***
Будь каждый каждому такой опорой, чтоб, избавляя друга от обуз, к одной мечте идти одною волей. Микеланджело Буонарроти
— Не спишь? — поинтересовалась Марта, заглянув в комнату Вудса. Тот, лежа с освещением из террариума и заложив руки под голову, тихо угукнув. Закрытые веки дернулась и раскрылись, после зелёные точки уставились пустым взглядом на тётю. Парень перевернулся на правый бок, а левой рукой начал тереть переносицу. На самом деле он дремал, но решив ещё немного времени оставаться более-менее бодроздвующим, подал знаки той, мол, заходи. Женщина, закатив глаза, зашла и села на край разложенного дивана, закинув ногу на ногу, поправив подол шелкового розового халатика. — Лью, давай поговорим. — попросила миссис Хобелла, кратко кинув взор на змею в ее стеклянной доме, вернув на племянника. Тот выдохнул. — Давай, делать все равно нечего. — Почему же? — выгнула бровь женщина, когда Вудс довольно улыбнулся. — Я нажрался и теперь ловлю кайф, что желудок полон. — с тихим смешком выдал он и прикрыл рукой закрытые веки. Но самом деле он чувствовал себя морским котиком, сытого вдоволь и такого большого милого, которого только ласково не гладят по голове. Хотя… Марта такую просьбу пропустит мимо ушей или пошлет далеко и надолго, пока сама не сочтет нужным сделать это. В таком случае, надо будет попросить у Болтом, при каком-нибудь душевном разговоре, положить голову ей на колени и пусть гладит, хоть маленькие косички заплетает. С его длиной волос можно было сделать короткие, но не больше. Этим, может, стоило ее отвлечь. Хммм… Еще было бы клево, если плечи размяла. Ну, то есть массаж, без футболки, на голое тело. Единственное, что обожал Лью. Он не особо воспринимал чьи-то прикосновения, но женские являлись исключением, если руки принадлежали юной и горячей девушке. Такой как Иззи. Насчет второго он сомневался, но первое как раз было самым твердых фактом, что его удовлетворяло. На Марту, как на субъект своих похотливые желаний он не мог смотреть. Моральные и нравственные принципы имелись и за них он не переходил, к тому же Марта приходилось его родной мамы старшей сестрой. Это… Просто хотеть женщину и хотеть родственницу совершенно разные вещи, которые в голове и в поехавшем разуме Вудса просто-напросто не сопоставлялись. Ну, как он может трахнуть свою тетю? Будь у него младшая или старшая сестра и подруга с венерическим заболеванием, единственные выжившие особи женского пола на всем белом свете после какой-то катастрофы, то он скорее бы переспал с второй, чем с первой, устраивая между из семейными близкими отношениями инцест. Но был момент, что Лью поймал себя на мысли, что сексуальная связь между ним и Джеффри могла бы удовлетворить его и унизить младшего настолько, чтобы тот повесился от стыда и стресса. Но давайте возьмём в расчет то, что это было одним из вариантом мести, а не желанием заняться сексом с мужчиной, как с половым партнёром. Льюис сто процентов гетеросексуал. Так, массаж, точно. Его лучше делать без одежды, имеется в виду, с обнаженные торсом, лежа или сидя, но не стоя ни в коем случае. Да, это просто край блаженства, когда твоей спины, ключиц и шеи касаются тонкие горячие пальчики и неумело, или даже умело, давят на мышцы, разминая их. Если после душа сразу же начать массировать затекшие плечи, то можно уснуть, или словить такой кайф, что после окончания ничего делать не захочется. Вудс же лишь пока мог об этом только думать и завистливо облизывать губы. Как бы он не намекал и не домогался к Иззи, сам он мог снять с себя футболку только в темноте. Показывать во всей красе свои уродливые шрамы на груди и животе он не спешил. Слишком уж это смело с его стороны. Это слишком колебало его нервы. Лью бы не вытерпел как Иззи вместо того, чтобы взять в рот член и сосать или повернутся к нему спиной и приподнять бедра с голой задницей, станет изучать его торс, словно учебник по своей