Дочь Варии

— Что? — удивлённо переспросил Тсуна.       Ямамото и Гокудера переглянулись, а Реборн молча пилил меня взглядом. — Я не хочу быть мусором, —повторила я. — В каком... смысле? — Я же уже согласилась быть кандидатом. Отступать поздно. Судя по тому, как вы все отзываетесь об этом Карле — он очень умён и хитёр. И наверняка попытается из-под тишка убить Ичиро или тебя, Тсуна, когда подвернётся случай. Но больше всего ты боишься, что он сделает это с Ичиро и поэтому тебе нужна я, чтобы все удары пришли на меня.       Я сказала эти слова, прежде, чем подумала, как они будут звучать. А звучали они так, будто бы Тсуна сделал из меня козу отпущения.       Вон, даже лица Ямамото и Гокудеры омрачились. — …Прости, — сказал Тсуна, спрятав лицо за волосами. — Я не хочу, чтобы вместо Ичиро ты… — Эм… Да всё нормально, — лучезарно улыбнулась я. — Я смогу выдержать все, что этот урод мне подготовит! Я не жалуюсь или что-то подобное, просто мне кажется, что с такими, как он, нельзя спешить и делать необдуманные поступки, но нужно убрать его поскорее. — Мы тоже так думаем, — кивнул Тсуна. — После того, как ты объявишься на балу, он не будет бездействовать. — Тогда… Как насчёт того, чтобы устроить битву кандидатов этой весной? — спросил Реборн. — Это не очень рано и не очень поздно. — И у нас будет время подготовиться, — что-то прикинув, согласно кивнул Гокудера. — Но это значит, что о предстоящем Конфликте Колец нужно будет сказать на балу, — предупредил Ямамото.       Немного подумав, Тсуна спросил у меня: — Что скажешь, Ви? Ты согласна?       Я задумалась. — У этого Карла все шесть хранителей? — Да. Он закончил собирать их полтора года назад, — внезапно взгляд Ямамото ожесточился.       Тсуна и Гокудера понимающе переглянулись.       Я вопросительно посмотрела на Реборна. — Животное из коробочки одного хранителя в приступе бешенства чуть не убило жену Ямамото. — Реборн! — возмутился Дечимо. — Все нормально, Тсуна, — улыбнулся Ямамото. — Я считаю, Вите нужно узнать о них. — Эти ублюдки регулярно «геройствуют», — скривился Гокудера. — Поэтому ты часто будешь о них слышать. — Геройствуют? Типо постоянно всякие спасения, защиты и прочее устраивают? — Ага. — А ещё убийства, — дополнил Реборн. — Понятно.       В гостиную заглянула Тина и сказала, что прибыл офицер Фран.       Он заберёт меня после того, как допросит предателя. — Ви, у тебя же сейчас только четыре хранителя, да? — спросил Тсуна. — Ага, остались ещё ураган и облако. — Ну… На облако может подойти Виолетта, — сказал Ямамото. — Я думаю, она прекрасно подойдёт. Что скажете?       Гокудеру перекосило, но он согласился. — Пожалуй, лучше нее сейчас никого нет. — Я тоже так считаю, — сказал Тсуна. — Её владение мечом — почти безупречно. — Но разве это не навредит ей? — спросил у Ямамото Гокудера. — У неё же старший брат — хранитель облака Карла.       Всего на короткий миг на лицо Ямамото легла тень. — Она и так с ним не ладит. Хуже уже не будет. И, я думаю, что для неё же будет лучше, если она станет хранителем Виты, ведь у неё вообще нет друзей. — Как знаешь, — ответил Гокудера. — Но есть одна проблемка, — вмешалась я. — Какая? — удивился Ямамото. — Я сегодня… назвала её ублюдком, — неловко ответила я и мне стало очень стыдно. — Э?! — удивился Тсуна. — Хах, ну ты как всегда, — хмыкнул Гокудера. — Язык без костей. — Прям как твой, — огрызнулась я. — Вы не поладили? — спросил Ямамото.       И я больше чем уверена, что он расстроился. — Как вообще прошел твой первый день в школе? — спросил Реборн. — В целом? Фигово.       Я рассказала им, что произошло сегодня в школе, умолчав лишь о том, что почти стала жертвой извращенца.       По окончании моего рассказа у них была разная реакция: у Тсуны — афиг и усталое «я, вроде как, не должен быть удивлен, но…»; у Гокудеры — хмык и «что и ожидалось»; у Ямамото — «так им и надо, ничего других обижать»; у Реборна — полное довольствие, будто бы я поступила так, как он и хотел. — На самом деле Виолетта не такая плохая, как ты думаешь, — сказал Ямамото. — Она просто не очень умеет общаться с людьми. — Понятно. А что там с её семьёй?       