Белая Пустыня

      Там, откуда ты смотришь, не видно ни конца ни края, в какую бы сторону ты ни посмотрел.       Белоснежные пески, создающие то тут, то там, пригорки, с вершин которых слетают песчинки, уносимые ветром вдаль. С твоего угла обзора они летят налево.       Ты различаешь все оттенки этой белой пустыни.       Твоему зрению доступно выбрать любую песчинку, парящую над землей, приблизить ее, рассмотреть все ее грани, неповторимый узор, как те снежинки, что таят на твоих горячих ладонях, когда ты стоишь на заснеженной дороге, под ослепительным солнечным светом, что и сейчас, в этом месте, освещает все видимое, со всех сторон.       Ты видишь две фигуры, вдалеке друг от друга, на мгновение удивляясь, как ветер может дуть в разные стороны одновременно.       Твой взгляд касается той фигуры, что постепенно приближается к другой. И ты сам приближаешься, смотришь сбоку и чуть спереди, захватывая в обзор трепещущую от сильных порывов ткань рубашки, рассматривая драппированные рукава у запястья, мерно постукивающую по их изгибам тонкую серебристую цепочку, напомнившую тебе браслет. И уже чуть сзади, ты видишь три переплетенные в косу пряди с кисточкой на конце.       Тебе кажется, что тот, кто идет, прилагает неимоверные усилия, борясь со встречным воздушным потоком, прищуривается, старается не открывать рот, избегая тем самым бесчисленное множество сверкающих золотом песчинок. Но так ли это на самом деле?..       Смотри, сейчас ты перед ним: его чуть приоткрытые губы в улыбке, глаза распахнуты, сияют ярче, чем свет, что вас окружил.       Сзади тебя пролетают полупрозрачные частички, не более полусантиметра в высоту, семи миллиметров в ширину, мельчайше плоские, словно крошечные экраны, пластинки, не отражающие свет, не слепящие, но переливающиеся чуть тусклыми оттенками всего радужного спектра. Они летят между вами и пролетают сквозь кожу того, чье лицо прямо перед тобой, на котором ты способен рассмотреть каждую пору; словно голограммы.       Теперь ты возвращаешься туда, откуда мы начали, снова видишь две фигуры, между ними осталось расстояния чуть больше половины. Теперь ты понимаешь, что ветер дует одновременно из центра, с разной скоростью.       Тот, кто недвижимо стоит на месте сейчас в полуметре от тебя, ты видишь его сбоку, как развиваются локоны его длинных волос и полы плаща, замедленно, относительно привычного тебе времени. И в то же самое время, замечаешь легкую улыбку.       Сливаешься и смотришь вперед – ты оказался в этом теле не просто так – тебя прошибает изнутри безмятежное спокойствие, здесь некуда спешить. Постепенно привыкая, ты чувствуешь гладкую и мягкую кожу ладоней, чуть выпирающие сухожилия, косточки у пальцев, бугорчики соединенных подушечек под ними, углубленные тончайшие линии на внутренней стороне. Тебе кажется, что руки чуть подрагивают, но стоит на них посмотреть, и окажется что они все так же неподвижны, с чуть согнутыми пальцами, ногтями касающимися ткани по бокам бедер.       Но только сейчас ты смотришь его глазами, чувствуя безграничную нежность, ощущая доброту во взгляде, глубину: видишь за несколько метров впереди, смотря как бы из середины этого тела, охватывая переднюю часть и пространство около, того, кто продолжает идти, шаг за шагом приближаясь.       Ты вспоминаешь, что ветер дул в разные стороны, так и сейчас он продолжается, будто между вами всегда остается срединная невидимая глазом стена.       Одномоментно ты переместился из тела, в котором очутился, подле него, обнаружив, что осталось всего несколько шагов, что нужно пройти.       Они оба прямо перед тобой, стоят друг напротив друга, по-своему улыбаясь друг другу – радостно и одобряюще, вглядываясь в глаза, не видя ничего кроме.       Ветер стих, опустив все песчинки на землю, будто негласно попросив их притихнуть. Все замерло, кроме выравнивающегося дыхания одного, и совершенно спокойного другого.       Ты слышишь единое биение сердец, в звуке которого нет пауз, когда они сонастраиваются к привычному равномерному двух ударов.       Стена растворяется, теперь ты слышишь из того, чье сердцебиение только что выровнялось, пришло к созвучию, и в этом теле проявилась все та же безмятежность. И лишь едва уловимое подрагивание зрачков выдает трепет, но и они, проникая вглубь напротив успокаиваются.       - Я ждал тебя, сокровище. Ты дошел. Мы здесь.