гребанной физике. Такая ситуация. Это бы слишком его задело, если бы та ещё стала его жалеть. Для мужчины, точнее, для серийного убийцы, у которого руки по локоть в крови, не счесть было бы позора, что к нему за его увечия испытывала женщина жалость. Поганое чувство, однако. К тому же, стало появляться пузо, наеденное за столько времени. Забив на состояние своего тела, Лью словил себя на мысли, что пиздец он, конечно, запустил себя, пресс совсем жиром зарос. Надо было бы заняться собой, как в прошлом, когда Лью без проблем мог подтянуться на турнике больше двадцати раз и свободно отжаться от пола пятьдесят. Когда-то физрук, зрелый крепкий мужчина, постоянно полный и со своим ебанным свистком, но не смотря на такие минусы, очень даже понимающий человек, ставил в пример Льюиса, который после бега на километр на время, прибегал первым и едва стоял на ногах, еще отшутиваясь, что лёгкие давно успел выплюнуть и сейчас найдёт где-нибудь. Быть примером для класса только на физкультуре имело и свои плоды — Вудс всегда оживленно спорил с физичкой, что ее предмет ему не пригодится в жизни, а все остальное он прекрасно знает, поэтому не станет кричать, что гномики ебанули его током, когда он кормил их гвоздями в розетке. Интересно, сейчас он может также, или начал стареть, мышцы стали дряхлеть и выносливость испарилось? Когда ему вырвали ногти, Лью кричал. Это пиздец больно… И как бы он тогда не старался, он все равно не сдерживался, вопил, стоило Курту только начать тянуть ногтевую пластину зажимами. Мда… Выносливость тоже нужно будет тренировать, иначе в следующий раз помрет от болевого шока, самой тупой смертью. — Что думаешь по поводу Тома? — задал странный вопрос Марта, подвох которого Лью не совсем понял. — То есть? — Вы похожи, оба мальчишки и возраст тут ничего не меняет. Я сегодня за столом видела девушку, которая старше двух маленьких детей. — усмехнулась женщина. — Ты с ним хорошо ладишь. — Марта, я просто веселился. А насчёт лажу с ним или нет — я всегда нахожу к мелким подход. — Вудс облизнул губы и прикусил нижнюю, немного задумавшись. — Я могу хоть раз в какое-то неопределенное время быть свободным, без оков маразма общественности и прочей хуеты, преподносимое этими уебками для так называемого взаимопонимания и порядка в этом ебанном проклятом мире. — Дурной ты по поводу общественности, против общего мнения. Все считаешь, что и они тоже виноваты? — начала Марта запрещенную тему, посмотрев на террариум и проведя пальцами по стеклу. Змея внутри лежала, высовывала язык и не замечала людей за пределами своего домика. — Никто, кроме убийцы не виноват, а ты все коришь себя в том, что рядом не был. С одной стороны, тебе следует взвесить все то, что реальность и глупость. Сделай это поскорее и забудь про то, что ты ее убил. — Да? — в миг оживился Вудс, поднявшись и сев на диване, подобрав под себя ноги. Недоуменный, в перемешку возмущенный взгляд резал женщину, а сам источник зло поджал губы. Весь сон убежал от Смертоносного, резко охуевшего от такого заявления. — Тогда кто?! — с вызовом в голосе поинтересовался он. Миссис Хобелла положила ему на локоть ладонь и провела до запястья, после сжав его. Она, будучи спокойна, чувствовала эмоций Лью, профессионально игнорируя их. Клубок негатива гнездился в этом человеке, а женщина лишь смотрела на него, точно зная наверняка, что он не сделает больно. Она может, он — нет. Знает его, как облупленного, так что надавив на его слабые места, она одержит над ним верх. — Главное, что не ты. Ты не виноват в ее гибели. — тихо ответила она, и когда маньяк собирался ускакать с дивана прочь, вцепилась в его руку крепче, быстро уже добавив: — Ее кровь не на твоих руках, а у Джеффри! Кто знал, что он следил за ней?! Никто, даже она не знала! — Я мог бы и догадаться. — прошипел Смертоносный, под рывками Марты вниз плюхнулся обратно. — Неужели нельзя было пойти за ней?! Неужели ее нельзя было встретить?! Спроси меня! — Не мог, Льюша, ты был сильно занят. — сунув ладонь в карман халатика, Марта протянула какую-то пластиковую карточку. Сунув ее в пальцы Вудса, она рванула к двери. — Ты был опьянен предстоящим. — Чего?! — Ты думал о счастье, а не о смерти. - Зачем мне твоя карточка?! - Я не глупая, понимаю, что тебя обчистили и у тебя ни цента. Хотя бы для связи возьми телефон и СИМ-карту, еще что по мелочи, сигареты, презервативы... много не трать.***
