждал капитан стражи.       Увидев, что молодая госпожа ат-Павиа все же соизволила почтить его своим присутствием, Лланел встал и учтиво поклонился; редгардка же от удивления забыла о правилах приличия. Она подошла к данмеру, неловко поклонилась, не отрывая взгляда от его красных глаз.  — Тебе ли кланяться, госпожа? — улыбнулся он и жестом предложил Азхар сесть, и та его предложение приняла.  — Какими судьбами капитана стражи вновь принесло ко мне?  — Во-первых, я должен сказать, что суд над твоим почтенным отцом состоится через неделю. Заседание будет закрытым, судить будет лично король Джафира’джад, поэтому, увы, ты посетить его не сможешь.  — Но я принесла письма!  — Да, и на этом твой вклад в это дело закончен.  — Он мой отец! Должна же я знать, в чем его обвиняют.  — Ты знаешь это и так, госпожа, — данмер улыбнулся. — Заседание состоится ровно через неделю в четыре часа дня.       Азхар на мгновение замерла, глядя на Лланела; тот не шевелился, озаряя мир легкой улыбкой. «Он знает, что я найду способ проникнуть на заседание, пусть и не лично, и не имеет ничего против», — поняла она.  — Хорошо. Я буду ждать решения суда. Но это было во-первых… А во-вторых?  — А во-вторых, должен попросить тебя быть осторожной. Вчера ночью во дворе твоего соседа видели не то даэдра, не то вампира. Охранник, единственный свидетель, сказал, что с неба прямо перед ним упал кто-то с горящими глазами.  — Вот прямо-таки с неба? — картинно усомнилась Азхар.  — По крайней мере, так утверждает свидетель. Увы, мы не можем проверить истинность его слов — это было среди ночи, и он был там один, — так что придется поверить ему на слово. Пока бить тревогу рано, но завтра к твоему дому придут жрецы Ту’Вакки и проведут ритуал очищения.  — Очищения?  — Да. Они крайне обеспокоены сообщением о вампире или даэдра в Сентинеле, поэтому пройдут по всем домам в округе и проведут богослужение, чтобы изгнать даэдрическую скверну.  — А. Хорошо… — она кивнула сама себе и заметила, что данмер выжидающе смотрит на нее. — Капитан, судя по твоему взгляду, ты считаешь, что даэдра прячется у меня в поместье.  — Госпожа, разве же я обвинил тебя в этом? — Лланел пожал плечами, отведя взгляд в сторону, и Азхар поняла, что именно так он и думает. — Я знаю, ты — верная подданная Сентинеля, и до глупого даэдропоклонничества не опустишься.       Она закатила глаза.  — Хорошо. Спасибо за все предупреждения. Кофе хочешь?       Данмер замер, и на мгновение сквозь его каменную маску спокойствия проступило непонимание.  — Кофе?..  — Ну да. Раз ты пришел.       Капитан стражи недоуменно смотрел на нее. В голове крутилась сотня мыслей — от «это попытка меня отравить?» до «это попытка позвать меня на свидание?» — и он не понимал, за какую из них хвататься.  — Спасибо, но я кофе не пью, — выкрутился он.  — Да ладно, у тебя просто нормального кофе не было, — буркнула она. — Джамила!       Сгорбленная редгардка робко зашла в залу.  — Передай на кухню, пусть угостят капитана кофе, — бросила она, после чего встала и вернулась в кабинет Гасана, оставив данмера разбираться с полным непониманием происходящего.