Вечерний фильм

Бальтазар довольно парил над Парижем. Сегодня бесконечно удачный день: пока гарнизон уничтожал сбежавших адских псов, Бальтазар умудрился прорваться сквозь стаю и сжечь демона-дрессировщика. А как его похвалило командование! М-м-м. Раз сосуд стойко вытерпел сражение и не отвлекал, даже когда клыки впивались в его тело, Бальтазар решил сделать ему приятное. И вот крылья мягко скользили над родным городом Себастьяна. — Хочешь, фильм посмотрим? — предложил ангел в порыве благодарности. Удивление сосуда чувствовалось так ярко, что казалось, его можно потрогать руками. «Целый фильм? Любой?». — Да, выбирай. Бальтазар мягко опустился на одну из тихих улочек, которыми богат город. Благоухающие растения в балконных горшках, удобная скамейка напротив ровной стены, уютный закоулок. Да, это идеальное место. — Какой фильм хочешь? Пусть выбирает любой, заслужил. «Дневник памяти! Давай его!». Что за кино? Бальтазар обратился к воспоминаниям сосуда. Это что, нежно-романтические кадры? Фальшиво-слезливая сценка под клишированным дождём? Ну и фильмец придётся терпеть, мда. «Тебе не нравится?» — удивился сосуд. Уже и эмоции ангельские научился определять. Надо бы лучше контролировать благодать, не стоит человеку узнавать лишнее. — Сойдёт, — великодушно согласился Бальтазар. — Отдыхай, наслаждайся картиной. Немного волшебства — привычного для Бальтазара и такого восхитительного для его сосуда — и на противоположную стену дома полился свет из импровизированного проектора. Все проходящие мимо люди внезапно ощутили настойчивое желание уйти домой, в магазин, куда-нибудь. Пусть не мешаются. Среди чудесных архитектурных зданий полилась песня «Our Love Can Do Miracles», и настроение сосуда взлетело вместе с ветром до небес, где и осталось, согревая Себастьяна в трудные минуты службы ангелу.