Отложив серую папку с документами и различными заключениями, сделанные за четыре месяца, мужчина терпеливо выдохнул носом, после откинувшись на свое рабочее кресло. Полицейская форма была выглажена, но складки на рукавах от постоянного держания локтей в согнутом состоянии ярко выражались на рубашке светлого голубого цвета. Напротив него сидела молодая взволнованная девушка с янтарныи волосами в красном пальто, а рядом с ней стоял юноша с чёрной маской на лице. В большой для него тёмной толстовке он выглядел тощим. Волосы, которые отрасли в больнице и лезли на глаза, прикрывали недавно снятые скобы и шрам на переносице. Зелёные глаза старались увидеть то, что мужчина гораздо старше него и по возрасту и по статусу, скроет и утаит. Вудсу не нравился этот урод, пусть он вёл дело по поводу убийства его родителей и чуть ли не смертельного нападения на Лью. Возникало ощущение, что этот мужик, иначе его никак не назвать, помимо того, что просто не занимался своими прямыми обязанностями, еще мысленно пожирал Сьюзен, как бы спрашивая самого себя, какого хера этому инвалиду досталась красотка. Скорее всего, это была чистая паранойя Льюиса, что у него отобьют последнего близкого человека и заберут к себе, а он останется один. — Нет, еще не поймали и не нашли зацепок на счёт местоположения Джеффри Алана Вудса, гражданин Вудс. Следствие полагает, что он прячется уже в другом штате или погиб от заражения крови. Сами понимаете, сумасшедший подросток не сможет прожить без медицинской помощи столько времени в лесу или без стерильные условий в какое-нибудь ещё месте с такими увечиями, как у него. У нас пока криминальная пауза по этому поводу. — наконец-то подал голос мистер Прайз и пожал плечами. — За четыре месяца, больше ста двенадцати дней, вы, господин майор, и остальные властеслуживые, не могут найти убийцу уже стольких людей? — с выгнула вопросительным бровью задал вопрос Льюис, сложив руки на груди. Этого типа он уже видел, с первой их встречи он произвёл на него лунное впечатление и доверия так и не заслужил. — Полагаю, тут всем трудно подключить полицейских из других участков, чтобы найти особо опасного преступника? Вам нужны ещё трупы, чтобы мои слова подтвердить? — Послушайте… — начал серьёзным тоном мистер Прайз и осекся, завидев как Лью уставился на него исподлобья испепеляющим взглядом. — Гражданин Вудс, имейте терпение, успокойтесь. Ваш брат опасен, я с вами согласен, но так как мало его следов, мы его не способны поймать. Он рано утром на одном краю совершает одно убийство, а вечером, на конце города, в лесу, уже другое. Его так называемая черта вырезать улыбку жертвам только и помогает нам распознать его, но мы не в силах его найти. — Убивает подальше от своего логова, идет на другое место, делает все то же самое и так по кругу, разве это не ясно? — внесла свою лепту уставшая от постоянного напряжения Сьюзен. Ночью она дежурила, и как Вудс ее не уговаривал и не ложил в постель, она пошла с ним, понимая, что этого парня после выписки из больницы может выбесить буквально все. Она уже видела, как закипает ее Лью от того, как юлит этот майор. — Мисс Фюрстенберг, милая, это сложно — просчитать его логово и место, где будет следующее убийство. — сладко-ядовито ответил мужчина, заставив Лью озвереть от ярости. — Сопоставить на карте места убийств, посмотреть на нее и увидеть что получается так трудно? Почему это предлагаю