Я тоже считаю, что поступила неправильно, ведь первое впечатление всегда обманчиво.       Но всё… всё будет зависеть от рассказа Ямамото. — Виолетта — третий ребенок семьи Серпенти. Эта семья контролирует границы и порядок работы некоторых точек, через которые проходят разные вещи, необходимые нам и другим семьям. В Серпенти всего три ребенка — Виолетта, её первый старший брат Алко, наследник рода, и второй старший брат Лука, который три года назад стал хранителем Облака Карла и сейчас состоит в организации убийц НН. — НН? Это Норд Нотт, который по силе сравним с Варией? — заинтересовалась я.       В этой организации состоит Нова.       Значит, он должен быть знаком с братом Виолетты.       Если тот не просто пешка. — Верно. Сейчас в Серпенти главный восьмой босс Сидиа. У него есть жена, с которой он был помолвлен ещё со школы. И она особенно ненавидит Вио. — Нежеланный ребенок? Ребенок от горничной? Сестры? Тети? Проститутки? Нагулянный в квартале красных похотливых фонарей? Или подкидыш? Или... — Эй-эй-эй, — оборвал меня Тсуна, — Не разгоняйся, Ви. — Сейчас все услышишь, — заверил меня Ямамото и продолжил рассказ.       «В этой голове царит полное мракобесие», — с ухмылкой подумал Реборн, глядя на внимающую словам Ямамото Виту. — Шестнадцать лет назад Сидиа был в Токио по работе. Он тогда союзничал с токийской семьёй Цуки-цуки. Ну и… — Ямамото замялся, не зная, как сказать пятнадцатилетней девочке, что Сидиа кого-то обрюхатил. — От него залетела дочка главы, — фыркнул Гокудера. — И родив, она покончила с собой, а ее семья отправила Виолетту её отцу, который по всеобщему мнению был виновен в её рождении.       «Виновен в рождении»… отвратительное словосочетание.       Оно заставляет думать, что рождение некоторых детей — преступление только из-за тех, кто должен зваться их родителями. — У Сидиа не было иного выхода, кроме как согласиться, — продолжил Ямамото. — Но его жена была против. — Короче, в своей семье она не желанна, — заключила я. — Её считают бесполезной, никому ненужной. — Да. — Извини, Ямамото, но мне бы не хотелось делать ее своим хранителем из-за жалости. — Я понимаю… — Но теперь она мне немного понравилась, — перебила я его.       Ямамото обрадовался.       Тсуна улыбнулся.       Да, он знал, что помогать людям — моя слабость. — Однако, я предложу ей стать моим хранителем и если она откажется — бегать за ней не буду.       Ямамото это устраивало. — Так, а хранитель Урагана… — задумался Тсуна, но мы так и не договорили.       Пришло время возвращаться… домой.       Отстой, я ещё о многом хотела спросить.       Почему Силайо наркоман, что не так с Ливио, почему Топазио такая идиотка.       Ну, на последнее мне ответ точно не дадут. — Как провела время? ~ — пофигистично спросил Фран, когда мы ехали в машине. — Рада была увидеть Саваду?       Рада. Очень. — А ты? Как прошла встреча с предателем? — Нормально~. Добровольно разговаривать не захотел. — Вы не заметили среди своих чужого. Чувствуете себя униженными? — Я точно нет. А вот капитан рвет и мечет.       Оно и понятно.       Недавно Небиа от них сбежал, теперь, вот, шпион Вернис.       Вария стареет.       Штаб Варии. Кабинет Занзаса. — Зря ты не разрешил девке остаться в Вонголе, отдохнули бы от неё, — третий раз упрекнул Занзаса Скуало.       И увернулся от пустого стакана. — Заткнись уже, мусор.       Скуало фыркнул. — Думаю, она и сама не рада, учитывая, что это была инициатива Реборна.       «Только его ещё не хватало», — раздражённо подумал босс Варии.       Но… Возможно его вмешательство не так уж и плохо. — Она сможет посещать этот мусор только после бала, — категорично сказал Занзас и ухмыльнулся.       