***
Когда адмирал Мотти вошел в зал для совещаний, там было тихо и полутемно. — Мы вошли в систему Альдераана. Ждем ваших приказаний, сэр. — Подождите еще, адмирал, — разжал сухие губы человек у экрана. Негромко звякнул сигнал у двери. Человек у экрана жестом попросил адмирала замолчать и развернулся к вошедшим — двум вооруженным охранникам, принцессе Органе и гигантской черной фигуре, завершавшей процессию. — Вы даже не подозреваете, как тяжело у меня было на сердце, когда я подписывал приказ о вашем уничтожении, ваше высочество. Его хищные острые черты лица сложились в печальную маску. — Изъяви вы желании сотрудничать с нами, — продолжал Таркин, — события могли сложиться иначе. Но повелитель Вейдер проинформировал меня, что вы сопротивлялись традиционным методам допроса… Лея вздрогнула. Вейдер ее и пальцем не тронул, она непроизвольно отступила на шаг к нему, что происходит? Неужели этот человек (ли) тоже с ее матерью? Но тогда почему он спрашивал ее имя? — Удивлена, что в вас нашлась капля храбрости, чтобы самому завизировать приказ. Таркин негромко вздохнул. Он предпочел бы вести этот обмен любезностями в отсутствие адмирала Мотти, да и Дарта Вейдера, по большому счету, тоже. — Я хотел бы, чтобы перед казнью вы стали бы участницей одной церемонии, что подтвердит оперативный статус этой боевой станции и одновременно станет началом новой эры превосходства Империи. Лея Органа презрительно смерила его взглядом, хотя для этого ей и пришлось сильно запрокинуть голову. — Сила не поможет сохранить Империю, — декларировала она. — Силой вообще ничего нельзя удержать. Она почувствовала руку на плече и на мгновение ей показалось, что за ее спиной кто-то коротко рассмеялся. Нет, едва ли. Смеющийся Повелитель Тьмы? Хотя после показавшегося тепла в его голосе, чего только внезапно не случится. Она вновь повернулась к Таркину. — Чем сильнее ваша хватка, тем больше миров выскальзывает у вас между пальцев. — Было бы занятно узнать, какой вид смерти придумал для вас повелитель Вейдер. Я уверен, вам понравится. И ему тоже, — он помолчал, заложил руки за спину, точно собирался читать вводный курс лекций молодняку в Академии на тему «управлять с помощью страха». — Но прежде, чем вы покинете нас, мы должны продемонстрировать вам мощь нашей станции. Кстати, вам предоставлена честь выбора объекта демонстрации. Поскольку вы не обнаружили особого желания поведать нам, где расположена база повстанцев, я полагаю уместным в качестве альтернативной цели вашу родную планету Алдераан. Принцесса заметно побледнела. — Но Алдераан — мирная планета, — пролепетала она, пытаясь высвободиться из хватки Дарта Вейдера. — вы не можете… у нас даже нет армии. Глаза Таркина разгорелись. — Ваше высочество предпочитает другую цель? Может быть, какой-нибудь воинственно настроенный мир? Мы согласны… назовите систему, — тщательно разработанным и отрепетированным движением он пожал плечами. — Мне начинают надоедать подобные игры, принцесса. В последний раз спрашиваю: где находится база повстанцев? Лея в отчаянии посмотрела по сторонам: белые маски-близнецы охранников, улыбающийся Таркин, рассматривающий носки своих сапог незнакомый офицер. Дарт Вейдер. Именно на него она смотрела с… надеждой, но подтверждение вхождения в систему Альдераана заставило ее сконцентрироваться на здесь и сейчас. Интуиция вопила, что она может доверять Вейдеру, а вот рационализм говорил, что она одна. Она поверила голосу разума: — Дантуин, — прошептала Лея. — Они на Дантуине. Таркин с облегчением вздохнул, поверх головы принцессы посмотрел на Вейдера. — Видите? — спросил он. — Девочка может быть вполне разумной. Чтобы получить правильный ответ, нужно всего лишь верно сформулировать вопрос. Вейдер все еще считал, что происходящее — лишь игра — расстрел Альдераана — это же нерациональный бред шизофреника, а не продуманный шаг логика, каким всегда он считал Таркина. Таркин посмотрел на адмирала Мотти. — Вот теперь пришло время приказов, адмирал, — сказал он. — Сначала мы завершим здесь наш маленький тест. А потом направимся к Дантуину. Продолжайте приготовления, адмирал. Лея не поверила своим ушам: — Что?! — Дантуин слишком далеко. — Но вы сказали… И только в последние секунды Вейдер понял, что это все не игра — безумие Императора захватило даже столь рационального человека как Таркин. Но это же тогда… Волна, смерть. И он не успеет это остановить, даже если метнется с мечом по мостику… У него нет власти. И единственное, что он может сделать — затащить дочь под свой щит, чтобы она… чтобы она не почувствовала как Сила кричит и надрывается от боли от смерти такого количества живых существ. Он прижал ее к себе еще ближе, наверное, будь они одни, он бы даже обнял ее, и слегка расширил свои ментальные щиты, понимая, что, возможно, совершает ошибку, впуская туда постороннего. Не постороннего, она его дочь… И Лею на мгновение окатило странными образами — и светлыми, и темными — целая жизнь непростого самоуверенного, нахального, порой дерзкого человека, ломающего устои… и расплачивающегося всем, что у него было, за свои действия. Он не был машиной, он был личностью с очень сложной судьбой, где были не только четкие линии приказов, но и целый огромный мир… Она видела как взрывалась планета, но что-то сознательно глушило ее боль, кто-то сознательно пытался ее успокоить, словно мама проводила по волосам, а теплый мягкий голос умолял ее не сломаться, говорил, что все будет хорошо… Наверное, обморок оказался для нее благословением. Очнулась она только в камере.Отражение Темного Лорда
1 октября 2020 г. в 18:41
Засесть в архиве ему не дали — Император приказал проинспектировать строящийся секретный объект Таркина. Вейдер поморщился — столь уродливое оружие не должно вообще существовать. Он чувствовал отголоски первого испытания на жилой планете и не хотел испытывать этого снова, а вот Император был в восторге, словно питался смертями, как ситх из прошлого — Нихилиус. Вспомнив последствия голода последнего стало не по себе.