я, работника больницы, а не ваши сотрудники? Где вообще следователь этого дела? — влилась активнее в диалог Сьюзен, спиной чувствуя, как её мужчина, пусть и младше ее на четыре года, но начинает нервничать. Это, как ей известно, ему было противопоказанно, но стресс по поводу поимки брата-убийцы требыхал нервы каждый день, уже вторую неделю подряд. Благо, Сьюзен его отвлекать, заставляя ей помочь чем-то в уборке или садилась ему на колени, часто елозия по паху причинным местом и шепча ему что-то грязное и пошлое, что в следующем образе он забывал о чем думал и проваливался в забытье, уже на инстинктах доводя себя и её до разрядки. — Милая Сьюзен, — мистер Прайз мягко улыбнулся, пока под маской на губах Вудса возник оскал. — Мы делаем то, что в наших силах. - Вы пришли в пострадавшему перед выпуской, а до этого он три недели отлежал в реанимации, в отделении хирургии и травматологии. С момента убийства мистер и миссис Вудсов прошло четыре месяца, скоро будет пять. Вы до этого не занимались расследованием? Почему вас надо ждать целый час около вашего кабинета, пока вы напьетесь кофе или чая? - Мисс Фюрстенберг, давайте не будем заходить не будем переходить на личности и в следующий раз, когда вас вызовут. — Слишком непосильная задача проверить все, что можно? Или вам приятно, когда ваших знакомых находят убитыми, с вырезанной до ушей улыбкой?! Если бы ты хотел закрыть это дело, то ты бы поднял свой зад и нашёл эту тварь, недоумок хитровыебанный! — Что вы себе позволяете?! — То, что и ты себе, ублюдок! — рявкнул Лью, кивнув медсестре и взяв ее за руку, направился к выходу. — Начни искать, иначе тебе зубы выбью, хуеплет! — бросил он через плечо, выйдя в коридор и хлопнув за девушкой дверью так, что стекло на ней задрожал, как и таблица с именем и должностью. Стоявшие недалеко двое рядовых, одарили Лью настороженным, но вполне нормальным для служивых взглядом, после продолжили что-то рассказывать друг другу о каком-то чудаке. Сьюзен, шумно выдохнув вцепилась в локоть Вудса, после немного смягчила хватку, боясь, что задела шрам. Тот, повернувшись к девушке, склонил голову в бок, смотря на нее и стараясь угомонить свой пыл. Кого-кого, а ее он не хотел не пугать, ни расстраивать. Облокотившись на стену спиной, он сжал кулак и ударил себе в раскрытую ладонь. — Ты чего начинаешь? — тихо спросила его Фюрстенберг. — Бесит аж до дрожи! Он нихуя не ищет, он просиживает свое местечко, жопу свою греет! Он на тебя смотрит! - прошипел Лью, нахмурившись. — На меня многие смотрят, почему ты им ничего не говоришь? — Они смотрят на тебя, потому что ты красивая, они тобой восторгаются, а этот пиздорванец смотрит и своими глазками тебя насилует! Он думает, что ты меня просто сопровождаешь в медицинских целях и делает тебе намеки, от которых меня просто выворачивает! — на одном дыхании выпалил Вудс, жестикулируя руками. Внутри груди горело от ревности. Надо же… Майор назвал его девушку милой! Это же, блять, каким надо быть дауном, чтобы иметь столько наглости! Дважды! Дважды он мерзкая сука… Если бы он был в состоянии и слабость от постоянного принятия обезболивающего не присутствовала в конечностях, то мог надрать задницу этому противному копу. Нет, но вот как он посмел?! — Льюша, быстро возьми себя в руки и успокойся, иначе я отправлю тебя обратно в травмотологию, что ты не долечился. — умиротворенно произнесла Сьюзен. — Может быть, он прав, они не успевают поспеть за твоим братом, но имей терпение. Я прекрасно знаю, что ты чувствуешь, но будь сильнее этого. Ты вышел из больницы спустя четыре месяца и у тебя нет никаких осложнений. Ты представляешь настолько тебе повезло? — Пфф! — фыркнул Лью, закатив глаза и сложив руки на груди. — Он же меня в счет не ставит! Я для него просто ребенок, неудачник и лошара! Он, наверное, думает, что ты меня бросишь, если он назовут тебя милой! А, ну, точно же! Лью Вудс настоящий урод! Его