Дочь Варии

      Утро пятницы было самым обычным. По дороге в школу я попросила водителя остановиться возле банка. Сняв нужную сумму, я вернулась в машину и остаток дороги переписывалась с бывшей одноклассницей.       Штаб Варии. Кабинет босса.       Занзасу пришло сообщение на телефон. Он молча прочитал его. — Эй, мусор, — позвал он Скуало и кинул в него мобильный.       Капитан поймал его и тоже прочитал сообщение. — ВРООООЙ! Вита сняла почти все деньги с карты?!       Его вдруг осенило. — Неужели собирается сбежать?! — Тогда логичнее было бы снять всю сумму, — ответил Занзас.       Скуало задумался. Нет, Вита не такая идиотка. Если бы она хотела сбежать с деньгами, то снимала бы их постепенно, чтобы никто ничего не заподозрил. Но тогда зачем ей такая большая сумма? Скуало достал свой телефон из кармана и позвонил. — Алло, ты сейчас Виту в школу везёшь? Она просила тебя остановиться где-нибудь? Она быстро вернулась? Прошло меньше десяти минут? Ясно.       Мечник отключился, положил телефон обратно в карман и посмотрел на Занзаса. — Твоя дочь сейчас едет в школу. Больше двадцати минут назад она попросила водителя остановиться и зашла банк. Вышла оттуда меньше чем через десять минут. Выходит, она сняла деньги, но не потратила их.       И зачем ей в школе наличка? Там можно все взять по карте. Даже в автоматах с напитками. — Спросить после школы? — Не надо, — ответил Занзас, закрыл глаза и погрузился в свои мысли.       Но это интересно. Зачем ей в школе так много денег?       Школа для детей мафии.       Я стояла возле своего шкафчика и читала новую записку.       «А ты у нас по блондинам, да, сучка?».       Я, кстати, теперь знаю, что это точно Фелис их мне подкидывает. Потому что у этих записок такой же характер, как и у поведения этого дебила. Он тупой двоечник, который с двенадцати лет перестал выполнять домашку и как-то готовиться к урокам. Он не может ответить даже на простой вопрос, потому что совершенно не слушает учителей. И при этом всем он является наследником своей семьи, несмотря на способного младшего брата, который больше бы подошел на эту роль. Но их папаша сильнее благоволит к Фелису. В то время, как мамаша отдает предпочтение младшему, Ачилю. Возможно, у Ачиля был бы шанс стать наследником, но два года назад в семье Ариэтэ случился скандал: мать Фелиса стала подозреваться в измене. В отличии от Фелиса, Ачиль всеми силами защищал честь матери. Но это было ошибкой. Потому что Фелис застукал мать, трахающуюся с водителем, и доложил отцу. С тех самых пор папаша готов простить Фелису все грехи. Но если они материально не вредят семье.       И тут вам станет интересно, откуда я это знаю.       Все просто: класс А почти все знает друг про друга. Я всего лишь спросила Виолетту о семье Фелиса, и вот, что узнала. Так что именно этот изврат сейчас меня достаёт. — Чего это у тебя такое лицо перепуганное? — спросили у меня.       Я скомкала бумажку и засунула в карман.       Говно легко на помине. — С таким хреновым зрением тебе нужно обратиться к окулисту, — ответила я Фелису и захлопнула шкафчик. — С таким хреновыми кругами под глазами тебе нужно обратиться в морг, — на манер моего тона ответил он. — Заранее забронировать себе ячейку.       Он был в хорошем расположении духа. — Она уже забронирована, — хмыкнула я. — Фелис! Прись сюда! — проорал Рико, выглядывая из какого-то кабинета. — Ох, как ты мог разговаривать тут со мной, когда тебя ждёт друг-даун? — поцокала я языком. — Иди поскорее, он без тебя не может ни одного порно-журнала открыть. Не говоря уже о том, чтобы подрочить на светлый образ Росмы Канины. — К-как ты узнала?! — тихо прошептал Фелис, вылупив на меня свои зелёные, как болото, глаза.       Я хмыкнула и пошла в класс. Фетиши мерзких врагов обязательно нужно знать.       Кстати, Росма Канина — ученица класса В. Хоть наши и относятся к этому классу презрительно, но Росма им нравится. Но только из-за одного факта — она девственница, которая не скрывает этого. В наше время подростки считают обязательным лишиться девственности в пятнадцать или даже четырнадцать лет и к «невинным» относятся как к позорищам или прокаженным. Но Росме на это плевать. Она разделяет мнение отца, что отдать себя можно только человеку, который возьмёт её в жены. Вся мафия знает, какая Росма невинная, чистая и непорочная. И хоть это и вредит остальным подросткам (в особенности девичьей половине) они все равно общаются с ней и приглашают на все вечеринки. Чистая Росма — неотъемлемая часть веселья. Почему-то она меня бесит.       После окончания уроков ко мне подошла Доминика. С Дельфиной под ручку. Я посмотрела на это стеклянным взглядом.       Челси тоже любила хватать меня под руки. Но я отмахивалась от этого и морщила нос. Она заливисто смеялась и начинала заново хватать мои локти. — Ви, ты же помнишь, что завтра у меня вечеринка? — спросила Доминика, мило улыбаясь.       Стоявшая рядом со мной Виолетта похмурнела. — Ага, — также мило улыбнулась я. — Отлично! — счастливо хлопнула в ладоши Топазио. — Она будет проходить на одной из наших семейных вилл. Начало в восемь, одеться можешь во что хочешь. И, если хочешь, можешь помочь нам с девчонками наряжать виллу. — Извини, но завтра до шести вечера я буду занята, — солгала я.       