Он вернулся к архивам только уже на корабле. Как же связаны Принцесса Варла и Падме? В настоящей личности своего секретаря он уже не сомневался, хотя его передергивало от того, что творилось в последние годы. Его жена… что? Спала с другой женщиной? В голове не укладывалось, а вот червячок сомнений грыз и грыз… В ее окружении в бытность сенатором было много женщин: герцогиня Сатин, сенатор Чучи, вся ее когорта личных служанок, сенатор Мон Мотма. Он обычно держал ухо в остро с мужской половиной ее знакомых: Органой, Кловисом, но может стоило задуматься и о женщинах? Впервые за несколько лет наружу вылезла прежняя личность и резко мотнула головой. Не Падме. Тогда что? Причем тут театр?
Так, родители Варлы… мать умерла, когда девочке было три года… Больше ничего. Открыв дело ее матери он ничего не обнаружил, от безнадеги ткнул дело самого Императора. Жена… Вторая жена Джобал Тулия.
А вот это имя он знал, потому что именно эта женщина приходилась ему тёщей. Они не просто знакомы с детства. Они сводные сестры. Но тогда зачем весь этот цирк? Ведь прав на трон у Падме не меньше, чем у сводной сестры… если только…
Личный враг Императора долго не живет. И все это представление, чтобы что? Голова пухла от количества информации. Но почему он не узнал одну из дочерей, да еще и ученицу? «А ты, идиот, узнал?» А ведь разгадка была на поверхности, он ведь сам часто сравнивал их, хотя раздражение, вызванное ориентацией секретаря, отгораживало психику от подобных сравнений.
Тогда почему сейчас она рассказала? Ну не из-за танца же?
В каюту зашел лейтенант из экипажа челнока:
— Милорд, мы на месте, через минуту начинаем стыковку со станцией.
Вейдер кивнул, поднимаясь. На выходе из челнока его уже ждали:
— Лорд Вейдер, — Таркин был само спокойствие. — Планы этой станции были похищены, и если бы нам не пришлось вас ожидать, мы бы уже начали преследование повстанцев.
Его флагман прибыл почти сразу же за ним, а дальше у него не было времени на то, чтобы обдумать поступки Падме, потому что похитители казалось перекидывают данные с корабля на корабль. Последним в этой цепочке оказался альдераанский дипломатический челнок, вынужденный (или это они специально) выйти из гиперпространства около Татуина. Как веревочке не виться — все равно выведет к этой планете-пустыне.
Планы они опять упустили, а вот принцесса Альдераана была схвачена. Ох, как хотелось эту милую головушку о чего-нибудь шандарахнуть, умеет эта настырная деваха доводить его. От ее плевка, конечно, доспехам ни холодно, ни жарко, но странное поведение для отпрыска Древнего Дома. И из-за ее выкрутасов он снова отдалился от своего личного расследования. Или, наоборот приблизился, потому что спустя буквально полчаса после захвата дипломатического корабля ему пришло сообщение с личного комлинка его секретаря: «За Лею ответишь головой», которое заставило его сглотнуть (а он-то наивный считал, что в систему жизнеобеспечения это не возможно), а затем присмотреться к пленнице более внимательно.
— Мофф Таркин, а я-то думала, кто науськивает Вейдера, я узнала ваше зловоние как только попала на борт, — но почему-то вместо раздражения ее слова вызвали… гордость. Сильная девочка. «Вся в меня,» — проворковало что-то внутри. В том, что она его дочь сомнений не было — сейчас, присмотревшись к рисунку в Силе он заметил знакомые, пусть и неярко выраженные протуберанцы.