дело можно и не вести, все равно выжил, а то, что с ним стало, похуй! Просто стоять Сьюзен не собиралась, искала в своей светлой голове, полной медицины и прочего, что пока в ее практике не понадобилось, и как только она смогла вспомнить слабость этого парня, потянулась в его волосам. Проведя ладонью по затылку несколько раз, она слабо улыбнулась. Он таял под прикосновениями, отпустил голову и прикрыл веки, давая той больше возможностей гладить его. — Слушай, а давай сейчас уйдем отсюда туда, куда ты хочешь? Тут все равно никто ничего не делает, только лясы точит! — Фюрстенберг кинула взгляд на двух стоящих рядовых, которые грели уши и боковым зрением наблюдали за парочкой, замедлив запал эмоций при рассказе. Часть плана медсестры почти осуществила, она и её близкий друг были в их всеобщем внимании — В кино, в парк, в кафе или ко мне на квартиру, в спальню? Последнее мне больше нравится! — во вскуслышанье произнесла Сьюзен, выгнув бровь под вопросительным и смущенным взором Лью. Стянув с переносицу на подбородок маску, она чмокнула его в губы и взяла за руку, после утянув его в холл, проходя мимо двоих. — Сьюзен...? — Ой, я это слишком громко сказала? — демонстративно удивилась медсестра, распахнув веки. - Да ладно, это не важно! Тут мы больше не появимся, лучше обратиться в суд и насчёт твоего дела, и насчёт бездействия мистера Прайза! - сменила выражение лица та и ухмыльнулась. Уже на улице, во дворе полицейского участка, полного гражданскими и рабочими машинами, она призналась, что специально почти закричала на весь коридор, чтобы тот угомонился и пытался даже ревновать ее к каждому столбу. Снег, хрустящий под ногами двоих, недавно перестал сыпать и когда-то почти молочное небо стало светло-серым. Декабрьское утро, скоро перевалившееся за полдень, выдалось немного холодным. В толстовке и футболке было достаточно прохладно, но для Лью это действовало вполне хорошо, даже ободряюще. Порой крики сигнализации звенели в простор, и редкие визг идущих молодых девиц резал воздух. Атмосфера скорого Рождества так и плясала по городу. Музыка, наряженные искусственные ели возле дверей магазинов и лавок... - Я тебя обожаю. - тихо произнес Вудс. - Да? - усмехнулась Сьюзен, кокетливо закатив глаза и после поджала губы. - И я тебя, плохой мальчик. Надеюсь, что в следующий раз ты не будешь бурно реагировать на этого типа. - Ну, ты всегда будешь рядом со мной, поэтому могу и допустить пару раз сломать ему нос. - Вудс протянул ладонь девушке и та аккуратно ее приняла, сжала и провела по костяшкам ногтями. Под маской на губах просияла счастливая улыбка. Сейчас они уже шестой раз так гуляют, им пока никто не мешает... За две недели Лью немного свыкся, что он единственный носитель фамилии Вудс, не считая брата. Он для него перестал быть родным. Просто живой кусок мяса, который сдохнет в тюрьме или психушке, об этом он уж позаботиться. Не в смысле, что убьет его, а что тот уже никогда не выйдет к границам свободы. - Может быть, куда-то зайдем? - Я не просто так говорила про спальню. - зевнула Сьюзен, прикрыв рот ладонью. - Я сейчас приду и лягу спать, потом уже все ролевые игры и прочее. С тебя кофе в постель. - Отлично, на ролевые ты согласна, значит, если я тебя свяжу, то ты против не будешь! Девушка выдохнула, медленно повернув голову на парня. - Тебе мало? - Есть такое, так что повторим. - кратко глянув на медсестру странным взглядом, та ухмыльнулась и нахмурилась. - Швы разойдутся, Glücklich, потом мне самой придётся тебе их зашивать. Надеюсь, что на Рождество ты не наклюкаешься до состояния невозврата. - не обращая внимание на прохожих, Сьюзен прильнула к нему и стянув маску, поцеловала его в едва зажитую щеку. Рывком открыв дверь, Лофа злобно уставилась на младшую сестру, которая без эмоций пялилась ту с зареванным видом. - Нажаловалась отцу, да? Не стой, заходи, - она кивнула себе за спину. - Поговорим.