Скуало понимающе хмыкнул. — Хочешь подольше подержать отбросов в предвкушении? — Они ждали три года. Значит, подождут ещё.       В кабинет вошёл рядовой. — Босс, капитан, прибыл гость. — Что ещё за гость? — спросил Скуало и переглянулся с Занзасом.       Неужели Анджела?       Подъехав к штабу, мы с Франом перестали разговаривать и вылезли из машины.       Мне сразу бросился в глаза длинный белоснежный лимузин. — О-о-о, похоже у босса гости~, — протянул Фран. — Почему сразу у него? — ляпнула я. — Может, это к Скуало любовница явилась. — К капитану никогда не приезжают любовницы. Кажется, у него их нет.       Проституток снимает? — А ведь та женщина как раз и разъезжает на таких роскошных машинах~, — протянул иллюзионист и посмотрел на меня.       Я поняла этот взгляд. — Откуда ты знаешь? — чувствуя, как пересыхает в горле, спросила я. — Пернатая королева окам любила о ней рассказывать. Эта женщина нравилась ему больше всех из тех, кто был у босса.       По коленкам прошлась дрожь.       Нет, ты не должна волноваться. Тебе не должно быть любопытно.       Черт возьми! Ты не должна хотеть ее увидеть!       Не смей.       Я на мгновенье прикрыла глаза.       А когда снова их открыла — уверенно вошла в особняк.       Я вспомнила лицо мамы и на душе стало пусто.       Её больше нет… — Милая, что за выражение лица? — выйдя из кухни, удивлённо спросила Карина у маленькой девочки.       Та активно пыталась заплести хвостик, но у неё не получалось сделать это без петухов. И спустя пять минут её волосы превратились в колтуны, а на лице появилось странное выражение.       Её губы сжались в кривую полоску, глаза превратились в две щелочки, а щеки надулись. — Прекрасно выглядишь, белла, — прокомментировал сидящий возле телевизора Андрэа и показал большой палец. — Ы-а-а-а... — заплакала Вита о того, что ей стало обидно. — Ну, Андрэа! — возмутилась Карина и взяла плачущую дочь на руки.       Для шестилетней она была слишком лёгкая. Это огорчало Карину. — Ну-ну, Дольче Вита, чего ты? — ласково приговаривала она, гладя девочку по спине. — Папа так тоже иногда выглядит.       Андрэа уткнулся в подушку и проржал.       Да, так он выглядит после каждой пьянки. — А точнее, каждый день по утрам так выглядит, — грозно сдвинув брови и недовольно стрельнув глазами в мужа, поправилась она.       Вита успокаивалась.       В объятиях Карины было тепло и уютно. — Но зачем ты пыталась сделать хвостик? — когда девочка конкретно успокоилась, спросила Карина, приводя её волосы в порядок. — Ей мешала челка, — ответил за Виту Андрэа. — Я предлагал помощь, но мы же такие самостоятельные.       Вита покраснела. — Так ты поэтому с неё ржал, как конь?! Обиделся на Дольче Виту за то, что она отказалась от твоей помощи! Гнусная груда мышц! — Гы-гы. — Не «гы-гыкай» тут! — шикнула на Андрэа Карина и посмотрела на Виту через зеркало. — О, может просто заколим челку заколкой? — Или подстрижем, — иронично подсказал Андрэа. — Хотя… мне нравится твой лоб. — Лоб? — не поняла Вита и попыталась посмотреть на него. — Не делай так, белла, косоглазие будет, — предупредила Карина и улыбнулась. — Да мне тоже нравится, когда челка убрана. Так твое лицо выглядит светлее. — Тогда давай заколим челку, — кивнула Вита. — Хорошо.       Мне всегда нравился мамин голос. Он был ласковым, негромким и добрым. Даже когда она кричала, её голос был похож на звон колокольчиков.       И… — Предаешься воспоминаниям, лже-пай девочка? — вырывая меня из мыслей, спросил Фран. — Не твое дело. Какая ещё «лже-пай девочка»? — Ты лгунья. Притворяешься пай девочкой~. — Да неужели?       А я-то думала, что хоть кто-то будет звать меня по имени.       А тут фиг тебе.       Получи прозвище.       Которое, кстати, очень подходит.       Заходя за угол я неожиданно в кого-то врезалась. — Ау, смотреть надо, куда идёшь! — гаркнул возмущённый женский голос.       Я подняла голову и увидела её.