— Очаровательно, — Таркин улыбнулся улыбкой победителя. — посмотрим, как вы, ваше высочество, запоете после допроса, — и фактически бросил Вейдеру. — В камеру ее, Лорд Вейдер.
В камере было практически темно. Света хватало только на то, чтобы разглядеть мрачные стены и теряющийся высоко над головой потолок. Империя не считала нужным тратить лишнюю энергию на заключенных, зато не скупилась на средства, чтобы создать помещение, в котором пленник чувствовал бы себя абсолютно беспомощным. И у них неплохо получилось. Настолько, что единственная обитательница камеры нервно вздрогнула, услышав, как лязгнул замок. Откатилась в сторону дверь — толщиной в обхват талии пленницы. Как будто боялись, что она голыми руками сможет проломить что-нибудь менее массивное. Девушка горько покачала головой.
Она попыталась разглядеть, что происходит снаружи: несколько вооруженных до зубов имперских солдат. Лея Органа вновь оперлась спиной о холодную металлическую стену.
Охранники расступились. Сначала Лее показалось, что дверь вновь закрылась. Потом — что в камере стало заметно холоднее. И гораздо темнее. И часть этой тьмы двигалась к ней. Лея всхлипнула.
Дарт Вейдер махнул затянутой в черное рукой кому-то, находящемуся снаружи. Лея думала, что ее сложно будет напугать больше, чем она уже боится. Но она смотрела на гиганта в броне и понимала, как ошибалась.
К ним присоединился еще один человек в униформе. Он встал рядом с Повелителем Тьмы. Так они и стояли — Таркин молчал, а из-за маски Дарта Вейдера раздавалось лишь мощное хриплое дыхание — стояли, предоставив Лее разглядывать нависший над ней воплощенный в реальность кошмар. У Таркина был кислый вид, впрочем, как и всегда. Он не думал, что один только вид Вейдера и камеры с приспособлениями для пыток заставит принцессу заговорить. Он любил получать сведения, не торопясь, по кусочкам, а принцесса Органа представляла из себя интересный объект для исследований.
— Ну что же, сенатор, — произнес Таркин, — ваше высочество, сейчас мы обсудим расположение базы повстанцев.
Лея посмотрела на Дарта Вейдера, ей показалось, что-то близкое в нем, почему-то подсознательно она хотела рвануть к нему и спрятаться за его спиной. Но Повелитель Тьмы, казалось, равнодушно созерцал металлическую стену камеры.
Машина загудела и покатилась к принцессе, Шипастая сфера все придвигалась, заполняя пространство, заслоняя Вейдера, Таркина, камеру, свет…
— Я сам все закончу, губернатор, — в туманящий ужас происходящего клином ворвался голос Вейдера.
Таркин кивнул и удалился, оставляя Лею одну с пыточным дроидом и Вейдером. Страх накатил с новой силой, но дроид, подчиняясь жесту ситха отлетел и деактивировался. Сердце Леи, до этого трепыхающееся в груди, замерло, а сама она осела на пол, а по лицу текли слезы:
— И что все это значит? — как-то устало задал тот же вопрос Вейдер.
Принцесса не ответила, все еще странно смотря на него.
— Имя Падме Наберрие тебе что-то говорит?
Говорило, аура Леи всколыхнулась, но сама она снова не сказала ни слова, закрываясь ментальными щитами. У нее явно не было подготовки, но сильные подсознательные щиты говорили лишь об одном — она очень сильный форсюзер. И как только ее не выявили. Хотя, он рад, что его девочка не попала к Императору.
Император? Что-то снова не давало ему покоя. Он подошел к Лее, заставляя подняться держа за подбородок и смотря в упрямые глаза цвета расплавленного шоколада. Знакомый цвет и знакомое упрямство. Не лучшие черты она унаследовала от родителей, трудно ей будет — и вряд ли сейчас она его послушает. В ее возрасте он тоже никого не желал слушать и пер напролом там, где надо было действовать мягко. А сейчас? У него хватит Силы, чтобы проломить ее защиту, но он ни за что не причинит ей ни малейшего вреда:
— Ты ее дочь, — произнес он только, отпуская подбородок и отступая на шаг.
— Я дочь королевы Бреи Органы, — упрямо повторила Лея, словно эти слова были щитом.
— Я знаю, — губы непроизвольно растянулись в улыбке, хотя это и причиняло некоторый дискомфорт. — У тебя ее глаза. А вот характер явно от отца… То же желание быть лучше, спасти всех, упрямство и строптивость… Не волнуйся, с годами это лечится… И не всегда безболезненно, — Вейдер сделал шаг назад, открывая дверь. Голос стал холодным, хотя до этого Лея четко слышала в нем теплые нотки. Или ей показалось? Ведь не может механический голос быть теплым! — Она поразительно владеет собой. Ничего, мы еще добьемся от вас признания!