Фиг ей, а не помощь. — О, ничего страшного, — махнула рукой Доминика. — Я, Паола, Дель, Марта и другие мои подруги прекрасно справимся! — Тем более, что и подготавливать там толком нечего, — хмыкнул Силайо. — Вообще-то, нужно разложить еду, напитки, музыку, колонки и многое другое! — недовольно пропищала Дельфина. — Ты, кстати, придёшь? — нейтральным тоном спросила Доминика. — Это же первая вечеринка, на неё придет весь класс, — ответил Силайо.       Он вдруг провел рукой по моему хребту и, наткнувшись на застёжку лифчика, остановился. — Не только новенькая, которую ты лично пригласила.       Я недовольно повела плечами, пытаясь сбросить его палец. Силайо понял намёк и убрал руку.       Позже ему врежу.       Доминика и Дельфина переглянулись, но ничего не сказали. — Ты тоже придёшь? — спросила Топазио у Виолетты. — Да, — просто ответила мечница.       Доминика зловеще улыбнулась и прощебетала: — Ты же не сорвешь веселье, как обычно любишь это делать? Как никак это первая вечеринка Ви. Она обязана отлично повеселиться.       Сколько яда и сарказма на в этих словах. Я уже предвкушаю завтрашний день. — Пф, я не буду ничего такого делать! — фыркнула Виолетта. — Надеюсь, — Доминика поправила волосы. — Тогда приведёшь Ви на виллу? Это та, что на берегу.       Хах, она хочет сделать Виолетту сообщницей. Чтобы потом я винила ее в том, что она привела меня.       Виолетта скрипнула зубами. — Приведу. — Отлично…       Доминика и Дельфина синхронно помахали нам на прощание и ушли. Силайо схватил спинку моего стула и навис надо мной. — Ты знаешь, что тебя завтра ждёт? — Эй! А ну свалил! — воскликнула Виолетта.       Она хотела выместить на нем злобу, которую вызвала в ней Топазио. Я обернулась и заглянула Силайо в лицо. Сегодня он целый день лип ко мне и всячески пытался потрогать. Я недовольно зыркала на него, била, обзывалась, но… Это было лишь напускное. Мне… не было противно от его прикосновений.       И мне это не нравилось. — Знаю, — я взяла рюкзак и встала со стула. — Зачем тогда идёшь?             Неожиданно я встретилась взглядом с Ливио, который стоял в конце класса и болтал с Сандро. Он прошерстил взглядом по Силайо и насмешливо мне улыбнулся. Я его проигнорировала. — Люблю рисковать, — пожала плечами я, отвечая на вопрос Силайо.       Риск, или же балансирование на лезвии ножа, приносит в жизнь адреналин, который делает её красочной.       Так любила говорить Челси.       Ужин в Варии состоял из пяти человек, включая меня. Луссурия как раз успел вернуться к нему. — Ви-чан, я слышал, что у первогодок завтра вечеринка будет! — как восторженный мальчишка сказал он. — Её устраивает лично Доминика Топазио! Ты же пойдешь?       Пхах, да эта вечеринка и делается в честь меня! Как я могу не пойти? — Она ещё в понедельник меня пригласила, — спокойно ответила я ему. — Что?! — удивился Луссурия. — Так она организатор твоего испытания новичков? — догадался Скуало, попивая вино. — Это было ожидаемо, — ответила я.       Ведь я перешла ей дорогу. — Ого, так лже-пай завтра опозорится~, — протянул Фран.       Я повернулась к нему. — Знаешь, тебе не стоит говорить мне гадости, сидя рядом.       Я взяла с подноса дольку запечённого яблока и окунула её в рыбный соус. — Лягушки же любят всякую гадость, ага?       Я схватила Франа за плечо, воздействовав на него немного своим пламенем, чтобы он не воспользовался пламенем тумана и не смог исчезнуть, и припечатала к его рту яблоко. Но жаба не хотела это есть. Началась возня. Я пыталась заставить Франа сожрать испорченное яблоко, а он, в свою очередь, пытался сделать то же самое только в мой адрес. Хоть он и был физически сильнее меня, я не поддавалась. Скуало наслаждался нашей борьбой, а Лусс что-то болтал о бурной молодости. — Да ладно тебе. Ты не хочешь есть его из-за того, что в нем нет мух? — пропыхтела я. — Не вредничай… В следующий раз я могу поймать для тебя какого-нибудь грызуна… — Вот когда поймаешь, тогда и поговорим~, — ответил Фран.       Скрутив одну мою руку, он попытался забрать яблоко, но я швырнула его в сторону.       И попала в лоб Скуало.       Черт. — ВРОООООЙ! Охренели, гады?!       Мы с Франом, перепачканные в белом рыбном соусе, переглянулись. — Мы просто захотели, чтобы вы приняли участие, капитан~, — как «истинный мужчина», взял на себя роль заступаться за меня Фран.       Или ему просто захотелось съязвить Скуало. — Я сейчас такое участие приму! Вы будете порезаны на мелкие кусочки! — Скуало начал махать мечом в нашу сторону.       Скотина Луссурия не пытался нам помочь. Я вздохнула. Думаю, пробежка перед сном не помешает. — Ну, я, вообще-то, пыталась в рот попасть, — криво улыбнулась я. — Ты так смотрел на нас, и я подумала, что ты тоже хочешь попробовать тот вкуснейший кусок яблока. Кто ж знал, что рот у капитана находиться ниже глаз. Я раньше никогда не обращала на это внимание. — ВРОООООЙ!!!       В следующий момент мы с Франом синхронно срываемся со стульев и бежим к двери. Скуало, перепрыгнув через стол, погнался за нами. Луссурия отхлебнул вина и вздохнул. — Эх, молодость…       Занзас продолжал невозмутимо есть.